Газета Спорт-Экспресс № 76 (5249) от 9 апреля 2010 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 2

ГОРНЫЕ ЛЫЖИ

Светлана ГЛАДЫШЕВА: "МЫ НЕ СТЕСНЯЕМСЯ СВОЕЙ ОТСТАЛОСТИ"

Интервью специальному корреспонденту "СЭ" дала исполняющая обязанности президента Федерации горнолыжного спорта и сноуборда России Светлана Гладышева, которая, по нашим данным, скоро избавится от приставки и. о.

Прежде чем договориться об интервью, ваш корреспондент несколько дней понаблюдал за новым президентом. Эх, всем бы таких начальников! Энергии Гладышевой поражаешься: лишь мгновение назад беседовала с журналистами, глянь - уже на горе. Кстати, по мнению ряда специалистов, заявись сейчас серебряный призер Игр-1994 на чемпионат России, вполне бы поборолась за место в тройке призеров.

МЫ - ПРОФЕССИОНАЛЫ

- Проанонсируйте, пожалуйста, перемены в системе деятельности федерации.

- Вектор нашей работы повернется в сторону новых технологий, которые нам предложат наши европейские партнеры-тренеры. Мы не стесняемся своей отсталости. Да, в каких-то вопросах мы не слишком компетентны. Иностранные специалисты, приходящие в нашу команду, имеют в своем активе олимпийские медали Ванкувера. Уверена, они помогут нам вернуть утраченные позиции.

- Почему ставка сделана именно на специалистов из Словении?

- Да, Урбан Планинсек и Марьян Чернигой - этнические словенцы, но они работали в командах Америки, Канады. Это лучшие тренеры из тех, кто добился результата на Играх, а затем освободился. Поэтому мы их и приглашаем. При этом отмечу, что в сборной будут работать не только словенцы, но и австрийцы, и наши русские ребята. Попытаемся создать здоровый и готовый к работе тренерский коллектив. А на успех мы его зарядим.

- Должность спортивного директора, которую занял Леонид Мельников, обычна для игровых видов спорта, но в одиночных крайне редка. В чем принципиальное отличие между постами главного тренера и спортивного директора сборной России по горнолыжному спорту?

- Директор занимается спортивной составляющей, приглашает нужных тренеров, но в их работу до конца не вмешивается. Мы приглашаем специалистов мирового уровня и будем требовать от них результата. Тренеры станут работать на трассах и в тренажерных залах. А Леонид Васильевич сделает все для того, чтобы тренеры трудились эффективно.

- По-вашему, структура с главным тренером сборных команд недостаточно дееспособна?

- Считаю, что именно так. Новым тренерам предложено добиться максимального прогресса в ближайшие четыре года. Естественно, о медалях в Сочи я пока не говорю. Мы только начинаем реализовывать новую программу. Но и после Сочи, безусловно, горнолыжная федерация не закончит свою работу. Оказывать давление на тренеров мы не будем. Постараемся вникнуть в проблемы региональных федераций и спортивных школ, ведь это основная подпитка главной команды. В дни проведения чемпионата России я встречалась с тренерами и, отдельно, со спортсменами. Объяснила им, что станем работать по спортивному принципу. Закоренелых сборников у нас не будет. Если человек не прогрессирует, то уходит в резерв.

- Четырех лет достаточно для реализации глобальных планов?

- Не думаю. Канадская программа, например, была рассчитана на пять лет. Сейчас они выше всех, а ведь в Калгари не имели ни одной медали. В ближайшие годы мы постараемся максимально улучшить нынешний рейтинг. Надеюсь, что сегодняшние лидеры к Сочи повзрослеют и заматереют. И очень верю в наших девочек. Добиться высоких результатов будет совсем не просто. Сейчас я только начинаю работу.

- Не слишком ли рискованна почти полная замена тренерского штаба?

