Газета Спорт-Экспресс № 48 (2541) от 1 марта 2001 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Жизнь этого 47-летнего австралийца словно строилась по правилу: не умеешь сам - научи других. Сам он никогда не был профессиональным теннисистом, однако у него учились Борис Беккер и Горан Иванишевич, Николае Кифер и Андрей Медведев.

Боб БРЕТТ: "САФИН МОЖЕТ СТАТЬ ТЕННИСНЫМ БУБКОЙ"

В последние годы Боб Бретт живет в Монако, дружит с Сергеем Бубкой и скорее на почве взаимных симпатий, нежели из меркантильных соображений, тренирует его сыновей - 15-летнего Виталия и 14-летнего Сергея-младшего, мечтающих о теннисной карьере. Когда недавно Бубка давал "прощальную гастроль" в родном Донецке, Бретт был его гостем. "Хотите, познакомлю?" - предложил Сергей. Разумеется, я хотел.

"ВНУК" ВЕЛИКОГО ХОПМЭНА

- В каком возрасте вы начали тренировать?

- Очень рано - в 19 лет. Разумеется, как и многие мальчишки в "теннисной" стране Австралии, я мечтал о карьере профессионального игрока, но быстро понял, что это всего лишь грезы, которым воплотиться в реальность не суждено никогда. Во-первых, природа не захотела вылепить из меня хотя бы подобие атлета. Во-вторых, не было денег на тренера. И тогда я решил: пусть лучше нанимают за деньги меня. (Смеется.) Это, конечно, шутка. Главное же заключалось в том, что судьба и Всевышний послали мне уникальный шанс поработать с легендарным Гарри Хопмэном, при котором Австралия раз 13 или 15, точно уже не помню, выигрывала Кубок Дэвиса.

- Сколько лет был мэтру, когда вы с ним познакомились?

- 68. Да, да, по возрасту я вполне годился ему во внуки. Однако Гарри с самого начала строил наши отношения так, что своей тренерской "вторичности" я не ощущал. У Хопмэна была теннисная академия в Нью-Йорке, там начинали многие талантливые игроки. Например, хорошо помню 14-летнего Джона Макинроя и его младшего брата Патрика. Я имел возможность работать с теннисистами разных возрастов и разного потенциала. Это была прекрасная школа.

- Когда вы окончательно поняли, что не напрасно взялись за тренерское ремесло?

- Пожалуй, в 1979 году во Флориде, куда перебрался вместе с Хопмэном. Там как раз в это время фирмами-спонсорами создавалась профессиональная команда из эквадорских игроков, самым известным из которых стал Андрее Гомес. Случилось это при моем непосредственном участии: я поднял Гомеса с 300-го места в классификации на 20-е. Впоследствии он дошел до пятой строчки в мировом рейтинге, но уже без меня. Я в это время работал с южноафриканцем Йоханом Криком, с которым мы дважды выиграли Australian Open.

БЕККЕР

- Интересно, как вы вышли на Бориса Беккера? И чем "соблазнили" такого знаменитого уже в ту пору и внешне благополучного теннисиста, как он?

- Да, к моменту нашей встречи Борис уже дважды выиграл Уимблдон, был пятым номером в мире. Однако благополучным, как вы говорите, он все же не был. После расставания с Гюнтером Бошем, который, собственно, и сделал из этого рыжеволосого паренька теннисиста, Борис только девять месяцев поработал с Ионом Цириаком, после чего позвонил мне в Швейцарию, где я тогда жил, и предложил поработать вместе.

- Сам позвонил?

- Да. В моей практике наоборот никогда не бывало.

- Трудно было работать с Беккером?

- У него очень сильный характер, и на первых порах жажда побед была просто фанатичная. Самая большая проблема при работе со звездами масштаба Беккера, по моим наблюдениям, заключается в том, что они окружены слишком назойливым вниманием прессы. И под этим колоссальным прессингом далеко не всегда взвешенно и адекватно относятся к комментариям по поводу своей игры. Их то захваливают сверх всякой меры, то, наоборот, сбрасывают с небес на землю.

ЖЕСТОКИЙ СЧЕТ СУДЬБЫ

- Как долго вы работали с Беккером и чего он добился с вашим участием?

- Три с половиной года. За это время Борис выиграл первый чемпионат мира, свой третий Уимблдон, Открытые чемпионаты США и Австралии, два Кубка Дэвиса в составе сборной Германии. Наконец, при мне он впервые стал номером 1 в мире.

- Почему вы расстались?

- Этот вопрос в свое время мне задавали часто. Я предпочитал отвечать уклончиво, так сказать, философски: дескать, все хорошее в этой жизни рано или поздно заканчивается. Однако теперь, по прошествии времени, считаю, что вправе быть более откровенным. Я был убежден, например, что зрелому Беккеру нужно меньше времени проводить с тренером, он должен становиться более самостоятельным. Это первое. И второе - наверное, главное. Поднявшись на теннисный Олимп, Борис, похоже, посчитал свою миссию выполненной и уже не очень стремился к прогрессу в игре.

- Кто выступил инициатором "развода"?

- Ваш покорный слуга. Это произошло, когда я окончательно понял, что мы перестали понимать друг друга и нить взаимного доверия, увы, порвалась. В такой ситуации уважающего себя тренера ничто, включая деньги, не должно удерживать возле теннисиста. Совершенствоваться Борис не хотел, и я не видел резона работать с ним дальше.

- Что вы думаете по поводу житейских неприятностей, недавно постигших самого титулованного вашего ученика?

