«Мне не хватало агрессии, была неуверенность...» Волков сделал выводы и обещает жесткий бой на UFC 254

Александр Волков (Россия, 31-8) — Уолт Харрис (США, 13-8)
Бой в тяжелом весе (свыше 93 кг).
24 октября. Абу-Даби, UFC 254. Ориентировочное время начала боя: 22:00 (мск). Прямая трансляция: РЕН ТВ.

«В бою с Блейдсом мне не хватило агрессии. Была неуверенность»

— У вас была скомканная подготовка перед боем с Блейдсом.

— Да, прикольно было! (смеется)

— Как сейчас, нормально прошло?

— Сейчас все прошло хорошо, лучше, чем в прошлый раз. Хотя и в прошлый раз мне тоже понравилось — тренироваться, не выходя из дома, тоже классно, пусть и чуть менее эффективно.

— Чему вас научил бой с Блейдсом?

— Есть глубокие моменты, тонкости и нюансы, которые я отметил для себя. Чтобы о них рассказать, нужны некоторые вводные. Если в целом, то я не могу сказать, что о чем-то жалею. Учитывая то, как я готовился к этому поединку, в каких условиях, вполне закономерно то, что я в итоге сделал. Я отлично чувствовал себя в плане выносливости, не было никаких проблем с этим. Но не было возможности с кем-то бороться, потому что был карантин, я немного упустил этот момент [борьбу] и не cмог его наверстать. Тем не менее у меня получилось сделать тейкдаун. Мне удалось нанести ему много урона — урона он получил дофига, в отличие от меня.

Но мне не хватило агрессии. У меня была неуверенность. Я допускал, что не хватит выносливости, потому что лагерь был скомканный. Думал, не хватит кардио, а его было дофига. Когда я понял это, было уже слишком поздно. Ошибка была в тактике, в распределении сил, я ждал чуть дольше, чем нужно.

Блейдс — топовый борец, который заканчивал все свои бои, когда переводил соперника вниз. Со мной он внизу сделать ничего не смог, еще и получилось, что я, каратист, перевел его и доминировал в каких-то других элементах. Причина поражения больше в тактике, чем в подготовке. Я сделал для себя выводы.

«Я в тени Хабиба? И Слава Богу, что так происходит!»

— Вы сейчас деретесь в андеркарде, без шума и большого внимания. Напрягает ли это вас, как топ-бойца?

— Только хотел сказать: «Слава Богу, что так и происходит» (смеется). Я вполне могу отказаться от интервью, например, и никому ничего не будет, потому что сейчас обычно спрашивают про бой Хабиба и Гэтжи. Мне так, конечно, проще готовиться, когда меньше отвлекают. Когда у меня есть настроение, я сам рассказываю что-то в Instagram, а если говорить не хочется, то и не говорю. Я вообще не особо люблю разговаривать, не то чтобы не люблю интервью, просто вопросы зачастую однообразные, скучновато. При всем уважении к вам и вашим коллегам. Отвечать на одно и то же устаешь. Уже заранее знаешь, что у тебя что-то спросят. Если есть интересные темы для разговора — я всегда открыт, но, конечно, тренироваться в медийном вакууме полегче. Больше сил уходит на тренировки и домашние дела.

— Чувствуете, что ваш бой с Харрисом недооценивают? Сейчас о нем не особо говорят.

— Я думаю, в этом нет ничего страшного. Обычно всегда так и получается, что топят за главный бой вечера. Невозможно раскручивать все бои в карде. В любом случае, я об этом не особо задумывался, это не очень важно.

— Почему человек, который будет смотреть турнир UFC в первый раз, обязательно должен посмотреть бой Волков — Харрис?

— Потому что можно будет увидеть у меня на спине новую татуировку (смеется). Мы — два больших ударника-тяжеловеса, которые могут закончить бой нокаутом в любой момент. Это всегда интересно. Поэтому, как бы этот поединок анонсировали или не анонсировали, он все равно получится захватывающим, с возможными качелями в плане сюжета. Если человек включит трансляцию с нашим боем, то он ее уже не выключит.

— Вы напомнили о своем каратистском прошлом. Лично я всегда жду, что вы вырубите соперника хай-киком. Почему практически не используете это? Мы давно такого от вас не видели.

