Газета Спорт-Экспресс от 23 декабря 1997 года, интернет-версия - Полоса 4, Материал 4

Анатолий БЫШОВЕЦ

КАК ВЕРНУТЬ УТРАЧЕННЫЙ ПРАЗДНИК

Неудача сборной России, не попавшей в финал чемпионата мира-98, - самое большое спортивное разочарование, пережитое нами в уходящем году. Естественно, оно породило массу разговоров и пересудов - быть ли новому тренеру или же останется прежний? Если смена у штурвала все-таки произойдет, то одним из главных кандидатов по экспертизе "СЭ" представляется Анатолий Бышовец, с именем которого связано последнее достижение нашего футбола - золото сеульской Олимпиады. Но возвращению Бышовца в сборную, опять же по слухам, могут помешать его непростые отношения с руководством РФС.

-Анатолий Федорович, а какие на самом деле у вас отношения с президентом РФС Колосковым?

- Я считаю, вполне нормальные. И чисто человеческие, и профессиональные. Мы знакомы с ним более 15 лет, и настолько хорошо изучили друг друга, что нам даже не нужно лишний раз обсуждать тот или иной вопрос - достаточно посмотреть друг другу в глаза, и все ясно.

- Полагаю, основа вашим взаимоотношениям была заложена в конце 80-х годов, когда вы возглавили олимпийскую сборную СССР. Что это было за время?

- Это было совсем другое время. Да и мы были другими. Нас, людей футбола, объединяло страстное желание сделать его независимым, ибо мы твердо были убеждены, что футболом должны руководить не аппаратчики из верхних эшелонов власти, чьи решения порой обескураживали, а настоящие профессионалы, к советам которых стоило прислушаться. Но, пожалуй, главной приметой того времени был строгий спрос за результат. Он был настолько велик, что каждый тренер, бравшийся за дело, отчетливо представлял, что его ждет, если он с ним не справится. И у каждого перед глазами стоял пример Константина Ивановича Бескова, который был вынужден подать в отставку, после того как его сборная заняла второе место в Кубке Европы-64. Ну а Валерию Васильевичу Лобановскову, по известным причинам не вышедшему с командой в финальную часть европейского чемпионата-84, специальным решением Госкомспорта запретили когда-либо работать со сборными страны.

Впрочем, в тот период высочайшую ответственность за результат испытывали не только тренеры, но и руководители федерации. Под креслом любого из них была заложена бомба замедленного действия - стоило сборной не справиться с поставленной задачей, как тотчас срабатывало взрывное устройство.

-Так значит, если бы в том памятном 88-м году сборную Лобановского подстерегала неудача на европейском чемпионате, а Бышовца - на Олимпийских играх, по большому счету спросили бы не только с тренеров, но и с Колоскова, возглавлявшего футбольное ведомство всесоюзного спортивного министерства?

- Я думаю, что грозовые тучи ни одного из нас не обошли бы стороной.

-Но вас, судя по всему, это обстоятельство не смутило - иначе вы бы не рискнули стать у руля олимпийской команды?

- Ответственности я не боялся никогда. Ни на поле, ни на тренерской скамейке. Но и в том, и в другом случае необходимо, чтобы в тебя и тебе верили. Мне не сразу, но все-таки поверили. Когда я заикнулся о том, чтобы уравнять в условиях подготовки в комплектовании, в материальном вознаграждении первую и олимпийскую сборные, на меня посмотрели как на безумца: "Ты что, собираешься выиграть Олимпиаду?" - "Гарантий дать не могу, но в том, что сделаю для этого все возможное, не сомневайтесь", - ответил я. И команде было бы сложнее справиться с задачей, поставленной перед ней тренером - завоевать в Сеуле золотые медали, - если бы руководство Госкомспорта не пошло мне навстречу.

-Вероятно, неожиданный для многих успех на Олимпиаде укрепил доверие к вам, хотя представляю, насколько было непросто взяться за обновление первой сборной, костяк которой составили молодые одаренные игроки - Канчельскис, Колыванов, Онопко, Мостовой, Шалимов, Кирьяков, Чернышов...

