Газета Спорт-Экспресс № 89 (4068) от 21 апреля 2006 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

ГЛАВНЫЙ ВЕТЕРАН

ЕвгенийЛЯДИН. В 40-е годы он поднимал из руин послевоенный "Локомотив", в 60-е приводил на высшую ступень европейского пьедестала почета юношескую сборную СССР. Слыл среди товарищей неформальным лидером, пережил изгнание и возвращение в команду. А в Иране его до сих пор считают лучшим зарубежным тренером.

Отметить недавний 80-летний юбилей заслуженного тренера СССР Евгения Лядина, организованный руководством ФК "Локомотив" с истинно русским размахом, собралось около полусотни его учеников, более половины из которых и сами уже действующие тренеры. Приехать смогли не все, а некоторых уже нет в живых (погибли в авиакатастрофе 1979 года ташкентские любимцы Лядина, Михаил ан и Владимир Федоров). Но и те, кто приехал, - сами по себе доказательство масштаба тренерской личности Евгения Ивановича, человека, который на печатные полосы и под прицелы телекамер никогда не стремился, а потому и не слишком известен нынешнему футбольному поколению.

И игроком он был на первый взгляд из тех, кого считают простыми полевыми работягами. Но если присмотреться повнимательнее, наряду с непрерывным заводом на все 90 минут привлекали в нем и надежность, и культура паса, и склонность к игре комбинационной, затейливой, и умение использовать лучшие качества партнеров. Полузащитник в те времена, когда нападение в составе команды было представлено целой пятеркой, больше действовал с оглядкой на собственные ворота. Потому и забитых мячей у главного локомотивского ветерана не густо - всего 4. Но средняя линия во все времена была форпостом и обороны, и наступления. И тут на первый план выходили моральные качества исполнителей, их психологическая устойчивость. По этой части Лядин находился в одном ряду с лучшими представителями своего амплуа - армейцем Вячеславом Соловьевым, динамовцами Всеволодом Блинковым и Александром Соколовым, молодым еще спартаковцем Игорем Нетто... Сказывались не только природные качества, но и школа. Родом-то он из Петровского парка и играть начинал в юношах московского "Динамо".

РОДИВШИЙСЯ В "ДИНАМО"

Так получилось, что учиться мне пришлось поочередно в трех соседних школах. Третья, из которой попал в "Динамо", до сих пор в целости и даже перешла на службу спорту: сейчас это интернат ЦСКА, - рассказывает Лядин. - Сам же Петровский парк сейчас, конечно, не узнать - исчезла прежняя экзотика. Раньше ведь он состоял из нескольких обособленных рощ - дубовой, сосновой, еловой... Военно-воздушная академия имени Жуковского, разместившаяся в Екатерининском дворце, оборудовала в парке ровную грунтовую площадку, видимо, для строевых занятий. Но скоро о ней забыла. Зато для окрестной ребятни этот прямоугольник служил футбольным полем с первых лучей весеннего солнца и до наступления зимы. Вернее не совсем так. В летние каникулы поле в основном пустовало. Время было не слишком сытое, и родители старались на лето распихать детей к родственникам по деревням.

-А как вы оказались в "Динамо"?

- Однажды ранней весной 1941 года пронесся слух, что на очередную игру нашей дворовой команды придут настоящие тренеры. Старались мы изо всех сил, и целую группу ребят разного возраста взяли в "Динамо". Я попал к тренеру Ухмылову - "дяде Мише". Нас сразу одели в настоящую форму - нынешнему поколению ребят, наверное, невозможно представить, насколько для нас это было престижно, мы были наверху блаженства. И я стал выступать за юношей "Динамо" в чемпионате Москвы.

-Радость ваша, наверное, была недолгой, ведь начало войны прервало соревнования?

