Газета Спорт-Экспресс № 133 (5010) от 22 июня 2009 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

БЕРИЯ В СУДЕЙСКОЙ

Если ничто не помешает, сосредоточусь сегодня исключительно на делах турнирных. Надеюсь обойтись наконец без политики и политиков.

ХОЛОСТЫЕ ВЫСТРЕЛЫ КОМИТЕТА

Готовились к чемпионату действующие лица по обычной схеме. Тренеры тренировали: зимой - в зале, весной - под открытым небом, повышали мастерство (техника), укрепляли тело ("физика"), повышали интеллект (тактика), просветляли душу (политико-воспитательные инъекции). Футболисты в меру сил и способностей выполняли тренерские задания.

Наставники совершенствовали физическое развитие игроков, а за сохранностью их драгоценного здоровья денно и нощно приказано было следить врачам. Приказал большой гуманист. Напомню, если кто запамятовал: генерал-полковник внутренних государственных органов, он же председатель Комитета физкультуры Аркадий Аполлонов.

В спецприказе он обязал руководителей ведомств и обществ команд - участниц всесоюзного первенства организовать постоянный врачебный контроль за состоянием здоровья игроков. Полномочиями эскулапов наделил широчайшими: составляли они режим футболистов, совместно с тренерами - план тренировочных занятий, следили за санитарно-гигиеническими условиями, питанием, предупреждали травмы, вели учет и анализ повреждений...

Установил Аполлонов фиксированные сроки медобследования наличного состава элитных команд: первый - перед началом весенних сборов, второй - на турнирном экваторе, третий - не позднее 15 дней по окончании сезона.

На бумаге все выглядело распрекрасно. О проведении председательского приказа в жизнь, тем более о качестве обслуживания пациентов сказать ничего не могу - не обнаружил письменных следов.

Смертность среди комитетских приказов была высока. Многие рождались хилыми, немощными (гнилая наследственность) и тут же тихо отходили. Об их врожденном бессилии рассказано в прошлых главах. Добавлю еще один пример. Выдержка из очередного аполлоновского детища: "Тренеров, не имеющих специального образования, обязать до 1 января 1950 года заочно и экстерном сдать в школах тренеров экзамены за полный курс специального отделения по футболу. Не сдавшие в срок экзамены к работе не допускаются".

Тренеры как работали, так и продолжали работать. Неужто все до единого к указанному в распоряжении сроку экзамены сдали? Упоминаний об этом ни в прессе, ни в засекреченных документах не нашел. Скорее всего, и этот выстрел, сделанный из резиденции Комитета, оказался холостым.

ПОЛКУ АРБИТРОВ ПРИБЫЛО

Готовились к сезону и судьи. На сборах обменивались опытом, подтягивали теорию, практические занятия проводили на полях, обслуживая товарищеские матчи.

К ним присоединились всей командой "сталинские соколы". Футболисты ВВС откликнулись на предложение судьи всесоюзной категории москвича Сергея Руднева и в свободное от тренировок время взвалили на себя груз тяжеленный: во время пребывания в Тбилиси в течение трех недель корпели над учебниками, изучали правила игры, теорию, методику и практику судейства. "Все слушатели семинара успешно сдали экзамены. В торжественной обстановке спортсменам-авиаторам были вручены судейские билеты", - восторгалась спортивная газета.

До войны судейскую квалификацию приобрели по собственной воле игроки "Стахановца". И вот теперь - ВВС. Шаг разумный, я бы сказал, практичный. К "своим" отношение арбитров будет терпимее, снисходительнее. В матчах с участием ВВС судьи могли чувствовать себя увереннее, спокойнее. По полю бегали одиннадцать коллег, а любые с их стороны обращения или претензии должны были восприниматься главным как творческие дискуссии, даже если облекались в форму повседневную, с употреблением ненормативной лексики.

ЧИСТКА РЯДОВ

Положение о чемпионате после интенсивной трехмесячной переписки важных партийных и физкультурных вельмож утвердили наконец на заседании... Думаете, Комитета физкультуры? Не будьте наивны - Президиума Совета Министров СССР! Участники первенства узнали об этом за пять дней (!) до открытия занавеса.

Вместо предложенных Аполлоновым 27 команд загнали в одну группу 33. Разделили ее на два класса: в сильнейшем ("А") - 19 команд, в другом, послабее ("Б"), - 14. Таким образом, пусть формально, в одной группе оказались представители всех 16 республик. Благодаря словесной эквилибристике сбылась давняя мечта партаппарата.

