Александр Легков: "Не чувствую, что сделал что-то грандиозное"

По ходу сочинских Игр-2014 30-летний россиянин трижды оказывался на "информационной передовой". Сначала – когда сломал палку в скиатлоне, затем – когда вытащил Россию на второе место в эстафете и, наконец, после грандиозной победы в марафоне в последний день Олимпиады, когда наши заняли весь пьедестал, а Россия обеспечила себе первенство в медальном зачете.

После триумфа в Сочи Легков и не думает успокаиваться. Он был одним из немногих призеров Игр, кто тренировался вместо того, чтобы получать призовые иномарки на Васильевском спуске. А в минувшее воскресенье Александр выиграл еще одну, уже послеолимпийскую медаль: стал третьим в 15-километровой гонке на этапе Кубка мира в Лахти.

КУЛЬМИНАЦИЯ КАРЬЕРЫ

– После бронзы в Лахти вы заметили, что наконец получаете удовольствие от соревнований. А как было раньше?

– Мне все время приходилось кому-то что-то доказывать. Нужно было держать уровень. Я не имел права на ошибку и боялся, что за нее могут серьезно спросить. А после того, как я добился высокого результата в Сочи, остаток сезона проходит уже в удовольствие. Хотя прямо-таки удовольствием это назвать сложно – тренировки, гонки, максимальный пульс… Это не так легко. Но в психологическом плане сейчас мне всё в радость.

– Путь к триумфу дался вам очень непросто. Был ли за эти годы момент, который стал переломным?

– Перелом наступил после чемпионата мира 2011 года в Осло, когда мне начали говорить, что я вряд ли чего-то добьюсь в спорте. В меня продолжали верить только самые близкие люди и тренеры, которые говорили: "Саша, неудачи не должны тебя сломать. Мы знаем – ты сильный спортсмен". Этот момент и был ключевым. А все остальное – просто сложности. Бывало непросто выдерживать нагрузки, иногда сил тренироваться не было никаких, но я заставлял себя. Вставал – и шел дальше. Мыслей бросить все и уйти не было никогда. Я ждал Сочи и понимал, что эта Олимпиада станет кульминацией моей карьеры.

– Олимпийская чемпионка по фигурному катанию Елена Ильиных восторженно рассказывала о знакомстве с вами на церемонии закрытия...

– Знаете, сейчас, когда все позади, я не чувствую, что сделал что-то грандиозное. Настоящим событием стало осознание победы России в общекомандном зачете. Это для меня особенно приятно и важно. Понимаете, мы, люди из разных видов спорта, сплотились и доказали, что вместе можем выступать очень сильно. Это непередаваемо.

– Какую роль сыграло то, что после чемпионата мира в Осло тренер Рето Бургмайстер и физиотерапевт Изабель Кнауте продолжили работу с вами? Все ведь тогда висело на волоске, и если бы не вмешательство министра спорта, вам наверняка пришлось бы вернуться на централизованную подготовку в сборную.

– Мои тренеры – главные творцы моего успеха. Это их победа! В основном благодаря им я добился таких результатов. Я сейчас не говорю про финансирование, поддержку Минспорта – понятно, что без этого никуда. Но все остальное сделали именно два моих наставника.

– Есть ощущение, что они не просто грамотно составляют планы для вас с Ильей Черноусовым. Что присутствие рядом Бургмайстера и Кнауте важно для вашего психологического комфорта.

– Конечно! Они для меня все – тренеры, врачи, менеджеры, организаторы...

– Ваша группа продолжит существование в следующем сезоне?

– Пока мы об этом не говорили. Будем обсуждать и решать в конце сезона. Пока же соревнования продолжаются, нет смысла забивать себе голову Надо концентрироваться на чем-то одном.

ДОЖДАТЬСЯ СВОЕГО ЧАСА

– Какие задачи вы ставите перед собой на оставшуюся часть сезона? Занять второе место в общем зачете Кубка мира?

