Газета Спорт-Экспресс от 29 августа 1997 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 1

Любовь ЕГОРОВА

НАДЕЮСЬ ВЕРНУТЬСЯ И БЕГАТЬ КАК РАНЬШЕ - БЫСТРЕЕ ВСЕХ

Вопросительно-утвердительным тоном Егорова сказала: "Вы будете с нами ужинать?" Глядя, как она хлопочет у плиты, я не переставала удивляться. Эта симпатичная молодая женщина в голубой футболке Adidas, домашних брюках и носках в синий цветочек (свои тапочки она отдала мне) была той самой Любовью Егоровой, шестикратной олимпийской чемпионкой по лыжному спорту, героем России. Она помешивала что-то в кастрюльке и совершенно искренне сокрушалась, что в доме нет варенья к чаю.

Слегка обалдев от впечатлений, я не сразу заметила, что в квартире подозрительно тихо.

-А где ваш сын?

- Мы отправили его к родителям в деревню. Незачем ему летом городскую пыль глотать. К тому же я и мой муж Игорь заболели, сидим простуженные и боимся сына заразить. Уезжая, он не переставал возмущаться: "Надоел я вам, раз отправляете к бабке с дедом".

-Он уже хорошо разговаривает?

- Еще как! Все время порывается рассказать, где был и что видел. Как начнет беседы за жизнь вести - хоть из дома беги. Сидит, например, телевизор смотрит, а там биатлон показывают. Он пальчиком тычет: "Вон, мама бежит". Наверное, все, что передвигается на лыжах, у него ассоциируется со мной. Недавно этот бесенок где-то нашел мою пару лыж и шлеп-шлеп по квартире.

-Как быстро летит время! Кажется, совсем недавно вы только собирались стать мамой, а сегодня вашему сыну уже три года.

- Да, летит время. Когда Витя родился, я думала: "Быстрей бы вырос". А сейчас мне иногда становится не по себе, когда он возвращается из деревни и я с трудом его узнаю. Хочется, чтобы он подольше оставался маленьким, а он все растет и растет.

-Вам не страшно было уходить из спорта после Лиллехаммера? Вы ведь знали, чем рискуете.

- Когда я заявила, что собираюсь родить ребенка и поэтому ухожу из спорта, поднялся страшный шум. "Чемпионат мира на носу, - говорили мне. - Ты подводишь всю команду!" Но я стояла на своем и сейчас ни секунды об этом не жалею. Мне было 28 лет. Если бы я тогда не родила сына, то на всю жизнь осталась бы одна, обвешанная медалями, как болонка.

-Проблемы со здоровьем у вас возникли сразу после родов?

- Да, я перенесла три тяжелые операции, много времени провела в больнице. Когда у меня начались жуткие головные боли, я хвостиком ходила за врачами, просила их чем-нибудь помочь. В тот момент мне было все равно, что со мной будут делать, - лишь бы голова перестала болеть. А после операции я немедленно приступила к тренировкам. Когда позвонил руководитель группы "Нагано-98" Виктор Маматов и спросил: "Егорова, как ты собираешься попасть в команду?" - я ответила: "Как все".

-Это правда, что тренер женской сборной Александр Грушин отговаривал вас ехать в Тронхейм на чемпионат мира "по состоянию здоровья"?

- Нет, неправда. Наоборот, меня чуть ли не силком тянули на командные сборы в Австрию, куда я не хотела ехать, потому что снова приболела. Весь сезон чувствовала, что со мной не все в порядке, но это абсолютно никого не волновало. Меня называли мандражисткой и выставляли на старт. Вообще у нас не принято считаться со спортсменами: болен ты или здоров, все равно побежишь, потому что должен, не имеешь права не бежать. На Олимпиаде в Лиллехаммере мне не разрешали пропустить последнюю 30-километровую гонку, хотя я честно предупредила, что сил осталось на самом донышке. В итоге я прибежала с пятым результатом и белым, как мел, лицом. В Тронхейме во время гонки-преследования на 10 км я постоянно оглядывалась на ближайших соперниц и молилась: "Лишь бы не догнали!" Ровно пять километров продержалась в группе лидеров, а потом "отвалилась" - сил не хватило. Последний километр шла пешком: ноги ватные, голова гудит. Стала шестой и была вне себя от счастья. Меня все спрашивали: "Ты чего такая довольная?", а я радовалась, что дотянула до финиша и не упала где-нибудь посередине пути.

-Мне показалось, что в последнее время отношения в команде сложные. Это действительно так?