- Конечно, футбольный календарь был остановлен. Но со мной еще до 22 июня приключилась беда. На стадионе "Каучук" мы играли с участвовавшей в чемпионате столицы командой детей испанских республиканцев. И в одном из стыков с соперником мяч угодил мне шнуровкой в глаз. Современный футболист, наверное, сильно удивится термину "шнуровка", поскольку уже почти полвека в футбол играют ниппельными мячами. А до середины 50-х годов мяч состоял из кожаной покрышки и резиновой камеры, сосок которой после накачивания воздухом перегибался на 180 градусов, перевязывался суровой ниткой и аккуратно укладывался под покрышку, отверстие в которой стягивалось кожаным шнурком. Это было целое искусство - "замуровать" сосок так, чтобы кожаный шар получился идеальным. В тот раз, видимо, полного совершенства не вышло, и я не только оказался в нокдауне, но еще и стал пациентом известной глазной больницы, что и сейчас находится на Тверской. У врачей были серьезные опасения насчет зрения, но, к счастью, все закончилось благополучно.

-Где вас застало начало войны?

- На футбольном поле, где же еще? Играли на 3-м поле стадиона "Динамо", которого давно уже нет, с "Металлургом". Выйдя из раздевалки, я сначала не понял, почему народ так возбужден. Посмотрел еще пару игр, иду домой, окна домов открыты, и из репродукторов слышится: "Сейчас выступит председатель Совета народных комиссаров Вячеслав Михайлович Молотов"... Он и объявил, что ночью бомбили Брест, Минск, Одессу, Киев... Отца дома не застал, его уже вызвали в военкомат.

-Во время войны не до футбола, конечно, было?

- Сначала было состояние полной неопределенности. Наша семья разделилась. Нас со средним братом отправили в пионерлагерь под Шатурой. А мать с младшим насильно эвакуировали. В лагере я оказался самым старшим и каждый день просыпался с мыслью убежать оттуда. И тут не было бы счастья, да несчастье помогло. У одной из наших учительниц разбомбило дом, находившийся по соседству с Петровским парком, и меня отрядили с ней в Москву в качестве сопровождающего. В лагерь я, конечно, уже не вернулся.

МАСТЕР ЗАВОДСКОГО ЦЕХА

-Так и жили в одиночку?

- В Москве у меня еще тетка находилась, но у нее самой было четверо детей. Мать приехала только в 42-м. Я уже в "ремеслухе" учился: сосед в сентябре 41-го туда устроил. Шинель выдали, костюм черный. В день по нескольку раз воздушная тревога. 16 октября - паника: немецкие танки прорвались вплотную к Москве. Учащихся распустили, открыли все склады - бери что хочешь... Но врага остановили, и уже на следующий день жизнь вошла в обычную колею. Осваивал специальность слесаря-инструментальщика. Крепко подружился с Филипповым Владимиром Семеновичем, который учился на токаря. Впоследствии он стал известным "русачом", как называли игроков в русский хоккей. Играл за "Динамо", заканчивал в "Вымпеле" из Подлипок, за который уже выступал Валерка Маслов. Завершив карьеру, Владимир Семенович возглавлял крупный завод, получил "Героя соцтруда". До сих пор с ним дружим. А из училища нас выпустили мастерами производства, хотя ни жизненного, ни заводского опыта у нас не было. Но взрослые-то были на фронте.

-Какую продукцию выпускали?

- Сами не знали. Секретную. Отдельные детали, а для чего - понятия никто не имел. Во время юниорского чемпионата мира в Москве 1985 года водил делегата ФИФА, кажется, из Новой Каледонии, в музей Отечественной войны. Гость заинтересовался знаменитой "Катюшей", и я вдруг обнаружил в ее чреве штифт с упором и хитрой нарезкой, который тогда изготавливали наши мальчишки.

-Когда же снова вернулись к футболу?