– Сейчас важно достойно выступать и ни в коем случае не заболеть. В этом году задача была одна – Олимпийские игры. Этапы Кубка мира и "Тур де Ски" – лишь подводка. Это в прошлом сезоне целью были "Тур де Ски" и чемпионат мира. Первая часть того плана удалась, а вот со второй немного не получилось. Хотя я считаю, что на 90 процентов задачу мы тогда выполнили. Ну а в этом сезоне уже сейчас можно сказать: все запланированное – реализовано.

– По ходу сезона вы постоянно говорили, что все идет по плану, что никаких сбоев нет. Это действительно было так?

– На 150 процентов.

– На крупных турнирах самое сильное волнение обычно бывает перед первым стартом. А на Олимпиаде лыжники начинали со скиатлона…

– Однозначно, первый старт очень важен. Он дает настрой на все дальнейшее выступление. У меня скиатлон в Сочи не получился, но я в очередной раз доказал: сломать меня не так просто. Продолжал верить – и дождался своего часа.

– Все знают, сколько в вашей карьере было разного невезения. Однако после сочинского скиатлона (Легков шел в лидирующей группе, пока где-то за километр до финиша кто-то из соперников не выбил у него палку. – Прим. В.И.) вы внешне не выглядели расстроенным…

– Переживал, конечно. Но тогда нельзя было показывать свои эмоции…

– Уверенность, что в итоге все закончится хорошо, внутри была?

– Была. Ее в меня вселяли тренеры, а я им очень сильно верю. А обо всех этих невезениях журналисты писали и пишут постоянно, хотя я не согласен с такой постановкой вопроса. У меня очень хорошая спортивная судьба. И я благодарен Богу за то, что много добился в лыжах и помимо олимпийского золота. Просто мне потребовалось немного больше времени, чтобы дойти до главной цели. Но я никогда не буду считать, что меня всю карьеру преследовало невезение. Просто раньше я не был готов к тому, что удалось сделать в Сочи. Нужно было только потерпеть, дождаться своего часа.

НАГРАЖДЕНИЕ НА "ФИШТЕ" – ЭТО НА ВСЮ ЖИЗНЬ

– Эстафету в Сочи вы рассматривали, как возможность доказать что-то президенту Федерации лыжных гонок России Елене Вяльбе?

– Если бы я пытался кому-то что-то доказать – точно провалил бы эстафету. Готовился и настраивался только на то, чтобы провести свой этап на максимуме. Больше не смотрел ни на что. Не поворачивал голову ни вправо, ни влево.

– Пересматривали эстафету после Игр?

– Посмотрел разок. Обычно я нахожу в своем беге ошибки, даже когда занимаю самые высокие места. Но на этот раз я не увидел никаких погрешностей и ничего, что можно было бы сделать лучше. По ходу гонки самым важным было не дать волю эмоциям, сохранять правильное мышление.

– Биатлонистки после серебряной эстафеты закрылись вчетвером в комнате и долго разговаривали, причем не только о спорте. Вы что-то подобное делали со своими партнерами по эстафете?

– Нет, такого не было. Не знаю, как другие ребята, а я сразу же начал настраиваться на следующую гонку.

– В последние дни Олимпиады Россия брала одно золото за другим, сборная была на подъеме. Вы это чувствовали?

– Если честно, нет. Мы жили на отшибе, в горной Олимпийской деревне. Я никого не видел, ни с кем не общался. Все мысли были только о марафоне.

– Его финиш уже вошел в историю. Можно сказать, что это стоило того, чтобы многим жертвовать все эти годы?

– Сейчас, уже спустя какое-то время, могу с уверенностью сказать: да, стоило. Все победы, поражения, тяжелые тренировки, отсутствие дома – все оправдалось.