- Я отчетливо понимал, что сборная нуждается в притоке свежих сил. И, приступив к исполнению обязанностей главного тренера за три месяца до начала отборочного цикла чемпионата Европы-92, на 80 процентов изменил состав команды. Естественно, никто тогда не думал не гадал, что наша заметно помолодевшая сборная может опередить в групповом турнире футболистов Италии и Норвегии, а уже в Швеции сыграть вничью с чемпионами мира немцами и чемпионами континента голландцами. И хотя мы уступили шотландцам, особого повода для пессимизма не было. Наша команда должна была выстрелить - и это ни для кого не было секретом - не в Швеции, а через два года на мировом чемпионате в Америке.

-Тем не менее после осечки в Норчепинге вы покинули сборную. По чьей инициативе?

- Я бы сказал - по собственной. Получив несколько интересных предложений от западных клубов, в том числе и достаточно именитых, я заранее предупредил руководство федерации, что вряд ли останусь в сборной. И мне, понятно, стали подыскивать замену.

-Однако на Запад вы не уехали...

- Поражение от шотландцев несколько снизило мои акции. Ведь за рубежом никто не вникал в детали: молодая сборная выступала в Швеции или опытная. Там ориентировались исключительно на конечный результат, а он получился не в мою пользу.

-Что ж, как говорится, нет худа без добра. Отчего же не воспользоваться ситуацией и не предложить Бышовцу довести до конца начатое им дело. Но ведь не предложили! Почему?

- Я могу об этом только догадываться. А вот то, что к этому моменту, в отличие от тех же 80-х годов, федерация, главный тренер сборной и ее игроки перестали представлять собой единый организм - знаю точно. И как следствие - бесконечные конфликты, которые берут свое начало с мирового чемпионата-90 в Италии.

-Вы правы. Это был первый случай, когда главный тренер - Лобановский - оказался между двух огней: с одной стороны, федерация, считающая себя правой, с другой - игроки, добивающиеся справедливого, по их мнению, решения спорного финансового вопроса. Вслед за Лобановским в аналогичной роли побывали Садырин, Романцев, Игнатьев. Но только эти трое в ключевые моменты брали сторону федерации. Есть ли у вас определенная позиция на этот счет?

- Тренер, работающий на результат, должен идти в ногу с командой, с ее игроками. И если ты отклонишься от намеченного совместного курса, тебя ничего не ждет, кроме фиаско. Мне удалось избежать конфликтов и с игроками, и с федерацией, потому что я от начала и до конца твердо отстаивал выполнение условий, которые были заранее оговорены. К тому же какое-либо вмешательство извне уже было исключено. Федерация распоряжалась теперь не десятью процентами от прибыли , заработанной сборной, установленными секретарем ЦК КПСС Лигачевым, а всей суммой.

-Так что же, суть этого перманентного конфликта в том, что у федерации игроков сборной разыгрались аппетиты?

- Нет, это искаженное представление. Речь не идет о том, что одни хотят вырвать у других побольше, потянуть одеяло на себя. Но есть такая поговорка: договор дороже денег. И если вы уже договорились о чем-то на берегу, то, будьте добры, ничего не меняйте, отправившись в совместное плавание. К сожалению, этим и грешит российский футбольный союз. Игроки же каких-то дополнительных льгот для себя не требуют.

-Если бы вы тогда не отстояли интересы футболистов, а заняли бы сторону федерации - вам бы предложили новый контракт со сборной?

- Вполне возможно. Во всяком случае, я не разочаровался в игроках, которые при мне появились в сборной.

-Вы были последним тренером сборной, при котором не существовало проблемы легионеров. Откуда она возникла в нашем футболе?

- Само слово "легионер" применительно к футболистам мне режет слух. Называя так игроков, мы невольно делаем их чужими, отталкиваем от себя. В других странах ничего подобного нет. Бразильцы гордятся своим Роналдо, играющим в Италии, датчане - Шмейхелем, выступающим в Англии, французы - Зиданом, перебравшимся в Италию. Никому в голову не придет назвать их не патриотами. Хотя все они, как видите, играют за рубежом. У нас же косые взгляды в сторону "легионеров" не что иное, как попытка подменить серьезный анализ неудач надуманными и весьма поверхностными выводами.