— Если бы я был автоматом, в который можно засунуть монетку и заказать удар — тогда другое дело (улыбается). У меня просто немного другой план на бой. Несмотря на то, что у меня совсем мало нокаутов ударами ногой в голову, от меня этого ждут. Люди готовы, что я буду бить ногой по голове, или бить лоу-кики. Из-за этого приходится меньше бить ногами, чтобы не ошибаться, чтобы меня не подхватывали. Плюс не всегда охота бить в блоки. Смысл тратить силы на такие удары, если человек закрывает голову? Тем более, у меня нет большой любви к хай-кикам, не могу сказать, что уделял этому много внимания, когда занимался каратэ. Просто я отличаюсь от других бойцов ММА тем, что у меня есть каратистская база, но это не моя ключевая ставка. Моя ключевая ставка — это джеб. В этом аспекте меня еще никто не перебил (улыбается).

С коронными ударами частить не хочется. Зачастую люди говорят: «Нужно было больше работать ногами». А ты пересматриваешь поединок — там через каждую связку удар ногой. Куда еще? Больше уже невозможно, нельзя, как тхэквондист, выйти и работать одними ногами — переведут в партер и забьют. В общем, всему свое место.

«Иногда люди пишут правильные мысли, но я их уже переживал и выплюнул»

— Получали ли в Instagram такой комментарий, который реально вывел из себя?

— Я своих комментаторов на самом деле очень люблю, то, что у нас происходит общение — круто. Люди искренне начинают злиться, если я им как-то не так отвечаю, а я все это делаю с улыбкой. Другие люди тоже читают и улыбаются. Часто получаю отзывы в стиле: «Заходим к тебе, чтобы почитать комментарии». Часто люди пишут советы и делают какие-то выводы, не думая, что я могу ответить, не зная предыстории. С такими легко спорить, пишешь, в чем дело, а человек уже и не знает, куда деваться. Такой стиль общения у меня с подписчиками.

— А хорошие советы в комментариях попадались?

— Были правильные мысли, но надо понимать, что те мысли, которые люди пытаются донести, я уже пережевал и выплюнул. Я 24 часа в сутки нахожусь в тренировочном процессе, ну, кроме сна. Во время завтрака смотрю поединки соперника, еду за рулем и обдумываю, что делать. На тренировках отрабатываю комбинации, обсуждаю с командой после тренировки, что получается, а что не получается, что убрать, а что добавить. Взгляд со стороны в духе «а попробуй вот так» для меня поверхностный. Это даже не вершина айсберга, а взгляд на эту вершину издалека. Так, наверное, почти у любого спортсмена. Не хочется никого обидеть, потому что есть ребята, которые искренне хотят помочь, но надо понимать, что я очень глубоко погружен в тему. Это не просто моя работа, я реально об этом постоянно думаю и подумал обо всем, поэтому все мысли из комментариев я уже продумал. Есть верные мысли, но это не значит, что я их буду использовать, как и не значит того, что я об этом не думал.

— Есть люди, которые жестко достают, которых приходится банить?

— Периодически бывает, что хамят, но я не баню тех, кто оскорбляет меня или хамит. Обычно отвечаю таким людям, но не хамством, а как-то обыгрываю, чтобы им было неловко. Удаляю или баню, если кто-то начинает хамить моим друзьям или знакомым, тем, кто меня поддерживает. Чтобы моих друзей не оскорбляли, приходится банить некоторых людей. Впрочем, в Instagram есть удобная функция ограничения доступа. Если кто-то начинает писать какие-то глупости, можно сделать ограничение доступа. Иногда эти глупости бывают прикольные, я смотрю, что пишет человек, если прикольный — то оставляю его. Instagram дает возможность бороться с такими проблемами.

«Конечно, я бы победил Миочича. Но так же ответил бы и любой российский боец, который на слуху»

— Сколько у вас осталось боев по контракту с UFC?

— Честно говоря, не знаю, кажется, этот — последний, или есть еще один.

— Продлить не предлагали?

— Мы будем обсуждать это после поединка, потому что от исхода боя будут зависеть условия.

— Часто переподписывали контракт за все время в UFC?

— Это уже мой третий контракт.

— Сергей Харитонов недавно заявил, что побил бы Стипе Миочича. Как считаете, какие были бы шансы у вас?

