Газета Спорт-Экспресс № 254 (7198) от 11 ноября 2016 года, интернет-версия - Полоса 9, Материал 1
ФУТБОЛ
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Евгений КОРНЮХИН“КРЕПЫШ” ДЛЯ БОМБАРДИРА
Он прошел столько команд, что мы вчитываемся в биографическую справку - и глазам не верим. Чего только не было в этой судьбе - от второй лиги чемпионата Союза до сборной России.
Мы приезжаем к нему в Раменское и снова отказываемся верить глазам - столь моложаво выглядит бывший вратарь Евгений Корнюхин.
А уж историями он не разочаровал. Истории в его жизни хоть куда.
* * *
- Вы сменили 15 команд, поиграли во всех дивизионах. Нигде не задерживались надолго. Почему расстались с “Пахтакором”, например - одной из самых денежных команд СССР?
- 1989-й, команду принимает Виктор Носов, который долго “Шахтер” тренировал. Я до этого сезон провел в “Спартаке” из Андижана, вторая лига. По какой-то рекомендации Носов берет меня, везет на сборы в Йемен. На обратном пути подходит: “Сейчас прилетаем в Ташкент, сразу в автобус и на базу”. Какая база? Какой Ташкент? Меня в Андижане ждут!
- Любопытно.
- Аэропорт большой - я беру свою сумку, тихонечко-тихонечко перехожу в здание местных авиалиний. Покупаю билет в Андижан и улетаю. Там работал бывший вратарь Игорь Фролов, зять Якушина. Обрадовался: “Женя, молодец! Здорово, что ты вернулся…” Время заявку отправлять - начальник команды возвращается из Ташкента: “Тебя не заявляют”.
- “Пахтакор” обиделся?
- Да. Ничего, думаю. Меня в “Кировец” звали, это и к родной Москве ближе. Если что - туда рвану. Являемся на прием к министру спорта Узбекистана. Рядом сидит председатель федерации футбола: “Ты знаешь, что такое “Пахтакор”? Команда республиканского значения!” - “А мне играть охота. В Андижане буду”. - “Какой Андижан?!”
- В Ташкенте не играли бы?
- Там Александр Яновский. Не сдвинешь. Вот я и финтанул. А дальше мне говорят: “Мальчик, ты будешь или в Ташкенте, или нигде. Мы тебя дисквалифицируем пожизненно”.
- Могли?
- Да запросто. Повод всегда найдется. Пришлось взять сумочку - и переехать на базу “Пахтакора”. Где и оказался за Яновским. В конце сезона меня отчислили.
- За пьянку?
- Накерогазить я мог, но выгнали не за это. Разыгрывали Кубок первой лиги, в финале мы “Гурию” обыграли. После финала тренировка. Раз мне забили, второй… Один из тренеров в крик. Я снял перчатки, бросил на газон: “Надевай и покажи, как надо”. Я и сейчас горяч. Но сегодня тлеет уголек, а тогда полыхало. В Ташкенте на собрании мне вручили грамоту за победу в Кубке и объявили об отчислении.
- Вернулись в Андижан?
- Да, там ждали. Едва слух прошел, что меня убирают, - президент “Спартака” в Ташкент примчался. С подъемными для меня. Хватило на гарнитур-стенку хорошего качества.
- Тысячи две рублей?
- Чуть меньше. В Ташкенте я вообще мог курить бамбук! Даже бухучет начал вести. Оклад - 350. За победу - до 600 рублей. У меня, как дублера, 50 процентов премиальных. За год скопил четыре тысячи рублей!
- В московском “Спартаке” люди столько не получали.
- Вот-вот. Я, запасной вратарь, в первой лиге, за месяц при удачном раскладе зарабатывал 800 рублей. Огромные деньги!
- В той зоне произойти могло что угодно?
- “Касансаец” приехал на игру к “Аразу” в Нахичевань. Пообедали - сидят, в карты играют. Один глаза закатил - ба-бах! Завалился. Минут пять проходит - второй!
- Отравили?