- В 1944 году нас, прежних динамовцев, собрал уже Михаил Васильевич Чуркин, известный в Москве, помимо тренерского дела, еще и как один из королей банного искусства. Но дыхание войны все еще ощущалось, определяло даже названия участников матчей - команда майора Иванова, команда полковника Василькевича и т.д. Огромное впечатление после долгой разлуки с футболом на меня произвел финальный кубковый матч ЦДКА - "Зенит". Победу в нем заранее отдавали армейцам, нападение которых возглавлял уже знаменитый Григорий Федотов. Куда против них было питерцам. Но выиграл "Зенит", у которого с обоих флангов, классно закручивая мячи, подавал угловые никому не известный малый. Это был Сергей Сальников, будущая звезда.

-Почему же вы так и не сыграли за динамовскую команду мастеров?

- В 1945 году меня вызвали на Бакунинскую в спортклуб общества "Трудовые резервы". "Негоже, - говорят, - играть за "Динамо", работая в нашей системе. У нас своя команда есть". "Трудовые резервы" выступали во второй группе возобновившегося чемпионата СССР. И я расстался с "Динамо". В новой команде нас подкармливали, выдавали карточки УДП - усиленного дополнительного питания (тогда все продукты распределялись по карточкам). Играющим тренером команды мастеров был бывший динамовец "дядя Гава" - Гавриил Дмитриевич Качалин, а помогал ему Борис Трифонович Апухтин, впоследствии также заслуженный тренер СССР. Нас с Филипповым вначале взяли в 1-ю мужскую команду, выступавшую в чемпионате Москвы. Тем не менее на сбор мы поехали вместе с мастерами, и Качалин предложил мне перейти в его команду. Но на заводе я хорошо зарабатывал и только к концу года решил окончательно стать футболистом.

С МЕЧТОЙ О "ДИНАМО" - В "ЛОКОМОТИВ"

-Что привело вас в "Локомотив"?

- В 1948 году железнодорожники вернулись в высший эшелон чемпионата СССР, и один из руководителей "Локомотива", известный спортивный функционер (сейчас он, наверное, стал бы крупным бизнесменом) Борис Васильевич Мякиньков, пригласил пятерых игроков "Трудовых резервов" к себе. Честно говоря, тогда я мечтал играть в "Динамо", которому симпатизирую до сих пор. Но судьба фактически до конца карьеры отправила в "Локомотив".

-Согласитесь, не самый престижный по тем временам вариант продолжения карьеры.

- Как сказать... Конечно, "Динамо" и ЦДКА, в послевоенные годы оспаривавшие друг у друга чемпионский титул, стояли особняком. Там и платили побольше. А "Спартак", "Торпедо", "Крылья Советов", "Локомотив" были примерно одной епархии. Кое-какие льготы перепадали и нам. Например, жилищные. Дом, что расположен вдоль платформы Белорусского вокзала, начали строить еще в 1939 году, а закончили только после войны. Когда я пришел в команду, министром путей сообщения был Иван Владимирович Ковалев, поддерживавший клуб. В конце 1948 года его сменил Борис Павлович Бещев, влюбленный в футбол, частый гость не только на наших матчах, но и на тренировочной базе. В 1951 году при его участии мне выделили жилье в этом самом доме у Белорусского вокзала, где до сих пор и обитаю. Лахонин, Панфилов, Лагутин и Ларин получили квартиры на Кутузовском проспекте.

-Говорили, в "Локомотиве" с приходом Бещева и материально стало лучше.

- Грех было жаловаться. Тогда в Москве шло строительство высотных зданий, и нас зачислили в строительные бригады. Формально, конечно. Я, скажем, получал доплату на стройке у Красных Ворот.

-Условия работы в "Локомотиве" тоже были специфическими?

- На выездные матчи для нас к поездам прицепляли отдельный вагон, который в конечном пункте отгоняли на запасные пути, так что он служил нам еще и гостиницей. На самый первый сбор в Ашхабад в 1948 году ехали неделю. Стоянки тогда были длительными, и тренировавший команду в начале 1948 года Борис Апухтин выпускал нас поразмяться. Иногда удавалось провести на платформе целое занятие.

-Об игроках "Локомотива" конца 40-х - начала 50-х годов мало что известно. Личностями в ту пору команда располагала?