– Вас награждали не на лыжном стадионе и не на медальной площади, а на церемонии закрытия Игр…

– Это останется со мной на всю жизнь. Хотелось бы пережить эти замечательные мгновения еще раз. Ведь тогда, на "Фиште" я еще не до конца осознавал происходящее. Находился в шоке, и поэтому не все понял, не все прочувствовал. Очень хотелось бы испытать это ощущение еще раз. У спортсмена такое бывает раз в жизни. Тем более когда речь идет о домашней Олимпиаде.

– После "полтинника" нашли в себе силы потанцевать на дискотеке на стадионе "Фишт"?

– После награждения мы сели на трибуны, досмотрели церемонию, а потом нас посадили в автобус и повезли в горный кластер.

ПРИЗОВАЯ МАШИНА НИКУДА НЕ УЕДЕТ

– Через пару дней после Олимпиады нашим медалистам вручали автомобили на Васильевском спуске. Как получилось, что вы в это время были в Давосе?

– Тренеры оставили за мной право выбора, и я подумал: сезон-то не закончен, еще нужно выступать. Не скрою, хотел попасть на эту московскую церемонию, но… Бургмайстер и Кнауте за последние четыре года вселили в меня такой профессионализм, что я сделал выбор в пользу тренировок. Церемонии – не самое главное в жизни. Мой автомобиль никуда от меня не уедет. А с болельщиками я встречусь чуть позже – конечно, если они этого захотят.

– На днях Оле Эйнар Бьорндален решил продолжить карьеру и после Сочи. А вы смогли бы выступать после 40 лет?

– До таких седин – не готов. Мы ведь живем не в Норвегии.

– А в чем ее особенность?

– Сложный вопрос. Скажу лишь, что разница точно есть. Жить без лыжного спорта я уже не смогу, но бегать до 40 все равно не готов. И никогда не займу в составе чужого места. Буду проходить в команду только за результаты, а не за былые заслуги. Теперь, когда добился того, чего хотел, я еще явственнее это понимаю. Если другие будут сильнее – они и выйдут на старт.

– В вашем активе теперь есть победы в "Тур де Ски" и на Олимпийских играх. Остались чемпионат мира и общий зачет Кубка мира?

– Это идеальный расклад. Жизнь покажет, как все сложится дальше. Но если удастся завоевать и эти два трофея, я, наверное, буду по-настоящему счастливым человеком. Человеком, который добился в своем виде спорта всех возможных высот.

– Но для этого нужно продолжать работать в таком же жесточайшем режиме…

– По-другому не получится. Побед на "свежачка" и на везении в лыжах не бывает.

УСТАЛОСТЬ – НЕ ПОВОД ДЛЯ ПОБЛАЖЕК

– Где та грань, которая отделяет спортсменов просто высокого уровня от суперпрофессионалов? Вы ведь и восемь лет назад выполняли огромные объемы работы на тренировках. Что изменилось?

– Тренеры научили меня слушать свой организм. Звучит, может, и просто, но это – самое главное.

– Если на тренировке организм сопротивляется нагрузкам, как вы понимаете – продолжать работать через "не могу" или взять какую-то передышку?

– Организм действительно иногда сопротивляется. Даже когда ты понимаешь, что здоров. Но как раз в этом и заключается то самое умение слушать свое тело. Если ты не болеешь, а просто устал, пусть и очень сильно – это не повод дать себе поблажку и закончить тренировку. Вот когда есть какие-то внешние факторы, скажем, простуда, нужно сразу говорить об этом тренерам и самому анализировать ситуацию. Тренировку в таких случаях лучше не проводить. Все остальное – отговорки. Поверьте, когда пашешь на тренировках летом, в голову часто приходят "нехорошие" мысли. Но я понимаю, что это не может меня остановить. Этой проблемы нет в принципе.

– А раньше?

– Не было такого осознания. Я тренировался и во время болезни, и после. На насморк вообще не обращал внимания. Но принцип "чем больше тренируешься, тем больше выигрываешь" – неправильный. Ценой этому стало мое четвертое место в Ванкувере. Но нельзя же постоянно наступать на одни и те же грабли. Пришлось учиться – и я научился.