Газета Спорт-Экспресс № 156 (2948) от 15 июля 2002 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 2

ЭТО СОВСЕМ НЕ ТО, ЧТО МЫ НАДЕЯЛИСЬ УСЛЫШАТЬ

Константин КЛЕЩЕВ

Чуть больше месяца назад, возвращаясь в Токио из Кумамото, где находилась база бельгийцев, я радовался чужому горю. Еще бы - перед решающим матчем против сборной России в команде Робера Васежа царили разброд и шатания.

Валлонцы сквозь зубы разговаривали с фламандцами, фламандская пресса каждый день атаковала главного тренера, сам Васеж с трудом сдерживался во время пресс-конференций, отвечая на неприятные вопросы... Словом, бельгийцы выглядели соперником, которого можно брать голыми руками.

Тем неожиданнее и неприятнее была метаморфоза, произошедшая с ними 14 июня в Фукурое. Не хотел бы возвращаться к матчу, который поставил крест на сборной России, скажу лишь, что, как и многие из вас, я с болью и недоумением наблюдал за тем, что происходило на поле. Разъяснения мог дать Олег Романцев, но после игры он на пресс-конференцию не явился, прислав вместо себя Сергея Павлова. На следующий день на базе нашей сборной в Симидзу Романцев вновь не вышел к журналистам. Впрочем, никто не был в претензии - после такого удара любому нужно время, чтобы прийти в себя.

Прошел месяц. За это время мы узнали, что ничего странного в Японии не произошло, что РФС и Вячеслав Колосков не несут ответственности за провал на ЧМ-2002, сборная получила нового главного клубного тренера, о назначении которого заинтересованные лица договорились еще полгода назад, а Романцев наконец собрался с мыслями.

Думаю, его выступления ждали многие в надежде, что выводы тренера, чьи команды дважды сходили с рельсов - в 1996 году в Англии и сейчас в Японии, подскажут выход из тупика, в котором оказался российский футбол. Надежды не оправдались.

По логике вещей, в первом после чемпионата мира интервью бывший главный тренер сборной России должен был ответить на два вечных вопроса, стоящих перед нашим обществом: кто виноват? и что делать?

Любому человеку, тем более человеку публичному, неприятно слышать критику в свой адрес. Наши помыслы всегда чисты и высоки, мы работаем не за деньги, а за идею, и интересы страны для нас превыше всего. Когда же выясняется, что работаем плохо, напоминаем о своем бессребреничестве и объявляем критиков хулителями. Это - естественная защитная реакция, которая позволяет человеку сохранять положительное отношение к самому себе. Но я никогда не подозревал, что с годами у Романцева, лучшего на сегодня российского тренера, защитный рефлекс заменит профессиональный подход к собственной работе.

"Считаю огромным достижением уже то, что сборная попала на этот чемпионат. По состоянию дел в российском футболе мы никак не должны были оказаться в числе избранных".

"Надо сказать огромное спасибо тем же Онопко, Мостовому, Карпину за то, что они сделали".

"Будь я освобожденным тренером, ничего бы не изменилось".

"Мы забили четыре гола в трех играх. Это - ответ тем, кто обвиняет нас в трусливой тактике".

"У сборной ведь были моменты - попади, к примеру, в пустые ворота Бесчастных, и никто сейчас не ругал бы команду".

"В Японии мы сделали все, что могли. Эта команда не была способна на большее".

"Я не стал бы ничего менять (если бы чемпионат мира начинался завтра. - Прим. ред.) . Взял бы в Японию тех же игроков, избрал бы ту же систему тренировок, выставлял на матчи тот же состав".

Это всего лишь несколько цитат из интервью Олега Романцева для "СЭ". Если судить по этим цитатам, российские поклонники футбола должны быть признательны Романцеву за то, что "мертвая", но прекрасно подготовленная команда попала в Японию, где играла в атакующий футбол, и только промах Бесчастных дал повод злым языкам вести "истерические разговоры о неправильной тактике, плохом тренере и старых игроках". Причем, судя по последнему высказыванию, Романцев сам верит в то, что говорит. Лучше бы уж лицемерил, тогда было бы понятно, что отговорки - для сохранения внутреннего спокойствия.

