Газета Спорт-Экспресс № 31 (7270) от 13 февраля 2017 года, интернет-версия - Полоса 2, Материал 1

ФУТБОЛ

РОСГОССТРАХ - ЧЕМПИОНАТ РОССИИ. ПРЕМЬЕР-ЛИГА

Спецкор “СЭ” рассказывает, как красно-белые готовятся к возобновлению чемпионата России в Испании.

ВСТРЕЧИ У “ЭЛЬБЫ” СО “СПАРТАКОМ”

Юрий ГОЛЫШАК

из Эстепоны

ХОРОША СТРАНА ИСПАНИЯ!

Эх, Малага, Малага. Знать бы, сколько ты подаришь приключений, - я б настроился на 33 несчастья. А то явился размякшим.

“Зря вы, Юрий, поехали в Испанию. Приезжали бы к нам в Ларнаку - здесь столько команд! “Тюмень”, “Чертаново”, “Тамбов”…

Прочитав послание от представителя хабаровского футбола, я усмехнулся. Нашли чем соблазнять. К вечеру первого испанского дня, однако ж, призадумался. А если “Спартак” мне рад не будет - что тогда?

…Я менял третий автобус, колеся зигзагами вдоль побережья. Всякий испанец был участлив - и указывал свой маршрут.

- А теперь выходи и жди автобус L1…

Боже! Когда ж это закончится?

В махачкалинской маршрутке, заснув, можно ехать четыре часа - никто не растрясет. Пока не начнут мелькать указатели на Баку. Здесь - тот же случай. Неужто от Малаги до Эстепоны три часа пути? Почему мелькает все чаще “Cadiz” на знаках?

Впрочем, плевать. В каждом автобусе оставляешь три евро - и едешь себе. Будем считать все это экскурсией.

Окна запотели - достаю платочек динамовской расцветки, протираю окошко. Хороша страна Испания! Черепичные крыши. Прожектора приколочены к пальмам. Отвесная скала - и рекламный щит под самыми небесами. Хотел бы я посмотреть, как водружали, как карабкались.

Побережье казалось бесконечным - но Эстепона отыскалась-таки.

- Выходим. Делаем искусственный офсайд, - громко произнес я, вытаскивая из автобуса свои чемоданы. Так говорил один из начальников “Сатурна”, покидая банкетный зал. Вот и ко мне прилипло.

Мелкий частокол дождика превратился в китайскую стену, сквозь которую и море-то не разглядеть. То ли оно, то ли туманом подернутый горизонт. Горы, тающие в облаках.

- Какая красота, - думаю я. - Скоро будет наводнение - не пропустить бы.

“Не тревожься, не пропустишь”, - отзывался с ехидством откуда-то внутренний голос.

К ночи с моря задует так, что буду вскакивать, в панике искать самое дорогое - штаны. Какой же корреспондент без штанов, посудите сами?

Не знаю, что может грохотать в пучине морской, - но оно грохотало, поверьте. Впрочем, это будет после.

ДВА КИЛОМЕТРА

- “Эльба Эстепона”? - переспрашивает меня портье. - Ха! Да рядом с нами. Два километра, не больше. Даже такси брать не надо. Чух, чух, чух…

“Чух-чух” означало, должно быть, пеший ход. “Чух-чух” и вышло - сначала болотами, оборвались которые на той самой ревущей пучине. Дальше - вплавь. Или краем автобана. Где на первой же минуте меня едва не сбил мопед. Вот это была бы смерть так смерть - нелепая и героическая. Всякому корреспонденту следовало бы отдавать Богу душу так.

Я промок и озяб. Мне нехорошо. Я гляжу в испанскую темень исподлобья, поднимаю все воротники что есть - и становлюсь похож на Ли Харви Освальда. Не пришел бы к тем же историческим параллелям мистер Каррера. Контакт, не найдясь, будет утерян.

Нет, это не озорная испанская ночь. Какая-то монгольская, непроглядная. В свете фонаря вижу мертвого дрозда на асфальте. Рядом - огромные следы. Я вглядываюсь в них, как доктор Мортимер, - и выговариваю отчего-то вслух: “Но чьи же это были следы?” - “Это были следы… огромной собаки!”

