Александр Немтырев: "Пинками выгонял Чупкова с футбольного поля"
СОБЕСЕДНИКИ Елены ВАЙЦЕХОВСКОЙ
Тренеры по брассу – удивительная публика. С одной стороны, знают о технике все, ведь брасс, как ни крути, самый сложный и загадочный из четырех видов плавания, с другой – им свойственна какая-то глубинная жизненная философия. И это понятно: нет, пожалуй, иного стиля, где расстояние между триумфом и провалом определяла бы столь мизерная величина – касание.
– Чего вам это стоило, Александр Сергеевич?
– Как вам сказать... В принципе, все произошло именно так, как и должно было произойти. Антон – это парень, который постоянно прогрессирует. А его тактику – с мощным ускорением на последнем "полтиннике" мы разработали еще четыре года назад, когда Чупков соревновался по юниорам. Выигрывать-то он начал еще там.
– Подобная тактика может быть реализована только уникальным исполнителем, или вы способны научить любого спортсмена плыть брассом столь же эффективно?
– Начинать тут, наверное, нужно с того, что 50, 100 и 200 метров – это совершенно разные дистанции, требующие разного подхода. Я вот не люблю спринтеров-брассистов.
– Почему?
– Потому что они противоречат моему понятию о брассе. Если присмотреться, как работают на спринтерских дистанциях лидеры, почти все они плывут дельфиньим движением – от корпуса. А ноги просто разворачивают, чтобы не нарушить правила соревнований. И темп, высочайший темп. Заставь лягушку плавать в таком темпе – она сдохнет. Она плывет совершенно иначе: тянется в воде, скользит. Из тех брассистов, кто плавает сейчас, хорошо скользят японцы Иппей Ватабане, Ясухиро Касеки, наши ребята. Но у большинства это искусственно выработанный навык, возможно, как раз поэтому идеальной считается техника Чупкова.
ТРЕНЕРСКАЯ ДИСТАНЦИЯ
– Марина Амирова, которая подготовила в брассе нескольких чемпионов мира, сказала как-то, что научить быстро плавать 200 метров брассом можно почти любого брассиста. В то время как "сотня" – удел избранных.
– Читал, читал. Но немножко с ней не согласен. Если человеку не дано…
– Вы сами только что назвали скольжение Ватанабе и Касеки искусственно выработанным навыком.
– Отчасти это так, да. Я бы сказал, что 200 метров – это прежде всего интеллект тренера. Просто все, что делает в воде Антон, я строю на тех качествах, которые заложены в нем природой. То, как он умеет скользить – это, конечно же, врожденное качество. А кроме того, мы работали над этим очень и очень много лет.
– Как именно пловец отрабатывает умение скользить?
– Для этого нужно скользить. Просчитывать количество гребков, сокращать его. Есть такая замечательная книга авторства американского тренера Терри Лафлина, которая называется "Как рыба в воде или полное погружение". Автор уже много лет проводит тренировочные лагеря по всему миру – учит пловцов скользить, то есть совершать в воде как можно меньше движений.
– Именно так в свое время плавал Александр Попов.
– Да. И это прежде всего заслуга Геннадия Турецкого – его тренера. Антон при желании может проплыть 50-метровый бассейн за три гребка.
– Один мой хороший знакомый, который всю свою жизнь занимался плавательной статистикой, как-то сказал, что все брассисты – сумасшедшие. Они так много думают над своей техникой, что у них от этого "скрючиваются" мозги. Нет такого другого стиля, где разница в результатах у одного и того же человека была бы столь велика.
– Отчасти он прав.
– Вам тоже приходилось с этим сталкиваться?
– Работая с Антоном – нет. Он, начиная с юношеских соревнований, выигрывал все турниры подряд. И юношеские европейские фестивали, и первенство мира по юниорам. Два года назад в Казани впервые стартовал на взрослом чемпионате мира, установил там юниорский мировой рекорд и был седьмым. Это, я считаю, прилично. Этим летом показал очень сильный результат на Mare Nostrum, выиграл огромную кучу денег.
– После победы в Будапеште Антон рассказывал, что его соперничество с Ватанабе началось еще на юношеских олимпийских играх в Нанкине.
