Дмитрий Турсунов: "Слышу чипсы на трибуне"
Первым из россиян оказавшись во втором круге последнего чемпионата "Большого шлема"-2013, один из самых популярных наших игроков рассказал об особенностях этого турнира, своих планах на будущее и поделился впечатлением, которое на него производит Серена Уильямс.
Сергей БУТОВ
из Нью-Йорка
30-летний Дмитрий Турсунов переживает в этом сезоне вторую молодость – не я первый это заметил. Впервые за последние пять лет Дмитрий прошел стартовый круг американского турнира "Большого шлема", обыграв словенца Альяза Бедена – 7:5, 4:6, 6:3, 6:0, и теперь хочет идти дальше. Журналисты не против, журналистам с Турсуновым веселее.
– В основную сетку US Open вы попали в десятый раз. Можно сказать, юбилей. Что он для вас означает?
– Ничего не означает. Ну, разве только то, что старый я стал. Долго очень играю.
– Изменились ли вы за это время? Изменился ли сам турнир?
– Я, наверное, изменился. Турнир не очень. Разве что раздевалки стали получше да организаторы стали класть на аккредитацию игроков побольше денег на питание. А так, каким турнир был, таким, наверное, и через 40 лет останется.
– Таким – это каким?
– Понимаете, если ты играешь здесь ночные матчи, то это, наверное, очень хороший турнир. Но если ты не "сеяный" игрок или просто не такой известный, как Роджер Федерер, то случается всякое. Вплоть до стычек с уборщиками, которые указывают тебе, что и как надо делать. Это в принципе американская такая черта – если личность известная, могут специально чуть "опустить", показать: мы здесь все на равных.
С транспортом бывают разные истории. Если звонишь заказать машину и начинаешь качать права, могут и трубку повесить. Мне кажется, из всех турниров "Большого шлема" меньше всего концентрируется на самих игроках именно этот. Если ты знаком с человеком, который распоряжается машинами, они с тобой нормально общаются. Если нет, на просьбу дать машину отправят на автобус.
– Для меня, теннисный турнир ранее не освещавшего, стала откровением обстановка во время утренних матчей. Отчетливо слышно, как рядом паркуются грузовики, над головами летают самолеты, а жизнь с соседних кортов вдруг начинает бить ключом у вас на площадке.
– Всякое случается, это правда.
– В начале матча вы громко сделали замечание охраннице, которая ходила туда-сюда во время розыгрышей.
– Многие считают, что это мы так наглеем. Дескать, футболистам ходящие люди играть не мешают. Но тут есть нюансы. Когда играешь, эту несчастную охранницу в яркой футболке слишком хорошо видно периферийным зрением. На большом стадионе люди становятся маленькими, а на маленьком – большими. Охранники не должны ходить во время розыгрышей. Они не должны пропускать людей на трибуны, когда идет игра. Им еще неделю назад должны были четко объяснить правила.
Хотя есть вещи, которые ты не можешь контролировать, – летящий над головой самолет, например. Или чипсы на трибунах, хруст которых я отчетливо слышу. Я не против чипсов. Но у нас мячик совсем небольшой, и в игре очень многое зависит от того, слышишь ты, как бьет соперник, или не слышишь. Люди почему жалуются на Шарапову, Азаренко и других игроков?
– Почему?
– Когда те кричат на корте, сопернику не слышно, как мяч отлетает от ракетки. В игре бывает масса ситуаций – к примеру, повернулся к сопернику спиной, резко оборачиваешься и не можешь поймать взглядом мяч. По звуку удара ты хотя бы примерно можешь определить, где он. Чипсы на трибунах этому не способствуют.
– Мне нравится, что теннисисты – тоже люди. Что вы, оказывается, на все это обращаете внимание.
– Вы просто мало форумов теннисных читаете. Там у меня порой создается ощущение, что теннисисты – это скаковые лошади, которых надо пристреливать, если они не пришли в забеге первыми.
– Во второй круг US Open вы пробились впервые после 2008 года. Неудобный турнир или у вас форма к концу года идет по нисходящей?
– Совпадение. Иногда отвлекала, скажем так, личная жизнь. Последние пару лет были для меня сложным периодом, но это длинная история, которую, кстати, необязательно знать прессе. Иногда попадал в Нью-Йорке на хороших игроков, иногда выступал после травм. У меня так было несколько раз на Открытом чемпионате Франции. Я возвращался после травм в качестве игрока с "защищенным рейтингом", играл в Париже первый турнир в сезоне, был, естественно, не в форме и получал по балде.
– Все вокруг говорят, что вы переживаете в спорте вторую молодость. Есть ли у вас мысли закончить сезон так высоко, как никогда не заканчивали?
– Выше головы все равно не прыгнешь. Я так рассуждаю: если буду хорошо играть, у меня есть шансы закончить в тридцатке. Если очень хорошо, то и в двадцатке даже. Наглеть и мечтать о десятке не хочется – понимаю, что если сейчас начну проигрывать в первом круге, опущусь в район 60-го места. Говорят, надо мечтать о большом, что мысли материальны. Но если я буду сидеть и думать о мешке золота, который должен на меня свалиться, он все равно не свалится.
– Побеждать после 30 стало сложнее?
– Здесь нет коротких путей. С возрастом затрудняется восстановление. Пью кокосовую воду, принимаю ледяные ванны, чтобы процесс шел быстрее, но при этом многое все равно упирается в фитнес. Чтобы хотя бы оставаться на уровне, нужна хорошая физическая форма. И это данность.
Опыт дает другое. С годами ты учишься лучше и эффективнее двигаться по корту. Порой смотришь на возрастного игрока, и кажется, что он бежит быстрее молодого соперника, хотя на самом деле – это просто опыт. Если ты знаешь, как именно бьет твой соперник, можно немного на этом хитрить.
– Многие отмечают, что Серена Уильямс, которой совсем скоро исполнится 32, двигается по корту быстрее, чем когда-либо.
– Если она сбросит 10 килограммов, будет двигаться еще лучше. Вопрос веса в отношении Уильямс всегда стоял остро. Лично я вижу, что по сравнению даже с прошлым годом она "подсушилась". Не прибавила в мускулатуре, а именно "высохла", как марафонка. Ее игра улучшилась? Ну, так это не сюрприз. Повесьте за спину 20-килограммовый рюкзак, побегайте с ним, и вы хорошо поймете, насколько проще двигаться без него.
RSS