Газета Спорт-Экспресс от 1 февраля 1997 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Александр ЗОЛКИН

ДОН КИНГ ЛИШИЛ МЕНЯ ШАНСА ЗАВОЕВАТЬ ЗОЛОТОЙ ПОЯС

Золкин не сразу согласился на интервью, а когда все-таки пришел в редакцию "СЭ", то первым делом признался: главное, чего бы он не хотел, - это выглядеть нескромным. "Звезда, - сказал Золкин, - это не про меня". И тем не менее разве можно иначе называть первого российского тяжеловеса, поднявшегося по крутой лестнице профессионального бокса до боя за титул чемпиона мира?

-Вы были одним из наших первопроходцев на профессиональном ринге. А как все начиналось?

- В 1989 году к нам в Союз приехали люди из Канады. Они сказали, что хотели бы пригласить в Северную Америку нескольких советских боксеров. По их словам, поединки с участием наших спортсменов почти наверняка вызовут ажиотаж среди канадских и американских болельщиков. Вспомните, какой популярностью пользовались тогда за океаном фильмы о Рокки. Раздумывал я недолго: моя любительская карьера близилась к завершению, а профессиональный бокс открывал возможность продлить жизнь на ринге. В общем, я решил попробовать и отправился в Канаду, где пробыл полтора года.

-Даже учитывая бешеную популярность темы "Русские идут", североамериканские агенты, наверное, не рискнули бы брать кота в мешке?

- Что касается титулов, то я был и победителем, и призером чемпионатов СССР. На соревнования ранга чемпионата мира, правда, не попадал, но в различных международных турнирах участвовал.

-Когда вы переходили в профи, вам было 27 лет - возраст по спортивным меркам достаточно солидный. Вас не пугала необходимость в каком-то смысле заново учиться боксу?

- Поначалу у меня не было серьезных планов - уезжал исключительно ради того, чтобы испытать себя в ином качестве. Как, впрочем, и остальные ребята, принявшие предложение, которые тоже толком ничего не знали о профессиональном боксе.

-И сколько всего вас отправилось попытать удачи?

- Семь человек. Плюс параллельно в Нью-Йорк уехала еще одна группа, в составе которой были, например, Артемьевы, Ваулин. Но из всей первой волны, кажется, только мне одному удалось закрепиться.

-Свой путь в элиту вам пришлось начинать с самых низких ступеней профессиональной иерархии?

- Разумеется. Сначала участвовал в четырех- и шестираундовых боях. По ходу дела и учился профессиональному боксу, который, как выяснилось, и вправду сильно отличается от любительского. На переквалификацию, каким бы опытом ты ни обладал, уходит уйма времени - годы. Это ведь для зрителей бокс везде примерно одинаковый, а для боксеров... Многие наши ребята так, увы, и не сумели приспособиться.

-Неужели различия столь существенны?

- Да. В Америке совсем другой подход к боксу. Если у нас, в России, подавляющее большинство боксеров предпочитают драться в высокой стойке и делают акцент на технику и скорость, то в Америке предпочтение отдается низкой стойке, а исход поединка, как правило, решает то, у кого мощнее удар. На первых порах мы пытались боксировать так, как привыкли, но нам сказали: "Ребята, вы можете пропрыгать три, четыре, шесть раундов, но десять - ни за что. Учитесь бить". Представьте: Виктору Рыбакову, которому уже за 30 и который полтора десятка лет в любителях отбоксировал, говорят, что ему нужно срочно менять свою манеру!

-Но вы все же сумели сделать это.

- Да, однако это было очень трудно. Ведь там, чтобы выйти на элитный уровень, необходимо, какими бы заслугами ты ни обладал, провести весьма и весьма немалое количество поединков. Причем поединков с соперниками отнюдь не слабыми. Такими, какие, к примеру, попались мне после серии побед на старте - экс-чемпион мира Тони Таббз и один из самых неординарных тяжеловесов Майк Банниханнер. Первые бои обоим я проиграл, но затем, учтя допущенные ошибки, взял реванш.

-Известно, что часть наших неопрофи, уехав за океан, столкнулись помимо чисто спортивных проблем с элементарной нечестностью агентов, отказавшихся выполнять свои финансовые обязательства. У вас как было в этом плане?

- Откровенно меня не обманывали - проблемы были несколько иного рода. Я уже говорил, что предприниматели, организовавшие наш отъезд, рассчитывали создать в Северной Америке некий русский бум. Однако при этом они не сделали поправку ни на то, что нам для адаптации потребуется время, ни на то, что популярность бокса в Канаде ни в какое сравнение с США не идет. В конце концов у моих агентов возникли финансовые трудности, и я оказался в непонятной ситуации. Пришлось поставить вопрос ребром: или я ухожу от вас, или делайте что-то. В ответ они развели руками. Тогда это для меня выглядело обманом, но теперь, будучи уже более искушенным в нюансах боксерского бизнеса, я понимаю, что они просто не могли ничего поделать.

