Газета Спорт-Экспресс № 66 (4346) от 27 марта 2007 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

24 ДНЯ РУССКОГО ЧУДА

События, о которых мы хотим вам рассказать, давно стали историей, и вспоминают о них нечасто. А жаль. Потому что событиями этими мы имеем полное право гордиться. 26 лет назад наши спортсмены сенсационно ворвались в элиту горнолыжного спорта, одержав пять побед на этапах Кубка мира.

В марте 1981 года горнолыжный мир вздрогнул. Валерий Цыганов, выиграв скоростной спуск в Аспене, первым из советских спортсменов стал победителем этапа Кубка мира. На четырех следующих этапах (трижды - в слаломе-гиганте и в слаломе) вне конкуренции оказался уже Александр Жиров, занявший в итоге 3 место в общем зачете. И все это менее чем за один месяц! Точнее - за 24 дня, с 5 по 28 марта.

Это был неслыханный успех. Феноменальный. Никто и представить не мог, что русские способны утереть нос всем великим лыжникам во главе с легендарным шведом Ингемаром Стенмарком, чей рекорд - 86 побед на этапах Кубка мира, - между прочим, не побит до сих пор.

ПРОРЫВ

В Советском Союзе этот вид спорта всегда воспринимался как чемодан без ручки. Или как лыжи без креплений. Суть та же: выбрасывать жалко, хотя пользы почти никакой.

Кроме бронзы Евгении Сидоровой в слаломе на Играх-56, гордиться советским горнолыжникам было нечем. С другой стороны, при таком отношении к делу ждать побед от них мог только сумасшедший.

О чем говорить, если на Олимпиаде в Инсбруке в 76-м нашу горнолыжную сборную 18-летний Владимир Андреев представлял в единственном числе! Ни тренера, ни сервисера посылать с ним не стали, посчитав напрасной тратой денег. Все равно, дескать, медаль не светит.

По материально-техническому обеспечению горнолыжный спорт всегда находился на последнем месте. Ни экипировки, ни инвентаря, ни подъемников, ни современных трасс... Наша промышленность не выпускала ничего, кроме допотопных львовских лыж, а закупать все за границей было накладно.

Получался замкнутый круг. Раз вид спорта медали не приносит, то и деньги на него выделять нет смысла. Ну а без них, спрашивается, откуда взяться результатам? Была лишь группа энтузиастов, безнадежно влюбленных в горные лыжи и пытавшихся время от времени что-то изменить. Да без особого успеха.

Прорыв произошел в середине 70-х, когда председатель Спорткомитета Павлов неожиданно решил доверить сборную молодому (28 лет!) Леониду Тягачеву.

О тренерских задатках нынешнего президента ОКР говорят разное. Но при этом все без исключения отдают должное его организаторским способностям.

- Тягачев - блистательный менеджер, - это слова 20-кратного чемпиона СССР по горным лыжам Виктора Тальянова. - Для него, кажется, не существовало непреодолимых проблем. Главная его заслуга в том, что для наших горнолыжников он сумел открыть ворота. А вот мое поколение, увы, варилось в собственном соку. Об участии в этапах Кубка мира не было и речи. За границу выпускали от силы два раз в год - в Венген и Китцбюэль. Потом с криком "Ах, вы не первые!" давали пинка под зад и отправляли домой.

- Тягачев смог заинтересовать людей, от которых зависело принятие конкретных решений - прежде всего в ЦК и руководстве Спорткомитета, - добавил Владимир Андреев (тот самый, который выступал на Играх в Инсбруке). - Тягачев очень контактный человек, к любому способен найти подход. И все помогали ему чем могли. Например, благодаря своим связям он частенько умудрялся привезти в палаточный лагерь к черту на рога лучшего повара из какого-нибудь московского ресторана. У того был с собой контейнер продуктов, и мы были обеспечены кормежкой по высшему разряду! Но это было оправданно, ведь мы вкалывали по десять часов в день. При таких нагрузках на одной гречневой каше с тушенкой долго не продержишься.

Условия для тренировок в сборной были поначалу спартанские. Летом по четыре месяца все жили на ледниках или в горах. Палатка, спальный мешок, в лучшем случае - строительный вагончик. Подъем - в 5 утра. Но никто не роптал. Цель - участие в международных соревнованиях - всех объединяла.

Раньше других в сборной закрепились два Владимира - Андреев и Макеев. Вскоре компанию им составил Валерий Цыганов. Последним добавился Александр Жиров.