- Текущие результаты не слишком подходят к имени Владимира Макеева, одного из ведущих горнолыжников своего времени. В общем-то он сам попросил освободить его от занимаемой должности. Ситуация назрела, а Ванкувер выступил в качестве лакмусовой бумажки. Я благодарна Владимиру и его тренерскому штабу за работу.

- Возможно, кадровые перестановки надо было провести сразу после Турина?

- Уверена, Леонид Васильевич Тягачев приложил тогда много усилий для изменения ситуации. Были приглашены хорошие иностранные тренеры, но чего-то не хватило.

- Наверняка останется много обиженных. Вас это не смущает?

- Это большая проблема. Поэтому я прошу понимания у всех моих коллег, которые, вероятно, рассчитывали на более снисходительное отношение. Я предлагаю свое видение ситуации. Кроме болельщиков и спортсменов у меня ни перед кем нет обязательств.

- Леонид Мельников когда-то вас тренировал. Этот факт сыграл роль при его назначении?

- Дело еще и в том, что в свое время мы с Леонидом были коллегами по сборной СССР. Я ему доверяю. Был сезон, когда наша женская команда под руководством Мельникова выиграла четыре этапа Кубка мира. Это был очень серьезный прорыв. Мельников молодой и динамичный, с живым горнолыжным разумом. Кроме того, во имя решения поставленных целей будет использован опыт председателя тренерского совета Сергея Анатольевича Назарова. Мы настроены работать 24 часа в сутки.

- Женщина во главе спортивной федерации - не частое явление в российском спорте. В случае неудач вас будут критиковать сильнее, нежели президента-мужчину.

- А я этого совсем не боюсь. Уверена: на Играх в Сочи мы добьемся большего по сравнению с тем, что имеем сейчас. А насчет половой принадлежности… Этот вопрос должен себя изжить. Мы профессионалы и искренне болеем за дело. Непринципиально, мужчина или женщина руководит организацией, человека-то судят по делам. А в целом женщине в жизни сложнее, чем мужчине. Но я привыкла добиваться результата на любом поприще.

ОБЫЧНАЯ ЕЗДА

- День 15 февраля 1994 года сейчас хорошо помните?

- (Улыбается.) Да, этот день мне запомнился. Вы знаете, к тому моменту мы на протяжении длительного периода ждали олимпийскую медаль. И завоевать ее удалось мне, хотя готовы были многие. Так распорядилась судьба.

- Проснувшись тем памятным утром в олимпийской деревне Лиллехаммера не почувствовали: сегодня я сверну горы?

- Такого не было. Было достаточно холодно - ниже 20 градусов мороза. Хороший ясный день. За несколько суток до старта супергиганта мы тренировались с норвежской мужской командой. Мои тренеры Игорь Петрович Скрябин и Владимир Андреев говорили: мол, если олимпийскую трассу так же пройдешь, весьма вероятно высокое место. Серебряная медаль стала общей наградой. Ее должны разделить и тренеры, и медики, оберегавшие нас от травм.

- Тот спуск был лучшим в вашей жизни?

- Это была обычная езда. У нас есть калитка на старте, при открытии которой засекается время. Помню, палки переношу через нее - и слышу голоса болельщиков: "Светлана, давай!" Им удалось пробить броню моей концентрации. (Смеется.)

Просматривая трассу, я наметила себе определенную линию прохождения. Но вот еду и чувствую: не попадаю в нее, меня выносит! Возможно, это происходило из-за того, что я шла по трассе быстрее запланированного. Мне казалось, опаздываю, а на самом деле ехала шустрее обычного! Очень хорошо помню вираж, стоивший мне первого места. Ведь до злополучной ошибки я лидировала. Поехала по не совсем правильной траектории: меня вынесло ниже, и я потеряла скорость. Горнолыжник проходит трассу, словно в коконе. Ничего вокруг не видит и не слышит. Но после пересечения финишной черты оцепенение спадает. И я услышала крики трибун. Обернулась к табло и поняла: проезд удался. Радости не было предела. Так родилась вторая олимпийская медаль в истории нашего горнолыжного спорта. Моя деятельность в федерации, очень надеюсь, приведет нас к золоту. Пусть и не через четыре года, а через восемь или и того больше.

