Газета Спорт-Экспресс № 191 (4170) от 22 августа 2006 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ

Виктора Чистякова я знаю с детства: брала интервью у его мамы, Натальи Бурды, когда он еще под стол пешком ходил. А мама, между прочим, была бронзовым призером Олимпиады в Мехико в беге на 400 м и несла по Лужникам олимпийский факел в день открытия московских Игр.

С папой Виктора - Валентином Чистяковым - я, еще будучи действующей спортсменкой, часто встречалась на сборах в Подольске, где пересекались пути гандболистов и легкоатлетов. Валентин стал шестым на Играх в Риме в беге на 110 м с барьерами и был обладателем высшего мирового достижения в барьерном беге на 50 м.

Закончив выступать, он возглавил сборную СССР по спринту и барьерам. А в 43 года погиб в автокатастрофе, оставив пятерых детей: Наде было тогда 13 лет, Виктору - 7. Остальным - Саше, Ане, Зине - и того меньше.

Виктор выбрал прыжки с шестом, его считали чрезвычайно талантливым и потому перспективным прыгуном. Но когда в стране начались перемены, он уехал в Австралию, выступал за сборную этой страны на Олимпиаде в Сиднее, занял пятое место. А потом как будто ушел в небытие.

Не так давно я совершенно неожиданно увидела Виктора в Москве - на тренировке в манеже "Спартака". И мы сразу же договорились о встрече.

Виктор ЧИСТЯКОВ: "ХОЧУ ДОКАЗАТЬ, ЧТО МОГУ БЫТЬ ПОЛЕЗЕН РОССИИ"

ТАЙМ-АУТ

-А я уж думала, что вы закончили выступать... - с такого полувопроса-полуутверждения началась наша беседа в редакции "СЭ".

- Так я действительно почти два года отдыхал. Соревнуюсь на высшем уровне с 1994 года - и к 2004-му подустал, причем больше психологически, чем физически. Вот и решил взять тайм-аут. Целый год не надевал спортивной формы, все ждал, когда у меня вновь появится желание пойти на стадион.

-И как, дождались?

- Не сразу. Полностью переключился на бизнес, у меня был офис, я ходил в цивильном костюме, при галстуке, и мне все это очень нравилось. Но где-то через год с небольшим я вдруг поймал себя на том, что мне вновь стало интересно просматривать в интернете результаты легкоатлетических соревнований. Понятно, думаю. Достал спортивную форму и начал ходить в парк разминаться. А потом появилось и желание тренироваться. Вот тогда я решил для себя: хочу, мол, вернуться в спорт.

-Может, все дело в том, что реализовать свой немалый потенциал вам так и не удалось?

- Вы во многом правы. Когда я был молод, вокруг часто повторяли: очень талантлив. Но ведь свой талант еще нужно реализовать... А я если это и сделал, то далеко не полностью, да еще и разругался со своим первым тренером Владимиром Парновым.

-Но, насколько я знаю, вы ведь именно с ним уехали в Австралию.

- Да, он получил там работу в 96-м. Я тогда был молодым и зеленым, мне стало страшно, как же я останусь один, ведь Парнов мне был как отец, и я последовал за ним. А когда позже остался один и должен был сам принимать решения, отвечать за свои поступки, то оказался к этому не готов и наломал немало дров. Это, в свою очередь, повлияло на результаты.

В ТЕНИ ЖЕНЫ

-И как вас встретила Австралия?

- Там на нас сразу стали давить: раз вы здесь живете и тренируетесь, то и выступать должны за Австралию. И я принял решение: выступать за сборную этой страны. Даже скорее не я, а Парнов так решил.

-Жалели когда-нибудь об этом решении?

- Оглядываясь назад, думаю, не стоило этого делать. В России в меня столько вложили, и вот так бросить все и уехать... Но я такой человек, что не впадаю в уныние от ошибок, а стараюсь сделать выводы, чтобы не повторять их в дальнейшем.

-И ведь все не так плохо у вас в Австралии складывалось: вы, Виктор, стали пятым на Олимпиаде-2000 в Сиднее, а Татьяна Григорьева, в то время ваша жена, там же и в тех же прыжках с шестом завоевала серебро. Это как-то поднимало дух?

- После Олимпиады-2000 вокруг австралийской сборной был жуткий ажиотаж. Известно, что не каждому под силу пройти испытание огнем, водой и медными трубами. Так вот я вам скажу, что медные трубы - самое сложное. Многие в итоге ломаются. На самом деле это был один из самых сложных моментов в моей жизни.

-В чем это заключалось?

- В том, что из нас пытались искусственно сделать модель молодой успешной австралийской семьи: она - вторая, я - пятый, знаменитый, но в тени своей жены. И чем мы только в то время ни занимались - и фотосессии были, и показы мод...

-Это - отрицательное. Но, наверное, что-то было и со знаком "плюс"?

- Я много путешествовал, пожил в таких местах, куда спортсмены обычно не попадают. Было интересно посмотреть на ту часть мира, которая доступна разве что очень знаменитым.

-Что вам это дало?

- Понял, что помимо спорта существует другая жизнь. После этого там же, в Австралии, поступил в университет. На финансовый факультет.