- Да. Осталось как раз девять игроков. Чтоб по регламенту можно было выйти. Восемь в поле, один на воротах. Начинается матч - держатся, 0:0! То вратарь потащит, то мимо лупят. Идет длинная передача - форвард “Араза” в офсайде. Судья показывает: “Играть!” Снова бьют мимо. Мальчик из-за ворот выкатывает мяч - нападающий разворачивается и загоняет в ворота. Гол! 0:1 скрутились - и поехали домой.
- Нахичевань - самый безнадежный выезд?
- Полная задница! Только “Нефтяник” с “Аразом” 2:2 сыграл - потому что было нейтральное поле. А из Нахичевани никто очки не увез. “Араз” даже на выезде пытался “зарядить”. Приезжают в какой-то узбекский городок. Там уже подготовились. На стадионе начальник команды надевает судейскую форму, выходит в коридор, разминается. Из раздевалки высовывается какой-то деятель Нахичевани: “Слушай, ты - судья?” Да, отвечает, судья. “Главный?” - “А какой же?” - “Даем 800 рублей, мы должны выиграть…” - “Неси!”
- Какая прелесть.
- Тот денежки вручает. А перед игрой видит: судьи-то другие! Натыкается глазами на коллегу-узбека, узнает: “Э-э, деньги верни!” - “Какие деньги?! Ты мне что-то давал?” - “Да я тебе…” - “Так, милиция! Утихомирьте гражданина!” На 800 рублей нагрел.
- Зато города вы увидели такие - любой географ позавидует. Когда б еще добрались до Курган-Тюбе или Турткуля?
- В Курган-Тюбе, где играла команда “Вахш”, было одно из лучших полей в Союзе. Зеленое, ровное! Просто супер! А в Турткуле комары поразили. Вот такие (разводит руки). Могли схватить и утащить. Лег на кровать, а комар с меня простынь стаскивает. В ванной спать пришлось! Представляете?
- Вы не шутите?
- И не думаю. Жарко было настолько, что в мокрые простыни заворачивались. В этом городке - колхоз-миллионер и команда “Целинник”. До сих пор помню: надо долететь до Ургенча, пересесть в “кукурузник” - и еще полчаса в Турткуль. Выходишь - пустыня.
- Как так?
- Минимум домишек. Зато стадион - на 10 тысяч! Главное, регулярно заполнялся. Сходились какие-то чабаны. А гостиница в Турткуле - двухэтажная, деревянный туалет на улице. Один наш пошел туда вечером, когда очереди не было. Сел - встать не может, мениск заклинило. Нога не разгибается. Орал из будки: “Поднимите меня!” - пока кто-то не услышал… Опять у меня лирическое отступление про Андижан будет. Нет возражений?
- Давайте.
- Взяли мы нападающего с Украины, 32 года. Бомбардир, забивает в каждом матче. Кто-то замечал - он после разминочки, прямо перед выходом на поле забегал в раздевалку - и раз!
- Что “раз”?!
- Водочка у него стояла, “крепыш”. В душевой прятал - кто туда пойдет перед матчем. Спалился смешно. Где-то на выезде санузел совмещенный был. Едва он приложился - тренер заходит!
- Какой скандал.
- В крик: “Лева, ты что делаешь? Елы-палы… Доктор! Футболист пьяный!” Приказал тому же доктору за Левой ходить, как за ребенком. Чтоб не дай бог не прикоснулся к “крепышу”.
- А Лева?
- Одну игру забить не может. Вторую - тоже. Третью. Моменты есть - мяч не идет! Лева бежал хорошо, втроем на него садились - но не могли удержать. Тренер призадумался. Вызывает администратора: “Берешь деньги, покупаешь бутылку. Будешь перед каждым матчем лично ему наливать. Не стакан, по чуть-чуть”. - “Понял!”
- Чем эксперимент завершился?
- Принял Лева - и в первом же матче три кладет!
- В игре чувствовали выхлоп от футболиста?
- Было! За Читу выступал нападающий, так амбре у него на полполя. В ладошке ватку с нашатырем зажимал. Побегает, нюхнет. Может, с элеутерококком перебрал. Все флакон, а он - пару.
- Нормально бежал, по прямой?
- Так и забил еще!
* * *
- Говорят, Анатолий Полосин гонял футболистов как сидоровых коз?