- Безусловно. Например, Клыш. Его уже тогда величали не иначе, как Анатолий Михайлович. В середине поля - профессор. Техника, видение, пас - все было при нем. Недавно вспоминали те времена с Никитой Симоняном и пришли к выводу, что Клыш ни в чем не уступал знаменитому спартаковскому диспетчеру Николаю Дементьеву. Кстати, даже внешне, манерой действий его напоминал. Фигурой, бегом, работой с мячом, особенно левой, он был похож и на Бобби Чарльтона. Вот только к воротам противника его калачом было не заманить. Интеллигентный Качалин как-то на разборе говорит ему: "Толя, с твоим пониманием игры, техникой - как ты быстро с мячом работаешь - выскочи к воротам, обработай, ударь, ни один защитник за тобой не успеет". Воцарилась пауза, а потом Клыш в полной тишине выдал фразу, которая свела на нет результаты разбора - все со смеху покатились: "Гавриил Дмитриевич, вы что, не видите, как там бьют (слово, правда, Лядин процитировал другое, непечатное. - Прим. П.А.) по ногам? Ну что я туда полезу?" Он и по жизни был большой оригинал и флегматик, что, на мой взгляд, мешало ему полностью проявить свой талант.

АССИСТЕНТ, "УБИВШИЙ" БОМБАРДИРА

-В четверку лучших бомбардиров по итогам чемпионата-48 вошел форвард "Локомотива" Александр Оботов. Почему в следующем сезоне он резко снизил результативность?

- Виной тому был все тот же Клыш. Он, как и Борис Лагутин, исправно обслуживал нашего бомбардира острыми передачами. Кстати, Лагутин тоже был запоминающейся личностью, неким прообразом нынешнего Дмитрия Лоськова. А надо сказать, что тогда в большом ходу среди футболистов был преферанс. В "Локомотиве" игроки даже разделились по этой части на четыре категории: высшая лига, первая и т.д.

-Вы к какой относились?

- Ни к какой. Меня карты никогда не увлекали. Клыш тоже практически не играл, но, лежа на верхней полке купе, любил наблюдать за карточными баталиями. На этой почве у него и случился конфликт с Оботовым, который львиную долю голов забил с передач нашего левого полусреднего. Может быть, Клыш не вовремя что-то подсказал, не помню, но вслед за руганью с верхней полки последовало заявление в стиле Тараса Бульбы: "Я тебя породил, я тебя и убью". И что ни матч - Оботов открывается, а Клыш или продолжает держать мяч, или разворачивает атаку в другом направлении. И чего только не предпринимал Качалин - все без толку. Напряжение в команде нарастало и в итоге спровоцировало конфликт Оботова с руководством. Ему даже вкатили дисквалификацию, которую потом сумел снять Василий Сталин, забравший результативного форварда к себе в ВВС. Потом центром нападения у нас стал Игорь Петров, пришедший, как и я, из "Трудовых резервов". Технарь был редкостный, от обыгрыша, дриблинга получал наибольшее удовольствие. Но завершающим ударом владел плохо. Сколько у него выгодных моментов было, а он все продолжал соперников накручивать. Несмотря на это, его даже в "Динамо" приглашали. А Качалин устал ему внушать, что когда-то и по воротам бить надо.

-Как получилось, что первый круг чемпионата-50 "Локомотив" закончил на седьмом месте, а по общим итогам вылетел во вторую группу?

- Председатель ЦС "Локомотив" Губченко пообещал нам за попадание в шестерку после первого круга хорошие премиальные. Денег мы не получили. Постепенно обстановка накалялась, кто-то начал выпадать из игры, а некоторые даже запили. В общем, начались разброд и шатания. Ну и доигрались до второй лиги. Тут ряду игроков поступили приглашения из вышедшей в высший эшелон команды ВМС. Годом раньше в нее ушли от нас Клыш и Сучков. В ВМС оклады были офицерские, а в придачу еще и военно-морское довольствие. Подались к морякам Иван Ларин с Евгением Болотовым, написал заявление и я. Был издан приказ о моем зачислении, но в МПС меня сумели убедить остаться. Создавшаяся ситуация на целый сезон стала головной болью для нашего администратора Николая Павловича Бубенцова. Мой паспорт хранился в военкомате, и в гостиницу меня каждый раз оформляли со скандалом. В конце концов выдали новый паспорт. На следующий год мы вместе с минским "Динамо" и командой города Калинина вернулись в высшую группу.

