Газета Спорт-Экспресс № 217 (6281) от 27 сентября 2013 года, интернет-версия - Полоса 9, Материал 1

ФУТБОЛ

ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1966 год. Часть первая

ЗАДОЛГО ДО ПРОВОЗГЛАШЕННОЙ В СТРАНЕ ПЕРЕСТРОЙКИ

П осле небольшого перерыва вступаем в год 1966-й, футболом перенасыщенный. Увеличились мощности внутренних соревнований, многократно - международных. Сборная интенсивно готовилась к чемпионату мира в Англии, основательно до того перепахав футбольные поля Южной Америки и Европы.

Киевское "Динамо" продолжило участие в Кубке кубков. Осенью вступят в евротурниры две московские команды, а сборную юниоров, наказанную за плохую успеваемость в двух континентальных первенствах, после двухлетнего "домашнего ареста" амнистировали... Событий в стране и за ее рубежами множество. С чего начнем? Пожалуй, с самого начала. Постараюсь по возможности следовать хронологии.

ШОТЛАНДСКИЙ БАРЬЕР

Десять лет железный занавес, сооруженный партаппаратом, ограждал советские клубы от еврокубковой зоны. Зависимая от правящей в стране элиты футбольная федерация имела желание проникнуть "за кордон", но не имела возможности. На ежегодные приглашения УЕФА не откликалась вовсе или объяснялась столь примитивно и невразумительно, что приличнее было промолчать, абы ничего дурного не подумали.

Под постоянным давлением извне (УЕФА) и изнутри (руководства ведущих клубов, журналистов, лично Александра Переля, самой федерации) на массивной металлической ограде появились трещины. Наконец, по случаю 10-й годовщины (в стране страсть как любили юбилеи) самоизоляции власть предержащие милостиво позволили прорубить в Европу небольшое окошечко для участия в самом легком, пестром, разношерстном турнире - Кубке кубков. Протиснулись туда киевляне, владельцы Кубка СССР-64.

"Наконец-то сделан шаг, которого с таким нетерпением ожидали футбольная общественность, команды и игроки! - воскликнул тренер киевских динамовцев Виктор Маслов. - Мы вступили в соревнования, которым не хватало только представителей нашей страны, чтобы приобрести всеевропейскую значимость и полноценность" ("Футбол" № 27, 1965).

Короткая вспышка радостных эмоций сменила озабоченность в связи с освоением неведомого соревнования, об условиях которого, специфике, тактике двухматчевых поединков, турнирной стратегии и многом другом знали теоретически, понаслышке. Теперь во весь рост встали перед тренером и его командой проблемы реальные, главная из которых - перестройка всего тренировочного процесса для сохранения спортивной боевой формы на протяжении всего года. Напомню: ритм футбольной жизни в Союзе ("весна - осень") не совпадал с принятым в большинстве европейских стран.

"Самые большие затруднения приносит нам третий период, предназначенный для матчей четвертьфинала (16 декабря - 20 марта). Если удастся добраться до этой стадии, то придется решать сразу два вопроса: где принимать противника и как сохранить форму команды в этот период, который у нас совпадает с каникулами и предсезонной подготовкой", - тревожился Виктор Александрович.

Как вам известно, до третьей стадии благодаря доброжелательному отношению жребия к дебютанту дошли прогулочным шагом, без энергозатрат: обыграли вполноги любителей из Исландии и Норвегии. И вот казавшийся летом далеким, проблемным, этап принял вполне реальные, конкретные очертания. Жребий, дав размяться на "провинциалах", подложил нам свинью. Если быть точным - кабана, мощного, агрессивного: шотландский "Селтик" из Глазго во второй половине 60-х - начале 70-х годов считался третьей командой в Кубке чемпионов по сумме набранных очков, вслед за грандами - мадридским "Реалом" и лиссабонской "Бенфикой". В 1967-м он выиграл самый престижный, чемпионский турнир, обыграв в финале непробиваемый "Интер" Эленио Эрреры - 2:1. Еще через три года вновь пробился в финал. С этим монстром пришлось схлестнуться неопытному новичку, причем в самое неудобное для него время - 12 и 19 января.

