Газета Спорт-Экспресс № 249 (2445) от 30 октября 2000 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 1

В ЦЕЙТНОТЕ КАСПАРОВ ПОТЕРЯЛ ПОДАРОК СЫНУ

В 12-й партии чемпион мира Гарри Каспаров, игравший черными, вновь избрал защиту Нимцовича. Устояв под сильнейшей атакой претендента Владимира Крамника, он мог победить, но в цейтноте упустил шансы. Партия закончилась вничью, счет стал 7:5 в пользу Крамника.

ТЕАТР МИМИКИ И ЖЕСТА

Шагреневая кожа матча неумолимо сжимается, и чемпиону, чтобы сохранить свое звание, приходится рисковать. Оказывается, Гарри прекрасно умеет это делать. Жаль, что с самого начала он не показывал такую игру. Тогда это был бы совсем другой поединок.

В 12-й партии мы увидели зрелище феерическое, с невероятными взлетами и падениями обоих противников, в чем-то бесконечно трагическое, а в чем-то светлое и оптимистичное... Это был настоящий шахматный театр: тут тебе и Гамлет, принц Датский, и Двенадцатая ночь, вернее, Двенадцатая партия. Ведь на родине Шекспира дело происходит.

Не перестаю удивляться актерским способностям Каспарова. Казалось бы, досконально изучил его за долгие годы. И эти внезапные откидывания в кресле с одновременным резким развязыванием узла галстука: "Душно мне! Душно! Откройте окна! Распахните двери!" И эти уморительно вытаращенные глаза: "Ну ты, парень, и отмочил! С такой игрой - и на свободе?!" И это окаменевшее лицо: "Пришел твой последний час, друг! Готовься к казни! Помолился?" Гарри мог бы быть великолепным артистом. Впрочем, почему мог? Он и есть, блестящий актер шахматной сцены, как называл коллег любимый гроссмейстер Каспарова Александр Алехин.

Делая начальные ходы в этой партии, Гарри играл роль эдакого простоватого мужичка-хитрована: то в затылке почешет, то бросит в зал лукавый взгляд, то на соперника посмотрит заботливо: "Не ожидали, сударь? Вы уж извините, опять будем играть Нимцовича. Нет у меня ничего иного для вас. А, вы Грюнфельда ждали? Как-нибудь в другой раз. А сейчас Нимцович, только Нимцович!"

НЕ ЗНАЕТ ПОКОЯ НИМЦОВИЧ

Казалось бы, после страшнейшего, просто убийственного разноса, учиненного чемпиону Крамником в 10-й партии в варианте Рубинштейна защиты Нимцовича, Гарри никогда больше не отважится сыграть его. Во всяком случае, в этом матче. Но это только казалось. Каспаров решил быть принципиальным до конца. Так он испытывал "берлинскую защиту" Крамника до тех пор, пока тот не свернул в сторону. Так же он поступает и с защитой Нимцовича. К чему такая настойчивость в таком важном и таком коротком матче, может спросить читатель. Принципиальность всегда полезна. И в одном матче, и в нескольких. Это я к тому, что единоборство двух новых больших "К" не ограничится только лондонским поединком. Сколько было матчей у прежних больших "К" - Карпова и Каспарова? Правильно, пять. Почему бы соперничеству Каспарова с Крамником не оказаться столь же длительным?

Итак, Каспаров пошел на повторение варианта, в котором Крамник устроил ему жуткую выволочку. Разумеется, чемпион слегка подкорректировал положение на доске.

НАД ГАМЛЕТОВСКИМ ВОПРОСОМ
ЧЕМПИОН РАЗМЫШЛЯЛ ЧАС

Впрочем, позиция на доске была отнюдь не новая. Когда Крамник отступил слоном на поле е2 и оставил под ударом пехотинца с3, Каспаров задумался на целый час: "Бить или не бить?" В этот момент гроссмейстер Леонид Шамкович высказал в пресс-центре интересное суждение:

- Конечно, эта позиция известна в теории. Но наверняка Каспаров сейчас не вспоминает, что говорится по этому поводу, скажем, в монографии Марка Тайманова, посвященной защите Нимцовича. Он думает, как бы сыграть в этой известной позиции посвежее. Я давно заметил, что творческий шахматист во время игры как бы отключает элемент памяти. Потом, придя домой, он может воскликнуть: "И чего я так долго думал в этой позиции? Ведь она давно известна!" Однако таковы законы творчества, они не терпят начетничества.