Все это кажется сном. Я не верю ни в “Спартак” поблизости, ни в Бога, ни в черта. Все кажется миражом - вот светится надпись на горочке “Клуб Аладдин”. Надеюсь, футболисты мистера Карреры в ту сторону не глядят.

Откуда-то из темноты вылетает пакет мусора - проведя опасное сближение с моей непутевой головой, приземляется точно в контейнер. Бросавший местность знает.

- “Эльба Эстепона”? - закидываю я вопрос в темноту.

- Синко минутос, - не удивляется тот.

Шагать вдоль ночного автобана под ливнем - та еще радость. Несчастнее меня в этот вечер был разве что вратарь Селихов, запустивший от “Осиека” гол со штрафного. “Неправильно руки поставил”, - резюмировал присутствовавший на матче Станислав Черчесов.

Глаза мои светятся тревогой. Очи встречных шоферов - тоже. Не принято в Евросоюзе бродить вдоль дорог.

Вот она, “Эльба”! Буквы в названии светятся не все - зато пять звезд на месте. Они-то сияют.

Той же минутой приказал долго жить мой телефон - внезапно начав передавать сигналы точного времени, отказывался делать все остальное.

Жизнь наладилась внезапно - отогревшись в холле, натыкаюсь глазами на знакомые лица. Вот проходит по холлу Зе Луиш. Смотрит куда-то наверх. Примеривается, быть может, к люстре под потолком - дотянется ли в прыжке? Как он прыгает, этот Зе Луиш! Бог!

Вот двое молодых шагают мимо, переговариваясь вполголоса:

- Вот надо ж - запустить на 88-й… Теперь распишут…

Да, это мы можем.

МОЛОДОЙ “МАГОМАЕВ”

А вот и мой друг Леонид Трахтенберг, спартаковский пресс-атташе. Он-то мне и нужен, сейчас живо наведем мосты. Первый шаг делает “Спартак” - от лица команды протягивает Трахтенберг озябшему корреспонденту два банана и апельсинку. Принимаю с радостью - я не Роберто Карлос, плакать от такого не стану. Не зря я вас любил как сына, Леонид Федорович.

Выясняю попутно, что ничья с “Осиеком” - никакая не беда. У “Спартака” двухразовые тренировки четыре дня подряд, ветераны таких нагрузок не помнят. Вышли против хорватов на усталости, и то играли здорово. Джано и Промес - это чудо какое-то.

Я оглядываюсь по сторонам - скромник Джано сидит один в холле, ищет что-то в телефоне. Смотрю направо - Промес в хорошей компании смотрит матч “Наполи” - “Дженоа”. Компания будет меняться, уйдет Промес, место его займет Фернанду. Лишь стойкий Боккетти смотреть будет от начала до конца.

Весельчак Фернанду успевал и на экран глядеть, и подпевать гражданину с микрофоном в холле, и аплодировать громче всех. Вот это душа-человек. Позитивом накрывает в радиусе трех столиков.

Певец, похожий на молодого Магомаева, перешел к репертуару Луи Армстронга - и глаза добрейшего Фернанду увлажнились. Подпер щеку ладонью.

- Хорошо поет, - донесся до меня голос Трахтенберга. - Но вот “Яблоки на снегу” не может, я спрашивал… Сейчас у Фернанду узнаем. Фернанду, споешь?

- Да, да, - внезапно обрадовался тот. Петь, однако ж, не стал. Зато аплодировал так, что страшно стало за часы на руке. Предполагаю, не самые дешевые.

Карреру здесь зовут “Мистер”. Никак иначе. Скажешь “мистер” - всем понятно.

Выяснилось, на интервью с Мистером можно не рассчитывать. Говорил на прошлой неделе, пока хватит. Если выучу за неделю сбора итальянский - быть может, смягчится. Через переводчика - не любит.

Ладно, интервью. На тренировку-то корреспонденту попасть - большое счастье. До этого пустил на одну. В воскресенье снова разрешает. Что будет потом - большой вопрос.

- Так скажите ему, что в футболе ничего не понимаю, - нашелся я. - Думаю, что играют по схеме 4-2-4, как при Якушине. Уверен, что спартаковский Фернанду - это Фернандо Йерро. Мне спартаковские секреты можно доверять смело, не пойму и не проболтаюсь…

- Нет, - ответили мне. - Так будет еще хуже. Вообще из гостиницы выгонит.