НА РАВНЫХ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ

Проблему сохранения формы после утомительного нервного сезона пришлось решать Маслову, не имея в этом деле опыта, вслепую. По завершении 20 ноября 1965-го последней игры чемпионата команда отправилась на двухнедельный сбор в Сочи, где провела три матча с местными командами. Выпавший внезапно снег и грянувшие морозы вынудили прервать тренировки. Договорившись с болгарскими "другарями", отправились в Софию. И здесь погода встретила неприветливо. Вернулись в Киев удрученные, растерянные - план подготовки трещал по швам. Из этого состояния вывел звонок из Тбилиси: грузины пригласили Маслова с его хлопцами к себе. Приглашение приняли с благодарностью. Встретили Новый год дома - и, быстро оправившись от последствий, уже 3 января прибыли в Тбилиси.

Условия гостеприимные хозяева создали превосходные: в распоряжении киевлян - хорошо оборудованная база в Дигоми, комфортное жилье, отличное питание. Лишь поле центрального стадиона оставляло желать лучшего. На нем 6-го провели единственный контрольный перед вылетом матч с молодежной командой Тбилиси. Выиграли не без труда - 3:2. За игрой наблюдали 40 тысяч зрителей - полный стадион!

Через день были уже в Москве. Вечером 10 января вылетели из Шереметьева в Глазго с посадкой в Лондоне. Летели более 12 часов. Приземлились ночью. Полусонных ребят разместили в отеле "Роял Стюарт". Маслов в телефонном разговоре с корреспондентом "Комсомольского знамени" посетовал на погоду ("Температура минус два. Дует порывистый холодный ветер") и прием под стать погоде ("Приняли очень скромно"). Встречали, наверное, обычно, как всех, но после радушного тбилисского показался тренеру холодноватым.

Наутро провели легкую, необременительную тренировку на местном стадионе. Назвал бы ее закрытой (зрителей не впустили), если бы не футболисты "Селтика", внимательно за ней наблюдавшие.

К уже перечисленным проблемам добавлю еще две. Ни футболисты, ни Маслов "живьем" соперника не видели. Пожелание Виктора Александровича, выраженное еще в июле ("Совсем по-другому должна быть поставлена футбольная разведка, изучение будущих соперников, как это принято в международных турнирах подобного типа") власти проигнорировали. Еще одна - существенная: Йожеф Сабо, весьма важная деталь в киевской "Динамо"-машине, не успел залечить болячки.

Матч, как и следовало ожидать, проходил с преимуществом хозяев. Киевская оборона испытывала огромное давление. Крайние защитники Щегольков и Островский не справлялись с шустрыми фланговыми шотландцев Джонстоном и Хьюджем. До перерыва - 0:1. После счет возрос до крупного - 0:3. Мог быть и крупнее, не промахнись Хьюдж с белой точки.

Игровая форма не позволила на равных сражаться с "Селтиком", который превосходил гостей в скорости, маневренности, напоре. На один гол киевляне все же наиграли: попадание в штангу и пара упущенных шансов в эпизодических атаках. Ну а если бы "Селтик" отгрузил в динамовские сети хотя бы часть из того, что создал, катастрофы не избежать. Шансы в ответной игре приблизились к нулю.

"НАШ АДРЕС НЕ ДОМ И НЕ УЛИЦА…"

Через неделю должна была состояться ответная встреча в Тбилиси. Должна была, но не состоялась: шотландцы втянули оппонентов в дискуссию - является ли тбилисское поле своим для киевлян и, соответственно, чужим для "Селтика". С какой стороны посмотреть. С киевской - свое, родное. Советская команда принимает "забугровую" на советской территории, географическая точка значения не имеет - Киев, Тбилиси, да хоть Магадан, какая разница. Строки из популярной песни тому подтверждение: "Наш адрес не дом и не улица, наш адрес - Советский Союз".

Для руководства "Селтика" это не аргумент. Шотландские буквоеды мыслили (зная позицию УЕФА) прямолинейно, категориями бюрократическими: коли клуб из Глазго встречается с киевским, стало быть, чужое для него поле только киевское, все остальные - нейтральные. Вопрос необходимо было согласовать с европейской ассоциацией. Этим правом соперники воспользовались и потребовали переноса встречи на следующий игровой день - среду, 26 января.