– Ватанабе у него выиграл тогда. С тех самых пор Чупков на него зуб имел.
– Так он у вас злопамятный?
– В хорошем смысле – да. Хотя в Будапеште переживал не столько за себя, сколько за Диму Баландина, который в Рио стал олимпийским чемпионом, а в Будапеште даже не попал в финал.
ИГРЫ ПО-ВЗРОСЛОМУ
– Когда спортсмен выигрывает все соревнования, в которых участвует, он очень часто оказывается совершенно не готов к тому, что может проиграть. И, если поражение случается, это может иметь самые непредсказуемые последствия.
– Согласен.
– Не боитесь, что вашему спортсмену сейчас начнут со всех сторон внушать, что он непобедим?
– Дело в том, что у Антона никогда не было никакой самоуверенности. Вообще никакой. По-человечески, он очень скромный парень. Все бабушки-гардеробщицы в бассейне в нем души не чают. Когда встречается с журналистами, краснеет.
– Положим, в микст-зоне после победы он зажигал вовсю.
– Ну так то после победы. Все-таки чемпионом мира стал. Но вот смотрите, что у нас получилось в Будапеште: Антон дважды попадает первым – сначала в полуфинал, потом в финал. Казалось бы, все, дело сделано – ты знаешь свою скорость, скорость соперников. А на самом деле ничего подобного. Помните, что на Олимиаде случилось с Ватанабе? Он выиграл полуфинал, установив там олимпийский рекорд, и вышел на старт уже олимпийским чемпионом.
– В Будапеште Юля Ефимова тоже вышла на стометровку чемпионкой мира.
– Ну да. А спорт выдает вот такие прыжки и гримасы. Об этом как раз я и говорил с Антоном накануне финала. Объяснял: Антош, теперь все забудь. Все, сейчас начинается сначала, мой дорогой. Игры пошли по-взрослому.
– И что он вам ответил?
– Что давно уже все забыл. И думает только о том, чтобы показать все, на что способен. И ведь показал. В нашу пользу сложились и обстоятельства. Можно ведь выиграть, но не показать результат. А можно показать результат, но не выиграть. Идеальный вариант – это и показать хорошее время, и стать чемпионом при этом.
– Марк Спитц как-то сказал, что на Играх в Мюнхене, где стал семикратным олимпийским чемпионом, мотивировал себя мыслями не о медалях, а о результате. Настраивался на то, чтобы проплыть с мировым рекордом каждую из своих дистанций, и был рад, что это получилось. А медали стали только сопутствующим дополнением.
– Это совсем другой уровень спорта. На соревнованиях подобного ранга, как правило, мало кто показывает рекордные результаты. Другая обстановка, другая психология, другой мандраж. Мало кто способен этому противостоять. Поэтому главной задачей становится просто выиграть хоть что-нибудь. Помню, еще Попов как-то сказал: мол, вы, ребята, не о медалях думайте, и не о призовых. Показывайте результат, а деньги вас догонят.
– Как, кстати, Антон реагировал на первые большие деньги?
– Он как-то выиграл пять золотых медалей на детских соревнованиях и заработал две с половиной тысячи – по пятьсот рублей за медаль. На следующий день мне звонит мама, вся в слезах. Говорит: "Александр Сергеевич, вы знаете, что он на эти деньги купил? Электромясорубку мне в подарок".
РАБОТА НАД ОШИБКАМИ
– Почему, на ваш взгляд, Япония такая "брассоориентированная" страна? Им что, при рождении ноги выворачивают нужным образом?
– Сам не могу понять. Но в брассе японцев всегда было много, это правда. Да и не только в брассе. Там совершенно другой менталитет, своя философия, свой взгляд на жизнь. Слово сенсея – святое. У спортсменов даже в мыслях нет, чтобы сомневаться в словах тренера. А тренеры учат не просто плавать, а прежде всего – думать. Это очень важно.
– В микст-зоне Чупкова спрашивали про мировой рекорд Ватанабе (2.06,67. – Прим. "СЭ"), до которого ему не хватило 0,29. Это много?
– На 200 метров это вообще ерунда, два поворота нормально сделал – и все. А что сам Антон-то сказал?
