Газета Спорт-Экспресс № 231 (4511) от 9 октября 2007 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 17

БЕРИЯ

Минувшей весной, в не самые лучшие для футболистов московского "Динамо" дни, фанаты этого знаменитого клуба взметнули над орущими головами лозунг-плакат (по-нынешнему - баннер).

На взметнувшемся баннере остроумные фанаты изобразили покойного Лаврентия Павловича Берия в зловещем его пенсне, сопроводив изображение прямым намеком на то, что шеф сталинской тайной полиции и с того света все происходящее с нынешними динамовцами видит - и озабочен тем, что творится в команде, по-прежнему остающейся под эгидой ведомства на Лубянке.

Итак, отвязанным нашим фанатам - пусть и шутки ради - показалось возможным вызвать на стадионе дух Берия. Видимо, краткий курс российской истории, преподаваемой на телевидении регулярно, начинает себя оправдывать. И вот уже увлеченная футболом молодежь, утолившая жажду пепси, свободно оперирует в своей аргументации фигурами деятелей, которых, слава богу, не застала.

А вот я, к сожалению, Лаврентия Павловича застал - как и вообще те времена, когда и тбилисский стадион "Динамо" (хорошо, что Грузия теперь заграница и на Саакашвили вся ответственность) носил его имя, и мы, юные динамовцы, бегали по аллеям Петровского парка кросс на приз Берия. И должен сказать, что никакой ностальгии по этим самым временам, на которые детство мое пришлось, до сих пор не испытывал. Однако ворчать или возмущаться по поводу баннера не собираюсь. Более того, готов поделиться услышанным от очень и очень знаменитых динамовских ветеранов, говоривших о Лаврентии Павловиче с неизменными уважением и признательностью.

"Динамо" было первым из советских спортивных обществ - и неудивительно, что лучшие отечественные футболисты изначально собирались под знаменами, цвет которых придумали на Лубянке. В тот же - двадцать третий - год спохватилась Красная Армия, и ее футболисты ближе к великой войне приблизились в популярности к динамовским, а после войны стали и никак не менее популярными. Самым, конечно, популярным - еще в тридцатые годы - сделался "Спартак", в котором видели оппозицию (старались думать, что сугубо эстетическую) ведомственным образованиям - и в первую очередь "Динамо". Само собой, как у нас повелось издавна, личное перекрещивалось с политическим.

Вернувшиеся из заключения братья Старостины утверждали, что Берия, ко времени их возвращения расстрелянный как английский шпион, не мог простить им унижения на футбольном поле, когда один из братьев убежал с мячом из-под динамовского полузащитника. Вероятно, талантливому брату сделать это было так же легко, как всесильному шефу тайной полиции упечь всех четверых Старостиных за колючую проволоку.

Пришедший мне сейчас на память эпизод динамовско-спартаковского противостояния отчасти растиражирован. Но я впервые услышал его в рассказе участника той встречи с Берия - великого форварда "Динамо" Василия Трофимова.

Футболистов ввели в огромный темный кабинет здания, наводившего на всю страну ужас; дело происходило в год моего рождения, летом сорокового, и "Динамо" готовилось к матчу со "Спартаком". В глубине, как вспоминал Чепец (прозвище Василия Дмитриевича), светилось очень большое, по-покойницки белое, лицо (ни у кого из игроков тогда и мысли не мелькнуло о сходстве с мертвой головой, каждый из них беспокоился о собственной голове). Впрочем, нарком внутренних дел был со своими футболистами мил и любезен. Предупредителен даже, можно сказать. Велел адъютанту-полковнику записывать все просьбы игроков.

Адъютант пытался заверить патрона (уместно ли называть так главу подобного ведомства?), что все и так запомнит. Но Берия - к восторгу футболистов, уже полюбивших шефа за простоту, - строго заметил: "Я умнее тебя, но записываю". Просьб особенных у динамовцев не оказалось. Один только мастер выразил сожаление: мол, в "Спартаке" на питание футболистов положено пять рублей в день, а нам, динамовцам, дают три. Лаврентий Павлович возмутился: "Как, "пух-перо" (иного названия у Берия для представлявших Промкооперацию спартаковцев не находилось) получает больше наших?!"

Но когда все пожелания футболистов наркомом были учтены, он поинтересовался: может ли теперь государственная безопасность быть уверенной, что ее клуб победит завтра ненавистное "пух-перо"? И когда услышал, что гарантий таких игроки ему дать не спешат, что победить "Спартак" всегда бывает трудно, спросил не без издевки: "А не поставить ли вам в помощь за воротами роту автоматчиков?" (Не с этой ли реплики идет традиция динамовского остроумия, приведшая в итоге к баннеру с изображением Лаврентия Павловича?)

Трофимов, между прочим, и другой эпизод вспоминал. После всем известного послевоенного триумфа на Британских островах динамовцы поначалу валили сезон сорок шестого года. И снова их собрали на Лубянке. Берия не присутствовал, но генералов в соответствующей форме хватало. И один из них - с виду добродушный толстячок - предложил: а не проверить ли наших футболистов по линии государственной безопасности? После чего футболистам - сплошь из сегодняшнего далека классикам и до сих пор знаменитостям - стало не по себе.

"Но что вы думаете, - резюмировал Василий Дмитриевич, - стали мы играть после этого лучше? Еще хуже!" Правда, из справочника я узнал, что сезон тот динамовцы закончили на втором месте. А следующий чемпионат и вовсе выиграли.

Значит, ничего нам не остается, как верить еще в какие-то силы, зданию на Лубянке непосредственно не подчиненные. Существуют ли они, однако? Кто ответит нам на это, кроме современного "Динамо"?

Александр НИЛИН