-Вы расторгли контракт?

- Да, и остался на какое-то время сам по себе. А затем нашел менеджера - Джона Джонсона, с которым сотрудничаю - и успешно - по сей день. Переехал в США - в город Колумбус в штате Огайо.

-Я слышал, что Джонсон к боксу прежде не имел никакого отношения. Это так?

- Действительно, до этого он был тренером по американскому футболу.

-А кто тренирует вас?

- Тоже американцы - Эд Уильямс и Джэди Маккоул. Вот они в прошлом были неплохими боксерами. Как тренеры они меня полностью устраивают: оба относятся к своей работе чрезвычайно ответственно, да и вообще люди квалифицированные.

-Тренировочный процесс в профессиональном боксе тоже имеет мало общего с тренировками любителей?

- Конечно. В Америке никто не будет заставлять тебя заниматься, коль ты этого не желаешь. Хочешь - пожалуйста, приходи в тренажерный зал. Тренируется молодежь в основном самостоятельно. Тренер, работающий в этом зале, изредка подсказывает что-нибудь, но не более того - разжевывать нюансы техники и тактики он не будет. Когда молодой боксер достигает определенного уровня, с ним работают больше, но в любом случае многое по-прежнему зависит от него самого. Еще я считаю очень важным то, что в Америке приветствуется индивидуальный подход к тренировкам. В Союзе нас чуть ли не в ряд строили - все вместе должны были выполнять одно упражнение. Сейчас же я имею возможность варьировать нагрузки в зависимости от своего состояния.

-Специальная подготовка к бою с очередным соперником практикуется?

- Я обязательно просматриваю видеозаписи боев боксера, с которым мне предстоит драться, изучаю его стиль. И спарринг-партнеры подбираются похожие на него по манере.

-В начале нашей беседы вы сказали, что хотели просто попробовать себя в роли профи. Когда пришла в голову мысль о том, что не худо бы стать и чемпионом мира?

- В Канаде я думал только о том, как бы закрепиться в профессиональном боксе, как преодолеть все те препятствия, что вставали на моей дороге. А когда я встретил Джонсона - человека пробивного и разбирающегося в своем деле, впервые почувствовал, что способен на большее. В боксе ведь менеджер - фигура крайне важная.

-И что, действительно мысленно примерили на себя чемпионский пояс?

- По крайней мере знал, что шанс у меня есть. Тем более в такое странное время. Тайсон сидел в тюрьме, а в его отсутствие люди то неожиданно появлялись наверху, то так же неожиданно исчезали.

-Вы можете вспомнить ключевой момент вашего утверждения на профессиональном ринге?

- Быть может, это был второй, победный бой с Банниханнером. Я знал, что он чрезвычайно сильный боец, которого многие, включая чемпионов мира, предпочитают обходить стороной. Хитрый, неудобный для противника боксер. На фоне Банниханнера даже самый искушенный мастер выглядит не слишком презентабельно, и поэтому промоутеры звезд предпочитают не сводить с ним своих подопечных. Не нужно это им - гораздо проще подыскать человека послабее, когда результат и шоу гарантированы. Взять того же Тайсона: первые свои бои после выхода на свободу он проводил с боксерами просто уличного класса. Хотя публике они преподносились как настоящие монстры: в 25 боях - 25 побед, и все - нокаутом. Но мало кто в курсе, что, например, Питер Макнили все свои многочисленные нокаутирующие удары наносил в баре родного городка.

-У вас не появилось в Америке за те годы, что вы там провели, приятелей среди коллег-боксеров?

- Нет. Америка - это не Россия. Там превыше всего бизнес.

-Судя по предматчевым пресс-конференциям, все боксеры ненавидят друг друга лютой ненавистью. Оскорбления в адрес будущего противника так и сыплются.

- Иногда это и в самом деле происходит из-за личной неприязни, как в случае Тайсона и Холифилда. Их вражда началась с того дня, когда - дело о якобы изнасиловании еще разбиралось - Холифилд где-то сказал, что никогда не будет драться с преступником. Теперь свита Тайсона раздула - в своих, разумеется, целях - ажиотаж вокруг этого заявления. Но чаще подобное поведение на пресс-конференциях - всего лишь шоу. Мохаммед Али, например, мог облить противника грязью с ног до головы, а потом мило разговаривать с ним.

-Бывает, что кто-то из боксеров не выдерживает психологического давления и ломается до боя?

- Бывает. Так произошло, по всей видимости, с Брюсом Селдоном. Я неоднократно просматривал запись его поединка с Тайсоном и убедился в том, что это не Майк выиграл, а Брюс испугался и решил проиграть сам. А вот Холифилд - один из тех, на кого не действует психологический прессинг.

-Вас когда-нибудь пробовали запугать?