- Первой же зарядкой он меня убил! Прыгали по колено в песке. 1997 год. Прилетаем с “Шинником” на сбор в Турцию, в гостинице нас встречают - поднос с бутербродами, сок. Люди-то голодные! Тут Полосин: “Вы что, бутербродов не видели? Через 30 минут у входа, с собой бутсы и тапочки!” Поехали на тренировку, от гостиницы километра два с половиной. Полтора часа бегали, все никакие. Наконец слышим: “Закончили!” Пауза. И снова голос Полосина: “А теперь надеваем тапочки и кросс в гостиницу”.
- Лобановскому и не снилось.
- Кто-то побежал, как положено - а я думаю: по асфальту не для меня. Срежу по барханам. Заблудился, естественно. Поднимусь: вот она гостиница. Вниз спускаюсь - она уже в стороне. Когда доплелся, команда с ужина выходила.
- Кажется, сам Полосин участвовал в этих прыжках?
- Воспитывал личным примером. Ему 62 было. В “Шиннике” уже не наравне со всеми прыгал, чуть сбавил темп. Но пробежка трусцой - обязательно. Найдет камень - начинает с ним приседать, руки качать. Доктора запрещали, а он свое: “Мне без этого никак!” Есть про него еще история.
- Расскажите же скорее.
- Принял в 80-е “Факел”, команда бежит по лесу - Полосин впереди всех. Футболисты уже еле ноги волочат, шишками начали в него кидать. Полосин даже не оборачивается. Начальник команды смотрит, понять не может. Вечером спрашивает: “Как же так - ты бежишь, а они кидают?” Полосин задумался: “А сегодня какое число?” - “20 мая”. - “В это время в “Таврии” меня уже пиз…и!”
А от Полосина в Турции на второй день я хотел сбежать. Постучался утром в номер: “Анатолий Федорович, извините, но я понял, что в вашей команде не заиграю. Пусть администратор купит мне билет в Москву”.
- Полосин опечалился?
- Пожал плечами: “Хорошо. Я передам”. Позавтракали, спрашиваю администратора: “Когда вылет?” - “Ты о чем?” - “Полосин с тобой разговаривал?” - “Нет”. После тренировки снова к нему - тишина. Поднялся к Анатолию Федоровичу. Та же песня: “Да-да-да, не волнуйся, я все скажу”. И тут я понял - ничего он не скажет. Деваться некуда, нужно пахать. За свой счет не улетишь - накладно. Это в 2003-м мог себе позволить, когда был с “Торпедо-Металлургом” на сборе в Анталье.
- Что стряслось?
- Дело вроде шло к подписанию контракта. Вдруг пауза. В этот момент от Сереги Шустикова и других ребят, которые оставались с прошлого сезона, узнал, что с ними до сих пор не рассчитались за 2002 год. В команде разброд и шатания, кто-то собрался уходить. Вот я и прикинул - нужна мне в 36 лет головная боль?
- Был запасной аэродром?
- Нет. Вариант с “Сатурном” позже возник. А в Анталье предупредил генерального директора Юрия Белоуса, что возвращаюсь в Москву. Билет куплю сам. В ответ посыпались упреки, дескать, да как ты смеешь, мы оплатили проживание, питание… Будто я в “Тор-Мет” напросился, а не меня пригласили на просмотр.
- Что дальше?
- Утром встречаю турка Хасана, который отвечал за организацию сбора. Говорит по-русски: “Ты должен освободить номер до 12.00. Распоряжение руководства клуба”. - “Не вопрос. Поможешь улететь в Москву?” Он мнется, глаза в пол: “Спускайся на ресепшен, там решим”. Сижу с вещами, жду. Когда команда уехала на тренировку, появляется Хасан. Шепотом: “Мне запретили тебе помогать. Если люди из “Торпедо-“Металлурга” увидят, у меня будут неприятности. Давай так: отойди от гостиницы метров на двести, а я на машине тебя подберу”.
- Не обманул?