За разъяснением спецкор "Комсомольского знамени" (от 18 января) обратился к председателю Федерации футбола СССР. "У "Селтика" единственный козырь - ответный матч проводится не на поле "Динамо", т.е. не в Киеве, а на нейтральном поле в Тбилиси. Посему игра не обязательно должна быть проведена в строго регламентированный срок", - признал, будучи уже в курсе, Николай Ряшенцев. Он подтвердил - ответная встреча состоится 26 января, после чего легонько пнул шотландцев: "Они, очевидно, хотели проверить нервы динамовцев перед вторым матчем. Но это ведь далеко от спорта и не похоже на честную борьбу".

Сменивший его у телефона Виктор Серебряников, подтвердив версию функционера ("Они рассчитывают, что своим поведением нанесут динамовцам и моральную травму"), дал волю фантазии: "Ссылка их на нейтральное поле, конечно, лишь формальное объяснение… Возвращаясь к прошедшему матчу, я все больше и больше утверждаюсь в своем предположении, что шотландские футболисты принимали перед игрой допинг. Двое из них слишком плохо чувствовали себя на поле во время игры. Да и остальные футболисты к концу поединка были измотаны сверх предела. Недельный отдых в такой ситуации - срок явно малый, этим-то и объясняется в первую очередь отказ".

Обвинение в применении допинга серьезное. За такие слова, не подкрепленные доказательствами, и к суду привлечь могли. А кому выгоднее дополнительная недельная передышка, не имеющим игровой практики киевлянам, для которых каждый день - глоток кислорода, или находившимся на пике формы шотландцам, - вопрос риторический. И в то, что британцы к концу матча были измотаны, поверить трудно. Опровергли мнение Серебряникова шотландский журналист и киевский тренер.

Джон Маккензи: "После второго гола стало очевидно, что "Динамо" уже израсходовало свои физические силы. К концу встречи "Селтик" был заметно свежее. После мяча Мэрдока вся команда пошла на беспрерывный штурм" ("Футбол" № 3). В концовке хозяева использовали лишь один из многочисленных моментов.

Виктор Маслов: "Шотландцы сразу же предложили высокий темп. Наши игроки поначалу приняли его, но вскоре убедились, что не в состоянии его поддержать. Дальнейшие попытки перевести игру в более спокойное русло удавались не всегда…

Шотландцы, которые культивируют истинно атлетический футбол, чувствовали себя в своей тарелке. Наши игроки не сумели вести атлетическую борьбу… Шотландцы, находившиеся в отличной форме, одержали победу - 3:0" ("Советский спорт" от 14 января).

И ДНЕПР - РЕКА, И НАШИ ПАРНИ - МУЖИКИ

Поздним вечером 24 января воздушный лайнер "Каравелла" ирландской авиакомпании "Эйр Лингус" приземлился в тбилисском аэропорту. Шотландцы, солидно упакованные (со своими продуктами, соками, чаем…), появились на летном поле в сопровождении солидного эскорта из трех десятков пишущих и фотографирующих журналистов и попали в дружеские объятия хозяев. Тренер Джек Стин потрясен: "Встречали нас здесь так радушно, как нигде никогда не встречали".

Наспех побросав скарб в гостинице "Тбилиси", игроки отправились на место встречи - стадион "Динамо", где провели недолгую, но весьма интенсивную, плотную тренировку: упражнения с мячом и без оного выполняли в быстром темпе. Второе, более продолжительное занятие, состоялось на следующий день под теплыми лучами южного солнца - плюс 25. В тени - семью градусами ниже. Из шотландского тумана попали в рай.

Кормили на убой: сулугуни, хачапури, сациви, горячие блюда... Извините, нет сил продолжать. Кто пробовал, меня поймет. Гости дегустировать не решились. Не выветрилась, видимо, из памяти поездка пятилетней давности в Испанию. Изнеженные желудки островитян не справились с непривычно острой кухней. Итог печальный. Вышли на поле без пятерых игроков основы. С тех пор в зарубежные поездки отправлялись со своими харчами.

Город жил футболом. Интерес к матчу, несмотря на практически предрешенный исход, колоссальный. Надежда, забившись в темный уголок, едва проявляла признаки жизни. Впрочем, чем черт не шутит: как говорил классик, жизнь полна внезапностей. Тем более футбольная.

