Газета Спорт-Экспресс № 89 (5262) от 24 апреля 2010 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 2

БИАТЛОН

ГОД И ДВА МЕСЯЦА ИЗ ЖИЗНИ Кати ЮРЬЕВОЙ

Окончание. Начало - стр. 1

- У вас нет страха, что вернетесь в спорт и по-прежнему окажетесь не застрахованы ни от каких фармакологических неприятностей?

- Есть. Я часто об этом думаю. Прекрасно понимаю, что нет никаких гарантий в том, что ситуация не повторится. Другое дело, что в этом случае я уже точно не буду настраивать себя на то, чтобы вернуться в спорт. Не будет смысла.

- Я не совсем об этом. Сейчас, когда есть возможность мысленно прокрутить в голове все, что случилось, вы могли бы поставить себе в вину, что были, скажем, невнимательны? И в ваших ли силах было сделать так, чтобы той декабрьской положительной пробы не случилось?

- Получается, что нет. Единственное, что я поняла очень хорошо, что нужно в разы внимательнее относиться ко всему, что происходит вокруг. И никому не доверять. Увы.

Я много думала: почему такое произошло именно со мной. Знаете, есть теория, что за все хорошее в своей жизни человек рано или поздно должен заплатить. Я так радовалась в начале сезона, что у меня наладилась стрельба, что я научилась финишировать, что все получается... Много лет шла к этому. Может быть, дисквалификация и стала расплатой за то, что все давалось настолько легко? Вообще при всех своих минусах то, что со мной случилось, - настолько философская ситуация, что можно переосмысливать ее бесконечно.

* * *

- Год, который прошел с того момента, как вас отстранили от выступлений, это время, выброшенное из жизни или просто другая жизнь?

- Год и два месяца. Я научилась считать каждый день. И поняла, что даже за один день человек способен прожить очень многое. В спорте время вообще не ощущается - сливается в одну сплошную полосу, заполненную одним и тем же. Тренировки, еда, сон. Сейчас в моей жизни появились совершенно новые интересы. Театр, кино. Я хожу на фильмы и спектакли, знакомлюсь с новыми людьми, впитываю новые ощущения. Много путешествую по местам, которых никогда в жизни не видела. Мы же вообще мало что видим, кроме спортивных баз и гостиниц.

Побывала во Вьетнаме, в Камбодже. В Италии на соревнованиях и сборах я была раз десять, а вот в Рим впервые попала только сейчас. Для меня каждая минута, проведенная в этом городе, была открытием. Помню, смотрела на работы Микеланджело в Ватикане, слушала гида и думала о том, что все наши пихания за медали, даже за олимпийские - это такая ерунда... Ну, завоевал ты эту медаль. Через год-два все о ней забыли. А тут человек сделал что-то - и это осталось на века.

- В Канаду вам хочется по-прежнему или Олимпиада в Ванкувере отбила это желание?

- Мне хотелось не просто в Канаду или Америку, а в совершенно конкретное место - на Аляску. Обязательно когда-нибудь туда поеду.

- С девочками из команды поддерживаете отношения?

- В этом сезоне им, подозреваю, не до меня было. Общалась в основном с Ваней Черезовым. Иногда - с Альбиной Ахатовой. Она сейчас дома в Тюмени, сына воспитывает, в садик его водит. Обычные женские заботы. Альбина тоже, кстати, говорила мне, что ей не так просто адаптироваться к такому образу жизни: все в новинку. Хотя, если задуматься, это как раз и есть нормальная жизнь. Ребенку прежде всего нужны дом и мама. Таскать его по сборам и соревнованиям неправильно, как мне кажется.

- Каковы ваши с Альбиной перспективы в отношении Игр в Сочи?

- Никакой ясности в этом отношении пока нет. Подозреваю, что многие вообще не хотят нас там видеть. Хотя прекрасно отдаю себе отчет в том, что та скамейка запасных, которая сейчас есть в российском биатлоне, к Играм в Сочи может стать еще более короткой. Слишком быстро уходят вперед другие страны.

- В чем именно уходят, на ваш взгляд?

- Во всем. В методиках, в оружейных технологиях, в питании. Я много интересовалась этими вопросами, общалась с самыми разными людьми из профессиональных спортивных сфер, поэтому знаю, что говорю. Россию ведь давно уже никто не воспринимает в спорте всерьез. Ни как соперника, ни как возможного партнера. Мы для них скорее нечто враждебное и малопредсказуемое. А это неправильно.

* * *

- Вы принимали довольно активное участие в ряде телевизионных игровых проектов. Понравилось?

- Да. Последний из проектов - "Жестокие игры" - это совершенно реальные и очень жесткие испытания.

- Было страшно?

