Газета Спорт-Экспресс № 31 (4311) от 12 февраля 2007 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 1

Последней остановкой в турне специального корреспондента "СЭ" по хоккейным городам Северной Америки стал Торонто, где он побывал в храме хоккея - Зале славы.

УЗНАТЬ О СЕБЕ ЗА 13 ДОЛЛАРОВ

В ГОСТЯХ У СТЭНЛИ

Путь к нему не так труден, как вам кажется. Любой желающий, приехав в Торонто и заплатив 13 канадских долларов, может пройти несколько комнат, подняться по лестнице и заключить Кубок Стэнли в объятия. Сфотографироваться с ним на фоне себя. Поводить пальцем по гравировке. Подышать на серебристую поверхность. Поцеловать. Капнуть слезой. Постучать и послушать, как звучит. Взобраться на специальный ящичек (он тут, рядом, хотя вообще-то предназначен для детей) и заглянуть вовнутрь. В конце концов, стать перед ним на колени и прочесть смиренную молитву паломника. В общем, самовыражайтесь со святыней, как пожелаете.

Нельзя делать лишь одного - поднимать его над головой. Ни при каких обстоятельствах! Без малейших исключений! Это священное право принадлежит только тем, кто действительно прошел трудный путь - через длинный сезон в НХЛ и жернова плей-офф.

Завоевывать право трясти прославленной чашей над головой мне редакция, хвала ее разуму, не поручала. С меня было достаточно подробно описать все то, что увидел за три недели скитаний по Северной Америке. Но где же заканчивать свой путь, как не здесь? В храме, в точке отсчета, в центре хоккейной вселенной - в торонтском Зале славы. В объятиях с Кубком Стэнли.

Авторство приведенного здесь снимка принадлежит Биллу Уэллману, чья официальная должность называется так: хранитель кубка. Их всего четыре, персональных жреца при реликвии. В обязанности Билла и его коллег входит сопровождение господина Стэнли во всех его всемирных путешествиях, протирание его тряпочкой и вынос на лед (Билл со товарищи при этом обязательно надевают белые перчатки) для вручения законным обладателям - чемпионам НХЛ. Пока мы сообща кропотливо настраивали мою цифровую "мыльницу" на нарочито тусклое освещение Великого зала (а место, в котором стоит кубок, называется именно так), Билл рассказал мне, как в прошлом году ему довелось сопровождать своего подопечного в Омск, куда повез трофей защитник "Каролины" Олег Твердовский.

О том, как сибирские дети набросились на кубок в истовом желании до него дотронуться, образовав некое подобие муравейника, Билл вспоминает с улыбкой умиления. Конечно же, о том, чтобы охранять или не пущать, тут речи быть не могло: Билл - хранитель, но не изверг же. "А что, они в Сибири знают, что такое Кубок Стэнли?" - обернулся к нам один из посетителей Зала. "Знают, а как же! - ответил Билл. - Вот в ЮАР знают не все. И в Лондоне тоже". Ну в Лондоне - ясно (кубок был куплен лордом Стэнли именно там, и недавно по инициативе Зала славы его на один день вернули в то здание, где находился его "родной" ювелирный магазин), а вот что главный хоккейный приз забыл в ЮАР, спросить Билла не успел "мыльница" была наконец настроена, и я отправился на свою Джомолунгму...

Почему-то хватать и обнимать великий трофей желания не было - дотрагиваться и то старался едва-едва. Может быть, заробел перед 117-летним старичком, а может, просто слишком уж строго смотрели мне в спину портреты людей, поднимавших эту посудину когда она была еще скромных размеров чашей. А вместе с ними и портреты Анатолия Тарасова, Владислава Третьяка и Валерия Харламова: пусть они поднять ее не сумели, но тем не менее были включены канадцами в свою святыню. Какой же неимоверно тяжелой она должна быть?! Немудрено, что над головой ее нести под силу лишь титанам.

БОБРОВ, СНЕГОВИК И ТАНЦЫ ВПРИСЯДКУ

Если бродить по Залу славы, только и думая о том, что у нас такого нет, то можно здорово озлиться уже во второй комнате и демонстративно уйти, не подумав даже о том, что "деньги плочены". Однако есть чем и утешиться: в этом плане мы отстаем от канадцев совсем ненамного. Нынешний Зал открылся лишь в 1993 году так что дистанция (хоть она и растет с каждым годом и, мнится мне, вырастет еще прилично) не такая уж и большая.

