Газета Спорт-Экспресс № 42 (2535) от 22 февраля 2001 года, интернет-версия - Полоса 3, Материал 3

Для России смена владельцев клуба - пока экзотика. В Западной Европе подобные вещи - дело почти рутинное, хотя и здесь не обходится без скандалов.

НА РОДИНЕ ФУТБОЛА НЕ ЛЮБЯТ КРУПНЫХ СДЕЛОК

В Англии клубы продают и покупают нечасто, а оттого каждый случай тут же становится национальной новостью номер один. Пресса внимательно следит за передачей из рук в руки даже не самых значительных пакетов акций. Количество команд, которые за последние два года планировали кардинально сменить хозяев, можно пересчитать по пальцам одной руки: "МЮ", "Тоттенхэм", "Лестер", "Карлайл". Но из перечисленных клубов лишь лондонские "шпоры" полностью прошли эту неприятную процедуру, сделки остальных были заморожены еще на стадии переговоров.

Приобретение чемпиона страны - "МЮ" - крупнейшим интернациональным медиахолдингом BSkyB, принадлежащим мультимиллиардеру Руперту Мердоку, получило очень широкий резонанс по всей Европе - прецедентов подобного рода слияний в мире еще не было. Даже недавнее подписание "МЮ" договора о единой маркетинговой политике с американской бейсбольной командой "Нью-Йорк Янкиз" продержалось в новостях от силы два дня: во-первых, слухи о масштабах сделки оказались преувеличены, а во-вторых, подобный альянс должен сначала доказать жизнеспособность.

Мердок же был заинтересован в покупке контрольного пакета акций "МЮ" - то есть в передаче клуба под его полный контроль. Для акционеров "МЮ" и футболистов, подобная перспектива была заманчива: клуб получил бы доступ к поистине неограниченным прибылям - всего через полгода BSkyB продемонстрировала свое влияние, получив телеправа на матчи премьер-лиги, которые сейчас оцениваются более чем в миллиард долларов. Но сделка "МЮ" и BSkyB так и не состоялась - вмешался антимонопольный комитет правительства Великобритании, посчитавший подобное слияние противозаконным и губительным для национального футбола. Правда, запретить покупать неконтрольные пакеты акций клубов BSkyB не может никто - различные ее телекомпании уже владеют приблизительно десятью процентами акций "Лидса", "Ливерпуля", "Манчестер Сити", "Челси", "Сандерленда", "Ньюкасла" и того же "МЮ".

В случае с продажей "Тоттенхэма" у властей возражений также быть не могло. Новому владельцу "шпор" не пришлось даже выкупать контрольный пакет акций - достаточной оказалась 27-процентная доля, дающая обладателю право назначать своего представителя на ключевую должность исполнительного директора клуба. А инициаторами этой революции стали простые болельщики: их активная оппозиция вынудила бывшего исполнительного директора Алана Шугара сложить полномочия и продать принадлежавшие ему акции. Новым владельцем стала интернациональная компания ENIC, которой также принадлежат различные доли в чешской "Славии", шотландском "Рейнджерс", итальянской "Виченце", греческом АЕКе и швейцарском "Базеле". Процесс передачи дел ENIC еще продолжается, что напрямую отражается на команде: требования тренера Джорджа Грэма о покупке новых футболистов пока просто некому выполнять, да и сам он в любой момент рискует остаться без работы в "Тоттенхэме".

Виктор НЕХЕЗИН

СМЕНУ ВЛАДЕЛЬЦЕВ ВЫЗЫВАЕТ ТОЛЬКО БАНКРОТСТВО

В первом испанском дивизионе продажа команд новым владельцам стала крайне редким явлением - слишком уж велика их стоимость. Большинство клубов сегодня представляют собой закрытые акционерные общества. Акции распределены исключительно между членами совета директоров.

Во главе этой структуры стоит президент клуба, выбираемый на определенный срок либо членами совета директоров, либо всеми акционерами. Число таковых у некоторых команд - таких, например, как "Реал" и "Барселона" - может доходить до нескольких десятков тысяч. Неудивительно, что президентские выборы в клубах почти ничем не отличаются от выборов главы государства. Среди их непременных атрибутов - и предвыборные кампании с использованием прессы, и компромат, и теледебаты претендентов, и, собственно, волеизъявление на специальных избирательных участках. Единственное отличие от "настоящих" выборов - возможность проголосовать по почте.

Именно путем подобных всеобщих выборов в прошлом году пришли к власти новые боссы "Реала" и "Барсы" - строительный магнат Флорентино Перес и бывший вице-президент каталонцев Хоан Гаспар.