- Дело в том, что я очень боюсь высоты. А там большинство испытаний проводятся именно на высоте. Спасало лишь то, что внизу вода. Когда я дольше всех продержалась на столбиках, прыгая через движущуюся планку, это случилось не потому, что я хорошо прыгаю, а исключительно по той причине, что свалиться вниз для меня было гораздо страшнее.

Зато эти проекты дали мне совершенно иной круг общения, новые темы, новые мысли. За этот прошедший год я поняла, что не знаю о нормальной жизни ровным счетом ничего. Множество вещей стали для меня открытием. Еще я очень прилично подтянула английский язык - занималась с преподавателем.

- И теперь вы хотите все это оставить и вновь ужать свою жизнь до прежних, ограниченных спортом рамок?

- Я ведь уже объяснила, почему хочу вернуться. Просто теперь я буду знать, что меня ждет после того, как завершится карьера. Думаю, что уже не растеряюсь, как это случилось год назад, когда я совершенно неожиданно осталась, как говорится, "у причала без билета".

- Личный тренер у вас сейчас существует?

- Есть человек, который со мной периодически работает. Его работу я оплачиваю из собственного кармана, и у меня, если честно, пока нет уверенности, что денег хватит на то, чтобы оплачивать ее и дальше в тех объемах, которые мне нужны.

- На что вы жили, кстати, все это время?

- На то, что успела заработать раньше. Какую-то часть заработанного после дисквалификации пришлось вернуть, но деньги были. Я же почти ничего не тратила, пока тренировалась и выступала. Иногда с оплатой каких-то особенно крупных расходов помогают друзья. Тренироваться в одиночку очень тяжело. Нужны новые идеи, новые мысли. Да просто хотя бы свежий взгляд со стороны. Находиться там, где готовится какая-нибудь сборная - будь то основная, юниорская, юношеская или клубная команда, - я не имею права. Количество стадионов, где есть условия для нормальных тренировок, в нашей стране, да и в мире наперечет. Вот я и пользуюсь любой возможностью куда-то приткнуться. Оплачиваю стрелковые установки, сама готовлю мишени…

- А время засекать как удается?

- Об этом уже и речи нет. В стрельбе ориентируюсь на собственные ощущения, в беге весь контроль идет по пульсометру. Многое приходится делать тайком. Пришлось столкнуться с тем, что, как только кто-то узнает о моих планах, ни с того ни с сего начинаются проблемы. Собиралась, например, поехать тренироваться в Болгарию, долго подгадывала со сроками, чтобы "разойтись" с молодежной командой, но когда уже вроде бы все сложилось, возникли сложности с получением разрешения на вывоз оружия. Потом разрешение выдали, но выяснилось, что оно неправильно оформлено.

- Неужели во всем биатлонном мире не нашлось человека, который позвонил бы вам и сказал: "Катя, приезжай. Поможем".

- Такие люди есть, просто у них, как правило, нет условий для той работы, которая мне нужна. Я же хочу не просто вернуться на тот уровень, где была до дисквалификации. Хочу подняться выше. Планы на ближайшие несколько месяцев у меня составлены. Осталось найти деньги на то, чтобы их реализовать. Ведь первое, с чем я столкнулась после дисквалификации, - каждый мой шаг требует денег. Оказалось, что жить - это так дорого…

* * *

- Как вы представляете себе возвращение в команду?

- Хотелось бы попасть хотя бы на этапы Кубка Европы. То есть необходимо к декабрю быть в форме. Для этого нужны деньги. Но ни одно государственное учреждение, ни одна спортивная школа не имеет права финансировать человека, который дисквалифицирован. Альбина приглашает к себе в Тюмень. Но мне там слишком холодно. Я, как выяснилось, страшно не люблю некомфортные условия. Даже в машину зимой сажусь только после того, как салон прогрелся как следует. Иногда думаю: как же меня угораздило попасть в такой вид спорта, где есть много вещей, которые я не люблю: мерзнуть, терпеть, выворачиваться наизнанку...

- Какие у вас есть основания предполагать, что вы сможете вернуться в спорт и снова стать той самой Катей Юрьевой, которую знал весь мир?

- У меня есть очень большое желание вернуться. А это - самое главное.

Я четко представляю, через что придется пройти. И проходила все это много раз - и адскую работу, и недосыпание, и недоедание, и нервы... Работа меня не пугает. Более того, когда я перестала тренироваться, у меня началась натуральная ломка - организму до такой степени не хватало физической нагрузки, что иногда я вставала ночью, поднимала друзей и шла с ними в кино, чтобы двигаться, а не лежать в кровати.

- За последний год в биатлоне и в лыжных гонках случилось несколько положительных проб. Какие чувства испытываете, когда узнаете об этом?

- Если я не знаю всей правды даже в том, что касается моей собственной дисквалификации, то как могу осуждать других?

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