Газета Спорт-Экспресс № 112 (4392) от 22 мая 2007 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

Сергей МИРОНОВ: "ХИРУРГИ ЦИТО СОЗДАЛИ КАЛИНИЧЕНКО НОВЫЙ АХИЛЛ"

У Миронова много титулов. Упомянем пока, что он академик РАН и РАМН, лауреат Государственной премии. А это интервью "СЭ" дал в ранге директора знаменитого на весь мир ЦИТО (Центрального института травматологии и ортопедии) и руководителя клиники спортивной, балетной и цирковой травмы этого института.

Авторитет у ЦИТО и впрямь колоссальный. Но вот совсем недавно на чемпионате мира по хоккею травму колена получил лидер российской сборной Алексей Морозов - и оперировали его в частной московской клинике. А футболисты наши и вовсе предпочитают лечиться за рубежом.

Я спросила Сергея Павловича, почему так происходит, и он дал исчерпывающий и, как мне показалось, честный ответ. Но речь об этом зашла уже в середине нашего разговора. А началось интервью так.

ВСЕ НАЧАЛОСЬ ПОСЛЕ ХЕЛЬСИНКИ-1952

-Весной этого года вашей клинике исполнилось 55 лет. Возраст солидный, но тем не менее она одна из молодых в структуре ЦИТО. Создавала ее ваша мама, знаменитый спортивный хирург-ортопед Зоя Миронова, с которой вам впоследствии довелось немало поработать. В те годы о спортивной хирургии не то, что у нас - в мире речи не было. Что же послужило толчком для возникновения клиники?

- Таким толчком стало первое же участие советских атлетов в Олимпиаде: в Хельсинки-52 мы недобрали несколько медалей из-за микро- и макротравм. Это породило государственную заинтересованность в здоровье наших спортсменов, в их скорейшем восстановлении. Руководитель ЦИТО академик Николай Приоров, специалист исключительно эрудированный, проводя консультации, признавался, что порой не знает, что там у спортсменов болит: спортивные травмы не укладывались в общепринятые рамки. Потребовалось высокопрофессиональное осмысление проблемы, что и привело к созданию нашего отделения.

Зоя Сергеевна руководила им 30 лет. В 1983-м она отошла от активной операционной деятельности и отдала бразды правления мне. Не как сыну, а в первую очередь - специалисту. Тогда подобные династии, сами знаете, не приветствовались... Надо было постоянно доказывать профпригодность.

-В те годы, случись у спортсмена какая болячка, дорога была одна - в ЦИТО. Врачи возвращали в строй всех - от новичков-разрядников до чемпионов мира и Олимпиад.

- В течение тех 30 лет, что отделением руководила Зоя Сергеевна, это было единственное в СССР подобное лечебное заведение. Да, думаю, и в мире тоже. Изначально планка была поднята очень высоко; надеюсь, что она удерживается на этом уровне до сих пор. Потому что клиника работает не изолированно, а на базе большого многопрофильного травматолого-ортопедического института, где для консультации можно привлечь специалистов любого профиля.

-Когда вы сменили Зою Сергеевну на посту руководителя отделения, что оказалось самым сложным?

- Главное было удержать тот высокий уровень, который Зоя Сергеевна установила. Более того, этот уровень надо было еще и наращивать - при том, что менялась ситуация: такие виды спорта, как гимнастика, акробатика, да и некоторые другие стали детскими. Появилась абсолютно иная патология, возникли иные требования к опорно-двигательному аппарату. А это порождало новые методы диагностики, новые подходы к лечению, реабилитации.

СПОРТИВНЫХ ТРАВМАТОЛОГОВ НИГДЕ НЕ ГОТОВЯТ

-В годы, когда ваша клиника была в стране монополистом в лечении спортивных травм, она чем-то отличалась от подобных за рубежом?

- На самом деле до начала 90-х лично я о других специализированных клиниках даже не слышал. Наше отделение оставалось единственным в многопрофильной травматолого-ортопедической структуре - тоже, согласитесь, предмет для гордости.

Сейчас спортивная травматология и ортопедия (не путать с более широким понятием "спортивная медицина") - один из самых престижных видов клинического рукоделия. И один из самых высокооплачиваемых за рубежом, им занимаются выдающиеся хирурги. Вот вам пример. Нет большой технической разницы в проведении стабилизирующей операции на крупных суставах. Но одно дело - вернуть функцию коленного или плечевого сустава на уровне занятий физкультурой. И совсем другое - вернуть в строй чемпиона мира или Олимпийских игр. В этом случае операцию и доверяют специалисту по спортивной травматологии.

-Готова предположить, что вашим коллегам приходится сталкиваться со многими неожиданностями...