- Нет. Привез в аэропорт. Прямого рейса в Москву не было, пришлось лететь через Стамбул. Хасан позвонил каким-то знакомым, там меня встретили, проводили к чартеру. Домой добрался под утро. Только заснул - звонок приятеля: “Женя, что случилось? В газете написано, что руководители “Торпедо-Металлурга” отказались от услуг Корнюхина по человеческим качествам…”
Самое удивительное, через год в аэропорту Белоус подошел ко мне, как ни в чем не бывало. Оказалось, мы одним рейсом летели в Эмираты. Говорит: “Виды на тебя имеем. Если что - с тобой свяжутся”. Я покивал из вежливости, но переходить в этот клуб, конечно, не собирался.
- Когда “Сатурн” про вас вспомнил?
- Как-то звонок, голос знакомый: “Женя, привет! Узнал?” - “Викторыч, это вы?” - “Да”. Шевченко сразу расставил приоритеты: “У нас первый номер - Валера Чижов. Но для подстраховки нужен опытный вратарь”. Роль запасного не смущала.
- Да и недолго вы промаялись на лавке.
- До середины мая основным считался Чижов. Прилетели в Ростов, перед обедом вызвал Шевченко: “Ну как ты, готов?” Кто бы в такой ситуации ответил иначе? Отыграл удачно, “Сатурн” победил 2:1, и пошло-поехало. Стал в том сезоне лучшим вратарем чемпионата по версии вашей газеты.
- Увольнение Шевченко из “Сатурна” за пять туров до финиша для многих осталось загадкой. А для вас?
- Тоже. Проиграли в Самаре - 1:3. День спустя приехали на базу, Шевченко нет. Объявили: “Перед тренировкой - собрание”. Заходим - хоп, а там Романцев!
- “Сатурн” сразу посыпался, проиграл четыре матча из пяти.
- Если б не уволили Шевченко, думаю, мы не выпали бы из призовой тройки. А тут все одно к одному. Новая схема, другие требования. Многие футболисты понимали, что при Романцеве их дни в “Сатурне” сочтены. Ну и зачем жилы рвать, если в межсезонье тебя уберут?
- Как в те дни вел себя Романцев?
- На установке произнес интересную фразу: “Есть три заповеди игры защитника. Не дать принять. Не дать развернуться. Не дать себя обыграть. Все! Если же ты голевую отдал или сам забил - вообще царь и Бог…” Единственную победу при Романцеве мы одержали над “Ураланом”. Для Идальго этот матч стал последним.
- Почему?
- Не побежал за своим игроком, понадеялся на меня. А я уже не успевал. Парень выскочил один на один - гол. Вырвали победу на 90-й. Кто-то навесил, и Медведев пробил головой так, что мяч прошмыгнул между ногами защитника, который стоял на штанге. Но Идальго это не спасло. Утром Романцев на базе выдал: “Свободен. Чемодан, вокзал, Перу. У меня больше играть не будешь”.
- Игрок-то хороший?
- Когда Идальго выходил в составе, порой, казалось, нас на одного меньше. Вперед добегал, назад вовремя не возвращался. Вот к Гиньясу вопросов нет. Живчик, техничный. Приятный в общении, сразу влился в коллектив. По базе постоянно бродил с калебасом, пил мате.
- Жедер чем запомнился?
- Гора мышц. Однажды столкнулись на тренировке плечом в плечо. После навеса с фланга оба пошли на мяч, я пятился и не заметил бежавшего Жедера. Елы-палы! Тряхануло так, будто врезался в каменную стену. Два дня голова звенела.
- Настолько прокаченный?
- От природы. В тренажерном зале Жедера не видел ни разу. Это Принс Амоако оттуда не вылезал, с утра до вечера штангу тягал. Руки мускулистые, а ножки - тоненькие-тоненькие. Поэтому и не заиграл.
- Футболиста Павловича подозревали в нетрадиционной сексуальной ориентации.
- В Москве он поселился с другом детства, тот прилетел из Аргентины. Отсюда и слухи. Но я вам так скажу. Люди, которые живут по понятиям, с этими ребятами за руку здороваться не будут. Когда в раздевалку “Сатурна” зашел Олег Николаевич (Шишканов - один из авторитетных руководителей клуба. - Прим. “СЭ”), все игроки повернулись в его сторону и ждали, пожмет ли он Павловичу руку.
