Газета Спорт-Экспресс № 243 (6011) от 26 октября 2012 года, интернет-версия - Полоса 11, Материал 4
ХОККЕЙ
СВОЯ КОЛОНКА
Владимир МОЗГОВОЙ
КАЙ и МОРИС
Сегодня "Магнитка" впервые в сезоне играет в Москве, а Кайгородова ждут в Уфе. Как-то странно. Все, правда, к этому шло - шло не конкретно к "Салавату", а к вынужденному расставанию форварда с клубом, в котором он вырос и которому отдал столько лет жизни.
"Обоюдное согласие" при разрыве контракта совсем не означает, что политкорректной формуле предшествует давнее и обоюдное желание. Просто другого выхода в сложившейся ситуации нет: если главный тренер команды не видит игрока в составе, то тут хоть в лепешку расшибись. За последний месяц старожил "Металлурга" не получил ни единого шанса выйти на лед. Пола Мориса Алексей Кайгородов, похоже, раздражал.
Справедливости ради - раздражает Алексей многих. Особенно в последнее время. В том числе и тех болельщиков "Магнитки", кто отдает дань его несомненному таланту и достижениям. Ну а недоброжелателей всегда хватало, даже в лучшие для форварда времена: замедляет игру, уходит от силовой борьбы, увлекается мудреными передачами, неоправданно рискует, забывает о воротах, "фигурист" и вообще слишком умный. В этом "слишком" все дело. Принявший летом "Магнитку" Пол Морис честно стремится к рациональному упрощению - и это есть частный случай всеобщей, я бы даже сказал, общемировой тенденции, проявляющейся не только в хоккее. Такие мастера, как Кайгородов, не то что в стиль не вписываются, а, пожалуй что, и в эпоху.
Он же произрос из тех золотых времен магнитогорского хоккея, когда "несовременному" стилю белоусовской "Магнитки" отдавали дань уважения даже те, кто на дух не принимал провинциальных выскочек. Когда прихотливые кружева, изысканные передачи и прочие излишества заставляли вспомнить о других, еще не совсем забытых временах советского хоккея. Когда каждый форвард был наособицу, и кумиром мог стать игрок, в основном состоящий из недостатков - как тот же неповторимый Сергей Гомоляко. Или - пусть в меньшей степени - Андрей Разин, который бы тоже Полу Морису не понравился по причинам, перечисленным в предыдущем абзаце.
Леша Кайгородов, весной 2002-го взявший первую "бронзу" 18-летним (будучи уже чемпионом мира среди юниоров), впитал все лучшее, что было в том "Металлурге". Он уловил главное - шайба летит быстро, но мысль быстрее. Он вырос думающим хоккеистом. Из уроженцев Магнитки он стал первым, и - так уж получилось - до нынешнего сентября оставался в команде последним и единственным хранителем традиций, заложенных на исходе прошлого века.
А как же Малкин, который вышел на арену пару лет спустя и вырос в сильнейшего центр-форварда мирового хоккея? Он ведь тоже - наследник по прямой. Но Женя Малкин - уникум и феномен. И при всем своем патриотизме в Магнитке он, увы, ненадолго (о том, что у него при Морисе получается, а что нет - отдельный разговор).
Алексей Кайгородов в 2006-м покидал "Металлург" всего на несколько месяцев - шансов закрепиться в "Оттаве" ему не дали. Не разглядели или не захотели разглядеть, доля такая.
В "Магнитке" его ценили за то, что он может делать, и в основном мирились с тем, что он может далеко не все. Он дважды приходил к медалям с Валерием Белоусовым, не изменял себе при Дэйве Кинге и Кари Хейккиля (даже они понимали, что "исправлять" Кайгородова бесполезно), чемпионом становился с Федором Канарейкиным, обладателем Кубка европейских чемпионов - с Валерием Постниковым.
Два его классических послематчевых буллита в питерском полуфинале со "Слованом" в январе 2008-го до сих пор перед глазами: первым сравнял счет в ситуации, близкой к безнадежной, вторым вывел "Магнитку" в финал. Оба броска были выполнены словно под копирку, с невероятным хладнокровием. Последний росчерк в финале со "Спартой" тоже оказался за Лешей.
Безумный и отчаянный рейд "тихохода" Кайгородова к воротам сборной Канады в четвертьфинале прошлогоднего мирового чемпионата (в меньшинстве, за десять минут до сирены) помнят все. Если бы не он, сборная распрощалась бы с Братиславой в тот же вечер. Этот чемпионат должен был явить, наконец, миру самобытного и удивительного форварда. Он и явил - но лишь на одно звездное мгновение. Увы - его, умницу и технаря, слишком часто пытались использовать как чернорабочего.
Алексею Кайгородову не нужны особые условия, но ему будет трудно. Умом в России не прожить, стиль входит в частное и общее противоречие с общепринятым, ему всего-то 29 лет, а менять себя поздно.
Но… Морисы приходят и уходят, а на Кайгородовых земля держится.