- Расскажу одну забавную историю. Приходит к нам атлетически сложенный человек, высоченного роста, акробат в цирке. И говорит, что у него не хватает растяжки и объема движений в тазобедренном суставе. Мы его протестировали: придраться не к чему. Поинтересовались: чего бы он хотел? И тут пациент показал фото, где он стоит на одной ноге, делая вертикальный шпагат, а на стопе его поднятой вверх ноги партнерша выполняет гимнастические элементы. Представляете, ему в шпагате нужен был отрицательный угол! Такие вот функциональные притязания, завышенность планки во многом и объясняют специфику нашей работы.

-Вы сами находите и готовите спортивных травматологов?

- В том коллективе, который сложился во времена Зои Сергеевны, врачей со спортивным прошлым, кроме нее, не было (как известно, Зоя Миронова была знаменитой конькобежкой, выигрывала чемпионаты СССР. - Прим.Е.Р.). Но все знали специфику спорта, его психологию, что немаловажно в нашей работе. Когда отделение возглавил я, то сделал упор на представителей сильной половины, и к нам пришли по-настоящему спортивные ребята. К примеру, Анатолий Орлецкий занимается атлетической гимнастикой. Да и многие другие наши врачи - разносторонние спортсмены. Вот недавно приняли на работу двух специалистов, так один из них - мастер спорта по восточным единоборствам.

К сожалению, в вузах не существует специализированной подготовки спортивных травматологов.

-Это касается только России?

- Нет, так обстоят дела и в других странах.

ЗОЛОТОЙ ГОЛ САВИЧЕВА

-Сейчас много говорят о высоких технологиях в медицине. Используются ли они в спортивной травматологии?

- Вот вам пример. Патология плечевого сустава, так называемый привычный вывих, часто встречается у борцов, метателей, гандболистов, штангистов, да и у спортсменов других специализаций. Раньше существовало более 300 запатентованных авторских операций по стабилизации плечевого сустава. Но после введения новых технологий диагностики (таких как магнито-резонансная и компьютерная томография, артроскопия) было доказано: в 85 процентах случаев развития этой патологии лежит передне-наружный вывих плеча. И теперь применяется совершенно иной тип операции, который используется в 90 процентах случаев. Сроки восстановления значительно сократились. Рецидивы, конечно, бывают, но их стало значительно меньше.

-За последние годы ваша клиника, насколько мне известно, поставила на ноги почти всех волейболисток из тех, которые в прошлом году стали чемпионками мира. У вас лечились члены сборной России по спортивной гимнастике, гандболу, фристайлу - видам спорта весьма травматичным. Вы могли бы рассказать о тех, кого лечили?

- Далеко не всегда те люди, которые перенесли травмы, хотят, чтобы о них упоминали. Поэтому лучше говорить о тех, кто уже закончил выступать. 1988 год, сеульская Олимпиада. Наша сборная по футболу выиграла золото. Так вот, из заявочного списка команды в нашей клинике были прооперированы 12 человек! Юре Савичеву сделали операцию за три месяца до Игр. У него был перелом костей стопы, и была проведена металлофиксация. Юра так и играл с неудаленной металлоконструкцией. И забил золотой гол!

Совершенно выдающейся была гимнастическая плеяда наших пациентов - Виталий Щербо, Владимир Артемов, Дмитрий Билозерчев, Сергей Харьков. Эти ребята оперировались по нескольку раз, у них постоянно случались какие-то травмы. С 1988 по 1992 год все члены гимнастической сборной прошли через нашу клинику - и все стали олимпийскими чемпионами. А уж Щербо и вовсе собрал почти все золото Барселоны.

ЛЕЧЕНИЕ ПО КОНТРАКТУ

-До какого года ЦИТО оставался монополистом в лечении наших спортсменов?

- В 1991-м распался Союз, и все разбежались по своим национальным квартирам. Именно тогда произошел большой отток пациентов. Спортсменов из Закавказья, Украины, Прибалтики, Средней Азии у нас сейчас единицы. Но, к примеру, перед Олимпиадой в Афинах у нас оперировался штангист из Грузии Георгий Асанидзе, ставший впоследствии олимпийским чемпионом.

В то же время в российских регионах возникли хорошие клиники. В Санкт-Петербурге, Самаре, Волгограде работают наши ученики, а также врачи, защищавшие у нас кандидатские, докторские диссертации, долгое время стажировавшиеся в ЦИТО. И слава богу, что сейчас есть конкуренция - тем более что она, к счастью, носит нормальный характер.

-Это так, но, согласитесь, вы явно теряете пациентов, которые прежде были основным вашим контингентом, в частности футболистов. Они почти поголовно лечатся за границей. Или вот еще штрих: на чемпионате мира по хоккею травму колена получил Алексей Морозов - так он тоже к вам не обращался. Почему?