На самом деле это одни из лучших наших игроков. А уж те, кого приглашают в ведущие футбольные державы и клубы, - наверняка самые лучшие. Не забывайте, что там с ними работают высокопрофессиональные тренеры. Там беспрекословно выполняются все до единого пункты контрактов, там для них созданы прекрасные условия, во многом меняющие менталитет молодого человека. И все это мы обязаны учитывать, приглашая футболистов в сборную.

-Вам удавалось находить общий язык с абсолютно каждым игроком?

- Да. Я с каждым вступал в диалог, который завершался тем, что игрок проникался интересами команды. Поверьте, если бы мои собеседники были рвачами, какими их почему-то нередко пытаются представить, они бы никогда не перечислили свои кровные деньги в фонд жертв Чернобыля или на какие-либо другие благотворительные цели. Разговоры же о рвачестве возникли лишь тогда, когда стали нарушаться обязательства перед игроками. Колыванов, Канчельскис, Кирьяков, Шалимов, Кульков, Добровольский не поехали на чемпионат мира именно по этой причине, а не потому что не хотели играть за сборную. И мы сами косвенно в этом признались, когда снова обратились к их услугам. Самое обидное заключается в том, что профессиональный разбор выступления сборной России неизменно подменяется пустопорожними разговорами о патриотизме легионеров, о сложной экономической ситуации в стране и отсутствии государственных дотаций. А разговоры эти не так безобидны, как кажется на первый взгляд. И убедимся мы в этом уже завтра. Но вопрос как раз в том, есть ли у нашей сборной завтрашний день? Мы должны на него ответить сегодня - ведь и чемпионат Европы двухтысячного года, и чемпионат мира-2002 года вовсе не за горами.

-Неужели очередная тяжелая встряска, которую в год своего 100-летия пережил российский футбол, опять-таки ничего не изменит?

- Пока предпосылок к этому я не вижу. Между тем нечто подобное случилось в Италии пять лет назад. Тогда итальянцы, не попав в Швецию, пошли на революцию в своем футболе. Дело не в том, что ушел в отставку тренер сборной Вичини, ощущавший свою вину перед болельщиками. Главное - итальянцы пересмотрели подходы к тренировочному процессу, позаимствовав многое из советской методики. Они улучшили материальные условия игрокам. Построили самые современные, тренировочные центры, которые недавно с восхищением лицезрели российские тренеры, и я в их числе, побывавшие на стажировке на Апеннинах.

-Вам не кажется, что, так рассуждая, можно невольно принизить роль личности в футбольной истории - тренера сборной.

- Я бы не хотел, чтобы меня так поняли. За то время, что я работал со сборной Кореи, мы пять раз встречались с командой Японии, во главе которой стоял очень квалифицированный, по моим наблюдениям, специалист. И тем не менее потеря пяти очков в матчах со сборными Кореи и Казахстана обернулась для него отставкой. Эта крутая мера оказалась оправданной: японцы попали в финал чемпионата мира во Франции.

-Наверное, в Японии уже нет проблемы с хорошими игроками, которая, если верить многим вашим коллегам по тренерскому цеху, остро стоит у нас.

- В таком случае я рискую показаться оригинальным, искренне полагая, что хороших футболистов у нас гораздо больше, чем в Японии. Даже смешно об этом говорить! Другое дело, что мы сами зачем-то принижаем их класс, их возможности. Ведь это бумерангом оборачивается против нас же самих. Как можно делать ставку на игроков, что-то от них требовать, достигать с ними результата, если мы исподволь формируем в них комплекс неполноценности?! А делать нужно все с точностью до наоборот: не уставать будить в игроке амбиции, внушать ему, что он способен решить сверхзадачу и помочь команде добиться конечной цели - вот в чем истинное предназначение тренера! Уровень притязаний игрока и команды - есть производная от уровня притязаний тренера. На Олимпиаде 1988 года нам удалось вселить такую уверенность в игроков, что им было абсолютно все равно, против кого играть. Они не испытывали страха ни перед Бебето, ни перед Ромарио... Мои подопечные выходили на поле без дрожи в коленях, нацелив себя только на победу, только на золото.

-Куда же с тех пор делись наши амбиции?

- По-моему, мы их растранжирили. Дело дошло до того, что игроки не приезжают в сборную на решающие матчи. Причем не приезжают не из Италии или Испании, а из Волгограда и из Москвы. Разве это не нонсенс? И что самое удивительное - никакой реакции на эти выходки. Как будто все в порядке вещей. Нет, я не жажду крови, каких-то громких оргвыводов. Я просто хочу уяснить, почему так происходит. Однако никто не желает ответить нам на этот очевидный вопрос.