- Пожал?
- Да. Команда выдохнула: “Фу-у, значит, нормальный пацан…” Переводчики, которые работали в “Сатурне”, потом рассказывали, как ныряли с Павловичем и его приятелем по клубам, интересовали тех исключительно девчонки. Так что вне подозрений.
- Вы разрушили красивую легенду.
- А может, оба - бисексуалы? Кто их, иностранцев, разберет…
* * *
- Давид Кипиани, возглавив “Шинник” накануне вылета во Владикавказ, выдал на первой же тренировке: “Что вы эту “Аланию” боитесь? Завтра ее вы…те!”
- Так и было! Они шли на втором месте, мы - на предпоследнем. На установке Кипиани сказал: “Меня отговаривали принимать “Шинник” перед этим туром. Мол, зачем начинать с поражения? А я думаю - кого там бояться? Звезды в “Алании” дутые! Да “обните” вы ее завтра!”
- Реакция?
- Мы обалдели: “Вот это тренер подъехал…” В “Алании” было много игроков сборной Грузии, Кипиани знал их возможности. Все получилось так, как он сказал. Хотя при счете 2:1 владикавказцы обстучали штанги, пару раз я с ленточки мяч выгребал. После матча по дороге в раздевалку кто-то из них расплакался: “Все равно станем чемпионами!” Я ответил: “Ради бога. Но сегодня-то выиграли мы…”
- К Кипиани прониклись сразу?
- У него был громадный авторитет. Тренер без свистка. Никогда его не использовал, в конце упражнения просто хлопал в ладоши. На тренировки выходил в спортивном костюме и замшевых ботинках. Объяснял: “Если надену бутсы или кроссовки, тут же к мячу тянет”. Но однажды в этих туфлях начал жонглировать, заигрался и позабыл обо всем. С мячом обращался настолько ловко, что команда замерла. Минуты через три Кипиани опомнился, смутился: “Ой, извините…”
В августе 1998-го наступил дефолт. С деньгами в “Шиннике” напряженка, месяца полтора - ни зарплаты, ни премиальных. Перед очередным матчем заехали на базу. Кипиани устроил собрание: “Был у руководства. Долги закроют после игры. Хоть я предложил - чего тянуть, расплатитесь с ребятами прямо сейчас. Мне ответили - плохая примета”. Помолчал и не удержался от смеха: “Впервые слышу, что получать деньги - плохая примета…”
А на базе он первым делом распорядился поменять бильярдный стол. Тот был старый-старый, шары покоцанные, они уже не катились, а скакали. Приехал мастер, все обновил.
- Уважал Кипиани бильярд?
- Играл мастерски. Вот карты были под запретом. Как-то увидел, что в хвосте автобуса ветераны достали колоду. Зыркнул, но промолчал. Дождался, когда команда зайдет в раздевалку: “С картами заканчиваем! Вы знаете, что сборная СССР в 1982 году чемпионат мира из-за них проиграла?”
- Из-за карт?!
- Что именно там произошло, не уточнил. А мы спросить постеснялись. С тех пор в картишки перекидывались в самой дальней комнате на базе, тихо-тихо - чтоб Давид Давидович не услышал.
- С Кипиани после ухода из “Шинника” общались?
- Его пригласили в “Мехелен”. Перед отъездом спросил: “Женя, если в Бельгию позову - поедешь?” - “Почему нет?” Но потом у меня подвернулся вариант с “Торпедо”, подписал контракт. Тут звонок Кипиани: “Я договорился с руководством насчет тебя. Зарплата - 7 тысяч франков, дом, машина…” - “Давид Давидович, я выбрал “Торпедо”. Извините”.
- Рекордные премиальные в вашей жизни?
- Те, которые не дали.
- Это где же?
- В “Торпедо”. Накануне чемпионата была поставлена задача, сумма объявлена. Правда, нигде не прописана. К концу сезона выходил лично у меня бонус в районе пятнашки.
- 15 тысяч долларов?
- Да. Помимо тех премиальных, которые уже отдали за каждую победу. Мы просчитали: четвертое место уже не отпустим. Говорим начальству: “Озвучена была цифра. Это будет?” - “Надо посоветоваться с шефом!”