– Что провалил второй и третий "полтинник" в полуфинале и что над этим надо работать.
– Второй он действительно завалил, прошел его за 33,24. Но мы провели перед финалом работу над ошибками.
– В чем она заключалась?
– В том, чтобы на каждом следующем отрезке немножко добавлять. Не по времени, а просто по усилиям. И тогда все будет ровно. В финале он ведь идеально прошел дистанцию: второй полтинник 32,66, третий – 32,66. И 31,99 на финише. Вот вы меня спросили, за счет чего можно плавать быстрее – вы посмотрите на Антона. Он же рядом с этими бойцами совсем пацан. Силенки не хватает, мяса не хватает. Но с этим я не тороплюсь. До Олимпиады еще три года, а это резерв, причем приличный. Мировой рекорд у нас и так должен вот-вот случиться, а дальше нужно будет подбираться ближе к двум минутам.
Я думал, если честно, что в Будапеште уровень результатов в брассе будет более высоким. По ходу сезона человек шесть-семь показывали примерно одно и то же время. Ватанабе установил мировой рекорд в январе, и я рассчитывал, что борьба с ним будет просто до последнего, до победы. То есть, ноздря в ноздрю они должны были с Антоном идти. А тот взял и двумя гребками от него оторвался. Вот и все. Очень легко японцев обыграл.
– Антон настолько умело использует воду?
– Я сам иногда удивляюсь даже. Иногда это выглядит так, словно человек скорость в машине переключил. Не сбивается на темп, а просто мощности добавляет. Раз, два, три – и уже первый.
– Не спрашивали, как он это делает?
– Так он и сам не знает. Он просто не любит проигрывать, понимаете? Еще когда совсем был маленьким, в спортивных лагерях все рвались к нему в команду. Он здорово играл в футбол, в баскетбол. И если команда начинала проигрывать, тут же брал всю инициативу на себя. Обходит двоих, троих, четверых – и обязательно гол забьет.
ПОЛМЕТРА ДО ЗОЛОТОЙ МЕДАЛИ
– Как считаете, Чупков мог выиграть Олимпиаду в Рио-де-Жанейро?
– Да. Я его финальный заплыв просматривал раз, наверное, пятьдесят. Было видно, что он первым бросает руки на финиш, но, видимо, сделал это недостаточно сильно – не пробила электроника. А Баландин с американцем (Джошем Прено. – Прим. "СЭ") оказались быстрей. Антон потом сказал, мол, еще бы был еще хотя бы один метр…
– Обидно.
– Да не то слово! Я эти касания теперь отрабатываю с ним на каждой тренировке.
– Мы как-то разговаривали с Геннадием Турецким по поводу проигрыша Попова на дистанции 50 метров вольным стилем в Сиднее, и он сказал, что Саша так долго и беспроблемно выигрывал все соревнования подряд, что перестал работать над касанием. И в самый важный момент подвело его именно касание.
– Правильно. Посмотрите, какая разница у спринтеров между первым и пятым местом. Сотые. Это старт, выход и касание. Особенно это принципиально на 50-метровых дистанциях. Чупков-то теперь научился касаться. На отборочном чемпионате России Илья Хоменко тащил ему за 25 метров до финиша целый корпус. Ну, думаю, все, капец моему спортсмену. А Антон вдруг подтянулся, подтянулся, и первым ткнул руки в стену, пока Хоменко вальяжно доплывал.
– Перепрофилировать своего спортсмена на стометровку, чтобы плавать ее на более серьезных скоростях, вы планируете?
– Да, конечно. Перед чемпионатом мира, кстати, Антону принадлежал рекорд России на этой дистанции. Просто для "сотни" ему пока немного не хватает массы.
– Другими словами, если эту массу наработать, появится перспектива "поджать" весь брасс под себя?
– Ну, легко это вряд ли будет. На "сотне" есть Кирилл Пригода, который, конечно же, так быстро не сдастся.
– В ходе чемпионата я неоднократно беседовала с вашей коллегой Ириной Вятчаниной, и мы обе сошлись во мнении, что всем тем, кто "выстрелил" в Будапеште, крайне важно понять, куда и как двигаться дальше. Ведь нельзя же ориентироваться на тот уровень результатов, который есть сейчас?
