Газета Спорт-Экспресс № 43 (4323) от 27 февраля 2007 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 1

Михаил ВЛАДИМИРОФФ

"ДЕЛО ХИДДИНКА" В ГОЛЛАНДИИ МНОГИЕ СЧИТАЮТ РАЗДУТЫМ

"ДРУГ СУДА" НА ПРОЦЕССЕ МИЛОШЕВИЧА

-Насколько мне известно, вы принимали непосредственное участие в процессе над экс-президентом Югославии Слободаном Милошевичем. Дело было громкое, поэтому не могу не попросить вас хотя бы коротко о нем рассказать.

- Милошевич от услуг адвокатов отказался и изъявил желание защищаться самостоятельно. Но он не был профессиональным юристом, поэтому я предложил суду назначить Ainicus Curiae - это юридический термин, который в переводе с латинского дословно означает "друг суда". (Речь идет о не участвующем в деле лице, которое представляет суду имеющие значение информацию или соображения либо проводит по своей инициативе с согласия суда самостоятельное расследование - эта практика распространена в судопроизводстве многих европейских стран. - Прим. "СЭ".) Суд принял мое предложение и назначил троих "друзей": серба, англичанина и меня. В этой роли я пробыл два года, после чего возникла очень неприятная ситуация. Один из ваших коллег неправильно интерпретировал мои слова, получился скандал, и в какой-то момент я решил, что с меня хватит.

-А могли бы вы вообще отказаться от участия в этом процессе?

- Конечно. Но было несколько причин, чтобы не делать этого. Для меня было важно, чтобы суд прошел в четком соответствии с законом и чтобы у Милошевича была хоть какая-то зашита.

-Как считаете, чем бы закончился этот процесс?

- К сожалению, процесс не закончился, поскольку Милошевич умер. И сейчас гадать, как было бы, если бы он остался в живых, бессмысленно.

ПОТОМОК ГЕНЕРАЛ-АНШЕФА

-Вы носите распространенную русскую фамилию, пусть и с традиционным для эмигрантов первой волны измененным окончанием. Но беседуем мы с вами на голландском. По-русски совсем не говорите?

- В семье нас три брата, и в детстве мы между собой разговаривали на русском. Потом пошли в школу, и русский стал потихоньку забываться - практики-то не было. Читать и понимать русскую речь я еще могу, правда, не так хорошо, как хотелось бы.

-А кем вы себя ощущаете - голландцем или русским?

- Очень сложный вопрос... Скажем так, я голландец с русской фамилией. Но, кроме нее, есть во мне еще что-то русское. Ведь воспитывали меня на русских традициях. Мы регулярно посещали православную церковь, всегда праздновали Рождество и Пасху. Раньше ведь в Голландии Рождество практически не отмечали - больше внимания уделяли дню Святого Николая. Поэтому мои сверстники получали подарки именно к этому празднику я же - на Рождество.

Вот в такой атмосфере я вырос и постарался передать эти традиции дочерям - Анюше и Маришке.

-Россию, насколько я знаю, покинул еще ваш дед. Не могли бы немного рассказать о нем? Чем он занимался, что заставило его оставить родину?

- Звали дедушку (это слово профессор произнес по-русски. - Прим. М.Л.) так же, как и меня, - Михаил Владимиров. Родился он в Твери. Работал инженером, строил императорский военно-морской флот. Летом жил в Риге или Питере, зимой - в Москве, Твери и Смоленске. Когда началась революция, он перебрался в Хельсинки, где продолжал работать, но события докатились и до этих мест, и семья уехала сначала в Швецию, а потом через Англию в Америку. Дедушка хотел было вернуться и воевать за белых, но что-то у него там не заладилось, и в итоге он оказался во Владивостоке. Бабушка с сыновьями хотела быть ближе к деду и они сначала из Нью-Йорка переселились в Сан-Франциско, затем в Японию, а оттуда в Китай. В итоге бабушка с дедушкой воссоединились во Владивостоке, где прожили два года. Но революция добралась и до Дальнего Востока. Один хороший знакомый посоветовал деду ехать в Индонезию, где он мог без труда найти работу по специальности. Там они с бабушкой выучили голландский язык - ведь Индонезия была колонией Нидерландов. Их сыновья - мой отец с братом - отправились в Голландию учиться, а когда началась Вторая мировая война, им пришлось здесь остаться. А после войны перебрался к ним и дед.

-Насколько глубоко вы знаете свою родословную? Кем были, скажем, ваши прапрапрадеды?

- Среди моих предков были генерал-аншеф российской армии, председатель российского-немецкого концерна, вице-губернатор Витебска, профессора, архитекторы, инженеры...

НЕ СТОИТ ВОЗВРАЩАТЬСЯ НАЗАД

-Известный в Голландии врач Юрий Владимирофф вам не родственник?

- Это мой старший брат.

-У вас, похоже, все члены семьи отличаются талантами в разных областях. Это у Владимироффых генетическое?

- Стараемся... (Улыбается.) Могу добавить, что наш средний брат, Игорь, картограф, сейчас пишет научную работу, а через год планирует приехать с исследовательскими целями в Россию. Там картография развита пока не так хорошо, как в Голландии.

-А вы в России или других странах, входивших в Советский Союз, бывали?

- Да, четырежды. Побывал в Москве, Киеве, Кишиневе, Одессе, Ленинграде, Риге, Таллине, Загорске. Когда приехал в Советский Союз в первый раз, при Брежневе, бросилось в глаза, что люди живут бедно и не отличались ни дружелюбностью, ни открытостью. Но со временем произошли огромные изменения. Сейчас люди в России более приветливы, открыты, и мне доставляет удовольствие бывать на исторической родине.

-За новостями из России следите?

- Да. В основном за новостями общественной и культурной жизни. К сожалению, как мне кажется, литературный процесс в России в последние годы как-то затормозился. В 70 - 80-е годы страна переживала литературный бум, а сейчас что-то ничего нового не слышно. Может быть, у нас просто не публикуют книги российских авторов? Да и в искусстве в целом, на мой взгляд, наблюдается небольшой регресс по сравнению с советской эпохой.

-Если бы в России пошли на реституцию и стали бы возвращать имущество прежним владельцам, как сделали, например, в Латвии, что бы досталось вам?

- Если честно, я противник подобной идеи. После революции прошел почти целый век, все изменилось. Не стоит возвращаться назад - нужно всегда смотреть вперед. Лично я доволен всем тем, что имею. И большего мне не надо.

Максим ЛЯПИН

Гаага