- Потому что в контракты игроков теперь включают медицинскую страховку. По договорным обязательствам спортсмен в случае необходимости должен оперироваться в определенных клиниках с определенными гарантиями восстановления. Относится это прежде всего к футболу и хоккею.

-Многие наши хоккеисты играют за рубежом, и логично, что все они лечатся и восстанавливаются там же. А вот в футболе обратная пропорция: большинство играют на родине. И все же по договорным обязательствам лечатся за границей - в ведущих европейских клиниках...

- Вот вам факт - отнюдь не в плане саморекламы: 30 - 35 процентов игроков, прооперированных на Западе, затем не выходят на прежний уровень и обращаются в ЦИТО. Нам приходится переделывать. Но если о первой операции знает вся страна, то о второй, а иногда и третьей, более сложных, которые делаются у нас, как-то умалчивают. Что же нам - становиться в позу, кричать, какие мы замечательные, доказывать кому-то что-то? Знаете, за 55 лет наша клиника уже все, что надо, доказала.

ИЗДЕРЖКИ ПРОФЕССИИ

-Сейчас как раз появился термин "доказательная медицина". Что это такое?

- В нашей профессии доказательность - это возврат или невозврат к профессиональной деятельности. Когда надо бежать стометровку за 9,8, прыгать в длину на 8,50 или толкать штангу весом 250 кг, спортсмена можно тысячу раз убеждать, что у него все нормально. Но если на деле он не может так бежать или прыгать, значит, виновата не травма, а врач или система реабилитации.

-О хирургах вашей клиники ходят легенды. Чего, к примеру, стоит операция, которую Анатолий Орлецкий провел Максиму Калиниченко! О ней врач "Спартака" Юрий Васильков сказал: "Наши волшебники сотворили чудо". Так какое же чудо ваши волшебники сотворили?

- У Максима было тяжелейшее повреждение ахиллова сухожилия. Началось все с заболевания после микронадрыва. Перейдя в воспаление, оно повлекло за собой снижение функциональных возможностей сухожилия, что привело к патологическому разрыву ахилла. Поначалу лечили не у нас, была проведена неадекватная терапия. И все кончилось тем, что сухожилие практически рассосалось на протяжении 8 сантиметров.

Из близлежащих тканей, из перемещения сухожилий подошвенной мышцы и фасций - из всего этого у нас был вновь создан ахилл. Затем последовала длительная реабилитация. Надо отдать должное Максиму: он проявил блестящие волевые качества. Откровенно говоря, в него уже никто не верил. А он затем выдержал невероятную конкуренцию, отыграл чемпионат мира и по-прежнему выступает за "Спартак"!

Еще раз повторю: сделать пластику ахиллова сухожилия человеку, которому надо просто ходить, - не проблема. А вот добиться того, чтобы игрок продолжал показывать класс, как Калиниченко, - это совсем другая работа.

Тот же Егор Титов был у нас прооперирован, вернулся в строй, прекрасно играл. Но травму другого вида почему-то лечил уже за рубежом. К сожалению, тут многое зависит от корпоративных контактов. Если раньше все клубные врачи в силу обстоятельств были завязаны на нас, то сейчас появились некие иные составляющие.

ЧЛЕНЫ СБОРНОЙ ЛЕЧАТСЯ БЕСПЛАТНО

-Не секрет, что врачи клубов нередко получают бонусы от тех зарубежных клиник, куда они направляют наших футболистов. По нынешним временам это приемлемо. Отчего бы и вам так не работать?

- Начнем с того, что члены сборных команд лечатся у нас бесплатно, это положение незыблемо. Но лечить вообще всех спортсменов бесплатно нет средств. При этом цены у нас куда ниже, чем за рубежом. Самая дорогая операция по восстановлению связок у нас в отделении стоит до 2000 долларов, а за рубежом в разы дороже.

Поднимать цены не позволяет общий уровень нашей жизни. И как следствие - не можем выплачивать бонусы по 500 евро за приведенного пациента. Мы в таком случае попросту станем банкротами, людям денег на зарплату не останется. И не надо забывать еще один важный момент: если мы сделали операцию, то берем на себя и реабилитационный процесс. За рубежом этого нет: прооперировали, три - пять дней максимум пациент провел в клинике - и все. Дальше тобой занимаются другие люди. А хирурги за конечный результат, представьте, не отвечают. Я, например, с удивлением узнал, что они там вообще не дежурят. И работа их оценивается совершенно по другим критериям. Если мы делаем операцию, то я отвечаю за все и кивать на реабилитологов уже не стану. У нас в институте все проходит в едином цикле.