Первые успехи пришли к Макееву, который в 78-м финишировал 3-м на этапе Кубка мира. В январе 81-го 2-е место занял Андреев. До главных побед их партнеров оставалось совсем чуть-чуть.

В "БЕЛОМ ЦИРКЕ"

В начале 80-х наши спортсмены уже полностью освоились в "Белом цирке", как еще называют горнолыжный тур. Тогда же стали практиковаться первые контракты с зарубежными фирмами. Над сборной СССР "шефствовала" французская компания "Россиньоль".

-Наверняка была масса проблем с экипировкой и снаряжением. Как выкручивались? - спросил я Андреева.

- Прежде чем возглавить сборную, Тягачев в Австрии на тренерских курсах учился. Там он завел полезные знакомства. Договаривался с "фирмачами", чтобы нам несколько хороших пар лыж подарили. Зайдите в магазин - любые лыжи стоят. Одни других краше. Только спортивные лыжи - штучный товар. Их делают индивидуально. То, что тогда давали нам, по советским меркам считалось пределом совершенства. На самом деле эти лыжи были достаточно заурядными. Об этом мы узнали лишь позднее, когда получили доступ на лыжные фабрики и увидели, как спортсменам готовят лыжи. Да и вообще трудностей на первых порах хватало. Особенно со смазкой. О ней у нас никто не имел ни малейшего представления. В этом смысле от тех же австрийцев мы отставали лет на 20. Информации-то не было. Доходило до того, что подглядывали за ними, хотя проку от этого было мало.

- Всеми своими успехами, в том числе победой в Аспене на этапе Кубка мира, я обязан Хансу Йосту Мюллеру. Швейцарцу, занимавшемуся подготовкой наших лыж, - заявил Валерий Цыганов. - Его к нашей команде прикрепили от "Россиньоля" - благодаря настойчивости Тягачева. Без доли везения тут тоже не обошлось. На родине Мюллер на какое-то время остался не у дел, вот его и направили к нам. Тогда мы наконец-то получили тот сервис, который и необходим спортсменам высокого уровня. У Мюллера были приятели, которые работали в аэропортах Европы. Он приплачивал им и получал полную информацию о погоде. В горах она ведь меняется быстро. Если, допустим, я стартую первым номером в 10 утра, надо четко знать, какая именно в этот момент будет температура, чтобы соответствующе подготовить лыжи. Если же я стартую 60-м, то есть через час, погода уже немного поменяется. Кто-то подумает: мелочь. Но в спорте, где счет идет на сотые и тысячные секунды, огромное значение имеет любой нюанс. Пока Мюллер с нами работал - был результат. Но в 82-м он из нашей сборной ушел...

-Почему?

- Швейцарцы забрали его в свою команду. Если сначала русских они в расчет не принимали, то потом увидели в нас серьезных конкурентов - и просто стали бояться. После этого приходилось лыжи готовить уже самому. Но когда, завершив тренировку, ты еще сам 3 - 4 часа вынужден заниматься лыжами, это ни к чему хорошему не приводит.

-А с призовыми как решался вопрос?

Владимир Андреев:

- Это сегодня горнолыжникам с помпой вручают официальные призовые в Кубке мира. Суммы весьма солидные. А в те годы даже элитные спортсмены получали все полулегально. С нами фирмы договаривались индивидуально: займешь 1-е место - получишь 5 тысяч марок. В Москве об этом, разумеется, никто не знал. Иначе все деньги пришлось бы сдавать государству. Чаще мы прибегали к другой хитрости. Забирали премии не деньгами, а телевизорами, магнитофонами, дорогими сервизами, иногда даже мебелью. Это были подарки, отнять которые уже было нельзя.

Валерий Цыганов:

- Существовали официальные контракты - между Госкомспортом и фирмами-производителями. Но их представители, отвечавшие за выступление спортсменов в Кубке мира, сами подходили к нам и говорили: "Мы понимаем, что вы с этих контрактов ничего не имеете". Да и как в Союз валюту провезешь? Поймают - кранты. Счет в зарубежном банке, как сейчас, тоже не откроешь. Поэтому везли аппаратуру... Еще, помню, была договоренность: кто первым из нас выиграет этап Кубка мира, получит от "Россиньоля" машину. Новую модель "вольво". По идее она должна была достаться мне после успеха в Аспене. Но в тот же месяц четыре следующих этапа выиграл Жиров, и моя единственная победа на фоне Сашиных четырех, да еще и 3-го места в общем зачете, конечно, померкла. Поэтому "вольво" получил Жиров, а мне вручили музыкальный центр. Настаивать на машине было неудобно. А Тягачеву вручили "ситроен". Отправили письма в Госкомспорт и через министерство внешней торговли добились разрешения о беспошлинном ввозе автомобилей.