Киевская раздевалка завалена телеграммами. Привлекла внимание нестандартная - из Северодонецка от семьи Журомских: "Если вы уже не мужчины, то Днепр - не река". С Днепром полный порядок, все еще катил величественные свои воды в привычном направлении. И наши парни - мужики. Бились отчаянно, делали что могли.

На 20-й минуте вернувшийся в строй Сабо принял передачу Серебряникова и с ходу пробил в нижний угол, вынудив вскочить на ноги 45-тысячную аудиторию, темпераментную, горластую - 1:0. Шум трибун, включившихся с первых минут, достиг зенита и пробудил заснувшую было надежду. А что? А вдруг? Впереди целых 70 минут, всего два голика осталось. А там видно будет. Стадион продолжал бушевать, гнал динамовцев вперед, как своих. В первые полчаса - Киев полный на поле господин. Поняли наконец шотландцы, что играют-то не на нейтральной территории, а на чужой? Киев - на своей, советской.

Недолго музыка играла. Через 11 минут, увлекшись атакой, пропустили контрудар: защитник Джеммелл (забил он и в Глазго), подкравшись к Банникову, одним мощным ударом нокаутировал вратаря, его команду, переполненные трибуны, миллионы советских болельщиков у телеэкранов и радиоприемников и проснувшуюся было надежду. Мыслимо ли забить в оставшийся час четыре мяча? Разве что при содействии старика Хоттабыча. Его-то среди зрителей не было.

Возникла классическая ситуация: "Селтик" мог забить, но не очень-то хотел. Киев хотел, но не мог. Игра раздробилась на эпизоды. Итальянец Сбарделла свисток изо рта не доставал, дудел беспрерывно. Одних штрафных насвистел аж 58! Бравые парни друг друга не щадили, стычки местного значения, едва не переходя врукопашную, вспыхивали то тут, то там. Арбитр, подобно советским коллегам-либералам, терпел долго, но в отличие от них двух молодцев, затеявших потасовку (Крейга и Хмельницкого), удалил.

Ничейный счет не изменился. Суммарное поражение (1:4), вполне ожидаемое, все же огорчило. Зато какой-никакой опыт приобрели. Извлечем из него пользу? Время покажет.

СВОБОДУ ДАЕМ ПОЛНУЮ…

В то время как киевское "Динамо" сражалось под открытым январским небом в Глазго и Тбилиси, в Москве в теплом уютном помещении проходило собрание, судя по содержанию прозвучавших речей и решениям, неординарное. Связывать начало перестройки и гласности с историческим апрельским пленумом ЦК КПСС 1985 года и последним генсеком может лишь тот, кто не имел возможности ознакомиться с материалами конференции футбольных тренеров, проходившей в течение пяти январских дней 1966 года.

"Январскую конференцию следует считать вехой, поворотным пунктом в развитии сложного и трудного мастерства футбольной тренировки" , - восторженно подводил итоги конференции один из делегатов. И далее: "Футбольные тренеры, судя по всему, добились, чего хотели. Свобода творческого поиска, которая раньше сводилась к минимуму из-за неудержимого стремления запланировать в централизованном порядке чуть ли не каждый тренировочный час, становится сейчас основой работы тренеров. Их знаниям, опыту, теоретической подготовке, добросовестности оказано доверие. Они самостоятельны…

Им дано право самим определять, как заниматься, чем заниматься, сколько заниматься".

Свобода - полная. А что с гласностью? С нею, равно как и с плюрализмом, полный порядок, что подтверждает следующий фрагмент: " Тренеры называли ее (конференцию. - Прим. А.В.) этапной, потому что на ней была предоставлена возможность высказать различные точки зрения на содержание методики подготовки команд, на ценность тех или иных компонентов, упражнений…

И то обстоятельство, что тренеры единодушно, с энтузиазмом и даже, пожалуй, с благодарностью восприняли новые идеи, свидетельствует об их своевременности и правильности. Никогда еще на подобных конференциях тренеры не выступали столь откровенно. Не- мудрено - раньше они выслушивали методические директивы, приказы, указания, сомневаться в которых было не всегда с руки".