— Ну, а какой смысл был бы заниматься боями и драться в UFC, если бы я думал, что могу кому-то проиграть. Спрашивать бойца о том, победил бы он или нет... Да даже если бы кто-то сомневался в себе, на камеру бы этого не сказал. Не сказал бы что-то в духе: «Ну, нет, Стипе Миочич — не мой уровень, я в топ-5 продержусь и хватит». Конечно, я бы победил Миочича (улыбается). Так же сказал и Харитонов, так же ответил бы и любой российский боец, который более-менее на слуху.

— Бывает, что кто-то подходит по стилю, а кто-то нет. В вашем случае было ясно, что Блейдс — неудобный соперник.

— Понимаете, совмещение стилей — вещь обоюдная. Если мне кто-то не подходит по стилю, то и я могу не подходить ему. Как для ударника неудобен борец, так и для борца умный ударник — неудобный соперник. Миочич — больше универсальный боец, но с хорошим кардио. Благодаря универсальности он во многом и вывозит свои бои, он может адаптироваться к разным ситуациям, может выглядеть неплохо как против Нганну, так и против Кормье. Это пример бойца, который, несмотря на какие-то поражения или не очень успешное начало в UFC, круто развился, много поработал в своем лагере без большого количества звезд. Если он и правда до сих пор работает пожарным, и это не миф, то это очень круто. Только респект. Но я, конечно, сделал бы все, чтобы победить его, и верил бы в свою возможную победу, если бы бой действительно был.

— Миочич — величайший тяжеловес в истории? Вообще, насколько правильно давать такие определения?

— Величайший тяжеловес в истории — Иван Поддубный (смеется). У каждого времени есть свой чемпион, а стать чемпионом совсем непросто. Нельзя просто так добраться до титула, какой бы ни была организация. Это все равно какой-то путь, нагрузки. Любой, кто забирает пояс или выигрывает медаль, становится в какой-то степени чемпионом для себя. Величайшим человек может стать только в глазах других. Это медийный образ. Я в этом варюсь, нет ничего необычного в том, что кто-то чемпион, а кто-то — нет. Это все — часть большого коллектива, в котором я нахожусь. Миочич — сильный боец, крутой чемпион. Сейчас он лучший, потому что у него пояс, но в какой-то момент на его место придет другой. Просто Миочич актуален сейчас, а кто-то был актуален в свое время.

«Если выиграю у Харриса, следующим соперником наверняка будет Оверим»

— Наверное, просчитывали, что вам даст гипотетическая победа над Харрисом?

— Не детально, но да.

— И что вы получите?

— Поднимусь на одну-две позиции в рейтинге. После Харриса в случае победы, очевидно, соперником будет Оверим. Вне зависимости от того, с кем бы я не подрался, было бы логично выйти против Оверима, или против Дос Сантоса. Соперник, скорее всего, будет от четвертого до восьмого места в рейтинге. Тем более, там пока не совсем понятно с титульными поединками, очередь скопилась большая. Никто не спешит пихнуть человека в титульную гонку. Скорее, сейчас просто есть момент подраться, проявить себя, поконкурировать за место в первой пятерке. Мы же для чего деремся? Чтобы люди смотрели, чтобы шоу было, а рейтинг — чисто технический момент. Если бы не было смысла, никто бы не смотрел. Никаких особых комбинаций не просчитывали, не думали, как оказаться в дамках после одного боя.

— С кем больше хотелось бы реванша — с Льюисом или Блейдсом?

— Ни с кем. Я скептически отношусь к реваншам. Это не самоцель, а уже пройденный этап. У меня в карьере такое уже было. После поражения от Виталия Минакова (ноябрь 2013 года. — Прим. «СЭ») мне в течение трех-четырех лет подряд говорили: «Когда реванш?» Я за реваншами не гонюсь. Это то же самое, как если ты подрался, а после драки машешь кулаками и просишь: «Давай еще раз, заново!» Какой в этом смысл? Если это будет интересно медийно и мы будем конкурировать в рейтинге — тогда да. А биться ради личной галочки, чтобы сказать себе: «Вот тогда я не смог, а сейчас смог»... Для этого есть другие бои, психологического блока по этому поводу у меня нет.