- Да. Но я нашел способ не поддаваться этому. Если журналисты спрашивают меня, как я отношусь к, мягко говоря, резковатым высказываниям оппонента, отвечаю, что еще слабо знаю английский, а потому ничего из того, что он говорит, не понимаю.

-Тайсон в жизни похож на того жуткого монстра, каковым он предстает перед нами на ринге?

- Мало. Он не гигант: рост Майка не очень-то подходит для тяжеловеса. А кулаки у него - в половину моих. Но у чернокожих атлетов мускулатура всегда выглядит рельефнее, чем у белых, поэтому на ринге Тайсон впечатляет.

-Когда вы узнали, что будете драться за чемпионский титул?

- Первоначально этот бой планировался на осень 1995 года. Моим противником в нем должен был стать чемпион мира WBO Риддик Бауи. Он, однако, упорно уклонялся от встречи со мной и в итоге дотянул до того, что титул у него отняли и объявили вакантным. Таким вот образом моим соперником в бое за звание чемпиона и стал четвертый номер в рейтинге - Хенри Акинванде.

-Но встретиться с ним сразу вам помешала досадная травма.

- Да, за неделю до боя мой спарринг-партнер рассек мне бровь. Акинванде поэтому дрался с кем-то другим, победил, и я очень удивился, когда Хенри, у которого было право выбора очередного соперника, предложил мне встретиться с ним 9 ноября прошлого года.

-Получается, что вы не выходили на ринг больше года. Это не сказалось на вашем выступлении в Лас-Вегасе?

- Наверное, сказалось. Но размениваться в этот период на другие поединки я не мог из-за жестких законов боксерского бизнеса. У профессионалов после очередного поединка должно пройти определенное время, прежде чем ты вновь имеешь право драться. А тогда было еще неизвестно, проведет ли Бауи бой со мной, и у его менеджера была возможность организовать шоу в любые сроки. То есть я мог запросто, отбоксировав с кем-то, не успеть. Да и рисковать получить травму не хотелось. Томми Моррисон, входивший в число лучших американских тяжей, однажды заключил контракт в несколько миллионов долларов на совершенно ненужный ему бой, а незадолго до поединка вдруг заболел. Результат был плачевным - нокаут во втором раунде и серьезный ущерб карьере. В общем, я был вынужден ждать...

-Бой за звание чемпиона мира - особый бой. Вы не испытывали накануне его какого-то особенного волнения?

- Нет, я не волновался - с психологией было все в порядке. И вообще я чувствовал себя прекрасно.

-Но бой завершился победой Акинванде. Этот нигериец, проживающий в Англии, на самом деле так силен?

- Акинванде - очень быстрый боксер, что удивительно при его высоком росте. В общем, Хенри - не случайный чемпион, и если его не испортят деньги или не случится с ним какая-то неприятная неожиданность, он может сделать хорошую карьеру.

-На месте Акинванде, однако, вполне могли оказаться и вы...

- Я мог выиграть. Более того, видел, что противник к концу боя страшно устал.

-Но за два раунда до финального гонга врач из-за рассечения брови запретил вам продолжать бой. Вы могли бы драться с таким повреждением?

- Мог, особенно если учесть, что бой был за титул чемпиона. Травма практически не мешала мне боксировать. Все дело в том, что матч организовал Дон Кинг, а Акинванде - его боксер. Правда, все было сделано на вполне законных основаниях - решение о том, способен боксер продолжать бой или нет, принимает доктор.

-Что дальше? Будет ли реванш?

- Боюсь, что реванш Акинванде, учитывая то, как проходил наш ноябрьский поединок, абсолютно не нужен. Так что пока не знаю, как сложится моя карьера в дальнейшем. Буду тренироваться и снова ждать своего шанса.

-Говорят, Дон Кинг в профессиональном боксе решает чуть ли не все.

- То, что он неофициально контролирует две или три федерации - это точно. Ему принадлежит большинство боксеров из рейтинговой верхушки. Однако некоторые из них - типа Тони Такера - явно не заслуживают высоких мест в табели о рангах. Кинг может на бой со своим же чемпионом мира пригласить того спортсмена, который нужен ему для шоу.

-Может, стоит подписать контракт с Кингом и самому оказаться в привилегированном положении?

- (Улыбается.) Мой менеджер, конечно, теоретически может заключить договор с Доном Кингом. Но - только теоретически. Боксерский бизнес в Америке - слишком уж сложная штука.

-А кто, на ваш взгляд, сегодня действительно лучший тяжеловес на профессиональном ринге?

- Холифилд. На его стороне колоссальный опыт и великолепное понимание бокса, которые он идеально использовал в поединке с Тайсоном. И не верьте тем, кто утверждает, что существовала предварительная договоренность о том, кто выиграет этот бой.

-Представим, что судьба все-таки свела вас в бою за звание чемпиона мира с Холифилдом. Вы рассчитывали бы в таком случае на победу?

- Отвечу так: непобедимых в боксе нет.

Алексей ДОСПЕХОВ