"Слушать Фуркада – последнее дело". Правда от олимпийского чемпиона Евгения Дементьева
Евгений Дементьев
Родился 17 января 1983 года в поселке Таежный (ХМАО).
За сборную России начал выступать в 2003 году.
Олимпийский чемпион в дуатлоне (2006), серебряный призер в гонке на 50 км (2006).
Серебряный (2007) и бронзовый (2005) призер ЧМ в эстафете.
Чемпион мира в гонке на 25 км на лыжероллерах (2015).
Менее недели остается до главного старта сезона– чемпионата мира в австрийском Зефельде. Там новое поколение россиян постарается бросить вызов норвежцам во главе с трехкратным триумфатором Игр-2018 в Пхенчхане Йоханнесом Клебо. В преддверии чемпионата "СЭ" поговорил с одним из ярчайших представителей предыдущего поколения– Евгением Дементьевым, золотым и серебряным призером Турина-2006. Его финиш в дуатлоне – пожалуй, один из самых ярких моментов в истории отечественных лыж в XXI веке.
Дементьев продолжает карьеру и сейчас – бегает профессиональные гонки серии Ski Classics, участвовал в знаменитом марафонев Марчалонге, а также является одним из лидеров другого вида спорта – гонках на лыжероллерах, в котором стал бронзовым призером последнего Кубка мира.
Мы поговорили с олимпийским чемпионом о происходящем в сборной России, ожиданиях от чемпионата мира, способах популяризации лыж и вспомнили неприятную ситуацию с дисквалификацией за применение ЭПО в 2009 году.
Не интересую я наших политиков. И хорошо
– Евгений, вам 36 лет, за сборную России уже не выступаете, при этом вы – действующий лыжник. Как выглядят ваши будни?
– У меня ненормированный график (смеется). Тренировки, домашний быт, ребенок. Экипировочный центр есть, восемь лет назад мы его создали, он продолжает функционировать. Параллельно занимаюсь линией спортивной одежды DE, шьем в Италии, несем в массы и стараемся подчеркнуть русскую тематику. Ну и сейчас разгар зимнего сезона, так что постоянно соревнования. Сейчас ездил в Красногорск, там в одной гонке участвовал, затем меня приглашали в Ирбит на "Лыжню России". Только вернулся домой, в Ханты-Мансийск.
– Сколько у вас тренировок в день?
– Две тренировки, полноценные. То есть я в полном смысле действующий спортсмен.
– В сборную нет желания вернуться? Если не спортсменом, то тренером или консультантом?
– В качестве спортсмена я вряд ли вернусь, подросло очень сильное поколение. И мне трудно придумать себе реальную цель и мотив, чтобы соревноваться. Тренером? Не хочется далеко заглядывать, это очень тяжелая работа, даже сложнее, чем бегать. Но если мои знания кому-то пригодятся – всегда готов поделиться.
– А в политику? В России сейчас это модно.
– Зовут ведь тех, в ком видят потенциал! Раз мне предложений не поступало, значит, не интересую я наших политиков. Да и хорошо, это все равно не мое.
– Вы родились в поселке Таежный с населением три тысячи человек. Что это за жизнь – посреди леса, вдали от цивилизации?
– Его основали во времена Советского Союзадля лесозаготовок. Во времена моего детства было два леспромхоза сильных, там все работали, включая моих родителей. Отец меня брал с собой, когда работал на лесовозе, так что я с малых лет воочию все видел – сам не рубил, но наблюдал за процессом. У нас в основном лес экспортный был. Рубили – отправляли.
Заниматься было нечем, если честно. Спорт был одним из немногих вариантов, особых альтернатив не было. Я все секции перепробовал – футбол, хоккей, но остановился на лыжных гонках. У нас регион по сути для них создан. Вся школа туда ходила.
– Сейчас что там происходит?
– Поселок дотационный, ничего не развивается. Те леспромхозы давным-давно загнулись, один маленький частный работает, но он никакой социальной нагрузки не несет. Остались одни пенсионеры. Молодежь, по учебе или через армию, пытается уехать, зацепиться где-то и не возвращается. Это все печально, хотелось бы, чтобы там жизнь оставалась. Но кто этим должен заниматься? Непонятно. Это исторический процесс.
Медали Пхенчхана сейчас звенят уже не так, как в феврале 2018-го
– Согласны, что в России бум лыжных гонок?
– Не сказал бы. Я не вижу разницы между ситуацией двух-трехгодичной давности и нынешней. Лыжный спорт все так же прирастает поселками. В больших городах заниматься сложно. Да, какая-то мода появилась на здоровый образ жизни, клубы для тренировок создаются, где люди могут заниматься для себя. Но на развитие лыжных гонок это вряд ли сильно влияет.
– А если взять для сравнения время расцвета вашей карьеры, лет 10-15 назад?
– По-моему, даже хуже стало. Опять же, посмотрите не на поверхность, а вглубь. На регионы, небольшие поселки. На примере моего Таежного – сейчас гораздо меньше народу ходит заниматься. Экипировки, может, и хватает в округе, ею обеспечивают, но приток молодежи слабый.