По холлу бродит Марко Трабукки, известный агент. Здесь наверняка присматривает за Луизом Адриану, помогал ему перейти в “Спартак”. Надо будет расспросить о продвижениях в деле другого его клиента, Еременко.

- Корнеев был на матче с “Осиеком”, Минасов, Семин, - рассказывают мне.

У Семина квартира в Марбелье, неподалеку. Да и “Локомотив” его тоже здесь. Кого представляет Корнеев - вопрос.

А еще поблизости “Рубин”, на который репортеры нарадоваться не могут, - каждому рады как родному брату. Говорят все, только приезжай. Еще и на обед с командой приглашают. Дают пиво в дорогу и отварную курицу. Вот это уровень. Жаль, живут далеко, где-то у Малаги. Впрочем, мне не страшно, я все автобусы здесь знаю. Будто кондуктором служил.

- Браво! - доносится до меня.

Я тоже готов кричать “браво”, все это ловко вплелось в ход моих мыслей. Но хвалят, оказывается, не “Рубин”, нет. Это Боккетти поощрил певца. Тот рад до смерти. Кланяется итальянцу персонально.

SMS ОТ ПЛЕТИКОСЫ

Услышав про гостеприимство “Рубина” - а может, и просто так - назавтра пригласит меня отобедать “Спартак”. Господи, что ж это был за обед. Уходить из зала не хотелось. Набирая в тарелку еще и еще.

- Между прочим, не только у Зобнина день рождения, - рассказали мне. - Еще и у повара нашего. Повар шикарный, в сборной работает со времен Капелло. Можешь интервью сделать.

Поговорю и с поваром. Грех отказываться. “Спартак” интересен со всех сторон, даже с самых неожиданных.

- Ем я мало, а ты кушай, кушай… - напутствует меня Трахтенберг, золотое сердце. - Мне-то от живота надо избавляться, сезон близок.

- Правильно, - заметил я. - С такой фамилией обязаны быть секс-символом. Никакого живота.

- Ага. Секс-символом ХХ века…

Выяснилось, не дремлет в своем Сплите бывший спартаковец Стипе Плетикоса. Все смотрит по телевизору - и на каждое проявление спартаковской жизни откликается горячими SMS. Вот и вчера прислал новое Трахтенбергу: “Видел вас на трибуне с Саламовичем. Желаю стать чемпионом со “Спартаком”!” Ну как не любить такого?

- Человек уникальный, - соглашается Трахтенберг. - В “Ростове” у одного сотрудника дочка заболела, срочно нужны были деньги. Стипе улетал, оставил мне записку в банк - попроси 100 тысяч рублей, скажи, что от меня. Все дадут. Я поверить не мог - как по такой бумажке могут дать? “Ничего-ничего, назови мою фамилию - все дадут…” Точно - дали! Потом Стипе спрашиваю: “Ребята-то скинулись, вернули тебе часть?” Не надо скидываться, отвечает. Забудь об этом. Потрясающий парень. Тогда команда без денег сидела - а он вот так поступил.

GLUSHAK’S

Не знаю, что там в Ларнаке, - а у меня все устаканилось. Одна неприятность: ливень! Куда деваться?

Мистер с утра пораньше вышел на гостиничное крыльцо, не накинув колпак, - и отшатнулся. Поздно, мистер Каррера! За пазухой, судя по всему, той же секундой образовалось Клязьминское водохранилище. Досадливо протирает очки, качает головой. Вот незадача.

В холле стоит Денис Глушаков. Показывает корреспондентам бутсы:

- Новенькие! Разобью сегодня. Вон как гнутся. Сам прошивал.

Дает попробовать. Действительно, гнутся. Успеваю разглядеть на заднике именное - что-то вроде Glushak’s. Ага, думаю. Надо будет нацарапать на своих ботинках похожее: Golyshak’s. Вот это мысль! Лучшая за день!

Едем к полям, люди из “Спартака” приглашают на скамейку - там не так льет. Я усмехаюсь: будет ли рад Мистер, увидев меня на своем месте? Не выпишет ли пожизненное отлучение от красно-белого флага?

