Газета Спорт-Экспресс № 159 (2652) от 16 июля 2001 года, интернет-версия - Полоса 11, Материал 1

Вчера исполнилось девять дней, как не стало Виктора Якушева. Великого хоккеиста, убитого подонками.

Виктор ЯКУШЕВ

Родился 16 ноября 1937 года.

Скончался 6 июля 2001 года.

Заслуженный мастер спорта.

Нападающий.

С 1955 по 1977 год выступал за московский "Локомотив".

Третий призер чемпионата СССР 1961 года.

В чемпионатах СССР - около 400 матчей, забросил 161 шайбу.

Чемпион мира 1963-1967 годов, второй призер чемпионата мира - 1959 года, третий призер ЧМ 1960 и 1961 гг. Чемпион Европы 1959, 1960 и 1963-1967 гг., второй призер ЧЕ 1961 года. Олимпийский чемпион 1964 года, третий призер Олимпийских игр 1960 года.

Всего в ЧМ, ЧЕ и Олимпийских играх - 57 игр, 30 шайб.

У меня вообще нет сейчас никакого желания об этом говорить.

Но есть необходимость. Не так, наверное, много остается тех, кто знал Витю Якушева с детства на Беговой улице, в районе стадиона Юных пионеров, где после дворовых начал вошел в обещающую степень его хоккей.

Разочарую признанием, что многих подробностей Витиной жизни не знаю. Однако вижу судьбу Якушева во всей трагической ее отчетливости.

Гневную публицистику оставляю другим. Ее можно длить романными километрами... Но для чего? Для констатации, что вина целой страны превратилась в беду, грозящую все новыми и новыми бедами? Для включения убийства Виктора Якушева в цепь всех других недавних несчастий, где буквально каждое обобщает, проясняет суть происходящего с нами? Но я не знаю, в какую сторону шагнуть, чтобы избегнуть несчастий, на которые мы все, похоже, обречены...

Я не могу даже справедливо посетовать на то, что, прославляй мы, пишущие про спорт, Виктора Якушева в том масштабе, что ему полагался, для убийц великого игрока это что-то бы значило... Кто-то - по-моему, сознательно - поставил на тотальную дебилизацию. И дебилу в сегодняшней цивилизации уютнее всех...

И все равно я никогда не соглашусь считать Витю Якушева жертвой дебилов. Он - герой. Был им и остается. А они все равно не существуют в реальности, которую я, правда, в минуту отчаяния - сейчас, не скрою, такую минуту и переживаю - перестаю ощущать. Вернее, себя ощущаю вроде бы вне ее, провалившись в кошмарный сон.

Витя Якушев был на три года старше меня, но на сколько классов старше учился, не помню. Тогда, в послевоенные годы, все перемешалось - в одном и том же классе занимались ребята разных возрастов: одному, допустим, десять, а кому-то чуть ли не шестнадцать. Я учился в пятом классе, а будущие одноклубники Якушева Боря Спиркин и Юра Чумичкин - в шестом. Но еще через год они бросили школу и превратились во взрослых мужчин, носивших одинаковые пальто песочного цвета с накладными плечами. И бывшая классная руководительница хоккеистов Инна Иосифовна говорила: "Да они и зарабатывают денег в три раза больше, чем мы, учителя". Команда "Локомотив", куда приняли ребят с нашей Беговой улицы, проигрывала армейскому, например, клубу со счетом типа 3:12. Но играли-то наши однокашники против Боброва - и наше ими восхищение не имело границ.

Потом у железнодорожного клуба дела заметно наладились - и в сборную начала шестидесятых они даже включались всей первой тройкой форвардов. Но дальше Тарасов с Чернышевым звали в главную команду одного Виктора Якушева. Позднее Анатолий Тарасов любил говорить, что идеальная сборная СССР - это ЦСКА плюс Мальцев. В "Динамо" появился гениальный мальчик из провинции - и делал, что хотел. Правда, и без спартаковских братьев и Старшинова сборная не обходилась (спартаковская квота и потом всегда сохранялась). И середина шестидесятых невообразима, конечно, без Виктора Якушева, по-прежнему представлявшего теперь уже снова ни на что не претендующий "Локомотив". По тогдашним, теперешним, да и всегдашним меркам представить ее без игрока полезнее, чем "железнодорожный" Якушев, вряд ли возможно. Но только сегодня понятно, что этот малый без видимых амбиций обгонял время, как никто из поражавших воображение знаменитостей. Он играл центрфорварда, решавшего - походя, но оптимально - и все оборонительные проблемы. С трибун высочайшая эффективность игры такого рода неразличима. Но тот, кому надо понимать эти нюансы, понимает их исчерпывающе.