– Но восемь медалей на последней Олимпиаде– это успех?
– Однозначный. Нет, вы не подумайте, в сборной у нас очень сильное поколение. Даже сказал бы, что я такого поколения на своем веку не помню.
– Но до этого золото же было. Разве это не откат?
– Очень сложный вопрос. Мы все помним, в каких условиях наши готовились, это первое. Но в чем-то вы правы – в России, может быть, излишне радуются вторым и третьим местам, забывая о том, что в истории остается только победитель. Даже медали Пхенчхана сейчас звенят уже не так, как это было в феврале 2018-го. Думаю, понимание их реальной ценности придет со временем.
– Если это успех, то как так получилось в период, когда все загибается в регионах?
– Очень серьезную роль сыграла Олимпиада в Сочи. К ней было отмобилизовано все то лыжное, что было в стране. Да и в целом зимним видам спорта уделяли больше внимания. Конечно, это дало толчок в развитии. И второй фактор – удачная смена поколений, у нас разом пришла плеяда молодых ребят, которая удачно заменила "стариков". Этому стечению обстоятельств можно только радоваться.
Большая проблема, что русский спортсмен говорит от чистого сердца
– Есть ли шанс у лыж конкурировать по популярности с биатлоном?
– На самом деле, международная федерация прилагает усилия к их популяризации. Например, в соревнованиях на лыжероллерах, в которых принимаю участие я, есть дисциплина – 200 метров. Сейчас ее вводят на коммерческих стартах и в зимних лыжах, она набирает популярность. Скоро ли она войдет в программу Кубка мира – вопрос к маркетинговой дирекции FIS. Но стоит попробовать!
Вообще, не стоит сравнивать лыжи с биатлоном. У биатлона единственное преимущество – называется стрельбище. Где силы всех выравниваются, и получается лотерея, которая притягивает. Но динамики в лыжном ходе биатлонистам не хватает, у чистых лыжников он красивее, интереснее. Плюс за раскрутку биатлона надо сказать спасибо телевидению, лыжи там показывают меньше.
– И лично Дмитрию Губерниеву? Как вам его работа?
– Давайте так скажу: я люблю более объективный комментарий. Когда идет не привязка к личностям, не все эти уменьшительно-ласкательные… Мне важна оценка действий спортсмена.
– То есть президент ФЛГР Елена Вяльбе права, когда старается оградить лыжников от общения с ним и журналистами?
– Общение с прессой – требование нынешнего времени. Молодые ребята в теории должны говорить: "Я хочу быть похожим на Устюгова". То, что видно на лыжне, он должен подкреплять эфирным временем. Это часть работы. И федерация должна иметь сильную пресс-службу и организовать это. Придумывать велосипед не нужно – у норвежцев все это сделано. У нас большая проблема – русский спортсмен говорит от сердца. Он не обучен общению с прессой, как скандинавы, которые лишнего не скажут. А потом у нас проблемы, много энергии тратится перед стартами. Нашей федерации надо многому учиться. Лыжные гонки в потенциале – массовый вид спорта. Я, наверное, никого не обижу: лыжники могут все, в институтах все дырки закрывали.Игровик так кросс никогда не пробежит.
– Как тогда популяризовать соревнования?
– Надо поднимать на другой уровень внутрироссийские старты. У нас же много спортсменов, которые ездят на Кубок мира запасными. Зачем? В Россию они боятся ехать, уровень конкуренции высокий. В условной хоккейной сборной тренер смотрит на клубы НХЛ и выбирает из лучших. У нас же на Кубок Россииникто не рвется. Нужны хорошие призовые, чтобы те, кто покажет класс здесь, свободно меняли сборников на Кубке мира. Вот у норвежцев только что был отбор на чемпионат мира. Нормальный национальный отбор нужен и нам. Может быть, стоит его проводить перед чемпионатом мира, а не в начале сезона? Потому что все к нему готовятся, а какая будет форма потом – никто не знает.
Наши на "Тур де Ски" поступили некрасиво по отношению к Устюгову
– До чемпионата мира – считаные дни. Возможно ли победить на нем Йоханнеса Клебо?
– Способов много, на самом деле. Он – обычный человек, со своими слабыми сторонами, что показал на этапе Кубка мира в Руке в начале сезона (Клебо по своей ошибке бросил бежать в финишном створе и отдал победу Александру Большунову. - Прим. "СЭ"). Да, привнес свою технику бега, все теперь ее пытаются повторить, но так его не обыграешь. Нужно придумывать что-то свое. Еще заметно, как много он отыгрывает на спусках. Надеюсь, наши тренеры это отсматривают. Надо понимать: он не делает ничего сверхъестественного!
– Тогда как обыгрывать? Всей командой?
– Конечно, можно использовать командную тактику. Клебо – взрывной в спринте, занимает удобную позицию. Надо задавать ему дистанционную скорость, отсекать вторым человеком. Продумывать варианты. Но для этого требуется слаженность в команде.
– Норвежец Холунн на "Тур де Ски" говорил, что тактика у русских "тупая". Есть доля правды?