Кто-то не такой щепетильный на спартаковской скамейке заводит разговор о Тарковском. Я вслушиваюсь - до сей секунды был уверен, что способен на такое в футбольном мире разве что мой португальский друг Барбоза.

Команда поздравляет Зобнина - обычно в “Спартаке” дни рождения отмечают торжественными кувырками. Зря я настроил камеру в ожившем телефоне, предвкушая. Зобнин, самый человечный человек, сжалился - кувыркаться не надо, достаточно присесть.

С прохудившихся небес льет так, что мяч застревает.

- Подкат сделал - воды нахлебался, - расскажет после тренировки Зобнин. Заодно поздравит в камеры другого спартаковского именинника, Бориса Майорова:

- Желаю здоровья. Все остальное у него есть.

Именинник Зобнин после тренировки на воде растираться полотенцем начал прямо в автобусе. Так, завернувшись в него, и вышел к камерам принимать порцию поздравлений.

Ещенко подкатывается с брызгами и наслаждением. Скорее бы чемпионат. Макеев, заявленный за “Спартак-2”, занимается со “Спартаком” главным. Не знаю, грустит ли. С такой силой заряжает мячом в штангу, что бедная едва не треснула. Был бы я Мистером - вернул бы за такое усердие в состав.

…Команда, наскоро вытеревшись, собиралась в город. Хотя что смотреть в Эстепоне, да под дождем? Памятник рассохшейся лодочке в центре? Апельсиновые деревья? Так их у гостинцы полно.

100 ВОПРОСОВ ДЖИКИИ

В “Спартаке” так хорошо, что уходить не хочется в свою гостиницу. Протоптанным автобаном.

Здесь, в “Эльбе”, Дмитрий Комбаров подходит в камере коллег, стоит только попросить. Никто не хмурится.

Я пугаю Георгия Джикию:

- Составил 100 вопросов…

- Хоть двести! - смеется обаятельный Георгий. - Ведь я - самый открытый футболист премьер-лиги!

Смотрю в эти глаза - и верю.

В моей гостинице немецкие старухи давятся по утрам за дармовым шампанским. Но у нас - другие ориентиры.

Со мной по соседству живут какие-то хорваты. Название команды не разобрать - на спине у каждого слово из 28 букв. Пытался разбить на несколько, читать по слогам - не выходит. Всякий раз образуется что-то неприличное. Старший тренер - вылитый Виктор Антихович, ассистент - копия Виктор Гусев. Тот и другой примерно орудуют локтями по утрам у столика с шампанским. Расталкивая на пути к бокалу прусских варикозниц.

Нет, в “Спартаке” лучше. Хоть и от Испании устанешь. Вот улетит “Спартак” вскоре - а через три дня вернется.

Улетит-то улетит, но не весь - Джикия и Джано, например, трезво решили дожидаться команду в Эстепоне. Что мотаться туда-сюда?

Вратарь Рыжиков из “Рубина” тоже домой не полетит - вместо этого, как рассказали телевизионные коллеги, отправится в Мадрид. На матч “Реал” - “Наполи”. Час лету, море впечатлений. Мог бы и на “Барселону” сгонять по старой памяти - но те играют в Париже, далековато…

В “Спартаке” новости каждый день - одна другой краше. Вот рядом с командой Сергей Никифоров, кибер-чемпион, подписанный командой по настоящему футболу. От игрока не отличить, крепкий парень.

Вот у Ещенко появилась новая татуировка, посвященная “Спартаку”. Никому не показывает, пока не зажила. По своим иероглифам знаю, показывать можно через неделю. Вот это будет красота.

Узнаю, что массажист Беленький, работавший в “Спартаке” еще при Бескове и уезжавший на несколько лет в “Реджину”, снова отбыл в Италию. Кажется, насовсем. Служит уже не в “Спартаке”, а в клубе “Сассуоло”.

Выясняю, что Черчесов собирается посетить матч “Андерлехт” - “Зенит”, а следом отправится на игру в Краснодар.

…Дождь, наконец, закончился - чтоб припустить к вечеру в три раза сильнее. Хотя куда уж сильнее? Но что нам со “Спартаком”. Они тренируются, я - продолжаю наблюдения.