Допустили и карельских финнов - петрозаводский "Локомотив". Пренебрег Совмин мнением Аполлонова, считавшим команду Карело-Финской ССР не подготовленной для участия в первенстве. Между тем петрозаводцы заняли десятое место, опередив представителей четырех республик, а у победителя, получившего место в классе "А", отобрали три очка из четырех.

Подробно о регламенте распространяться не стану: турнир, как обычно, двухкруговой, зачет очков прежний, награды победителям те же - разного достоинства медали с жетонами, дипломы. Чемпиону еще и красное знамя полагалось.

Класс "А" для особо одаренных намеревались разгрузить основательно. На языке социалистической эпохи готовилась очередная чистка рядов. Последние шесть команд по окончании чемпионата отправляли в "провинцию" на перевоспитание, взамен два победителя низшего класса переходили в высший. Предусматривалось проведение переходных игр: "Чемпионы республик по окончании розыгрыша первенства СССР встречаются в переходных игpaxс командами своих союзных республик (две игры), участвующих в первенстве СССР, и если добьются победы, то в следующем году занимают их места", - гласил один из пунктов Положения.

При равенстве очков и мячей вступала в силу кубковая система: дополнительный матч (или матчи) с дополнительным временем - до тех пор, пока кто-то не протянет ноги.

СЕДЬМОЙ ПЕНАЛЬТИ ВЛАДИСЛАВА ЖМЕЛЬКОВА

К тронувшемуся наконец 16 апреля поезду дальнего следования прицепили после решительного вмешательства секретаря компартии Грузии Кандида Чарквиани еще один вагон, 19-й. На нем значилось - "Спартак" Тбилиси.

Поначалу казалось, как прицепили, так по прибытии на станцию назначения и отцепят: тяжелые понес новичок потери - семь проигрышей в десяти встречах. Впечатление оказалось обманчивым. Оправившись от чувствительных ударов, спартаковцы убедили наблюдателей - место среди сильнейших завоевали по праву, толк в футболе знают.

Пришли в команду несколько опытных футболистов. Пост номер один доверили легендарному московскому стражу, тоже спартаковцу, Владиславу Жмелькову. Увы, это был уже не тот Жмельков, маг, кудесник и чародей, от кульбитов которого дух захватывало. Как-никак возраст солидный (стукнуло ему 35), войну прошел от и до, получил тяжелую контузию. Но как был патриотом клуба, так им и остался. До войны силком его в ЦДКА загоняли. Отказался. Тогда сослали строптивого парня служить далеко от Москвы. Вернувшись с фронта, вновь оказался в "Спартаке", а когда стал не нужен, переехал в Тбилиси, но верность клубным цветам сохранил.

Опыт и великолепные природные данные Жмелькова сослужили новой команде добрую службу. Избавься от давней вредной привычки, мог бы играть долго.

В 30-е годы он был главным спецом по обезвреживанию 11-метровых. За два довоенных года, что играл в "Спартаке", нейтрализовал их шесть. Последний, седьмой, отразил в "Спартаке" тбилисском, в Ереване, при ничейном счете, сохранив команде очко.

Но все же лучшим игроком спартаковцев был их центрфорвард Автандил Пайчадзе, младший брат Бориса. В первом матче земляков все голы забили близкие родственники. Начал Автандил, Борис ответил тремя, сделав свой последний, седьмой хет-трик в советских чемпионатах. Кавказские традиции были соблюдены: младший не осмелился оспорить превосходство старшего.

Случай уникальный. Не могу припомнить, чтобы братья, игравшие друг против друга, забили абсолютно все мячи, причем ни много ни мало четыре. Может, где-то за нашими границами? Увы, в истории и статистике зарубежного клубного футбола не силен.

ДВАЖДЫ В ОДНУ ВОРОНКУ

"Зенит", возглавив пелотон, практически до конца выдержал свой график предыдущего года: резвое начало, недвусмысленные притязания на протяжении большей части дистанции на один из комплектов наград и необъяснимый, кошмарный провал в непосредственной близости от пьедестала. Находясь в середине второго круга на второй позиции, "Зенит" в одночасье развалился - проиграл пять встреч кряду с общим счетом 5:20! Причем четыре - на своем поле. Армейцам, за которыми в тот момент располагался, - 1:8 в присутствии до краев заполненных земляками трибун. Светлые, будоражившие кровь надежды развеялись вмиг. Как и в 49-м. Тогда шесть подряд проколов с суммарным коэффициентом 3:20 отбросили "зенитчиков" со второй позиции на итоговую пятую. В этот раз - на шестую. Снаряд дважды в одну воронку не попадает? Не верьте.