-Как вы думаете, когда в кулуарах обсуждаются имена возможных кандидатов на пост главного тренера сборной, почему фамилия Бышовца звучит чаще других?

- Мне сложно говорить что-либо конкретное по этому поводу. Могу лишь строить предположения. Вполне вероятно, что внимание ко мне связано с репутацией весьма удачливого тренера - олимпийская и первая сборная СССР и СНГ, которые под моим руководством почти за четыре года сыграли 26 официальных матчей, уступили только в одном, ставшем для меня последним. Наверное, не забыта и моя работа в Корее, когда в финальном турнире чемпионата мира-94 национальная сборная этой страны сыграла вничью с испанцами и боливийцами и в упорной борьбе со счетом 2:3 уступила немцам. Достойно выступили корейские футболисты и на Олимпиаде в Атланте. Я не говорю уже о том, что мы стали чемпионами Азии, а уровень этого турнира, поверьте мне, достаточно высок. И вообще, выбрав для себя раз и навсегда тренерскую стезю, я неизменно стремился в глазах болельщиков соответствовать тому имиджу, который создал еще Бышовец-форвард, - киевского "Динамо" и сборной СССР.

-А не кажется ли вам, в таком случае, что вы очень рисковали этим имиджем, когда принимали развалившийся "Зенит" в начале года.

- Рисковал. Ситуация в питерской команде действительно была архисложная. Но мы с честью вышли из нее. Я, правда, не разделяю мнения тех, кто принимает стабильную игру "Зенита" и восьмое место в чемпионате едва ли не за чудо. Мы достаточно самокритичны, чтобы понимать: нынешний "Зенит" находится лишь в начале пути.

Но одно все-таки сближает все эти очень разные команды. Ни в какой из них при мне спокойной жизни у футболистов не было. Я всегда одинаково требователен к себе и к игрокам.

-Но есть еще одна фигура в любой команде, которая многое определяет: это президент клуба или руководитель федерации, когда речь идет о национальной сборной. Где та грань во взаимоотношениях с тренером, которую эти люди переступать не имеют права?

- У каждого из нас в принципе есть четко очерченный фронт деятельности и мера ответственности за решения, нами принимаемые. Что касается профессиональных вопросов, связанных с управлением командой, то здесь тренер должен быть абсолютно независимым. В Корее я столкнулся с неординарной ситуацией: там кандидатов в сборную отбирает технический комитет федерации. По крайней мере так было до моего прихода. Но я эту практику изменил. Представил техкому свой список кандидатов, а его там начали корректировать. И тогда я сказал: "Знаете, хорошие нравы - лучше хороших законов. Но если настаиваете на своем, то за результат будете отвечать вы, а не главный тренер". И все сразу встало на свои места. Больше подобных вопросов не возникало.

-Совсем недавно президент "Зенита" Виталий Мутко публично заявил, что, если Бышовцу предложат пост главного тренера сборной, то питерский клуб готов будет прервать его двухлетний контракт. Вам что, уже последовало предложение с Лужнецкой набережной?

- Нет, никаких предложений я не получал.

-Один из последних номеров "СЭ" вышел с шапкой на первой полосе: "У России нет сборной. Зато есть "Спартак!". Вы согласны с такой формулировкой?

- Беспристрастный человек, каким мне и хотелось быть в нашем разговоре, не может с этим не согласиться. Критерий истины в футболе - результат. "Спартак" умеет его достичь. Это единственный наш клуб, который ставит сверхзадачи и решает их: становится чемпионом России, выходит в четвертьфинал Кубка УЕФА. А если сборная давно отучила нас от более или менее заметных успехов, если она не может выйти из отборочной группы, имея заведомо слабых соперников, - так о чем же говорить?! Можно только посочувствовать болельщикам, которые очень близко принимают к сердцу неудачи сборной. Потому что россияне по-прежнему любят футбол и воспринимают его как праздник. И никто не имеет права лишать их этого праздника. Как случилось, увы, осенью уходящего года.

Леонид ТРАХТЕНБЕРГ