-А за шесть туров до конца чемпионата-52 опять стояли на вылет, и тогда Качалина у руля "Локомотива" сменил Борис Аркадьев. Как вам удался тот фантастический финиш - пять побед в шести матчах?

- Аркадьев не изменил ничего. Это все эмоции. Новый тренер - вот каждый игрок и хотел себя показать. Мы и ВВС должны были обыграть, но у летчиков настоящие чудеса творил в воротах Николай Пучков. Тот самый, который в конце концов выбрал хоккей и выигрывал со сборной СССР золото чемпионатов мира и Олимпиады.

ГЛАВНЫЙ БУНТОВЩИК

-За что вас на следующий год временно отчислили из "Локомотива"?

- Качалин был демократом, любил нас, мог выслушать каждого. Аркадьев же пришел из команды самого высокого уровня, где считался абсолютным авторитетом. Я к тому времени стал одним из лидеров "Локомотива". Аркадьеву очень благодарен - за его подсказки, почти всегда неожиданные, но очень толковые. Он давал нам общую канву игры, не вдаваясь в подробности. Понимания достигал примерами из футбольной практики. Мог дать такую установку на матч: "Турнирное положение наше сейчас - помойная яма. Если и сегодня проиграем, крышка люка над нами захлопнется", - и хлоп себя двумя руками по голове. Игроки хохочут, но потом выходят и выигрывают.

Случались у него и непонятные моменты. В 1953 году мы выступали не слишком удачно, и не в последнюю очередь из-за некоторых поступков тренера. "Дядя Боря" мог, например, накануне матча пообещать футболисту твердое место в составе - а потом его не выставить. Это нервировало. И вот к нам, так сказать, для поддержания морального духа, приехал начальник политотдела МПС Царегородцев. Ну я и вылез от имени команды - ребята попросили. "Борис Андреевич, убедительная просьба принятые вами решения доводить до конца. А то люди зря настраиваются на игру. В следующий раз им это уже трудно будет". Царегородцев среагировал сразу: "Вот кто у них главный бунтовщик! Надо его убрать из команды". Ребята зашумели, Аркадьев начал объяснять, что Лядин - один из ключевых игроков. Наш политрук Николай Разумовский тоже за меня вступился. А тот ни в какую, твердит свое. Так и отчислили.

-Как-то не верится, что у вас на тот момент не было приглашений из других клубов.

- Варианты были, но, хорошенько подумав, я отправился в клубную команду "Локомотива" играть на первенство Москвы. И в новом сезоне неожиданно для себя стал забивать чуть ли не в каждом матче - уровень-то соревнований гораздо ниже. Ребята - к начальству: мол, он там забивает, а в нашей команде его не хватает. И в конце концов меня вернули.

-Болельщики с большим стажем до сих пор вспоминают июльский матч чемпионата-55 со "Спартаком", закончившийся поражением "Локомотива" с необычным счетом 4:5. Вы тогда и гол забили. Как получился хоккейный результат?

- Это был дебют в нашей команде Виктора Соколова, который он отметил двумя голами. И вся команда играла здорово. Мы были лучше, но подвел вратарь Володя Грачев. На моем веку это был один из самых техничных голкиперов, но частенько по ходу игры попадал под власть эмоций. Вот и в том матче несколько раз ошибался на выходах, что и стоило нам двух очков.

"ПОЛЕЗНОЕ" НАРУШЕНИЕ РЕЖИМА

-Главную отличительную черту "Локомотива" тех лет можете назвать?