- Оценить со стороны всю эту историю трудно, хотя очевидно, что Борис небезгрешен и совершил какие-то серьезные ошибки. В молодые годы, когда Беккер всецело концентрировался на теннисе, он таким не был. К сожалению, подобные громкие скандалы нередко сопровождают суперзвезд после окончания спортивной карьеры. И оградить их от всего этого не могут никакие миллионы долларов. За вселенскую популярность судьба выставляет жестокий счет.

ИВАНИШЕВИЧ

- Вы поддерживаете отношения с Беккером?

- Нет.

- А с Иванишевичем?

- (Улыбается.) Ну, Горан - совсем другой человек, очень открытый и способный быть благодарным. Недавно обыграл в каком-то турнире Кифера - сразу мне звонит и подначивает: "Боб, что-то неважно ты в свое время этого парня натренировал". Посмеялись, вспомнили прошлое.

- Можно назвать ваш с Иванишевичем союз тренера и ученика идеальным?

- По крайней мере о тех четырех с половиной годах, что провели вместе, мы оба до сих пор вспоминаем с удовольствием и не без ностальгии.

- И все же с ним вы тоже расстались...

- Как только понял, что большего дать Иванишевичу не смогу. Если ты видишь, что не способен вести теннисиста дальше или он сам этого уже не хочет, надо заканчивать. Второй вариант, к слову, был с Андреем Медведевым: как специалист я бы мог дать ему больше, однако он в это не верил. А когда тренер и спортсмен перестают одинаково думать, они должны расстаться.

РОССИЯ НЕСПРАВЕДЛИВА К КУРНИКОВОЙ

- Читателям "СЭ", конечно, хотелось бы узнать ваше мнение о Марате Сафине. В России его признали лучшим спортсменом 2000 года.

- О, это великий талант. Сафин олицетворяет новое поколение теннисистов. 20-летний возраст - тоже несомненное достоинство россиянина. Если у него хватит терпения, воли и запала постоянно совершенствовать свою игру, Марат сможет еще лет 10 - 12 выступать на самом высоком уровне. Как мне представляется, Сафин в теннисе может прожить столь же блистательную и долгую карьеру, как мой друг Сергей Бубка в прыжках с шестом. Тут все в его руках.

- А как вы оцениваете второго представителя России в мировой теннисной элите - Евгения Кафельникова?

- У него очень хорошая игра, однако мне кажется, что Кафельников несколько злоупотребляет турнирами - слишком уж часто появляется на корте. А ведь иногда нужно и отдыхать, и тренироваться, чтобы выглядеть свежим, скажем, к турниру Большого шлема. И еще. Не знаю, прислушается ли он к моему совету, но я бы на месте Кафельникова почаще выходил к сетке - все предпосылки для этого у него есть. За последние 12 месяцев уровень его игры несколько снизился, однако Евгений еще достаточно молод, чтобы снова забраться на самые высокие ступеньки в теннисной иерархии.

- Женщин вам приходилось тренировать?

- Совсем немного. Иногда работал с ними по нескольку недель, но на турниры никогда не ездил. А почему вы об этом спрашиваете?

- Чтобы задать вам вопрос об Анне Курниковой. Ее игра, да и вся карьера, вызывают весьма противоречивые мнения.

- Да, я слышал, что в России к ней относятся неоднозначно и чаще критикуют, чем хвалят. По-моему, напрасно. Курникова очень много сделала для ЖЕНСКОГО - прошу выделить это слово - тенниса. В ней столько харизмы! Она нравится публике, от нее без ума фотографы. Я не знаю, кто сейчас лучше Курниковой рекламирует женский теннис, поднимает его популярность. А если бы она еще и выигрывала...

- Что, на ваш взгляд, мешает?

- Если брать сугубо техническую сторону вопроса, то самая большая проблема Курниковой вторая подача. Плюс, конечно, психологический барьер. Он неизбежно вырастает перед теннисисткой, которая никак не может ничего выиграть, и это ее сковывает, лишает уверенности в собственных силах. Я бы на месте Курниковой попробовал выиграть для начала какой-то маленький турнир, а уж потом замахнулся на большие призы. Вот увидите: как только она что-то выиграет, все составляющие ее тенниса сразу заметно улучшатся.

ВСЕ - К СЕТКЕ!

- В каком возрасте специалист с опытом и интуицией Боба Бретта способен открыть в маленьком человеке с ракеткой будущую звезду?

- Вы мне очень льстите такой постановкой вопроса, но боюсь, что на него нет точного ответа "даже" у Боба Бретта. Все это настолько индивидуально и непредсказуемо... Можно сказать, когда у более или менее прилично обученного теннисиста прорезаются первые игровые идеи. Это происходит где-то в 14 - 15 лет. Но насколько идеи плодотворны, выясняется в следующие три-четыре года. Случается и так: в 15 лет человек ходит в "подающих надежды", а в 18, увы, о нем уже все забыли.

- Какие тенденции, на ваш взгляд, возобладают в теннисе в наступившем столетии?

- Меня немного удручает, что в последнее время наша игра стала слишком "математической" и однообразной: бьют или кроссом, или по линии - и это едва ли не все. Между тем современные "тяжелые" корты созданы для более разнообразной и быстрой игры, при которой уместно и даже тактически выгодно чаще выходить к сетке. Однако далеко не все это делают, что можно расценивать как очевидный изъян в работе тренеров.

- Хотите сказать, что "в наше время и сахар был слаще, и соль - солонее"?

- (Смеется.) Нет, по натуре я совсем не брюзга и прекрасно понимаю некорректность любого сравнения прошлого с настоящим. Однако почти за 30 лет в большом теннисе я многое повидал и кое-чего добился как тренер. Поэтому всем, кто сегодня сверхрасчетливо вымучивает очки, стоя на задней линии, так и хочется громко скомандовать: "Марш к сетке!" Если, конечно, вы в теннис играете, а не во что-то другое.