Если сейчас Зал - прекрасно организованный музей, то раньше он больше напоминал склад и располагался чуть ли не в одной комнате.

Впрочем, злиться мне было ни к чему, тем более что российского журналиста в Зал не только пустили бесплатно, но и вызвались сопровождать. Да и пошел я туда в дружелюбном расположении духа, с мирными целями и одним лишь истовым желанием рассказать родине о том, как любовь к хоккею можно не только в себе развить, но и поставить ей памятник. А то на родине нет недостатка в биении себя в грудь и провозглашении собственного величия за счет нахождения "тараканов" в НХЛ, но вот о том, какого цвета были свитера у первой сборной СССР, знают, готов спорить, очень и очень немногие.

А я вместе со всей остальной Канадой теперь знаю и вам докладываю: синего. Свитер Всеволода Боброва с номером 9 (в нем он вывел советскую сборную на матчи чемпионата мира 1954 года) был первым экспонатом, к которому меня подвела Келли Массе. Келли - менеджер Зала славы по деловым связям, и она не только вызвалась служить мне экскурсоводом, но и специально для этого случая подзубрила сугубо советскую часть экспозиции. От вполне общеизвестных реликвий (фуфаек Третьяка, Макарова и Фетисова) до истинных раритетов.

Откуда, например, канадцы выудили прекрасно сохранившуюся афишу приглашавшую москвичей на стадион "Динамо", где в декабре 1955 года состоялись матчи сборных СССР и английского клуба "Харрингей Рейсерз"? Кто вообще у нас знает, что такие матчи имели место полвека назад в Петровском парке? И не преступление ли то, что узнать это можно, лишь приехав в Торонто?!

А где у нас хранится старенький, но хорошо сохранившийся свитер с эмблемой ЦСКА, который надевал Тарасов, начиная свою тренерскую карьеру? Нигде. Он висит в торонтском Зале, рядом с одной из единиц обширнейшего гардероба Уэйна Гретцки. "Свитер отца советского хоккея" - написано на табличке.

Берегут канадцы и приз газеты "Известия", в первый и последний раз выигранный ими в 1987 году - большие фарфоровые часы в виде гжельской тарелки, на которой веселятся известинские снеговики. Время на часах - 18.27. Когда-нибудь сюда придет престарелый Шон Бурк, вратарь той сборной Канады, и покажет внукам, какой редкий трофей он добыл тогда для страны.

В международном отделе редкостей очень много. Куратор Зала (очень почетная и тяжелая работа) собирает их по всему миру, порой заезжая в самые неожиданные места. Скажем, форму хоккейной сборной Турции вам вряд ли удастся увидеть где-либо еще. А уж свитера магнитогорского "Металлурга" и сборной Мексики, висящие на стенде рядышком, так близко больше не сойдутся никогда. Сборной Швеции, действующему чемпиону мира и Олимпийских игр, посвящен отдельный "желто-синий уголок" - с формой игроков, фотографиями и сувенирами. А поскольку Зал открылся в 1993-м, нетрудно понять, что "красным" этот уголок еще не был.

Тут вашему корреспонденту было бы самое время пофилософствовать на тему вселенской невезухи и тернистого русского пути, но как раз в этот момент из стоявшего рядом динамика донесся не то "Светит месяц", не то - совсем наоборот - "Полна коробочка". Келли подошла к стенду с базой данных о мировом хоккее. Встав у интерактивного монитора, посетитель может выбрать любую страну, и на большом экране ему покажут маленькую киношку о том, как в этом царстве-государстве сеют брюкву... В смысле - играют в хоккей.

Заставка к российскому ролику состояла из земного шара, танцующего вприсядку. Кстати, именно этот танец, а отнюдь не водка-селедка-медведи-ГУЛАГи является на Западе главным русским стереотипом. И, представьте, судя по кадрам, с хоккеем у нас все - зашибись. Так держать, кино-Россия!

РОССИЯНЕ В ЗАЛЕ СЛАВЫ

*Шринер, уроженец Саратова, эмигрировал в Канаду ребенком.