-Кстати, когда вы уехали, как у вас было с английским?

- Никак. Я всегда думал, что мне не дано выучить иностранный язык. Французский в школе давался с жутким скрипом, а по-английски я знал максимум пару слов.

Но потом что-то во мне перевернулось, и неожиданно для себя я выучил английский, затем - итальянский. Сейчас говорю на нем свободно, а по-английски не только говорю, но и могу вести деловую переписку. При этом итальянский мне нравится больше английского.

Теперь языки даются мне легко, я понимаю по-испански, по-французски. Пожил какое-то время в Германии, поэтому по-немецки, хоть и не учил, но тоже понимаю.

ЧТО-ТО НЕ ЗАЛАДИЛОСЬ

-Итак, после Олимпиады-2000 вы посмотрели на мир. А как дальше развивались события?

- Все эти фотосессии и шоу отнимали страшно много времени у тренировок. В подготовке каждый раз чего-то не хватало, это я видел по результатам, и в конце сезона становилось обидно: где-то пропустил, что-то недоделал...

Три года после Олимпиады в Сиднее я бы не назвал неудачными в спортивном отношении. Они были обычными - только вот мне этого было мало. В 1999-м прыгнул на 5,90, а потом каждый год брал по 5,80. Выиграл несколько этапов "Гран-при". Но, главное, так и не вышел на тот уровень, который, считаю, мог бы и должен был бы достичь.

-Речь, как я понимаю, идет о прыжках на 6 м и выше. Но ведь вы начали тренироваться у знаменитого Виталия Петрова, воспитавшего Сергея Бубку, и именно под его руководством прыгнули на 5,90. Что же затем помешало росту результатов?

- Я благодарен Виталию Афанасьевичу, что в 1998-м он взял меня в свою группу. Я очень старался, тренер тоже старался, но что-то у нас не получилось. Возможно, увидев мой огромный потенциал, Петров на него прежде всего и рассчитывал. Потому что, когда я прошел тесты, Виталий Афанасьевич был поражен, насколько я быстр и одарен атлетически. Может, надо было посмотреть на меня с другой стороны - как на обычного парня, потенциал которого еще надо выяснить.

В общем, что-то не заладилось. Я с Петровым разошелся и решил отдохнуть. Сейчас мы с ним в отличных отношениях.

-А что можете сказать о прыжках Елены Исинбаевой после перехода к Петрову? Что-то в ее прыжках меняется?

- Я не знаю программы, по какой она работает. Перемены в прыжках Исинбаевой видны, но к чему все эти новшества приведут, мне - со стороны - сказать сложно.

БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ

-За те годы, что провели вне России, часто бывали на родине?

- Практически каждый год. Приезжал, чтобы увидеться с мамой, сестрами, братьями.

-Вас в семье было пятеро детей. Что это значит - жить в многодетной семье?

- Это классно! У меня такие теплые воспоминания остались. Наверное, многое зависит от мамы и папы, а они так любили друг друга! В общем, в нашей семье была какая-то необыкновенная аура.

-Ваш отец, которого я хорошо знала, как-то сказал мне: "У меня пятеро детей, но я рад, что могу их баловать". В чем это выражалось?

- Он часто ездил в командировки и всегда из-за границы привозил подарки. Мы все его ждали, и вот он заходил в дом, ставил сумку посреди комнаты и начинал доставать оттуда машинки, кроссовки, жвачки...

-Вы, дети, между собой дружили?

- Надя была намного старше, а у нас была своя банда - я, Саша, Аня с Зиной. Мы все время что-то придумывали, квартира у нас была большая, места для игр хватало. Ездили на дачу к бабушкам, с папой бывали на сборах, там было очень интересно... После гибели папы мама вновь вышла замуж, и появился Петя, но он был маленький и в наших играх не участвовал.

-Наверное, старшая сестра, Надя, была для вас нянькой?

- Ей было некогда, она много тренировалась, на юниорском чемпионате мира заняла четвертое место в беге на 100 м с барьерами. Но потом получила травму спины и закончила выступать. Вышла замуж за моего бывшего тренера Парнова. Они живут в Австралии - в Перте, у них четверо детей.

-И все такие же белоголовые, какими были вы в детстве?

- Да, все блондинки, две девочки постарше, а еще две - близняшки. Жаль, что редко вижусь с ними. Даже в Австралии жил в другом городе, Аделаиде.

-Знаю, что ваша мама с мужем уехали в Америку. Чем она там занималась?

- Мама уехала с тремя младшими, Саша остался в Москве. Она долгое время занималась с детьми, стремилась дать им образование. Аня и Зина уже закончили университет, Петя будет поступать.

-Мама рассказывала вам, как несла факел на открытии Олимпиады?

- Мы в детстве спрашивали: что, мам, у тебя с рукой? У нее ведь шрам большой. А когда стали постарше, она рассказала, что произошло. Что-то случилось с факелом, и у нее рука чуть не сгорела. Но мама - женщина мужественная, терпела, виду не подала. (Как свидетель того бега, полностью подтверждаю слова Виктора. - Прим.Е.Р.).