Для убедительности проиллюстрирую сказанное. Из выступления наставника ростовского СКА Йожефа Бецы, не самого из прозвучавших на конференции острого: "Практика прошлых лет приучила нас рассматривать методические указания как приказ, обязательный для выполнения. Не дай бог, отойдешь от указаний, а команда сыграет плохо. Тогда тренеру несдобровать. Проверяющие не будут доискиваться подлинных причин неудач, они легко докажут, что поражения - результат нарушения указаний".

...НО ТРЕБОВАТЬ БУДЕМ

Все же без ложки дегтя не обошлось. Светлую, радостную атмосферу свободы и демократии подпортила фраза, то ли по недосмотру, то ли с умыслом произнесенная заместителем председателя футбольной федерации Владимиром Мошкаркиным: "Предоставив тренерам полную инициативу, мы БУДЕМ ТРЕБОВАТЬ ОТ НИХ ТВОРЧЕСКОГО ПОДХОДА (выделено мной. - Прим. А.В.) к решению задачи быстрейшего повышения мастерства".

Фраза эта, если только не продиктована желанием рассеять иллюзии кажущейся свободы ("будем требовать"), сколь нелепа, столь и жестока. Требовать от ремесленника (в худшем смысле этого слова) творчества бессмысленно, как и бесчеловечно заковывать в кандалы примитивных инструкций и схем творческого человека.

Подытоживая сказанное, имеем основание заключить: первые ростки демократии и гласности взошли в стране в январе 1966 года на конференции футбольных тренеров. Работники федерации, затеявшие революционные преобразования, играли с огнем. Появление опасного вируса грозило вызвать эпидемию: желающих говорить и действовать по своему усмотрению имелось в отечестве немало не только в среде футбольных тренеров.

Что любопытно: организация, приоткрывшая для своих подчиненных шлюзы демократии, находилась в полной зависимости не только от спортивных инстанций. Поэтому многие ее благие намерения в лучшем случае не успевали плодоносить, в худшем - гибли на корню. Вспомним, как в начале 60-х вынудили федерацию увеличить число участников класса "А" чуть ли не вдвое - с 12 до 22. Лишь благодаря героическим усилиям председателя футбольного ведомства Валентина Гранаткина численность высшего класса сократилась в 1964 году до 17 команд, а принявший эстафету от Гранаткина Николай Ряшенцев намеревался довести состав элитного дивизиона в 66-м до 15. Что из этого вышло, расскажем в следующий раз.

"В ПОРЯДКЕ ИСКЛЮЧЕНИЯ"

Постоянное вмешательство меценатов в дела футбольные мешало нормальной деятельности федерации, нервировало, вынуждало нарушать ею же созданные правила и инструкции, что авторитета ей в глазах непосвященного обывателя не прибавляло. Любители футбола знали закон и довольно болезненно реагировали на малейшие от него отклонения, требуя по каждому поводу объяснений. Ответ приходилось держать нередко без вины виноватой федерации. Разъяснения давались не так уж часто, а когда это случалось, то вряд ли они могли удовлетворить болельщиков. Так, на вопрос о причинах противоправного перехода в середине сезона игрока "Черноморца" Валерия Бокатова в московский "Спартак" ответили: "В. Бокатов переведен в середине сезона Всесоюзным советом добровольных спортивных обществ профсоюзов в порядке исключения".

В который уже раз на длинном "летописном" пути не удержал "баранку" и оказался в пограничной зоне. Допуск имею, однако планировал посетить ее позже. Раз уж так получилось, задержусь, дабы продолжить невзначай вылетевшую из уст фразу.

Переходы - тема в предсезонку горячая, волнующая. Она и сейчас самая, пожалуй, популярная, будоражит общественность сверх меры. В отличие от канувшей в лету эпохи изменилась терминология - "трансферное окно". Даже два, и довольно просторных, больше похожих на двустворчатые двери. Вторая особенность - массовость: огромные толпы "туристов" кочуют из команды в команду, из одной страны в другую. Своих кочевников в советской прессе называли летунами, иноземных - товаром. Сейчас "товаром" бойко торгуют денежные мешки на обширной внутренней и международной ярмарке. Астрономические суммы мелькают на страницах бумажных изданий, в интернете, их озвучивают с телеэкранов. Основная масса соотечественников (для правящей верхушки - электората) наверняка путается в определении чисел с множеством нулей. Им поясню: на футбольном рынке счет пока ведется на миллионы, миллиардами ворочают в высших слоях атмосферы.

