«Когда выйдем из этих санкций, ничего не потеряем». Интервью Александра Завьялова
На прошедший XVII Деминский марафон приехали не только нынешние звезды лыжных гонок, но и заслуженные ветераны этого вида спорта. Среди них двукратный обладатель Кубка мира, чемпион мира и призер Олимпиад Александр Завьялов. В Демино он был в роли почетного гостя, но вообще уже давно является официальным представителем австрийской фирмы Fischer. Как Завьялов объяснил корреспонденту «СЭ», эта работа в связи с санкциями у него не закончена. Разговор об этом с легендарным лыжником состоялся во время «королевской гонки» на Деминском марафоне, в то время как его тезка Сан Саныч Большунов прокладывал путь к очередной победе.
Давно не хожу на лыжах
— Вы в какой роли на Деминском марафоне?
— Мы с Николаем Семеновичем (Зимятовым. - Прим. «СЭ») уже древние, ветеранистые ветераны. Поэтому в Демино, как обычно на подобных мероприятиях, в роли почетных гостей. Сегодня же как раз 2 марта — день четный, — с улыбкой говорит Сан Саныч. — Общаемся, награждаем. Если мероприятия проходят в городе, то посещаем спортивные школы, причем необязательно лыжные. Например, в апреле в Кировске будет финал Кубка России. Там есть школа-интернат «Дрозды». В ней учатся дети из разных видов спорта. Нам приятно, что юные атлеты интересуются. Хотя это больше тренеры и родители заинтересованы, чтобы новое поколение знало историю. Поэтому у нас такая задача. Здесь мы в основном общаемся с руководством, с тренерами. В Демино сборная команда приехала вместе с Юрием Викторовичем (Бородавко). Тоже интересно узнать, что у них происходит в команде. Мы ведь редко видимся.
— Что чаще дети спрашивают на этих встречах?
— Как мы начинали, во сколько лет. Сейчас лыжный спорт очень молодой. Знаете же Наташу Коростелеву, у которой сейчас сын Савелий выступает? Он начинал чуть ли не с мамой в люльке, Наташа его с собой возила. А мы с Николаем Семеновичем начинали поздно. Я, например, в 14 лет. Детям это интересно. Спрашивают про первые победы и впечатления от них. Иногда беру с собой медали, даю им подержать.
— В ваше время подобного масштаба марафоны, как в Демино, были?
— Да. Я шел Finlandia-hiihto 75 километров, Vasaloppet 90 километров. Нас приглашали с командой. У этих соревнований огромные традиции. Мы поедем в конце марта — в начале апреля на традиционный Мурманский марафон. Ему в этом году 50 лет. Есть и еще постарше — Казанский марафон. Но мероприятие в Демино могу назвать праздником всей России. Приезжают из 60 регионов страны, бегут три дня, выступают и детишки, и профессионалы. Целый фестиваль. Сейчас модно делать двухдневные марафоны: день конька и день классики. Может, кому-то не нравится коньковый ход. Например, Николай Семенович до сих пор катается классикой. Поэтому приятно, что делают для всех.
Такое количество зрителей и спортсменов, как на Деминском марафоне, у нас было, когда проводили первые этапы Кубка мира. Радует, что все возвращается. Возможно, это связано с тем, что у нас есть какие-то ограничения. Но зато здесь сборная команда участвует. Люди хотят посмотреть на молодых героев.
— Вы сказали, что Николай Семенович катается классикой. А вы сами на лыжи встаете?
— Честно скажу, что давно не хожу на лыжах. Поработал 10 лет тренером в разных номинациях: три года в двоеборье с национальной командой, столько же с молодежной лыжной командой, а потом уже три года с Юрием Викторовичем перед Олимпиадой в Нагано. Двигался в это время постоянно на лыжах и как-то плавно закончил. А сейчас больше хожу. Знаете, что меня еще, может быть, сдерживает? Когда я встаю на лыжи, у меня еще присутствует состояние спортсмена. Если кто-то маячит перед тобой, то хочется его обогнать, но это уже невозможно. Поэтому эта слюна не дает. Если пропадет это чувство, то, может, и буду ходить.
— Раз упомянули двоеборье. Почему, на ваш взгляд, сейчас у нас совсем нет результатов в этом виде?
— Мы с Семеновичем учились в группе, где был один двоеборец — Леша Горчилин. Он сейчас является президентом федерации Московской области по прыжкам с трамплина и лыжному двоеборью. Он вообще говорит, что ужас, тренеров нет. Когда я работал в двоеборье, их уже было маленькое количество. Не знаю, почему так. Хотя сейчас есть хорошие трамплины. В Нижнем Новгороде открыли небольшой трамплин, школа хорошая. Артем Галунин как раз оттуда, который сейчас выиграл спартакиаду. Но на международном уровне пока никак. Двоеборье вообще стало каким-то непонятным. Эстафеты 4 по 7,5 км, да и индивидуальные гонки на 5 км. Это же вообще. Раньше были эстафеты так эстафеты. А сейчас какое-то детское все.
— Проблема у нас в прыжках с трамплина или в лыжных гонках?
— И то и то. Мы же всегда говорили: плохой лыжник и никудышный прыгун — это двоеборец. Хотя у нас и прыгуны были неплохие. Может, проблема в том, что это непопулярный вид спорта. Например, в Норвегии на прыжки сам король ходит.