Кстати, жизнь - или, скажем, жизнедеятельность - Якушева была позже спасена, несомненно, за счет вышеобозначенного понимания.

Якушев засиделся в "Локомотиве". Не от хорошей, как сведущие люди догадываются, жизни. Сначала, как человек, не тянувшийся беспокойно к перемене мест, Витя не заинтересовался предложениями перейти в клубы, громко и надолго о себе заявившие. Со своим простодушием он не догадался, что отказами автоматически "отцепляет" себя от сборной. Затем интерес великих тренеров к нему вообще пропал - новые тактические построения от каждого требовали теперь игры в стиле Якушева. А копии у нас традиционно предпочитают оригиналу. Виктор играл себе в терявшем кондиции и представительство в высшем дивизионе "Локомотиве". В "Спартаке" же взошла звезда его однофамильца Александра - десятью годами моложе и с неоспоримым статусом лидера, которому партнеры "организуют" чистый лед для фирменной атаки. И про старшего и бывшего, как все неблагодарно считали, Якушева забыли напрочь.

Он играл за "Локомотив" и на пятом десятке. Ему некуда было уходить, не на что жить, образование забытой звезды ограничивалось курсами водителей электровозов. Со льда он ушел в чистом виде инвалидом, когда и по земле уже передвигался с трудом, а поскольку жил в доме без лифта (другой квартиры не выслужил), ему и подниматься на пятый этаж, и спускаться очень скоро сделалось невозможным.

Предопределенность трагических судеб - нищета, инвалидность - никого уже к тому времени не удивляла. И жизнь бы в Якушеве постепенно угасла, если бы кто-то из бывших (и тоже бедствующих) одноклубников не вспомнил про Тумбу Юханссона. Вернее, про те восторги, которые тот неоднократно расточал в иностранной прессе, вспоминая, как чувствовал себя в смирительной рубашке с крепко связанными рукавами, когда играл против Виктора Якушева.

Я не знаю, какие чувства испытал богач Тумба, когда услышал о нищем инвалиде, заточенном на пятом этаже "хрущобы", не хочу воображать себе слов, произнесенных им о стране, где жили мы в одно время с Виктором Якушевым. Но в историю несчастья он вмешался с той активностью, с какой рвался к нашим воротам, взять которые не разрешал ему Якушев.

В ситуации с излечением Виктора в шведской клинике меня более всего поразила фактическая сторона, а не пафос благотворительности (нам, в свою очередь, недоступный). Тумба устроил соперника в клинику к своему бывшему партнеру, чье имя мало что скажет любителям хоккея. Однако на чемпионате в Москве, где шведы стали победителями, он выступал и привез домой золотую медаль. И что скажешь, кроме банальной фразы о двух мирах? Пока один выдающийся мастер уродовался на льду до преклонных лет, другой - пусть и не столь выдающийся, но все же чемпион мира, - успел получить медицинское образование (а на медика учатся не год и не два), приобрел профессию хирурга, сделавшись владельцем клиники, и не административными ролями ограничился, но самолично прооперировал русскую звезду былых лет.

И на свой пятый этаж Якушев смог подниматься, и вообще двигаться, изредка появляясь на всяческих ветеранских празднествах, и жил на копейки нерегулярной благотворительности, все же радуясь тому, что инвалидности избежал. Отчего-то мне кажется, что и Тумбу, и хоккеиста-хирурга он все-таки вспоминал в своем последнем бою с негодяями, пав смертью не только храбрых, но и не совсем беззащитных, каким ветеран мог всему этому дерьму поначалу показаться...

Александр НИЛИН