За два года "Зенит" успел приучить к своим чудачествам. Чего не скажешь о "Крыльях". Скромные куйбышевские "Крылышки" в желтой лидерской майке после трети пути - картина сюрреалистическая.

НЕ В НОГУ

Первый прокол у волжской команды случился только в 11-м матче. Первый гол пропущен в восьмой игре, на 668-й минуте! Так долго с начала турнира не держалась в стране ни одна команда. До уникального рекорда в СССР не дотянулся никто. Так и простоял он одинокий, гордый, неприступный.

Разность мячей после семи игр - 3-0. После десяти - 7-2. Броня крепка. Над ее сплавом не один год колдовал самобытный тренер Александр Абрамов. Сообразуясь с возможностями имевшихся в его распоряжении футболистов, он набросал неведомый стране тактический рисунок - "волжскую защепку". В галерее тренерских шедевров не сразу его и заметишь. Зрительского взора новинка не радовала, специалистов раздражала. Работал Абрамов под непрекращавшимся потоком критики.

У нас всегда славословили героев, впереди идущих. Их чеканный шаг сопровождали барабанная дробь, бравурные звуки марша и нескончаемое многоголосое "Ура-а-а!!!". Когда колонну возглавила волжская команда, музыканты замолкли, чтобы не заглушить слова известного специалиста. К игрокам претензий он не имел, даже похвалил: "Коллективно и дружно выступает команда "Крыльев Советов". Футболисты играют ровно, слаженно, на основе взаимной выручки". А вот тренеру досталось. Шагал Абрамов не в ногу пренебрегал наступательной доктриной советского футбола: "К сожалению, волжане почти во всех матчах придерживаются оборонительной тактики. В атаках, как правило, участвуют лишь два-три нападающих. Оба полусредних большую часть времени проводят в обороне на своей половине поля. Тактика команды построена в расчете на то, что противник на протяжении матча совершит ошибку, и это даст возможность волжанам забить один-два мяча...

Оборонительную тактику волжан нельзя признать правильной ибо она ведет к пассивности, снижению темпа игры - всему тому, что несвойственно стилю советского футбола".

Упреки можно было считать уместными, если бы обращались к тренерам ведущих команд, в чьем распоряжении футболисты высокого класса. Абрамов же выжимал максимум из того, что имел.

Играя, как все, "Крылья" высоко парить не смогли бы. Тренер научил ребят преодолевать земное притяжение. Впервые команда расположилась в верхней части итоговой таблицы, заняв вполне пристойное при 19 участниках седьмое место.

ОДИН ТРЕНЕР НА ДВА "ДИНАМО"

А где же правофланговые советского футбола? "Динамо", в отличие от прошлых лет, засиделось на старте. Что-то не заладилось у чемпиона. Если в 49-м он установил несколько союзных рекордов, то в начале 50-го огорошил личными. На тот момент. В дебюте в пяти матчах подряд (со 2-го по 6-й тур) ни разу не выиграл, в четырех - ни разу не забил. Долгое время очков имел меньше, чем игр.

Публика в недоумении, специалисты с журналистами пытались докопаться до истины. Я же обращусь к тренеру Михаилу Якушину. Только он знал ситуацию изнутри и в общих чертах обрисовал ее в конце 80-х в книге "Вечная тайна футбола":

"К тренировкам кое-кто из футболистов стал относиться небрежно, а то и просто недобросовестно. Большинство ведущих игроков чемпионского состава были, что называется, в возрасте - под 30 лет и старше, и прежние физические нагрузки переносить им становилось тяжело. Я повысил требования, а они обиделись. Стартовал чемпионат... Смотрю, плохо двигается команда, решил увеличить нагрузки в тренировке, что вызвало общее неудовольствие. Чувствую, расходимся мы с командой, а руководство клуба после бесед с рядом игроков стоит вовсе не на моей стороне...

Дальше - больше. Едем на игру в Харьков. Я обнаруживаю, что некоторые футболисты, не спросясь, в поездку взяли своих жен, словно на экскурсию отправились. Это переполнило чашу моего терпения. Я понял, что дальнейшая совместная работа не может удовлетворить ни меня, ни футболистов. И подал в отставку".