ЖИВУ В МОСКВЕ

-В Австралии постепенно образовалась российская спортивная диаспора. Вы с кем-то общались?

- Встречался с Сашей Поповым и Костей Цзю, отличные ребята. Видел Виктора Санеева, но с ним не общался.

-Вместе время проводили?

- С Поповым пытались серфингом заняться - безуспешно. Наверно, в детстве надо было начинать. Костя пригласил нас на свой бой, а после - на вечеринку, домой. У него отличная семья, он любит проводить время дома.

-У вас в Австралии есть дом?

- Когда жил там, дом был, а сейчас - нет. Живу в Москве, в той самой квартире, где вырос.

-Вы к каким-нибудь австралийским привычкам пристрастились?

- Люблю проводить время на свежем воздухе, делать барбекю.

-К этому и выпить не грех.

- Австралия славится своим вином. А еще известна своим пивом. Местные жители летом предпочитают пиво, а когда становится прохладнее, пьют красное вино. Приехав в Австралию, я в вине ничего не понимал, а в пиве и до сих пор не понимаю. Но там у меня появился приятель, который занимался вином. Когда он приходил ко мне в гости, рассказывал, как его нужно пить. Вот этот-то приятель и научил меня разбираться в вине.

-В Австралии - хорошо: тепло, океан... А по России ностальгия была?

- О-о-о, страшная! Первые два года я готов был вплавь через океан домой добраться. И этого не скрывал. А потом понял, что нужно уметь жить и здесь, и там. Научился жить в Италии, в Германии, мне даже нравится такая жизнь.

КОНКУРЕНЦИЯ - ОТЛИЧНАЯ ВЕЩЬ

-Признаться, когда увидела вас на тренировке в Москве, так и подмывало спросить: уже не на чемпионате ли Европы за Россию собираетесь прыгать?

- Знаю, что Австралийская федерация легкой атлетики не против, чтобы я выступал за Россию. Поэтому сейчас слово за нашей федерацией.

-Но, как я слышала, тут ответ такой: мол, у нас своих прыгунов хватает.

- Во всяком случае, однозначного ответа я не получил, это и обидно.

-А почему решили тренироваться у Анатолия Чернобая?

- Когда я решил вернуться в спорт, уехал на полгода в Австралию, там начал заниматься один. И все время думал: у кого мне тренироваться. Советовался со многими людьми. И в конце концов созвонился с Анатолием Федоровичем, попросил его о встрече. Прилетел в Москву, мы поговорили о многом, мне понравились его взгляды на то, что и как нам предстоит делать. Я попросил его помочь мне, и он согласился.

-Сложно ли вам далось это решение?

- На этот раз я не спешил: понимал, что такое решение отразится на всей дальнейшей жизни. Но выбор целенаправленно остановил на Москве. Я прожил в России первые двадцать лет своей жизни, а это накладывает отпечаток и на энергетику человека, и на его мировосприятие. Понимаете, энергетика Москвы, России совсем иная, чем в Австралии. Там все расслаблены, никто никуда не спешит. Психология проста: не сегодня, так завтра. Меня такая жизнь тормозила.

-Конкуренция среди российских прыгунов не смущает?

- Конкуренция - отличная вещь и в спорте, и в бизнесе. Без нее нет прогресса.

-На данном этапе, насколько я понимаю, вы выступаете на коммерческих турнирах.

- Всего два старта и сделал. Когда летел из Австралии, мне сломали почти все шесты. По крайней мере боевые - все оказались сломаны, перебиты пополам. Хорошо, Игорь Павлов свои одолжил. Но мне нужны более жесткие. У меня вообще самые жесткие шесты среди всех прыгунов мира, я высокий (202 см. - Прим. Е.Р.), быстрый. Заказал в Америке новые, но до сих пор, а прошло уже четыре месяца, их не получил.

РЕШЕНИЕ ПРИНЯТО

-И все-таки, как считаете, вы сейчас на распутье или определились окончательно?

- Определился, хочу прыгать за Россию. В конце августа истекает три года, как я в последний раз выступал за Австралию, что автоматически освобождает меня от обязательств перед сборной этой страны. Хочу прогрессировать как спортсмен и дальше, надеюсь, что в содружестве с Чернобаем это реально. Только хотелось бы, чтобы на этом пути было поменьше препятствий и чтобы Российская федерация легкой атлетики приняла единственно правильное решение. А впрочем, лучше всего в поддержку спортсмена говорят его результаты. Так ведь?

-В других странах Европы не хотелось остаться?

- Нет, россиянин в любом уголке земли остается россиянином.

-А климат наш суровый не пугает?

- Я девять лет прожил только в лете: зимой - в Италии, летом - в Австралии. Круглый год - загорелый, прикольно. Но как-то мне без снега не очень... Я люблю снег, хорошо катаюсь на горных лыжах. А главное - прекрасно ощущаю себя в российском обществе. И чем дальше, тем лучше все воспринимаю.

-Чего вы, Виктор, хотели бы себе пожелать?

- Удачи на соревнованиях, которые еще будут в этом году. Чтобы результатами доказать, что я могу быть полезен России.

Елена РЕРИХ