- Но как показывает история, отечественные спортсмены берут медали на Играх примерно раз в сорок лет.

- (Смеется.) Тогда мне будет около семидесяти. Вряд ли я столько лет продержусь во главе федерации. Постараюсь уйти на покой с медальным багажом. Очень не хочу ждать сорок лет.

- Как быстро вас посетила мысль: я вошла в историю спорта.

- Когда в олимпийский музей в Лозанне взяли на вечное хранение мой автограф. Нельзя сказать, мол, "забронзовела" или "засеребрилась". Были радость и осознание того, что годы в спорте проведены нельзя. Но на том успехе жизнь не закончилась. В будущем предстояло участие в новых Олимпийских играх и чемпионатах мира. Фанфары отгремели вчера, а сегодня - снова за работу.

- По возвращении из Лиллехаммера ощутили заботу государства?

- Да. Встречались с высшим руководством страны. В Геор-гиевском зале меня наградили орденом Дружбы народов. Давайте вспомним, что в 94-м Россия переживала огромные проблемы. Но все-таки олимпийцев не забыли.

- У вас были слезы на пьедестале?

- Да. Некоторые плачут для пафоса. Но у меня были совсем другие слезы. Вспомнила, как папа привел меня на первую тренировку. Как выдали какие-то ботинки, подогнали их под лыжи. Вспоминала, как в детстве на тренировках в Сибири при минус 35 у меня мерзли ножки. Как в 82-м впервые увидела Кавказ. Как к своему тренеру переехала из Уфы на Украину. Как в 92-м на Олимпиаде в Альбервилле нас пытались делить на какие-то непонятные команды. Мы не имели ни гимна, ни флага - это было ужасно. Мы-то, спортсмены, готовились к выступлению и не обращали внимания на происходящие вокруг политические перипетии. Невозможно переоценить момент, когда в твою честь поднимается флаг твоей страны и играется гимн.

- Первую медаль помните?

- Она была завоевана на школьных соревнованиях в Уфе. Вернее, это была не медаль, а диплом за первое место. В ожидании объявления результатов мы то и дело шушукались, подслушивали под дверью. Мне слухи отвели третье место. Но в итоге вопреки всем домыслам о моей бронзе меня наградили дипломом за победу. (Смеется.) Теперь он хранится у моих родителей в Уфе.

- Существует разница между понятиями "карьера" и "спортивная жизнь"?

- Карьера, как мне кажется, прогнозируема. Ребенок приходит в спортивную школу и не думает ни о какой карьере. Он занимается из интереса. Помню, когда температура в Уфе опускалась ниже минус 26, нам разрешали не ходить в школу. Так мы бежали на две тренировки в день.

- Самый сумасшедший поступок в вашей жизни?

- Уход из спорта.

- Вы реализовали свои возможности по максимуму?

- Мне удалось добиться того, чего больше никто из наших горнолыжников не добивался. Поэтому грех жаловаться на судьбу. К тому же удалось избежать серьезных травм. Помню, было очень тяжело впервые смотреть чемпионат мира по телевизору. Ведь с этими людьми я соперничала каких-то четыре недели назад!

Наш разговор подошел к концу, но Светлана, взяв небольшую паузу, продолжила:

- Очень хотелось бы сказать несколько слов по поводу Ванкувера. Не стоит слишком сильно осуждать спортсменов. Уверяю читателей и болельщиков: они выложились на сто процентов. Мы, руководители федераций, перегруппируемся и пойдем дальше. Вооружимся тем, что нам предлагают реалии сегодняшнего дня. И сообща станем добиваться успехов, несмотря на тяжелое поражение в Ванкувере. Спортсменам необходима вера со стороны болельщиков.

Дмитрий ОКУНЕВ

Терскол - Москва