Многие зарубежные компании отказались с нами работать
— Вы сейчас одеты в экипировку фирмы Fischer. Продолжаете быть ее представителем в России?
— Расскажу, как все было. Оказавшись в сборной, я попал под первую экипировку Fischer. Вот с 1977 года с ними. В этом году Fischer исполняется сто лет. Поэтому можно сказать, что половину их истории мы вместе. В 1989 году закончил спортивную карьеру и пошел работать в команду по двоеборью, где отвечал за лыжную подготовку и инвентарь. Компанию уже тогда не интересовало советское двоеборье, потому что результатов особых не было. Представитель компании спросил: «Будешь с ними работать?» Я: «Да, конечно». Он: «Тогда мы даем инвентарь». Давали и прыжковые, и беговые лыжи. Хотя у нас тогда были Андрей Дундуков, Вася Савин. Поэтому как-то получалось продолжать сотрудничать. Затем работал с ними, когда был в молодежке. С 1998 года являюсь представителем Fischer в России. А само представительство существует с 1995 года.
— Каковы ваши задачи?
— Отвечаю за экипировку, подбор инвентаря для спортсменов, для сборной команды, для клубов. Веду именно беговую тему, рейсинговую.
— Расскажите, как в связи с санкциями поменялась работа?
— Изменилось, конечно, многое. Некоторые отказались с нами работать. Например, финская компания. Мы шили у них одежду: горнолыжную, беговую. Все это потихонечку ушло. Сам Fischer как бы остался, но мы закрыли все магазины. Интернет-магазин — тоже. Может быть, еще спасает то, что у нас несанкционные товары — до трехсот евро. В этом году, конечно, будет очень сложно. Есть дополнительные санкции, которые многому мешают. Но найдем способ.
Мы нашли сейчас хороший выход. Ярославская компания Spine, которая делает лыжные ботинки, шьет нам несколько моделей под нашим брендом Fischer. Также мы шьем много российской одежды: футболки, костюмы. У нас получается делать замену. Loeffler (австрийский производитель одежды) отказался. Хотя он идет в одной связке с Fischer. Тем не менее сказали, что больше с нами не работают. Да практически все отказались. Но Fischer и лыжная тема еще как-то держатся. Но мы лишились верхних моделей в горных лыжах, потому что дорого. Они нам не поставляют, так как верхние модели являются санкционными товарами.
Поэтому как-то так, потихонечку. Более-менее все получается. Думаю, что сейчас будет очень сложно. Может быть, даже будем закрываться. То есть не будем представителями, а станем просто дилерами.
— Раньше вы каждый год ездили в Австрию, чтобы отобрать инвентарь. Как давно были там?
— Да, ездил, отбирал. Но сейчас, честно скажу, и желания нет. Не знаю почему. Там у нас есть друзья, которые отбирают для команд. Все-таки компания серьезная.
— До нас сейчас топовые лыжи доходят?
— Очень немного. У сборной команды все получается.
— То есть они на хороших лыжах сейчас стоят?
— У них запас прочности большой. Мы же еще до санкций начали выпускать эту модель. То, что ребята получали, — это же не на один год.
Наш лыжный спорт не умрет
— Насколько быстро технологии идут вперед?
— Сейчас, наоборот, технологии убираются. Вы же видите, что мази фторовые запретили. Хотя не знаю, насколько это более экологично. Но зато будет больше здоровья у наших сервисменов.
— Когда мы туда вернемся, нам тоже придется фтор с лыж стирать.
— Ничего страшного. Сотрем. Все нормально будет. У нас тоже есть хорошие мази и парафин. Ребята делают. Наш лыжный спорт не умрет, потому что очень большое поколение занимающихся. Я проводил 17 февраля свои традиционные соревнования. Там были ограничения на участие, но заявился 701 человек. Поэтому школы спортивные работают, дети занимаются. Думаю, что, когда выйдем из этих санкций, ничего не потеряем.
— Технологически отстранение нас не отбросит назад?
— Да какой отбросит назад? Они там сейчас проводят, грубо говоря, чемпионат Норвегии. Конкуренции практически нет никакой. Им самим неинтересно уже. Да и для зрителей уже неинтересно. Я сам уже не смотрю телевизор. Изучаю по интернету для информации результаты, больше ничего не интересно.
— А российские лыжи смотрите?
— У нас на данный момент то же самое. Саша [Большунов] на голову выше всех. Это талант. Такие рождаются раз в сто лет. Мне говорят: «Ты был двукратным обладателем Кубка мира, а теперь Большунов». Я отвечаю: «Правильно. Я был в прошлом веке, а он в этом». Шутка, конечно. У нас огромная страна. У нас талантов много в любых видах спорта.
— Не удивляет его бешеная мотивация, которая сейчас приносит серию побед?
— Это же здорово. Когда у тебя есть, надо пользоваться. Спортивная жизнь короткая. Закончит — и все, забудут. Так же будет ездить с нами. Или мы уже не будем ездить. Забудут и все. Пойдешь своей жизнью. Вот я пошел с Fischer, и вроде бы все нормально. А многих других уже и не стало. Поэтому все хорошо.
— Если лет 10 назад в интернете сделать запрос «Сан Саныч лыжник», то вышли бы статьи про вас. Сейчас по этому запросу будет Большунов. Не обидно?
— О чем вообще говорите? Я считаю, что достиг максимально того, что возможно. Ну не был я олимпийским чемпионом. Ничего страшного.
RSS