Версия тренера не совпала с официальной (изложена в некоторых центральных изданиях) - уволил его ЦС "Динамо". И случилось это не после игры в Харькове, а позже.

Семен Нариньяни знал больше самого Якушина и 11 мая в "Комсомольской правде" в статье "Почему проигрывает московское "Динамо" подробно ответил на тревожившие динамовских поклонников вопросы. Вину возложил на "стрелочника": "В последние годы тренер тов. Якушин перестал выдвигать спортивную молодежь. Он пошел по другому пути - порочному пути и начал пополнять свою команду только за счет именитых гастролеров. А у именитых, как известно, свои привычки, свой стиль...

Московское "Динамо" сильнее команд, которым проиграло или сыграло вничью, а проигрывает потому, что сборная команда всегда слабее клубной - глубокомысленно заключает автор. - Футбольный тренер это не антрепренер, а воспитатель. Якушин забыл об этой стороне своей деятельности, и сейчас ошибки тренера сильно сказываются на игре чемпиона страны".

Не стану акцентировать внимание на тоне, в каком журналист говорит об одном из лучших советских тренеров. Я о другом. Отчего не проявил он свое красноречие и не направил острие язвительного пера в сторону команды Василия Сталина?

"Динамо", названное сборной, за шесть послевоенных лет пополнилось шестью игроками со стороны: вратарем Саная из Тбилиси, защитниками Ивановым и Зябликовым из ленинградского "Динамо", нападающим Архангельским (через пару лет вернулся в Ленинград), спартаковцами Коновым и Сальниковым. А ВВС за три года (1948 - 1950) заполучили более двух десятков! Хватало на две сборные.

Таким специалистам, как Якушин, безработица не грозила. Его тут же пригласили в Тбилиси. Михаил Иосифович - первый в отечестве тренер, кто проработал в течение сезона в двух командах.

ПЕРЕСТРОЙКА

Серьезные потери понес ЦДКА. Завершил карьеру Федотов, ушел в ВВС Бобров. Ведущего защитника Кочеткова (пропустил из-за серьезной травмы предыдущий сезон) хватило на четыре игры. Поняв, что не потянет, с футболом завязал. Аркадьев вынужден был провести перестройку во всех линиях. Оказалась она не столь болезненной. Вакансию в центре защиты заполнил хавбек Башашкин, его напарник Вячеслав Соловьев занял место Боброва. После небольших экспериментов закрепился в центре атаки быстроногий, агрессивный Борис Коверзнев. Он-то и стал лучшим армейским бомбардиром. Линию полузащиты сформировали Алексей Водягин и Александр Петров.

Начал ЦДКА, как всегда, с натугой. По очку посеял в Сталинграде, Куйбышеве, Харькове. Первый матч в Москве с прошлогодним аутсайдером, "Шахтером", выиграл 2:1 благодаря арбитру.

Гостям, хоть и обидно проигрывать из-за вопиющей несправедливости, промолчать бы. А они возьми да подай протест. На что рассчитывали - выиграть у трехкратного чемпиона, когда тот раскочегарится? Может, сами бы на это не решились, а за них кто-то додумал? Попытаемся разобраться, но после небольшого, непосредственно связанного с затронутой темой отступления.

АВОСЬ ПРИМУТ

Протестов в 50-м было подано немало - 16. На пленуме Всесоюзной футбольной секции ее председатель, Сергей Савин, выразил неудовольствие на сей счет: "Следует указать, что большая часть протестов носит чисто субъективный характер и фактически не подлежит даже рассмотрению. Это протесты на назначение судьями 11-метровых ударов, определение положения "вне игры" и взятие ворот.

Правилами предусмотрено, что по всем этим фактам мнение судьи окончательно. К сожалению, этого не хотят понять некоторые руководители команд".

Странно, что никто из делегатов пленума не спросил председателя: почему этого не хотят понять сами руководители Всесоюзного комитета? Только они принимали или отвергали протест. Наверняка каждый из присутствующих в зале знал мотив обжалованного "Шахтером" матча с армейцами: неправильно засчитанный гол в его ворота. Мяч пограничную линию не пересек: вратарь Пестов остановил его сантиметрах в 30 от нее. Минский судья Сигизмунд Лысаковский гол засчитал и зафиксировал в протоколе победный для ЦДКА счет. По существующим правилам апелляция "шахтеров" не подлежала рассмотрению. Физкульткомитет, однако, рассмотрел и семью голосами против трех удовлетворил. Коли бюрократическая машина работает со сбоями, почему бы не воспользоваться дефектом? Вот и строчили протесты - авось примут. Приняли, как видите.