- С Алешиным?
- Разумеется. На следующий день приносят бумагу, подписанную задним числом - бонус уменьшился в два раза. Вместо пятнадцати я получил около восьми.
- Выступать бесполезно?
- А как? Зато на следующий год все было продумано. Собрались я, как капитан, Казаков, Леонченко и Литвинов. Решили: ошибка нас научила, с этого момента все фиксируем официально. Получился бронзовый сезон.
* * *
- Мизинец на правой руке у вас сломан. Память о каком ударе?
- Вот ведь вы разглядели! Была история. Страшная. Рассказать?
- Мы такие любим.
- Март 2000-го. Готовились к матчу со второй сборной Германии. Заканчивается предыгровая разминка. Ребята говорят: “Побьем тебе?” - “Давайте”. Били-били, все утомились. Собрались уходить, Макс Деменко берет мяч: “Подожди, последний удар”, - а колотуха у него ого-го. Ка-а-к дал! Еще мяч странно полетел.
- Выбил палец?
- Рука моментально раздулась и посинела. Ну и ладно, думаю. На замене тихо-спокойно посижу, все равно Овчинников первый номер. Объявляют состав - я в основе! Приезжаем на стадион, украдкой подхожу к доктору Василькову: “Замотайте!” Тот взглянул: “Ох, е… Тебе играть нельзя!” Какое “нельзя”?! Единственный шанс в жизни за сборную сыграть!
- Вы же вышли. Мы помним.
- Кое-как затейпировали. Немецкий форвард выходит под углом, бьет - точно мне в этот мизинец! Боль такая - думал, с ума сойду! Потом в “Торпедо” возвращаюсь - навстречу Шевченко. Видит, у меня рука на перевязи. Перепугался: “Что?!” - “Ничего-ничего…”
- Оказалось, перелом?
- Даже снимок не делали. Но вот таким палец стал.
- От немцев вы запустили четыре мяча. Как отреагировал Романцев?
- Ничего не сказал. Гершкович подошел, пожал руку: “Претензий нет”. Один гол вообще невероятный. Шон Данди бежал, мяч на уровне колена - при этом головой засадил в дальнюю “девятку”! Чиркнул - и мне за шиворот. Сто раз дай ему так пробить - в жизни не попадет. Меня и в дальнейшем вызывали на товарищеские матчи, но сыграть за сборную больше не довелось.
- Что осталось на память от дебюта в сборной?
- Кассета с записью матча. Фирменный костюм, куртка. Майку не взял.
- Странно.
- Даже не подумал, что ее можно забрать с собой. Сдал в стирку и забыл. К тому же была без фамилии. Зато перчатки пригодились, долго в них тренировался.
- Играли в других?
- Да. Контракта с фирмами у меня никогда не было. В “Торпедо” выдавали Reusch, к ним привык. В сборной получил Nike, тоже очень хорошие перчатки. Раньше, кстати, они были лучше. Прочнее, надежнее. Нынешние быстро разлетаются.
- В 80-е достать нормальные перчатки было тяжело.
- Это точно. В Андижане нам выдали перчатки для вратаря из хоккея с мячом. Сами красного цвета, а внутри толстая губка, сантиметров пять. Мыться ею можно было, как мочалкой.
- Неужто играли в таких?
- Не-е, мы хитрили. Мочалку отрывали и шли в спортивный магазин. Там в кедах стельки, покрытие приблизительно такое же, как на нормальных вратарских перчатках. Приберешь незаметно несколько стрелечек, и нормально. Не покупать же ради этого кеды за три рубля.
- Разумно.
- Потом вручную пришиваешь на те перчатки. Приклеить не получалось, клей “Момент” еще не придумали, а на казеиновом не держались.
- Самые кривые вратарские руки, которые видели? Чтоб на уровне Маслаченко?
- У Виталия Кафанова. Как вижу - сразу вспоминаю Маслаченко. Рассказывал, сколько раз в землю пальцами втыкался, когда шел на нижний мяч. В Ярославле поле на базе было не очень хорошее. У меня пальцы так выворачивало, что казалось - перчатку порвал. Хватаешься за него, щелк - на месте. Правда, распухает, как сарделька.