В жизни Жирова эта машина сыграла роковую роль.

ЖИРОВ

В той четверке он, несомненно, был главной звездой и, пожалуй, самым талантливым. Его называли "вторым Стенмарком". А сам великий швед после гибели Жирова сказал о нем просто: "Это был гений".

- Никогда не забуду его первый спуск на лыжах, - рассказывал Виктор Тальянов. тренировавший Жирова в ЦСКА. - На сборе в Кировске устроили прикидку в слаломе. Стою внизу с секундомером. Вот покатил Жиров. Не очень торопится, думаю. Финиширует. Смотрю на секундомер и поражаюсь: результат-то лучший! И такая история повторялась неоднократно. На трассе он не делал лишних движений, аккуратно проходя "змейки" и "шпильки", оттого и создавалось обманчивое впечатление, будто еле-еле едет. Это был его фирменный стиль. Сашу отличали изумительное скольжение, пластичность, отменный глазомер. Если видишь впереди себя двое-трое ворот, большого горнолыжника из тебя не получится. А Жиров видел их до десятка, поэтому весь предстоящий путь отпечатывался в его голове с миллиметровой точностью.

К Тальянову Жиров попал в 15 лет, и поначалу тренеру пришлось изрядно с ним помучиться. Характер у новичка был не сахар.

- Жил он под Дмитровом, в деревне Деденево, - вспоминал Виктор Иванович. - Там и начал заниматься горными лыжами. В 15 его первый тренер Широков привел Жирова ко мне в ЦСКА со словами: "Хороший мальчишка. Возьмите". А Сашка до-о-охлый был! Высокий и худой. Стали подтягивать "физику". На первой тренировке бегает, костями гремит, как выходить на второе занятие - его уже след простыл. Домой удрал, не выдержав нагрузок. Звоню Широкову - опять приводят. Это продолжалось несколько раз, пока я не пригрозил Жирову отчислением. Подействовало. Взялся за ум... Помню, как вскоре поехали на международные соревнования в Казахстан. Жирова еще никто толком не знал. Во время обеда ко мне подошел один известный тренер. "Вить, где ты такую ходулю откопал"? - спросил он, намекая на Сашу. А я вдруг завелся и громко, на всю столовую, отчеканил: "Запомни! Это будущее нашего горнолыжного спорта!" После чего, правда, долго себе места не находил. "Дернул же меня черт за язык, - думал я, - теперь все засмеют". Но потом был старт. Жирову достался 113-й номер. Трасса уже разбита. Какие там техника, стиль - снега почти нет, по камням ползешь. Тем не менее он показал шестое время. Тут у меня от сердца отлегло. Понял: из него действительно будет толк.

Довлатов писал: "Конечно, у гениев должны быть друзья. Вот только кто поверит, что его друг - гений?!" Эта фраза невольно всплывала в памяти каждый раз, когда я заводил разговор о Жирове с его партнерами по сборной и напоминал им реплику Стенмарка. Ответы разнообразием не отличались. Общее мнение выразил Владимир Андреев.

- Гений? Хм, не знаю, - пожал он плечами. - Гением в первую очередь был сам Стенмарк. А Саша... К сожалению, он рано ушел из жизни, и невозможно сказать, как развивалась бы его карьера дальше. Сезон-80/81 он провел блестяще, но следующий год обернулся сплошным разочарованием. Посыпались травмы плюс с новыми ботинками не угадал. В нашем деле менять их - всегда огромный риск. До этого он ездил в ботинках "Сан-Марко". После побед на этапах Кубка мира "Саломон" предложил Жирову хорошие деньги, чтобы он выступал в ботинках этой фирмы. Прежде она специализировалась на выпуске лыж, возможно, потому первые модели ботинок оказались не слишком удачными. Ох, и намучился с ними Саша! Но деваться было некуда - контракт есть контракт.

Жиров погиб в мае 83-го. О том, что произошло в тот день на шоссе возле его родной деревни, толком никому не известно. Даже не удалось определить, кто именно сидел за рулем той самой призовой "вольво".