Признаюсь, зря я так о чиновниках. В данном случае оказались они под высоким давлением.

Де-юре протест "шахтеров" Комитет удовлетворил через десять дней после игры. Фактически решение о переигровке было принято... в ходе матча.

"СУДИТЬ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕШЬ!"

Эту необыкновенную историю через 40 лет записал и опубликовал со слов участника встречи, вратаря "Шахтера" Евгения Пестова, член Союза журналистов СССР Л. Санин. Передаю ее в сильно урезанном виде:

"Оставалось играть минут десять, когда диктор по стадиону сделал объявление, повергшее в шок и футболистов, и зрителей: "Настоящий матч опротестован командой "Шахтер" и будет переигран. О дне встречи будет сообщено дополнительно".

Мы ничего не можем понять. Какой протест? Ведь игра еще не закончилась".

Спустившись в подтрибунное помещение, вратарь обомлел: навстречу шел Александр Засядько, министр угольной промышленности СССР, за ним - Лаврентий Берия. Обомлевший Пестов по просьбе Засядько провел их в судейскую комнату, а сам остался в дверях, став свидетелем всего там происходящего:

"Один боковой арбитр как был в полусогнутом положении - бутсы расшнуровывал, так в нем и остался. Второй манекеном застыл со стаканом чая в руках. А Лысаковский оказавшийся к незваным гостям ближе всех, стал белее стены.

- Где твоя дудка? - рявкнул Берия, испепелив Лысаковского гневным, ничего хорошего не сулящим взглядом...

Лысаковский стал судорожно шарить у себя на груди, пытаясь нащупать непослушными пальцами сбившийся набок свисток. Наконец это ему удалось.

- Вот он, - выдавил бескровными губами перепуганный арбитр.

Берия характерно, по-бычьи, двинул подбородком в сторону и, никого не стесняясь, вынес свой приговор:

- Воткни его себе..! Судить больше не будешь!

И, быстро повернувшись, зашагал прочь, увлекая за собой Засядько".

Угроза сбылась частично. Отсудил после этой истории минский арбитр всего три игры: одну - в 50-м, еще две - в следующем году. На этом карьера Лысаковского прервалась. Преждевременно - в 38 лет. Во всяком случае, в высшем классе он больше не объявлялся.

МЕДВЕЖЬЯ УСЛУГА

Услугу "Шахтеру" оказал Лаврентий Павлович медвежью. Матч переигрывали 12 июля. К этому времени армия вела успешные бои по всей ширине фронта и весь гнев обрушила на несчастных "угледобытчиков": "Вас не устроили 1:2? Так получите!" - и безжалостно разрядила в них семь "патронов" - 7:0.

Разгромный счет не утолил жажду мести "лейтенантов", кровь продолжала бурлить в их офицерских жилах. Угомонились на донецкой земле, где в матче второго круга была повторена показательная экзекуция - вновь 7:0. Вот так жестоко подавила армия "шахтерский бунт".

Небольшой отрывок из воспоминаний самого активного "карателя", Валентина Николаева: "Когда мы вышли на поле стадиона в Рученкове, что возле Донецка, играли так, словно от этого матча целиком и полностью зависела судьба первенства. Я тогда, помнится, забил три гола...

"Не поняли" нас тогда футболисты "Шахтера". До конца матча они так и не разобрались в том, что происходит на поле. Обескураженные, они прямо в ходе игры просили армейцев не забивать слишком много голов, дабы не позорить в глазах местных болельщиков. Но куда там... мы, что называется, разошлись... Словом, наказали мы футболистов Донбасса: будете, мол, в следующий раз думать, прежде чем опротестовывать матч". (В. Николаев. "Я - из ЦДКА!").

ДАЕШЬ РЕКОРД!

Это был не первый протест, удовлетворенный высшей физкультинстанцией. За три недели до этого, 21 апреля, "Нефтяник" потребовал переиграть матч, проигранный дома минчанам - 0:2. Днепропетровский судья Николай Гутарев по невнимательности или по известной только ему причине остановил игру по истечении 85 минут.