– Как сказал однажды Михаил Горелик, а он очень мудро иногда рассуждает, для таких спортсменов, как Женя Рылов, Чупков, Саша Красных, надо создавать отдельные, особые условия. Захотят они на Луну тренироваться – отправляйте на Луну.
– Я считаю, что нужно не только создавать условия лидерам, но строить вокруг них бригаду.
– Не хочу забегать вперед, но одна из идей Колмогорова (Сергей Колмогоров – главный тренер сборной России по плаванию. – Прим. "СЭ") заключается как раз в том, чтобы под ведущих тренеров основной сборной подводить талантливых юниоров вместе с их тренерами. В свое время по этому пути шел ваш отец. Конечно, это намного эффективнее, нежели работать в одиночку.
Другой вопрос, что когда ваш отец закончил работать со сборной, вместе с ним закончили все. Игорь Кошкин, Генрих Яроцкий, Борис Зенов, Марина Амирова… Зенов, который две Олимпиады выиграл, вынужден был вообще из России уехать.
ГЛАВНОЕ В ТРЕНЕРСКОМ ДЕЛЕ – МАТЕРИАЛ
– А что изменилось сейчас? Я, например, искренне не понимаю, почему, имея такого тренера, как Вятчанина, мы вообще никак ее не используем. При том, что женского брасса в стране нет в принципе.
– Согласен. Ира – профессионал высочайшего класса. Но ушла от нее Ефимова – и о тренере все забыли. У нас вообще с легкой руки одного из спортивных руководителей было озвучено мнение, что главное в спорте – спортсмен. А тренеры – вроде как обслуживающий персонал. С тех пор многие руководители на местах приняли это, как руководство к действию. И относиться к тренерам стали соответственно. Даже премиальные распределяют в половинном размере.
– Хорошо помню, как отец в бытность главным тренером бился за то, чтобы вместе со спортсменом-победителем премии и звания получали все, кто имел отношение к его подготовке, включая самых первых наставников. То же самое, знаю, до сих пор культивируется в художественной гимнастике. Поэтому там и результаты есть: каждый начинающий тренер мечтает найти талантливого спортсмена и передать его более опытному специалисту.
-У нас такое не практикуется. Я сейчас буду пытаться, чтобы первому тренеру Чупкова Наталье Быковой присвоили звание заслуженного тренера России – считаю, что она не меньше меня заслуживает этого. Именно она нашла Антона, научила его плавать. Я очень рад, что Антон не забывает Наталью Юрьевну: постоянно ей звонит, делится своими премиальными. Он молодец в этом плане.
Главное ведь в нашем тренерском деле – найти хороший материал. Это потом его можно шлифовать, обтачивать, и так далее. А найти – всегда заслуга первого тренера. Ну а мы просто немножко поопытней. У меня вообще в этом году своеобразный юбилей – 66 лет, из них 45 на борту. Молодые-то в нашу профессию не рвутся – слишком тяжело.
Не так давно на "Круглом" проводился тренерский семинар, так знаете, кто ко мне все время с вопросами подходил? Наташа Рощина – мама Романа Слуднова (экс-чемпион и экс-рекордсмен мира в брассе. – Прим. "СЭ"). Я и сам постоянно учусь. Ищу в интернете все, что только можно, по всем видам спорта. И чем больше узнаю нового, тем больше появляется вопросов. Такая уж у нас работа – постоянно учиться.
– Но с футболом вы все же поосторожнее.
-Мы это уже прекратили. Год назад Антон меня как-то уговорил отпустить его поиграть с ребятами – на "Круглом". Пришел – одна нога вдвое шире другой. Сделали снимок. Когда я увидел, что перелома нет, сказал ему: мол, не послушал – сам виноват. Но плавать ты будешь все равно.
– Неужели не жалко было?
– Жалко. А как иначе? Надо же, чтобы человек делал выводы? Знаю, что Антону было очень больно, но он терпел. А восстановился – и что вы думаете? Опять пошел играть в футбол. Когда я это увидел, чуть ли не пинками оттуда гнал.
– А говорите, никогда не ругаетесь.
– Так мы и не ругаемся. Я просто говорю: "Антоша, милый, мы – профессионалы".