Владимир Андреев:

- Саша выпивал с друзьями, а потом они поехали кататься. Судя по всему, машина не вписалась в резкий поворот и рухнула в глубокий овраг. Удар был такой силы, что четыре человека вылетели из салона. Трое, в том числе Саша, погибли сразу. Один парень выжил, но долго пробыл в коме, память отшибло. Следователи так и не смогли от него ничего добиться.

О том, что Жиров не в ладах с режимом, в сборной, разумеется, ни для кого не являлось секретом.

Владимир Андреев:

- Мы пять лет прожили с Сашей в одном номере. Он был очень добрый, чем его деревенские приятели беззастенчиво пользовались. Нищим пацанам из Деденево Жиров казался звездой и миллионером. Пообщаться с ним хотелось каждому. Он приезжал туда и отрывался. Сколько спортсменов погорело на том же.

Виктор Тальянов:

- При всем своем величии горнолыжника Жиров относился к той категории спортсменов, над которыми тренерский контроль должен быть непрерывным и жестким. Я это понимал, но юридически Саша находился в подчинении тренеров сборной, которые на его проделки смотрели сквозь пальцы. Пока он находился в команде, тренировался, выступал, все было в порядке. Стоило ему приехать домой, как начинались срывы. Деревня есть деревня. Нравы там простые. Без бутылки на столе разговора не бывает.

В конце апреля 83-го на торжественном вечере в ЦСКА Жиров узнал, что представлен к ордену "Знак почета". Матери потом сказал: "Вот получу его - и начну вкалывать". Получить орден он не успел. Ему было всего 25.

ФИНИШ

Тем временем уникальная команда, собранная по крупицам, разваливалась на глазах. Сохранить ее, как ни странно, никто не пытался.

Поводом для оргвыводов послужило фиаско горнолыжников на Олимпиаде в Сараево. Андреев вспоминает, что после этого всех вызвали к руководству Спорткомитета и прямо заявили: вам пора на покой:

- Ситуация усугублялась тем, что Тягачев отношения к команде уже фактически не имел. Произошла обычная для тех лет история. Тренеры нашей женской сборной в коробках из-под горнолыжных ботинок "Динафит" привезли джинсы. Сто пар или даже больше. Но кто-то, видимо, "стукнул", поскольку на таможне, где нас уже особо не досматривали, в тот вечер учинили тотальную проверку. Куда только не заглядывали! Когда все вскрылось, разразился громкий скандал. Все шишки, разумеется, посыпались на Тягачева - как на руководителя сборной. В тюрьму, слава богу, не посадили, но разнос по партийной линии устроили приличный. В итоге его на два года отправили в "ссылку" в Узбекистан. Официальная версия, впрочем, звучала так - помогать братской республике создавать горнолыжный центр международного уровня.

Позже Тягачева вернули в сборную. Однако на сей раз он решил сделать ставку на женскую команду. Объяснялось это тем, что конкуренция в женских горных лыжах была намного меньше. Расчет полностью себя оправдал. Варвара Зеленская побеждала на этапах Кубка мира, а Светлана Гладышева завоевала серебро на Играх в Лиллехаммере-94.

Судьба членов первой команды Тягачева сложилась по-разному. Цыганов вернулся в родную Мурманскую область, где возглавляет спорткомитет. Макеев по-прежнему тренирует сборную страны. Андреев, также долго работавший в национальной команде, пару лет назад отошел от дел. Занимается бизнесом, связанным с продажей лыжного оборудования, параллельно комментирует соревнования на "Евроспорте". И ничего хорошего нашим горнолыжникам в обозримом будущем не сулит.

- В спорте существует незыблемое правило: сколько лет ты катишься вниз, столько же лет надо подниматься, - объясняет он. - Если учитывать, что в России команда с 97-го года барахтается на дне, то и на подъем раньше чем к 2017 году рассчитывать не стоит. Оптимизм должен быть честным.

Подождем? Нам ведь не привыкать. А пока остается жить воспоминаниями о бронзе Евгении Сидоровой, серебре Светланы Гладышевой и подвигах Александра Жирова с Валерием Цыгановым длиною в 24 дня, которые так потрясли горнолыжный мир.

АлександрКРУЖКОВ

ПЯТЬ НАШИХ ПОБЕД В КУБКЕ МИРА ЗА 24 ДНЯ

5 марта 1981 года. Аспен (США). Скоростной спуск

14 марта 1981 года. Фурано (Япония). Гигантский слалом

24 марта 1981 года. Боровец (Болгария). Гигантский слалом

25 марта 1981 года. Боровец (Болгария). Слалом

28 марта 1981 года. Лаакс (Швейцария). Гигантский слалом