- Однажды мы проиграли эстафету, прибежали вторыми. Потом с неделю боялись подойти к тренерам. "Итальянку пропустили, - рычали они на нас, - позор какой!" А почему позор? Мы ведь не роботы, запрограммированные на победу, - мы живые люди. Та же Стефания Бельмондо чаще прибегает второй-третьей, но у себя на родине она - национальная героиня, и все тренеры итальянской сборной работают на ее победу. А у нас спортсмены работают на тренера.

-Вернемся в Тронхейм. Ваша победа в гонке на 5 км была неожиданной?

- Честно говоря, я надеялась на "пятерку". Весь сезон была одним из лидеров на этой дистанции, а в эстафетах 4x5 км отыгрывала у всех девчонок секунд по 20. В тот день, когда мы бежали 5 км, мне везло с самого утра: смазка была отличная, и лыжи катили удивительно легко. "Ну, - думаю, - в призеры не войду, но четвертой буду железно".

-А стали первой.

- Я никак не могла поверить в свою победу, даже расплакалась от неожиданности. Потом в одной газете написали, что для чемпионки у меня было чересчур хмурое лицо - чувствовала, мол, чем все обернется. Наверное, журналисты никогда не бегали 5 км на лыжах: после такой сумасшедшей гонки от счастья не запрыгаешь, даже если победил. Елена Вяльбе в числе первых поздравила меня с победой, хотя я чувствовала, что ей это не слишком приятно. А на следующий день меня вызвали тренеры сборной: "Люба, у тебя допинг". Как обухом по голове.

-Известие о том, что в вашей допингпробе обнаружен бромантан, стало для вас шоком?

- Три года назад на Олимпиаде в Лиллехаммере со мной едва не случилось нечто подобное. Тогда у меня сильно болели ноги, и врач команды втер в них какую-то мазь. Потом выяснилось, что в состав этой мази входили вещества анаболического свойства. После гонки на 5 км ко мне пришел этот врач и говорит: "Люба, ты не пугайся, но в твоей допингпробе обнаружен запрещенный препарат в количестве, близком к пограничной отметке. Еще чуть-чуть, и результат был бы положительным". У меня руки-ноги отнялись, я, где стояла, там и села. Я боюсь даже самого слова "допинг", но, к сожалению, мы, лыжницы, никогда толком не знали, какие препараты запрещены, а какие нет. Наверняка в Тронхейме известие о том, что бромантан считается допингом, стало неожиданностью не только для меня. Иногда перед стартом врач приносит горсть таблеток и говорит: "Ешь". Пытаешься выяснить, от чего они помогают, а тебе в ответ: "Ешь и не задавай глупых вопросов". Предполагается, что мы должны полностью доверять командным врачам и безоговорочно следовать их рекомендациям, а знать список запрещенных препаратов - не нашего ума дело. Но почему? Почему никто не додумался провести командное собрание и ознакомить спортсменов с "черным списком", сказать: "Ребята, запомните слово "бро-ман-тан". Пить-есть его нельзя ни в коем случае"? Мы все-таки не дети и не в детские игры играем.

-Скандал в Тронхейме имел сильный резонанс, не так ли?

- Господи, сколько было шуму! Когда все это случилось, на паром, где мы жили, примчалась российская журналистка и чуть не вышибла дверь в мою каюту. Требовала впустить ее и дать объяснения. Журналисты подстерегали меня на каждом углу, без конца звонили домой, караулили в подъезде... В те дни я ненавидела свои многочисленные титулы и медали. Будь я никем, эта дурацкая история не стоила бы и выеденного яйца, но через призму моих званий и побед все выглядело чудовищно большим. В том числе и допинговые свойства бромантана. Честное слово, окажись в моем организме анаболики, а не эта безделушка, было бы не так обидно получить три года дисквалификации.

- Как продвигается ваше "дело" в кабинетах ОКР?

- Недавно мне разрешили участвовать во всех внутренних соревнованиях. Есть надежда, что на осеннем конгрессе FIS пересмотрят мое "дело" и несколько уменьшат срок дисквалификации. Я продолжаю тренироваться. Когда не получается поехать на базу в Токсово под Питером, бегаю на стадионе недалеко от дома на радость местной детворе. Тренироваться одной безумно тяжело, иногда у меня просто опускаются руки. Думаю: "К чему все это? Зачем изнурять себя тренировками, если нельзя соревноваться?" Но я стараюсь не раскисать, надеюсь однажды вернуться в лыжный спорт и бегать, как раньше, - быстрее всех.

Мария САВЧЕНКО

Санкт-Петербург