- Очень волевая команда. Если внутри коллектива все в порядке было, чудеса могли творить. В августе 1948 года играем в Ленинграде с местным "Динамо". Первый тайм проходит на равных - 0:0. А во втором как посыпались в наши ворота голы! Минут за 20 до конца проигрываем - 0:3. И тут Виктор Полунин один мяч отквитывает. Проходит еще какое-то время, и наш Селиванов убегает от ветерана Лемешева - 2:3. Ленинградцы затевают перепалку с судьей, друг с другом. Воспользовавшись суматохой, Оботов через минуту сравнивает счет. А перед самым финальным свистком Лагутин, к полному огорчению зрителей, приносит "Локомотиву" победу - 4:3.

-Такую чудесную победу не грех было и отметить...

- У всех московских команд была традиция: на следующий день после матча - Сандуны или Центральные бани. Оттуда - кто в "Арарат" на Неглинную, а кто в "Арагви" - напротив Моссовета. Но всегда в меру. Хотя в каждой команде были и любители заложить за воротник, которые иной раз и лишку могли хватить.

-С вами подобного не случалось?

- Запомнился один случай. Я близко дружил с Борисом Яковлевым, фронтовиком, впоследствии известным тренером. Ну и как-то мы с ним хорошо погуляли. А наутро у обоих тренировки. Выпили чайку в моей тогда еще холостяцкой квартире и поехали Борис в Ступино, в свою команду класса "Б", а я на Рязанку. Держусь подальше от тренерского ока, чтобы не обнаружить амбре. Начинается любимое упражнение Аркадьева - 5 на 5 на полполя. Упражнение серьезное, требующее хорошей отдачи. Ношусь как угорелый, чувствую - двигаюсь намного лучше, чем обычно. Заканчивается тренировка, Аркадьев - ко мне, а я бочком-бочком и в сторону. В раздевалке все-таки настиг, хвалит при всех: "Женя, я вас сегодня не узнал. Вы порхали, как бабочка". Знал бы он, по какой причине я "запорхал". Оказалось, иногда и нарушение режима на пользу идет.

-Не рано ли расстались с "Локомотивом"?

- В 1957 году начальником команды к нам пришел Николай Морозов. Это была его инициатива. Пригласили в Кадиевку, положили в одной из шахт вторую зарплату, заметно выше официальной. Но в новый коллектив мне войти было трудно, и через полгода вернулся в Москву.

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ПОЛЕ

-Как стали тренером сборных команд СССР?

- В 1955 году закончил с красным дипломом высшую школу тренеров. И пошел тренером в "Лосинку" - школу Московско-Ярославского отделения железной дороги. Вернул в футбол Альберта Шестернева. Он уже пробовался за дубль... вратарем. А я его центральным нападающим поставил, и мы выиграли зимний турнир на стадионе "Машиностроитель". В 1958 году бывший локомотивский глава Валентин Антипенок, перешедший в управление футбола Спорткомитета СССР, пригласил меня на должность гостренера. Курировал одну из зон второй лиги, был секретарем спортивно-технической комиссии и комиссии по спортсооружениям. Четыре года. И тут Морозов приглашает вторым в "Локомотив". Возглавлявший Федерацию футбола Гранаткин ставит на заявлении резолюцию: "Согласен". Вызывает председатель Спорткомитета СССР Николай Романов. Говорю ему: "Я учился, чтобы заниматься практической работой, а не штаны здесь просиживать". "Дадим вам практическую", - отвечает. И стал я помогать Вячеславу Соловьеву в олимпийской сборной.

-Почему наши олимпийцы не попали на Олимпиаду-64?