В Советском Союзе было проще и одновременно сложнее. Иноземцам в советские клубы доступ был заказан, как и нашим игрокам в зарубежные. Официально в любительской среде (у нас считали спорт любительским и пытались убедить в этом западных господ) деньги обращения не имели. Товаро-денежный оборот осуществлялся на "черном рынке": соблазняли футболистов высокой зарплатой, квартирой, машиной и прочими благами. Формально переход разрешался согласно инструкции, ежегодно изменявшейся и столь же часто нарушаемой. Фактически миграция не ограничивалась месячным предсезонным интервалом, перебегали в любое время года. Иногда, несмотря на строжайший запрет, футболисты в течение сезона выступали за две команды.

Был проигнорирован и свежеиспеченный закон от 26 февраля 1966 года, изданный ЦС спортобществ и организаций СССР, утвердивший "крепостное право". Он обязывал выступать за одну команду как минимум в течение трех лет, после чего игрок получал "вольную". Все участники команд-мастеров поставили перед началом сезона под новым приказом свои подписи. Однако постигла его та же печальная участь, что и прочие законы и постановления. Их авторы, Федерация футбола СССР или высший физкультурный орган, защитить свое детище от "меценатов", наделенных большой властью, не могли. Посему помимо Бокатова "в порядке исключения" допустили в 66-м переход Хуана Усаторре, зачисленного поначалу в "Спартак", но в разгар лета оказавшегося в "Торпедо", а "зенитчику" Николаю Рязанову, дисквалифицированному за всевозможные художества до конца жизни, разрешили вернуться в команду...

Какие общественные организации вынудили сделать исключения из общего правила? Уж не ДОСААФ ли, а может, "Друг леса" или, скажем, "Красный крест" подсобил? Ответа не последовало.

Кто открыто пренебрегал инструкцией и прочими циркулярами, так это силовики. ЦСКА и "Динамо" могли привлечь в свои ряды любого футболиста на основании священного закона о защите Отечества. Обо всем этом говорено на страницах "Летописи" не раз. Присовокуплю к сказанному парочку свежайших примеров.

ВОПРЕКИ РЕШЕНИЮ СТК

Способный, перспективный 22-летний Анатолий Васильев, ведущий форвард горьковской "Волги", приглянулся тренеру минского "Динамо". Тут же взяли его в оборот. Дважды командировали в Горький бывшего вратаря минчан Альберта Денисенко для личных контактов с Васильевым, его сменил динамовский администратор. Условия обговорили, согласие получили. В конце января поступила телеграмма из Минска на имя форварда от старшего тренера Александра Севидова: "ВЫЕЗЖАЙ СРОЧНО тчк ПЕРЕХОД ОБЕСПЕЧУ тчк".

Центральный нападающий торопился. Ночью погрузил домашнюю утварь в контейнер и вскоре с женой и полуторагодовалым ребенком вылетел к месту назначения. Об этом 3 февраля сигнализировал журналист "Известий" в материале "Нападение на нападение": "Он (Васильев. - Прим. А.В.) не сдал в Горьком квартиру, бросил трудовую книжку, обманул товарищей, комсомольскую организацию", - возмущался автор, надеясь, что сигнал будет услышан и общественные организации Минска и Федерация футбола СССР разберутся в этой истории.

Федерация разобралась, издала спецпостановление за подписью ее председателя Николая Ряшенцева, запрещавшее Васильеву переход в минское "Динамо". Форвард не угомонился, с подсказки уверенных в успехе предприятия покровителей обратился в Спортивно-техническую комиссию с просьбой оформить его развод с "Волгой" и зарегистрировать новый союз с минским "Динамо". Члены СТК единогласно просьбу отклонили. Однако, несмотря на официальный запрет, Васильев через несколько дней, 2 июня, участвовал в составе минчан в календарной игре в Тбилиси.