- С Кафановым давно знакомы?
- С 1990 года. Я играл за Андижан, он - за Ашхабад. Вот с тех пор общаемся. На мой взгляд, Виталий Витальевич - лучший тренер вратарей в России. Я как-то лицензирование проходил в Академии тренерского мастерства - а он там лекции читал. Меня увидел: “Женя, ты не поверишь. Я все делал не так!” - “Витальич, ты что? У тебя и Козко заиграл, и Рыжиков…” - “Все пересмотрел!”
- В чем именно - не говорил?
- Кафанов имеет возможность выезжать на семинары куда угодно, хоть в Испанию, хоть в Германию. В Англии на семинаре разговорился с Андреасом Кепке, тренером вратарей сборной Германии. Вот после этого и выдал: “Елки-палки, я все делал не так!”
- Вы свои взгляды, как Кафанов, тоже пересматривали?
- Полностью! Начал в школе “Локомотива” работать - был у меня конспект. Все, до чего сам додумался. Сейчас работаю в училище “Мастер-Сатурн”. Из того плана вычеркнуто две трети. Никакого смысла делать! В тренировке все должно быть максимально приближено к игре!
- Вот эти же слова нам говорил знаменитый Виктор Чанов про методы тренера Краковского.
- Это вы мне рассказываете? Я ж к Яковенко и Краковскому попал в “Химки”. До конца чемпионата - пару месяцев. Вратарей четверо - Рожков, Баги, Ломая и я. Сергей Викторович над нами поиздевался.
- Даже над вами, ветераном?
- Я к Краковскому подхожу: “Два месяца осталось, мне 37 лет! Зачем все это делать?” - “Женя, вот ты у меня сейчас потренируешься, еще три года спокойно отыграешь…”
- Кстати, отыграли.
- В Белгороде и Орехове-Зуеве. Может, в самом деле на том багаже. Но мне при всем запасе прочности было туго, а Толю Рожкова мутило и тошнило. Краковский смотрит на него: “Толь, может, на обеде поменьше кушать?” - “Викторович, я уже и не завтракаю…”
- Самое ужасное, с чем столкнулись?
- Кто-то называет это “жабки”, кто-то - “лягушки”. Вприсядку через все поле. От углового флажка до углового, там переходишь на бег трусцой.
- Страшно подумать. Один раз?
- При мне было три. И это в концовке чемпионата!
- Мы помним, что творилось с Джанаевым. В вашей жизни было то, что называется “психологические проблемы”?
- Когда Бородюк забил между ног, я переживал неделю. Не меньше. Он играл за “Локомотив”, я - за “Шинник”. Хорошо, мы выиграли 2:1…
- Бородюк случайно так попал?
- Вошел в штрафную, метров с семи ухнул по воротам. Во вратарской небольшая яма, в ее краешек попал. Для меня была трагедия. После тура включаю телевизор, заранее стыдно - но Маслаченко не очень этот момент разбирал. Без ажиотажа. Ну, думаю, завтра о себе все прочитаю. Покупаю “Спорт-Экспресс” - там коротенько: “Локомотив” повел в счете после гола Бородюка”. Без подробностей. Вот расписали бы в красках - не знаю, как бы я вышел из той ситуации…
- Вы про ямы в штрафной вспомнили. Самые жуткие?
- 1992 год, приезжаем в Арзамас. В метре от линии штрафной реальная яма. Мяч летит - и пропадает, его вообще не видно!
- Такое бывает?
- Вышли мы на предыгровую разминку, бьем через стенку - мяча нет. Немая сцена. Никто не понял, куда он делся. Ладно, мяч… Если ногой туда попадешь? Это ж все, перелом!
- Поле номер два - среди отвратительных?
- Чита. По краям осока росла. А в 1997-м приезжаем с “Шинником” в Тюмень. Вместо поля - каток. Даже на крошечных шипах едешь. Пришлось на матч в обычных кроссовках выходить. Ветер!
- Как играть?