Хочется верить мэтру. Но творчество творчеством, а час думать над 12-м ходом - это все же слишком. Позже Каспарову не хватит каких-то секунд, чтобы сохранить столь дорого доставшуюся ему пешку. Если бы он не так варварски транжирил время в дебюте, исход партии мог быть совсем другим. Но мы забегаем вперед. А что касается аналогов, то изгнанный из пресс-центра Джон Хендерсон, обозреватель популярной у шахматистов всего мира интернетовской колонки TWIK, привел на своем сайте почти 100-ходовую партию, сыгранную в Ленинграде в 1977 году московским гроссмейстером Юрием Балашовым и кубинцем Гонсалесом Гарсией. В ней тоже встретился данный вариант. Но тогда Юрий Сергеевич благоразумно уклонился от "данайского дара" - брать "отравленную" пешку было очень опасно! Кстати, об изгнаннике Хендерсоне. Мой коллега из Би-Би-Си Леонид Финкельштейн сказал мне, что людей из организовавшей матч компании "Брэйн Геймз" ждут очень большие неприятности. Потому что история с лишением журналиста аккредитации просочилась в большую английскую прессу. По существу, Хендерсон пострадал за нежелательное для организаторов освещение событий. А где же свобода слова?

БЕЛЫМИ В ТАКОЙ ПОЗИЦИИ
ГАРРИ НИКОГО БЫ НЕ ВЫПУСТИЛ

Как я уже говорил, матчевая ситуация обязывала чемпиона рисковать. Продумав час, он пешку взял и попал под страшную атаку. На бедного черного короля навалилась всей своей тяжестью такая компания: ферзь, ладья, два слона, да еще конь норовил выскочить через h5 на g6 и ударить копытом. Как тут можно уцелеть, уму непостижимо! Леонид Александрович Шамкович, задумчиво глядя на электронную демонстрационную доску, сказал:

- В таких позициях с двумя слонами не было равных Алехину. От него здесь никто не ушел бы.

А я вспомнил партию Каспарова 17-летней давности, в которой он, имея двух слонов, вот так же нацеленных на черного короля, разделал под орех не кого-нибудь, а классика современных шахмат венгерского гроссмейстера Лайоша Портиша. Партия длилась ходов 25. Слово "миниатюра" прозвучало в пресс-центре и на этот раз, только казалось, что разделывать будут другого классика - Каспарова...

Я пошел в зал, чтобы взглянуть на лица игроков. Всегда это делаю, когда партия вступает в критическую фазу. Пока спускался по узкой винтовой лестнице, пока пересекал холл, пока преодолевал заслон охраны с металлодетекторами в руках, черные уже сделали ход f7 - f6, и я увидел размышлявшего Крамника. Похоже, он решил догнать по времени Каспарова и продумал над ответом тоже изрядно - 40 минут. Интересных и красивых вариантов в распоряжении белых было много - даже глаза разбегались. Гарри в схожей позиции в упоминавшейся партии с Портишем подбросил в костер атаки парочку слонов - пожертвовал их и заматовал черного короля. Но зачем Владимиру такие фокусы, когда в кармане два лишних очка, а до конца матча рукой подать. В общем, подумал-подумал Крамник и стал трубить отбой. Потом на пресс-конференции Каспаров с веселым недоумением скажет, что не понял, зачем Крамник убрал своего слона на поле е4, и приведет варианты, которые, по его мнению, могли доставить черным гораздо больше неприятностей. Но и без вариантов понятно, что белые из этой позиции выжали пшик.

РОКОВОЙ "ЗЕВОК"

Времени на часах у гроссмейстеров оставалось очень и очень мало. Уже подошел к столику главный арбитр Анджей Филипович, чтобы не упустить момент падения флажка. У Каспарова на 9 ходов было что-то порядка полутора минут, у Крамника на минуту побольше. Не просто цейтнот, а цейтнотище! Другое дело, что иногда в какой-нибудь технической, ясной позиции можно за минуту сделать ходов 20, а то и больше. Но тут позиция носила крайне острый характер. Когда гроссмейстер Юрий Авербах, почетный судья матча, сказал своему старому товарищу Леониду Шамковичу, что, дескать, Каспаров выпустил выигрыш, Леонид Александрович ответил:

- Слушай, Юра, да если нам с тобой дать эту позицию и оставить по минуте, то мы бы продули в момент!

Авербах был вынужден согласиться: продули бы, в момент.

А все-таки жаль, что добытую с таким трудом, под такой страшной атакой и пронесенную через адское пламя цейтнота драгоценную пешечку Каспаров так по-детски "зевнул"! В пресс-центре за черных предлагалось и красивое Сс6 на 30-м ходу, и простенькое Лс8 на следующем. Во всех вариантах Каспаров пешку сохранял и, следовательно, сохранял реальнейшие шансы на успех в партии. И в матче! Ибо после такого поражения Крамнику было бы крайне тяжело прийти в себя.

Но, увы, все это из разряда "если бы". А в реальной жизни Каспаров партию не выиграл: "зевнув" пешку, он согласился на ничью. На пресс-конференции чемпион сказал под аплодисменты зала:

- Я не мог потерпеть поражение в этой партии, потому что сегодня день рождения моего сына!

Какой же отличный подарок сынишке Вадику потерял папа в цейтнотной горячке...