Бывший тренер сборной считает, что Онопко, от которого нападающие убегали еще 7 лет назад, когда он выступал за "Спартак", в сборной незаменим. Он убежден, что и его штаб, и футболисты сделали все от них зависящее. И - главное - он предупреждал после окончания отборочного турнира: "Большего из этой команды лично я выжать не могу". Почему же он не сказал этого никому, кроме Вячеслава Колоскова и Михаила Гершковича? Может быть, нашелся бы кто-то, кто попробовал бы выжать больше или попытался бы сделать другую команду?

Романцев предупреждал, что его сборная безнадежна - и теперь его за это надо благодарить? И как его коллеги-профессионалы должны относиться к словам, что, если бы чемпионат мира начинался завтра, Романцев ничего не стал бы менять? Или, может быть, в Японии выступали две разные команды? Одна все время атаковала на глазах Романцева, другая - на наших глазах - никак не могла отобрать мяч у японцев. "А разве нас кто-то перебегал?" - удивляется Романцев. Хуже - нашу сборную вчистую переиграли две команды из слабейшей группы на чемпионате мира. Трудно найти рациональное в словах бывшего главного тренера сборной, адресованных читателям "СЭ". Разве что это: "Любой японец или, скажем, бельгиец, увы, обыграет нашего защитника". Под "нашим", видимо, имеется в виду кто-то из тех, кому мы должны сказать "спасибо". Других, по Романцеву, в России нет.

А откуда им взяться, если сегодня в том же "Спартаке" выходят в стартовом составе 8 легионеров? В приглашении иностранцев нет ничего плохого, но когда Романцев говорит: "Мы потеряли целое поколение", так и хочется заметить: "Это вы потеряли". Вы - это не только Романцев, но и РФС, Вячеслав Колосков, президенты клубов и многие другие, кому футбол позволял или позволяет зарабатывать деньги.

Романцев прав в том, что футболу в России требуется больше внимания. Конечно, нужно вкладывать деньги в детский футбол, чтобы отвлекать подрастающее поколение от наркотиков и алкоголя. Вот только к спорту высших достижений массовость не имеет никакого отношения, в противном случае чемпионами мира стали бы китайцы, где футбол переживает бум. И что мешает "Спартаку" развивать у себя детский футбол? Или юные дарования не верят спартаковскому воспитаннику Егору Титову, призывающему с красно-белых плакатов, развешанных по Москве, записываться в школу "Спартака", что их туда возьмут?

Сегодня, оставив сборную, Романцев сосредоточился на игровых проблемах клуба, где Андрей Червиченко, занявший пост президента, избавил главного тренера от административных забот. Проблем, думаю, хватает, потому что "Спартак" не показывает игру, которую от него ждут. Зрители голосуют своим деньгами, и потому пустые ряды на матчах, в прежние годы претендовавших на аншлаги, не могут не беспокоить. Во многом это связано и с падением доверия к Романцеву после неудачи на чемпионате мира, и с неважной с начала этого сезона игрой красно-белых, особенно в обороне.

На мой взгляд, кризис "Спартака" - это кризис Романцева, его взглядов на футбол, на игроков, на взаимоотношения с окружающим миром. Мировое первенство лишь продемонстрировало, насколько он глубок. И мне казалось, что за месяц после Японии Романцев многое передумает и поделится мыслями со своими поклонниками и читателями "СЭ". К сожалению, этого не произошло. Мы увидели защитный рефлекс вместо профессионального подхода. И хотя ответы на многие вопросы известны, их хотелось услышать из уст самого Романцева. Но "Кто виноват?" и "Что делать?" были похоронены под завалами общих слов.

... Дочитал интервью, и показалось, что сегодня, как в известном анекдоте из застойных времен, кто-то раскачивает вагоны, кто-то катит пейзаж мимо окон стоящего на месте поезда российского футбола, создавая иллюзию движения, а с перрона, весь в белом, уходит Романцев.

Кумамото - Токио - Москва