Федерации бы честь свою и достоинство защитить, а минчанам поражение согласно закону засчитать (игра в Тбилиси завершилась миром - 1:1). Ан нет. Цитирую окончание статьи в "Известиях" от 8 июня под заголовком "Проигрывает футбольная федерация": "Оказывается, федерация футбола "переиграла" в одночасье прежнее решение, которое накануне так ревностно отстаивали члены Спортивно-технической комиссии той же федерации. Выходит, прав был А.Севидов - переход обеспечил и федерацию унизил".

ПРОТИВ ЛОМА НЕТ ПРИЕМА

В истории с Геннадием Еврюжихиным, в нарушение инструкции сменившим клуб в разгар сезона, федерацию унизили вторично. За процессом внимательно следил "Вечерний Ленинград". к уходу форварда из ленинградского "Динамо" редколлегия отнеслась неоднозначно - в зависимости от маршрута. Внутренний, из "Динамо" в "Зенит", одобрила: "Сегодня Федерация футбола СССР по просьбе Федерации футбола Ленинграда рассматривает вопрос о включении в ленинградский "Зенит" Еврюжихина, - оповестила газета 10 июля городскую общественность и выразила надежду, что "федерация пойдет навстречу старейшей команде страны и не откажет ей в просьбе".

Союзная федерация надежд редколлегии не оправдала, а месяца через полтора вызвала гнев журналистов, разрешив Еврюжихину переход в "Динамо" московское. Выразил его 28 июня от имени коллектива "Вечерки" В. Семенов: "Дебют этого футболиста (Еврюжихина. - Прим. А.В.) в московское "Динамо" имеет скандальную историю. Нарушив все нормы спортивного поведения, Еврюжихин самовольно уехал в Москву. Коллектив ленинградских динамовцев осудил такой неэтичный поступок своего товарища, просил ленинградскую федерацию футбола разобраться в этом. На послезавтра назначено заседание Федерации футбола СССР, где, в частности, должен был рассматриваться вопрос о переходе Еврюжихина из ленинградского "Динамо" в московское. Но и на этот раз руководители всесоюзной федерации показали свою беспринципность. Не рассмотрев даже формы ради протест ленинградской федерации, они разрешили Еврюжихину играть в матче с ростовчанами. Вряд ли такие скоропалительные и несправедливые решения пойдут на пользу нашему футболу".

Стрельбу газета вела не в том направлении - по цели видимой. Федерация, как и в предыдущем случае, не могла своими бумажными циркулярами и постановлениями противостоять грозному силовому ведомству, легко превращавшему любые инструкции с многочисленными параграфами в пепел.

"Беглец" сыграл в новой команде 27 июня, за три дня до намеченного заседания, где должен был решаться вопрос о его переходе. Федерация из истории с Васильевым урок извлекла, вывод сделала - против лома нет приема. Понимая бессмысленность сопротивления до зубов вооруженному сопернику, подняла вверх руки, сдалась без боя.

Что же до пользы отечественному футболу, вопрос в данном конкретном случае спорный. По крайней мере принимающая сторона внакладе не осталась. Уже в первом матче динамовцы, перед этим добывшие жалкое очко в четырех встречах, крупно обыграли ростовский СКА - 4:0. Дебютант отметился голом. "Приложил ногу" и к разгрому в следующей встрече "Арарата" - 7:2. Всего в 24 встречах сезона забил он девять мячей. Для флангового форварда недурно.

Привлекали селекционеров в Еврюжихине высокая скорость, настырность, умение создавать остроту и забивать. Со временем игрок прогрессировал, расширил диапазон действий, за что и был призван в сборную. Участвовал в финальных турнирах ЧМ-70, ЧЕ-68, а на Олимпиаде-72 получил бронзу. На внутренних фронтах был награжден пятью медалями разного достоинства, включая золото весеннего первенства-76, последнего, кстати, его клуба до дня сегодняшнего. И шампанского из хрустальной крюшонницы дважды испил. Так что польза от переезда в Москву несомненная и для футболиста, и для его новой команды, за которую играл десять лет, и для сборной. Речь о другом. Оформить переход следовало не силовым приемом, а цивилизованно, оставаясь в правовом поле.

Есть в запасниках еще одна интересная история. Военное ведомство, как ни странно, не довело начатое дело до конца. Но это тот случай, когда важен не результат, а процесс, проходивший за кулисами. Документами располагаю и при случае поделюсь с вами. Пренепременно.