– Да есть, конечно. Не соглашусь насчет тупизны, потому что тактики просто никакой не было, все бились сами за себя. Просто Холунн никогда не жил в России, понимаете. Ему сложно понять, что русские на этих этапах отбираются на чемпионат мира. Но, конечно, наши так некрасиво провели ту гонку на "Тур де Ски", когда нужно было работать на лидера – Сергея Устюгова.
– Кто у нас первый номер – Устюгов или Александр Большунов?
– Устюгов. Но говорить, что Большунов должен работать на него, неправильно. У всех разные тренеры, разные группы лоббируют свои интересы. Опять же, это не хоккей, где в команде один главный тренер.
– Какой результат будете считать успешным для России на чемпионате мира?
– Слушайте, я не чиновник и не журналист. Мне хочется увидеть красивую борьбу, чтобы наши ребята бились до последнего. Я на это хочу посмотреть.
Обдурить ВАДА, по моему опыту, невозможно
– Лидер нашей биатлонной сборной Александр Логинов серьезно критикуется иностранцами за то, что ничего не говорит о своей дисквалификации за ЭПО. Вы тоже подвергались этому наказанию. Что можете посоветовать Александру?
– У него ситуация сложнее. Я тоже возвращался, но таких нападок не было. Я не шел на втором месте в Кубке мира, был рядом с подиумами, но не выигрывал. Совет Саше – не обращать на это внимания. Он сильный спортсмен, он хорош ходом. И здорово и сам справляется с давлением. Спортсмен думает только о результате, он его показывает. Слушать Фуркада, каким бы великим он ни был – последнее дело. Опять же, тот никогда не жил в России, он не знает, что это такое. А высказываниями пусть персонал занимается, зачем спортсмену это надо?
– Кто виноват во всех этих допинг-случаях? Спортсмена вообще могут заставить что-то выпить?
– Ответственность несет спортсмен, он все проверяет. Конечно, есть взаимодоверие с врачами, тренерами, но я никогда не видел и не сталкивался, чтобы говорили: "Пей это, иначе выгоним". Врач вообще ничего не предлагает, он на экстренные случаи, это его функция.
– Вы в 2009 году были дисквалифицированы за допинг, сейчас допинговые истории вокруг представителей нашего спорта продолжаются. Как это объяснить? Наших спортсменов подставляют слабые чиновники?
– Подставы нет. Я одно могу сказать – система ВАДА работает очень хорошо. Как-то ее обдурить, по моему опыту, невозможно. Я не верю в то, что наши могли что-то подтасовать в Сочи, честно.
– Тренер сборной Юрий Бородавко в прошлом году сказал: "Дементьев поплатился за то, что был слишком доверчив". Согласны?
– Не знаю, что Юрий Викторович имел в виду. Он взрослый грамотный человек, он должен взвешивать все перед тем, как говорит. Может, он не взвесил? Я ответил за себя, он пусть отвечает за себя. Во всей той ситуации виноват был я. Возможно, я был недостаточно самостоятелен. Недостаточно, чтобы стать сильным лыжником. Но ответственность по кодексу ВАДА несу только я.
– На вас кто-то давил?
– Нет, давления не было… Понимаете, спортсмен должен быть уверен в себе и знать, чего он хочет. Я, видимо, не знал – это была моя ошибка. Знаете, как спрашивают: "Поменяли бы вы что-нибудь в своей жизни?" Вот этот момент я бы поменял. Мне нужен был жизненный урок, чтобы дальше расставлять акценты в жизни.
В лыжероллерах – реальная интрига. 4 минуты за 4 километра можно отыграть!
– Вы на регулярной основе участвуете в соревнованиях на лыжероллерах. Это хобби или отдельный этап карьеры?
– До этого лета я смотрел на это как на хобби и подготовку к зиме. Но у этого вида в теории очень большие перспективы. Олимпийский статус сложно будет получить, но как самостоятельный спорт он может вырасти, если взять за основу велоспорт. Лыжероллеры очень отличаются от зимних лыж. Там есть колесо и рама, которую можно видоизменять. Мы как-то, например, за счет технических корректировок отыграли 4 минуты на 4 километрах. В лыжах это невозможно! И это обеспечивает интригу, интересно зрителям.
– Сколько лет вы еще будете гонять на колесах и с рамой?
– Не хочу загадывать. Пока мне нравится, я ловлю кайф. Катаюсь для себя, без обязательств.
– И какие цели?
– Цель была на сезон – Марчалонга, которую я провалил. Почему? Я не привык говорить: "Лыжи не ехали, не выспался". Но у меня явно не получилось.
Но вообще сейчас в лыжах набирает обороты серия SkiClassics – это профессиональные лыжные гонки. Кубок мира – это, что ли, любительские соревнования, а у нас набор не по национальностям, а по клубам. Я гоняю за итальянский клуб Futura, ну и представляю Россию. У нас пока это не очень популярно, но в Скандинавии и вообще Европе сильные спонсоры, платят деньги. Это тоже перспективное направление, я хочу продолжать в них выступать. Так что провожать меня не спешите. Я еще повоюю!
RSS