«Просим Всевышнего, чтобы он поскорее вернул Абдулманапа к нам». В UFC — еще один ученик отца Хабиба
Тагир Уланбеков
Возраст: 29 лет. Страна: Россия. Весовая категория: до 56,7 кг. Победы: 10. Поражения: 1. Ничьи: 0.
«Финансовые условия контракта не имеют значения. Главное — попасть в UFC»
— Все бумаги подписаны, и вы уже официально боец UFC?
— Да, я уже официально боец UFC.
— Как долго ждали подписания? Ведь сейчас дагестанских бойцов неохотно берут в UFC — если не считать Умара Нурмагомедова.
— С января прошлого года. Я выиграл пояс GFC, потом защитил его два раза. И вот неожиданно подписали.
— А почему неожиданно?
— Думал, что из-за пандемии это все задержится. Но в четверг рано утром Хабиб позвонил мне и сказал, что меня подписали.
— Это стандартный контракт новичка на четыре боя?
— Еще с ним не ознакомился.
— Это как? Неужели не интересуют финансовые условия?
— Это особо не имеет значения. Главное — попасть в UFC, начать там выигрывать, а дальше посмотрим.
— Авторитет Хабиба сказался при переходе?
— Думаю, да. Мы все же из одной команды. Но я доказал, что достоин подписания в UFC — был чемпионом Fight Nights, GFC. Это две лидирующие российские организации.
— Уже нацеливаетесь на какую-либо дату для дебюта?
— Пока не знаю. Пока тишина. Только подписался, и все. Но амбиции у меня только чемпионские.
— Сколько нужно времени, чтобы прийти в форму?
— Я себя поддерживал в форме, но режим тренировок поменялся — все же был Рамадан. Тренировался вечером. А чтобы набрать оптимальную форму, мне нужно месяц-два, наверное.
— Вы уже шестой боец UFC из команды Хабиба. После самого Хабиба, Махачева, Тухугова, Абубакара Нурмагомедова, Умара Нурмагомедова. Кто будет следующим?
— Я думаю, что Гаджи Рабаданов, а уже после него — Сайгид Изагахмаев.
«Кого дадут, против того и выйду. Кроме наших ребят»
— Недавно в UFC подписался ваш принципиальный соперник — Жалгас Жумагулов. (В августе 2018 года Уланбеков проиграл Жумагулову решением большинства)
— Ничего принципиального у меня с этим парнем нет. Это только спортивный интерес. Пользуясь случаем, хотел бы поздравить его и весь братский народ Казахстана с праздником (Ураза-байрам. — Прим. «СЭ»). О самом Жалгасе скажу так: это парень, которого я очень уважаю, это парень, который уважает традиции своего народа. А что касается боя, то теперь мы в одной организации, — может быть, встретимся. Но от того, что мы встретимся, мое уважение к нему и его народу не изменится.
— Болельщикам был бы очень интересен ваш бой. У вас дебют, у него дебют, есть история.
— Если суждено, мы выйдем друг против друг друга. Кидать ему грандиозные вызовы я не собираюсь.
— Сколько вам нужно побед, чтобы выйти на чемпионский бой? Дивизион не самый конкурентный.
— В нашей категории, как правило, достаточно выиграть три-четыре боя подряд, чтобы получить поединок за пояс. Для начала надо хорошо дебютировать.
— С Аскаром Аскаровым знакомы? (Аскаров — российский боец UFC, выступающий в категории до 56,7 кг)
— Да, очень хорошо. Общаемся. Он с соседнего города, у нас очень хорошие отношения.
— Не пересекались с ним на турнирах?
— Нет, никогда.
— Если предложат с ним бой — откажетесь, или придется согласиться?
— Зачем со своими драться? Там есть много других ребят, с кем можно было бы побиться.
— А с кем хотели бы?
— Кого дадут, против того и выйду. Кроме наших ребят.
— Но UFC — такая лига, где нужно бросать вызовы.
— Если себя хорошо показывать в клетке, думаю, вызовы бросать будет не нужно.
«Магомедович взял меня за волосы и вывел из строя. К следующей тренировке я подстригся под сантиметр»
— Как себя чувствует Абдулманап Нурмагомедов?
— Могу сказать только, что он в тяжелом состоянии. Мы все молимся за него, просим Всевышнего, чтобы он поскорее вернул его к нам, чтобы Абдулманап Магомедович быстрее выздоровел, и чтобы мы под его руководством дальше пахали.
— Что врачи говорят? Какие прогнозы?
— Честно говоря, подробно не спрашивал. Периодически уточняю, как его состояние. Мне говорят, что тяжелое.
— То есть уже три недели, по большому счету, ничего не меняется?
— Да.
— На днях вы написали в Instagram: «Во многом благодаря этому человеку сегодня я являюсь тем, кем я являюсь!» Как стали учеником Абдулманапа?
— Мне было 16 лет, когда я попал к нему. Меня привел мой дядя. Он сказал: «Из него надо сделать человека!» Я был очень худой да еще с поломанной рукой — ходил на борьбу, получил травму, месяц лежал в больнице, а рука так и не выпрямилась, атрофировалась. Пару месяцев Магомедович работал только над этой рукой, и она потихоньку начала выпрямляться. Потом он уже стал подтягивать мои физические кондиции. А в 2007 году меня выставили на чемпионат Дагестана по рукопашному бою. Я его выиграл.
— Всего-то после года тренировок?
— Да.