Путь от члена совета директоров, в который, как правило, может войти любой крупный бизнесмен или бывший функционер клуба, до президентского кресла довольно долог. Тот же Гаспар потратил на него два десятка лет.

Так или иначе даже в ситуации с грандами большая часть акций - а значит, и реальная власть - сосредоточена в руках нескольких человек - членов совета. Как правило, они готовы пригласить на высший руководящий пост человека со стороны только в случае банкротства. Но такого в первом дивизионе давно не случалось, а отказываться от удачного вложения денег по доброй воле никому в голову не приходит.

В иных более скромных клубах, организованных в свое время на деньги одного человека, ситуация еще проще. В совет директоров входят по большей части родственники основателя, а власть передается по наследству. Так, преемником скандально известного Хесуса Хиля на посту президента мадридского "Атлетико" наверняка станет один из его сыновей, вице-президентов. А возглавляющая хорошо известный нашим любителям футбола "Райо Вальекано" Тереса Риверо сменила на посту президента своего мужа. Это произошло, когда владелец команды Хосе Руис Матеос произвел акционирование и отошел от дел, оставшись при этом крупнейшим держателем акций.

С поступлением акций большинства клубов в открытую продажу более значимую роль в уставных капиталах будут играть иностранные инвестиции, которые пока допускают в испанский футбол неохотно. Это - процесс неизбежный, но пока этот чемпионат обходится главным образом деньгами местных предпринимателей: делить все возрастающие доходы с иностранцами они не спешат.

Глеб КОСАКОВСКИЙ

БЫТЬ ВЛАДЕЛЬЦЕМ КЛУБА - СВЕРХПРЕСТИЖНОЕ ДЕЛО

Отличие российского футбола от кальчо состоит не только в классе игроков, но и в том, что в нашей стране этот вид спорта живет - возможно, пока - отдельно от большой экономики и политики, а в Италии он - неотъемлемая часть и того, и другого. Как и все на свете, футбольные клубы на Апеннинском полуострове продаются и покупаются. В цифрах и других коммерческих деталях пусть разбирается налоговая инспекция. Нас в данном случае интересует другое. Ситуация, сложившаяся вокруг ЦСКА, когда имя одного из совладельцев держат в тайне, выглядит по итальянским понятиям абсурдной. Быть хозяевами футбольного клуба на Апеннинах - это деньги, власть, популярность.

Сильвио Берлускони, выкупивший 15 лет назад тонувший "Милан", сделал его впоследствии сильнейшим клубом мира. А сам при этом стал суперпопулярным человеком во всей Европе, первым богачом Италии и премьер-министром этой страны. Последней привилегии он, правда, быстро лишился, но в этом году может ее вернуть. Берлускони, Аньелли из "Ювентуса", Моратти из "Интера", Сенси из "Ромы", Краньотти из "Лацио", Танци из "Пармы" да и хозяева команд рангом пониже известны всем - и не только в родной стране. Скрывать, кто стоит за тем или иным клубом, невыгодно. Наоборот: это самая лучшая реклама. Попасть в число избранных дано не многим. А уж если ты вошел в этот круг, об этом обязательно узнает вся Италия.

Кальчо открывает все двери. И быть хозяевами клубов выгодно, хотя все они как один убыточные - и "Милан", и "Ювентус", и все остальные. Но расставаться с ними владельцы не спешат. Потому, что это - целая индустрия. В России пока тайны и пересуды вокруг хозяев клубов преобладают над желанием открыто заявлять о себе. Но отчаиваться не стоит: XXI век только начался.

В БУНДЕСЛИГЕ ЦАРЯТ ПОРЯДОК И ГЛАСНОСТЬ

Организация футбольных клубов в Германии исключает возможность смены их владельцев в обстановке тайны, когда общественность ставят перед свершившимся фактом. Впрочем, смены владельцев в бундеслиге пока не было.

Хозяевами команд элитного дивизиона являются члены их клубов. У "Баварии", например, их число превышает 85 тысяч. Они платят ежегодные взносы: 100 марок - взрослые, 50 - подростки. Членами клуба могут быть как немцы, так и иностранцы. На ежегодных собраниях (в них обычно принимают участие 2 - 3 тысячи членов) избираются руководители клуба, заслушиваются их отчеты, решаются вопросы использования заработанных средств. Клубы финансируются за счет спонсоров, продажи билетов, отчислений за телетрансляции, реализации товаров с клубной символикой.

Исключение из правил - "Байер", принадлежащий крупному фармацевтическому концерну. С 2000 года по иному пути пошла и дортмундская "Боруссия", которая стала акционерным обществом. 50 процентов плюс одна акция "Боруссии" принадлежат одноименному клубу, а остальные - свободно обращаются на бирже.