Газета Спорт-Экспресс № 179 (4158) от 8 августа 2006 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

Педро ДЕ ЛА РОСА: "МОНТОЙЯ - ЛЕВ, РАЙККОНЕН - ЗМЕЯ, А Я - НЕМЕЦКАЯ ОВЧАРКА"

Когда-то этот 35-летний гонщик был чемпионом английской "Формулы-3", а также ее японского аналога. Ники Лауда взял талантливого парня в "Ягуар", когда руководил этой "конюшней", переманив Де Ла Росу из команды Проста. На счету испанца участие в 66 "Гран-при" - правда, порой участие в гонках прерывалось длительными паузами. Словом, долгая карьера, однако до сих пор не было успехов. А как только они появились, известный австрийский журналист Хайнц Прюллер задал отличившемуся в Будапеште испанцу вопросы, большинство из которых было подготовлено в редакции "СЭ".

-В "Макларене" вас, бывшего тест-пилота, встречали как героя. Если бы второе место занял, скажем, Монтойя, то таких бурных аплодисментов от товарищей он вряд ли дождался бы...

- Ну, у нас с Монтойей несколько разные позиции - я-то еще вчера был тестером, а он - призовой пилот, от которого всегда много ждут. В любом случае я безумно рад, что принес команде восемь очков, что смог ей, вложившей в меня очень многое, что-то отдать взамен.

-Как складывался для вас венгерский "Гран-при"?

- Еще во время тренировочных заездов я понял, что, пока покрышки новые, машина ведет себя идеально, но, чуть начинают изнашиваться, возникает проблема. Вот и пришлось над этой проблемой поработать. При этом, отмечу, мы готовили резину исключительно к гонке, поэтому были удивлены, когда и в квалификации она нам сильно помогла. В итоге самым большим преимуществом "Макларена" в воскресенье было то, что покрышки долго выдерживали нагрузки.

-Но во время разогревочного круга вас развернуло на трассе... Каким, собственно, был ваш план?

- Очень простым: жать на газ, всю гонку атаковать. Я знал, что у нас есть возможности попасть на пьедестал, но для этого надо было добраться до финиша.

-Как вели себя покрышки?

- Отлично, особенно те, которые мы выбрали для дождя. Только в середине гонки, когда в баке было слишком много бензина, мои результаты оставляли желать лучшего. Знаете, последний пит-стоп по плану у меня должен был быть чуть позже, но изменившиеся погодные условия вынудили наш штаб внести коррективы. Словом, было такое впечатление, что я выполняю свою обычную работу тест-пилота, испытываю разные виды покрышек.

-Пару лет назад, вспоминается мне, мы часами сидели с вами на берегу одного теплого моря и ловили рыбу, причем, если честно, без особого успеха. Однако вы тем не менее упорно не хотели признавать себя побежденным. Так, наверное, поступаете и в "Ф-1"?

- Точно. Тут секрет прост: надо набраться терпения и не терять веры в самого себя. Всего этого у меня, признаться, хоть отбавляй. Я никогда не терял надежды, что в один прекрасный день придет и мой черед проявить себя.

-Получилось, что вы вновь оказались в роли заместителя Монтойи. В чем разница между вашим выступлением в прошлом году и нынешним?

- Прежде я прекрасно понимал, что второго шанса мне не представится, что в будущем мне опять придется довольствоваться ролью тест-пилота. Кроме того, знал, что в других командах меня не особенно-то и ждут. Теперь же более раскрепощен, так как знаю, что дело не ограничится одной гонкой.

-Когда мы с вами сидели с удочками у моря, вы, помнится, любили сравнивать "ф-1" с зоопарком. Не могли бы продолжить эту тему для читателей "СЭ"?

- Монтойя напоминает мне льва, который в любой момент может на тебя напасть. Райкконена я сравнил бы с ядовитой змеей. Вурц, когда мы с ним еще ездили за "Макларен", представлялся мне типичным жирафом. Рон Деннис, шеф команды, слоном, но с очень хорошей памятью.

-А какие ассоциации у вас возникают с фамилией Де Ла Роса?

- Себя я считаю быстроногой немецкой овчаркой.

-Расскажите, пожалуйста, как вообще вам удалось вернуться?

- У меня было предчувствие, что с Монтойей что-то произойдет. В понедельник вечером перед французским "Гран-при" меня вызвали в штаб-квартиру. В принципе я и сам туда собирался, так как каждый вторник обязан быть там, чтобы принять участие в испытаниях на симуляторе. В 9.30 я был на месте. И уже на фабрике встретил одного из наших руководителей, который сообщил, что вместо Монтойи поеду я.

-Вы, наверное, на это и рассчитывали?