-Вы упомянули о реабилитации спортсмена после операции. А ведь тут, по мнению наших футболистов, Запад вырвался вперед. Вот, к примеру, Малхаз Асатиани, как сообщал "СЭ", после операции в Англии для реабилитации три раза посетил Германию, где с ним по две-три недели работал личный врач. У нас такое возможно?

- В условиях реального финансирования об этом приходится лишь мечтать.

-А если клуб профинансирует?

- Мы пока не можем оторвать врача-реабилитолога для лечения одного - двух больных - у него 10 - 20 пациентов. Хотя думаю, что и за рубежом врач не работает только с одним пациентом.

-Но вы же, несомненно, сталкивались с тем, что большие спортсмены достаточно эгоистичны и требуют к себе особого отношения - в том числе и в области реабилитации.

- Вышло распоряжение правительства о развитии ЦИТО на 2007 - 2010 годы, где говорится о строительстве нового реабилитационного корпуса с современным оснащением. Надеюсь, там для каждой категории пациентов будет возможность по всем параметрам подобрать варианты восстановления. В том числе и для спортсменов высокого класса.

НЕТ ПРОРОКА В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ

-Вы говорили о том, что сейчас появляются различные клиники, обслуживающие спортсменов, и что между ними идет вполне цивилизованная конкуренция. Но вдруг, иначе и не скажешь, на горизонте возникает доктор Пфайфер, клиника которого находится в Леверкузене. И становится чуть ли не главным спортивным хирургом у нас в стране. Каким образом?

- Думаю, здесь все основано на личностных контактах и на тех же бонусах. А возможно, срабатывает наша советская психология: ну нет пророка в своем отечестве! Хотя восемь волейболисток, ставших чемпионками мира, лечились в нашей клинике, а не у Пфайфера. Горнолыжники, фристайлисты, гандболисты с тяжелейшей патологией тоже лечатся и оперируются у нас, но об этом мало кто знает.

Я, кстати, с герром Пфайфером лично не знаком. Но думаю, что он хорошо знает спортивную травматологию.

-Смущает одно: родной Пфайферу леверкузенский "Байер" его клинику, говорят, обходит стороной. Не оперируются у него байеровские футболисты! Это, конечно, странно. Какой-то контроль за деятельностью таких людей у нас в стране существует?

- Скорее всего, этим вопросом занимается одна из структур Минздрава. Но, признаться, я, хоть и являюсь главным специалистом-экспертом, травматологом-ортопедом Минздрава РФ, должной информации об этом не имею.

И ПРЕЗИДЕНТ, И ПАЦИЕНТ

-В заключение - еще об одном аспекте вашей деятельности. Вы заместитель управляющего делами президента, начальник Главного медицинского управления, а в народе - кремлевский доктор. Каков наш президент как пациент?

- С Владимиром Владимировичем и легко, и трудно. Легко в том плане, что он не декларирует здоровый образ жизни, он так живет. У президента есть сбалансированный комплекс физических упражнений, который позволяет ему активно работать. Порой охрана валится с ног, а он выдерживает. А сложно с президентом, когда надо провести какие-то профилактические осмотры, необходимые тесты. Но пока мы здесь взаимопонимания достигли.

-У нас и многие члены правительства активно занимаются спортом. Наверняка случаются травмы. Где в таком случае этих людей оперируют?

- Есть травмы, есть. Первым делом обращаются ко мне - в структуре Главного медуправления. И если я говорю, что лучше лечиться в клинике ЦИТО, они лечатся и оперируются у нас.

-Кого лечили, если не секрет?

- Таких много. Может, в узком кругу и стоит об этом говорить, но вот так, на всю страну... Понравится ли это нашим пациентам?

-Вы мастер спорта по гандболу, но, знаю, с удовольствием играете в футбол. Как часто при вашей загруженности это удается?

- Не в прежних объемах. Но могу сказать, что на базе Главного медицинского управления уже 11 лет существует футбольный клуб "Лейбмедик". Играем обычно раз в неделю, поздно вечером в среду или субботу Сотрудники ЦИТО на этих турнирах представлены очень широко - тот же Орлецкий, главврач Олег Соколов, главный специалист по ультразвуку Николай Еськин, наш ученик Леонид Лялин, сейчас он врач в "Химках", и другие.

-И последний вопрос. В курсе ли сейчас Зоя Сергеевна того, как обстоят дела в отделении, которое она более полувека назад создала?

- 10 мая Зое Сергеевне исполнилось 94 года, она отошла от активных дел, но и сегодня очень живо интересуется жизнью нашей клиники, до сих пор консультирует. Сейчас мама проходит курс восстановительного лечения. А после собирается прийти и, по ее собственным словам, навести в отделении порядок.

Елена РЕРИХ