В истории с "Шахтером" неповоротливые комитетские чиновники прыть проявили необыкновенную. А в случае с "нефтяниками" раскачивались долго, хотя обоснованность мотива, как и неизбежное, единственное решение, сомнений не вызывала. Тем не менее бакинцы и их соперники оставались в неведении около четырех месяцев. Лишь в середине августа постановили: аннулировать прежний результат и встречу переиграть.

Состоялась она 8 ноября, более чем через полгода, если быть точным - на 201-й день после подачи протеста! Есть всесоюзный рекорд! Не удивлюсь, если узнаю, что и мировой.

В тот день был сыгран последний, 342-й турнирный матч. Таким образом, чемпионат 1950 года завершился встречей... второго тура. Эта фраза достойна еще одного восклицательного знака. На сей раз воздержусь, возьму себя в руки - перебрал с ними, многовато натыкал. Кто скажет, что не по делу.

Пользы протестующие, осевшие к тому времени на турнирном дне, не извлекли: вновь проиграли, правда, чуть скромнее - 0:1. В случае успеха поменялись бы местами с соперником - минским "Динамо". Впрочем, ничего от этого не изменилось бы: согласно Положению, помимо них еще четыре команды должны были покинуть высший класс. Как это ни покажется вам странным, и в самом деле покинули.

Распрощался с ним и судья Николай Гутарев. Наказали его сурово, приговорили к высшей мере и привели приговор в исполнение - дисквалифицировали навсегда.

"РЕСПУБЛИКУ ЗАЖИМАЕШЬ!"

Остальные 14 апелляций отвергли как необоснованные. Выделю две. Киевское "Динамо" - "Нефтяник". Киевляне, балансировавшие между точками А и Б, не смогли у себя дома одолеть обреченных к тому времени бакинцев - 2:2. В надежде взять два очка в повторной встрече обратились они в высшую инстанцию. Мотив: при счете 0:0 куйбышевский арбитр Павел Давыдов дал пенальти в сторону Баку, но после бурного протеста гостей, криков: "Республику зажимаешь!" - и угроз покинуть поле приговор отменил. От греха подальше - лучше уж допустить ошибку профессиональную, нежели политическую.

ВВС - "Крылья Советов". Забив до перерыва два гола, "летчики" безмятежно доигрывали матч. Шальной дальний удар защитника волжан посеял в их рядах панику. Оставшиеся семь минут мяч практически не покидал территорию хозяев. Когда судья Саар собирался свистнуть, кто-то из куйбышевцев после подачи углового счет сравнял. Эстонский арбитр и вправду свистнул: на взятие ворот или окончание игры? Его помощник Белянин взмахом флажка показал - мяч в сетке. Но секундомер-то у главного. Ему и решать. Найти грань в десятую, а то и сотую долю секунды, разделившую окончание игры и пересечение мячом линии ворот, невозможно. Решение свое Саар отразил в протоколе, оставил счет неизменным - 2:1. Волжане протестуют, требуют признать игру ничейной, на худой конец согласны на переигровку.

Солидарная с волжанами Дисциплинарная комиссия признала их требования обоснованными - 2:2. Всесоюзная коллегия судей и ее председатель Николай Латышев на заседании Президиума ВКС вердикту ДК воспротивились и постановили: "Решение дисциплинарной комиссии об утверждении результата игры ВВС - "Крылья Советов" (Куйбышев) - 2:2, тогда как в протоколе игры судья зафиксировал счет 2:1 в пользу команды ВВС, считать неправильным и противоречащим правилам игры в футбол, утвержденным Всесоюзным комитетом по представлении Всесоюзной футбольной секции.

Настоящее решение Президиума ВКС довести до сведения Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта".

Тяжба затянулась. Только в двадцатых числах сентября Комитет окончательно, раз и навсегда, утвердил победный для сталинской команды счет.

Дела советских авиаторов после выигранной у "Крылышек" встречи пошли на лад: 9 из 10 возможных очков в последующих пяти турах позволили явить свой желто-голубой полосатый лик футбольной общественности. По потерянным очкам они вышли на чистое второе место.

Думал, уж сегодня наверняка обойдусь без политиков. Человек предполагает, Лаврентий Берия располагает. Внезапное его появление в судейской комнате нарушило мои планы и направило ход повествования на соседнюю колею. В следующий раз вернусь на главную магистраль и постараюсь благополучно, без дорожных происшествий, доставить громоздкий, в 19 вагонов, состав класса "А" на конечную станцию.