- По недоразумению. Два раза сыграли вничью - 1:1 со сборной ГДР. В Москве игра была полностью наша, только забить больше одного мяча не смогли. Наконец Олег Копаев открыл счет. А потом дал маху наш вратарь Рамаз Урушадзе. Вместо того чтобы в броске достать несильный мяч от Клеймингера правой рукой, он зачем-то потянулся к нему левой и пропустил. На дополнительный матч с немцами в Варшаве Шестернев, Корнеев, Шустиков приехали прямо из Испании, с игр чемпионата Европы, в разобранном состоянии. Да и вратарь Владимир Лисицын по неопытности "пенок" напускал. В общем, 1:4 - и Соловьев отправился назад в ЦСКА, а я помощником Алексея Парамонова в юношескую сборную.

-При каких обстоятельствах ее возглавили?

- Парамонов осенью 1965 года уехал работать в Тунис, и я возглавил сборную в отборочных матчах турнира УЕФА с румынами. Дебют удачным не назовешь. Дома выиграли - 1:0, в гостях с таким же счетом проиграли. Но наш капитан Леня Морозов вытянул счастливый жребий, и в Югославию поехали мы. В финале этого неофициального тогда чемпионата Европы сыграли по нулям с Италией, и обе команды объявили победительницами. На следующий год мы выиграли турнир УЕФА уже "чисто", победив в финале англичан - 1:0.

СИЛЬНЕЙШИЕ ДОВОЛЬСТВОВАЛИСЬ БРОНЗОЙ

-Вы проработали с юношескими сборными около 13 лет. Какую из них считаете сильнейшей?

- Сборную 1952 - 1953 годов рождения. Одни имена чего стоят - Леонид Буряк, Анатолий Кожемякин, Олег Блохин, Анатолий Байдачный, Юрий Роменский... Но в 1971 году в Чехословакии нам страшно не повезло. В полуфинале с Англией при полном преимуществе сыграли вничью - 1:1. На утренней разминке Александр Дамин забил десять пенальти из десяти, Кожемякин стал лучшим бомбардиром турнира с семью голами. А тут в серии послематчевых 11-метровых оба промазали. Правда, в матче за 3-е место с ГДР (1:1) все пенальти мы забили, но бронза стала для чемпионского состава слабым утешением.

-Кто был вашими любимцами в сборных?

- Да я всех своих ребят любил. А личности сами выделялись. Назову лишь некоторых - Леонид Буряк, Олег Блохин, Миша Гершкович, Саша Аверьянов, Гиви Нодия, Володя Долбоносов, Виктор Звягинцев, Олег Малюков, Сергей Боровский, Владимир Онищенко, Толя Кожемякин, Павел Яковенко, Виталий Шевченко, Игорь Панкратьев, Гриша Янец, Толя Теслев, Владимир Гуцаев, Рамаз Шенгелия, Толя Давыдов, Назар Петросянц, Валерий Газзаев, Хорен Оганесян, погибшие в авиакатастрофе ташкентцы Миша Ан и Володя Федоров, вратари Юрий Дегтярев, Слава Чанов, Олег Иванов...

-Пять лет назад во время пребывания в Иране сборной России по мини-футболу о вас постоянно спрашивали не только руководители местной федерации, но и ветераны футбола, болельщики. А вы вспоминаете свою иранскую эпопею?

- Как не вспоминать, если контракт у меня был на два года, а его потом дважды продлевали - в нарушение иранских законов. Тренировал я "Зоубахан" - команду металлургического комбината в Исфахане. С богатыми "Персеполисом" и "Таджем" нам конкурировать было трудно, но двое наших игроков ездили в составе сборной Ирана на чемпионат мира 1978 года. Сложностей было много, особенно на религиозной почве. Случались периоды, когда днем игрокам приходилось воздерживаться от приема не только пиши, но и воды. И все равно работал с удовольствием, ребята были все доброжелательные, дисциплинированные, трезвые, влюбленные в футбол.

- Нынешней должностью тренера ветеранов "Локомотива" довольны?

- Она мне в удовольствие. Президент клуба Валерий Филатов оказывает нам полную поддержку, хотя беспокоим мы его редко. Находясь в команде, своих 80 лет не чувствуешь, а это главное.

Павел АЛЕШИН