Грузин из UFC не выносит мат. Может дать за него пощечину и даже уйти из кинотеатра, если в фильме есть брань
Средневес Роман Долидзе (12-1) — один из лучших грэпплеров в текущем ростере UFC. Двум соперникам — Джону Аллану и Филу Хоусу — он травмировал колени скручиванием пятки, а Джека Херманссона забил в партере из небывалой позиции — перевязки ног с ущемлением икроножной.
Хоть формально у грузина все еще нет побед сабмишенами в UFC, львиная доля его побед состоялась именно благодаря изобретательности в грэпплинге. Долидзе силен как в позиционном, так и сабмишен-грэпплинге. В отличие от многих бойцов - выходцев из СНГ его партер сложился не только из самбо и борьбы, но джиу-джитсу и самого грэпплинга. Карьеру в профессиональных ММА Роман начал с двух скручиваний пяток — крайне редко кто-то стартует в профи с такого метода побед.
При этом Роман далеко не только партерщик, он умеет вырубать людей коленом, ногой и даже бэкфистом. В поединке с Кайлом Дакосом он так задрал колено в клинче и придал ему такую силу, что буквально разломал сопернику половину лица.
Опасность, которая исходит от Долидзе, делает его предстоящий поединок в ближайшую субботу невероятно интригующим. Он подерется с каменноголовым Марвином Веттори, которого в ММА никто и никогда не финишировал. Итальянец — сам борец, его тяжело скрутить в партере, а в стойке он съедает самые жуткие панчи, как будто это кокосовые пирожные. Противостояние с Долидзе выглядит одним из самых интересных в этом лондонском карде.
Несмотря на серию красивых побед и грядущий большой бой, Долидзе медийно все еще остается в глубокой тени. У него есть определенная стать и харизма, интересная история, но все это лимитируют собственные моральные принципы в отношении культуры речи и поведения. Долидзе не просто не занимается треш-током — он даже не матерится.
В недавнем интервью YouTube-каналу Captain Hardcore грузин рассказал о своем бескомпромиссном отношении к мату — он никогда не ругался им сам и может за него даже дать пощечину соотечественнику.
***
— Сейчас такое наступило время, что люди чувствуют свою безнаказанность и свободно могут высказывать вещи, которые неприемлемы лично для меня. И в социальных сетях, и в жизни. Настолько жизнь стала мягкой, что мужчины останавливаются на словесных перепалках. Они привыкли говорить вещи, за которые бы раньше язык отрезали. Я не могу это стерпеть, потому что мне тяжело. Мы в Грузии находимся, ты же понимаешь, что ты говоришь? Если ты со мной такую ошибку совершаешь, мне такое тяжело простить.
— Когда начинается конфликт [на улице] и ты уже не можешь сдерживаться, есть два типа людей — одни начинают бороться, переводить...
— Я не борюсь. Леща выдаю.
— Ответа не следует обычно?
— Ну они же понимают, что они ни на что не способны, это люди, которые словами могут тебя очень сильно унизить, оскорбить, и они привыкшие, что им так же ответят и на этом все закончится. Или они потолкаются и закончат. А я не могу. Я, во-первых, никогда не ругаюсь, если я отвечу ему его же словами, я опущу себя же на его уровень. Люди настолько стали неответственны в том, что они говорят, что они используют это как обычный оборот речи. А я в жизни совсем не использую ненормативную лексику. Такого понятия у меня в принципе не существует.
— Ты не материшься вообще?
— Никогда.
— Даже в пылу, когда начинается конфликт и вы орете друг на друга?
— Нет-нет, я ни в коем случае не скажу ничего плохого. Это опускает очень низко, я не могу так опуститься.
— Какое кино тебе нравится?
— Кино [нравится]. Но, опять же, бывало, что я вставал и уходил, когда ненормативную лексику говорили в фильме в кинотеатре. Я просто не могу, почему-то... бесит. И бывало, просто уходил, если это слишком. А так я фильмы очень люблю, особенно документальные, про космос очень люблю смотреть, больше научные.
RSS