- Не очень. Были кое-какие предпосылки, но я старался отогнать от себя любые мысли о том, что есть шанс вернуться в "Большие призы". Просто не хотелось расстраиваться, если бы этого вдруг не произошло. А когда выяснилось, что надежды сбываются, я первым делом позвонил своей жене. Мы с ней знакомы с детских лет, и она меня поддерживает как никто. Больше я никому ничего не сказал. Однако вечером обнаружил, что автоответчик переполнен поздравлениями.

-Что вам помогло, когда вы дебютировали в нынешнем сезоне во Франции?

- Я лучше всех знал наш болид МР 4/21, так как прибыл на "Гран-при" прямо с тестов. Словом, при мне были свежие впечатления от машины, я мог на ней развивать большую скорость. Впрочем, запасной игрок всегда обязан находиться в боевой готовности, и этим качеством я, к счастью, не обделен. Три дня, которые я провел на тестах перед французским "Гран-при", помогли мне быть в тонусе, хотя, если честно, такие три дня выматывают больше, чем сами гонки. Но, главное, я понял, что в физическом плане готов просто отлично.

Другое дело, что на тестах есть возможность исправить свою ошибку, попросить новые покрышки, тогда как в квалификации все происходит слишком быстро, поэтому даже маленькая помарка - и ты за бортом.

-В квалификационном финале во Франции вы первым поменяли покрышки - и сразу же стали опережать Райкконена. Но потом вдруг стали восьмым и оказались единственным из всех, кто не смог улучшить своих результатов...

- Квалификация - для меня это всегда тяжело. Меня постоянно поучают по радио: мол, ты должен держаться на расстоянии от соперников, ни в коем случае не соприкасаться с ними, а на последнем круге напряжение особенно возрастает. Словом, это большое испытание.

-Не задумывались, как ваша карьера будет складываться в дальнейшем?

- "Макларен" мне ничего не обещал. Никто не сказал, сколько гонок мне предстоит провести - две, три или десять. Впрочем, меня это мало волнует. Намерен отдавать все силы, а начальство пусть само ломает голову над тем, как со мной быть.

-После Франции была Германия, Хоккенхайм. Помнится, на тренировках все было в полном порядке.

- Разве что я боялся, что начинающийся дождь может нам существенно повредить, что с покрышками для сухой погоды мы долго не протянем. И в конечном итоге все вышло хорошо: асфальт лишь немного намок, и мы смогли довести задуманное до конца. Наши болиды оказались быстрыми, поэтому результатами мы остались довольны.

-А в квалификации?

- Девятое место - это, конечно, не то, на что я рассчитывал. Машина вела себя отлично, что вселяло оптимизм. К сожалению, столкновение с Ральфом Шумахером, который повредил мне заднюю покрышку, сказалось на итоге. Впрочем, я Ральфа не слишком осуждаю. Это было похоже на недоразумение.

-Вот и Шумахер-младший то же самое говорит. Но у вас затем возникла драма в боксе. Дело даже дошло до легкого пожара.

- Ничего страшного. Просто в тормозную систему моей машины попали маленькие частички резины, вот и произошло воспламенение.

-Почему в Германии вы быстро сошли с дистанции?

- Досадно, что все так скоро кончилось. Машина вела себя отлично, и я бы мог побороться за призовые места, даже догнал гонщиков "Рено", но потом вынужден был остановиться из-за поломки в бензонасосе.

-Интерес прессы в Германии к вам был велик...

- Признаюсь, мне было приятно выйти из тени, где я провел многие годы.

-А зарплату вам подняли?

- Несмотря на явное повышение в должности, она тем не менее остается прежней.

-Складывается впечатление, что Райкконену с вами работать приятнее, чем с вашим предшественником...

- Может, все дело в том, что мы с ним из разных миров. Я же все-таки тест-пилот, а наша каста специфическая. Мы в первую очередь думаем о том, что в машине еще можно изменить, даем много информации инженерам. Но быть настоящим гонщиком, не буду скрывать, мне больше по душе. Утром просыпаешься с мыслью, что если удастся все правильно сделать, то будешь стоять на пьедестале почета. Восхитительное состояние!

-В среде тест-пилотов о вас говорят много хорошего. Что вы - человек прямой, принципиальный, всегда, мол, говорите правду в глаза. Это не мешало вам в работе с Райкконеном и Монтойей?

- Нисколько. С партнерами у меня были прекрасные отношения, а с Монтойей - так почти родственные, ведь испанский для нас - родной.

-Если ваши дела пойдут и дальше в гору, не захотите перейти в другую команду?

- Нет, в "Макларене" я чувствую себя замечательно.