- Выносил от ворот дедовским ударом - с носка. Мяч метров на двадцать пять улетает, в воздухе разворачивается - и несет его обратно к моим воротам. Снова атака на нас пошла. Ничего, думаю, во втором тайме мы вам ответим.
- Ответили?
- Выходим - раз, и ветер прекратился.
* * *
- Роман Павлюченко говорил нам, что драки в конце сборов - обычное дело. Сколько было на вашей памяти?
- Две. В “Шиннике” сцепились Леха Щиголев с Андрюхой Мартыновым, а в “Торпедо” - румын Миша Дрэгуш с Валерой Воробьевым, вратарем.
- Кто кого?
- В “Шиннике” - ничья. В квадрате один под другого подкатился, завелись. Но быстро разняли. А Дрэгуш успел дважды навернуть Воробьеву в челюсть. Играли в гандбол. Валера выпрыгнул, забрал мяч, Миша попытался выбить его головой. Тому не понравилось. Пригрозил: “Снова полезешь - огребешь”. Миша - парень жесткий, ершистый. Еще пару раз потолкались. Дрэгуш дождался, когда Воробьев пошел на перехват, низко опустив голову. Как опытный боксер, качнул его и отработал “двоечку”. Бум-бум. Со стороны выглядело настолько комично, что даже Шевченко с трудом сдерживал улыбку, отвернулся. А его ассистент Петраков от смеха вообще на газон повалился. Миша и на Кипре корейцев гонял.
- Каких еще корейцев?
- Он же год отыграл в “Самсунге”, с которым “Торпедо” на сборе организовали товарищеский матч. Защитники окучивали Дрэгуша по ногам, щипали. Так он троих сгреб в охапку. Загнал в угол, прижал к сетке, которая огораживала поле, и чуть, как фарш, через нее не продавил.
- Вы хоть раз на поле в мордобое поучаствовали?
- Было. Лет восемь назад. Это история из других турниров, не профессиональных. Матч на Рублевке. Сначала меня парень чудаком на букву “м” назвал. Я переспросил - не ослышался ли? Он подбежал и еще плюнул. Меня накрыло. Прямо там с ним рассчитался. А у него родственники в прокуратуре. Вот я и получил год нервотрепки.
- В смысле?
- Нужно было пинком под зад ограничиться, а я кулаком в лицо. “Скорая” не понадобилась, он сам за руль сел, уехал. Потом уверял, что в травмпункте сделали рентген - перелом лицевой кости в трех местах. Справку предоставил. Может, кости слабые. А, может, насвистел.
- Что хотел-то?
- Компенсацию - полтора миллиона рублей! Руководитель команды, за которую я играл, нанял мне адвоката. К следователю вызвали. Когда рассказал, как все было, он за голову схватился: “Что за фигня? Скоро к нам из бокса и хоккея приходить начнут…” Только через год закрыли дело.
- Вы кажетесь человеком рисковым. Часто судьбу испытывали?
- С “Пахтакором” куда-то приехали, решил ребят пугануть. Дай-ка, думаю, войду к ним через балкон. Для этого надо было пройти вдоль стены, держась за перильца. На высоте седьмого этажа. Вдоль всего коридора, номеров шесть я преодолел. Вот захотелось удивить! Зайти через дверь - это одно. А тут - через балкон! Они обалдеют же, правильно?
- Обалдели?
- Вижу - сидят на расслабоне. Дверь приоткрыта. Один ко мне лицом, а другой - спиной. Когда я из-за шторы появился, увидел это лицо. Просто вытянулось! Тот, кто был к балкону спиной, сообразил - что-то происходит. Метнул в мою сторону с разворота кроссовок.
- Это шутка года.
- Приблизительно такой же случай был в одной из команд. Футболист знал - с минуты на минуту вратарь должен зайти в номер. Спрятался в шкаф. А вратарь - Андрюха Новосадов. Его ничем не испугаешь, только обрадуешь.
- И что?
- Выскакивает парень из шкафа: “А-а-а!” Новосадов, не разбираясь, бух ему с кулака в табло: “На!” Вот и думайте, кто больше перепугался…
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ ИНТЕРВЬЮ ЧИТАЙТЕ НА WWW.SPORT-EXPRESS.RU