— Насколько тяжело было освоиться у Абдулманапа?
— Тяжело не было. Только дисциплина должна была быть хорошей, а прическа не должна была быть длинной.
— А у вас была длинная?
— Да, очень (улыбается). На бок, модная. Я пришел, встал в строй, а он меня за волосы из него вытянул и сказал: «Таких, как ты, я за волосы беру и на колено натягиваю». На следующую тренировку я пришел уже с «сантиметровкой».
— Самая жесткая тренировка под руководством Абдулманапа?
— У него все такие. Ну, а самая жесткая... Мы каждое лето ездили в горы — в Цумадинский район. Там есть село — 2 тысячи метров над уровнем моря. Из-за высоты там тяжело тренироваться. И вот там Абдулманап нас всегда очень жестко гонял.
— Еще вы написали про Абдулманапа: «Этот человек вложил в меня и мою маленькую семью очень много труда, времени и нервов». Что имели в виду?
— Я учился на экономическом факультете. Магомедович, можно сказать, сдавал за меня все экзамены. Всегда интересовался, как проходит моя учеба. Я отвечал, что тяжело. Он приходил, разговаривал с людьми, и мне шли навстречу. Всегда было, что если мне что-то нужно, то я мог позвонить Магомедовичу, и он решал все вопросы. Например, было дело, что моего родственника исключали из колледжа. Я попросил Магомедовича помочь. Он поговорил с ректором, и этого пацана оставили. Такое отношение у него не только ко мне, а ко всем ученикам.
«Понял, что коронавирус — это правда, когда заболели близкие люди»
— Как оцениваете то, что происходит в Дагестане с коронавирусом? Говорят, что ситуация катастрофическая.
— Как передают, так и есть. Тут все плохо. Многие болеют, многие лежат в больницах, многие умерли. К счастью, моих родственников это не затронуло. Моя бабуля в селении дома сидит уже месяца полтора, никуда не выходит.
— Кто виноват — власти или народ?
— Каждый по-своему. Люди не относились к этому ответственно, говорили, что это шоу мирового масштаба. Я и сам поначалу не верил. Потом начал понимать, что это правда.
— Когда поняли — в США или в Дагестане?
— Здесь, в Дагестане. Когда мои друзья заболели — тогда и поверил.
— Вы застали начало распространение коронавируса в США. Можете сравнить отношение к этой проблеме в Америке и Дагестане?
— Когда там объявили, что нельзя выходить из дома — никто и не выходил. Помню, вышли в город купить продукты — там никого не было. Ни машин, ни людей, все было закрыто — только некоторые продуктовые магазины работали. Там более ответственно относятся к этим делам.
«Мы сошли с самолета, и в аэропорту нам сказали, что никого не выпускают»
На 18 апреля планировался бой между Хабибом Нурмагомедовым и Тони Фергюсоном — во главе шоу UFC 249. Предполагалось, что шоу пройдет в Нью-Йорке. Однако пандемия коронавируса сильно ударила по США. В руководстве UFC сообщили Хабибу, что шоу с 99-процентной вероятностью состоится в Абу-Даби. Российский боец вместе с командой вылетел в ОАЭ, однако за восемь часов до их прилета страна закрыла границу. Нурмагомедов вернулся в Россию. В результате его поединок с Фергюсоном сорвался.
— Как принималось решение об отъезде из США в Дубай?
— Нам сказали, что бой будет в ОАЭ — руководство UFC. И мы решили выехать. Оставаться в США смысла не было. Уже закрывались границы. Мы вылетели в Дубай, можно сказать, на последнем рейсе. Мы прилетели в Дубай, и нам сказали, что граница закрылась, что в страну никого не пускают. Мы сошли с самолета, и в аэропорту нам сказали, что никого не выпускают. Мы остались в аэропорту, переночевали там и на следующий день вылетели в Москву.
— Сразу решили в Москву лететь или думали в США вернуться?
— Сразу. Потому что, мне кажется, нас в США не пустили бы. И мы решили лететь домой.
— Сам Дана Уайт сказал, что бой будет в ОАЭ?
— Честно говоря, не знаю.
— Решение о перелете в Дубай оперативно приняли?
— Да. Проснулись утром и поняли, что надо лететь.
— Сами билеты покупали?
— Хабиб купил, и мы вылетели.
— Когда были в России, возвращение в Штаты рассматривалось?
— Ребята готовились. Когда прилетели сюда, сразу начали тренировки. Думали, может, бой все же в ОАЭ пройдет, или, если получится, в Америку полетим. Но потом границу закрыли, и никуда вылететь уже было нельзя.
«Для Хабиба в легком весе нет опасных соперников»
— Гэтжи для Хабиба более опасный соперник, чем Фергюсон?
— Думаю, для Хабиба в легком весе нет опасных соперников.
— Но у Гэтжи такая пушка. Он в каждый удар вкладывается.
— Так же говорили и про Барбозу.
— Ну, Барбоза он другой.
— Мое мнение: для Хабиба в легком весе в целом нет опасных соперников.
— Победа Гэтжи над Фергюсоном удивила?
— Да. Когда закончился первый раунд, я думал, что Гэтжи сейчас устанет. После второго тоже. Но Гэтжи умно подошел к бою. В предыдущих своих поединках он любил зарубиться и уставал. А тут отдыхал, не шел все время вперед.
— Есть мнение, что Фергюсон — переоцененный боец.
— Нет, он крепкий парень.
RSS