"Лучше пойду тренировать детей, чем буду играть от обороны!" Большое интервью Кононова
"Расставание с игроками – моя инициатива"
Мне-то казалось, что в районе 20 декабря все тренеры команд премьер-лиги с их сверхнервной работой — сплошь по отпускам. Кто на морях-океанах, кто на горных лыжах, в зависимости от личных предпочтений.
Но Олег Кононов – в Москве. Днем ранее отчитывался на совете директоров "Спартака". Перед нашим разговором встречался с Сергеем Родионовым, беседовал с новичком Айртоном Лукасом. А позже (должен же быть хоть какой-то уход в сторону от футбола!) собирался в "Театр у Никитских ворот" к его главному режиссеру, знаменитому спартаковскому болельщику Марку Розовскому, с которым его днями ранее познакомили пресс-атташе Леонид Трахтенберг и директор клубного музея Алексей Матвеев.
Часть нашего разговора как раз в такси по дороге в театр и состоялась.
– Что за спектакль? – спрашиваю Кононова.
– "История лошади". По рассказу Льва Толстого "Холстомер". А на днях был там же на "Капитанской дочке". Просто фантастика! Как же слаженно, командно актеры работают!
– В общем, смотрите отчасти как тренер?
– А как же. Имел честь побеседовать с Марком Григорьевичем. И надеюсь на будущие беседы, если этот выдающийся режиссер и грандиозный человек не будет возражать. С ним очень интересно разговаривать обо всем на свете — и, в частности, о том, как он видит историю и современность "Спартака". Ему 81 год, он вживую наблюдал за всеми великими спартаковцами. Ему есть с чем сравнивать.
– В отпуск-то почему не поехали? Или собираетесь?
– Только к родителям в Курск на несколько дней — и все. Не люблю отдых. Прекрасно знаю, что, если куда-то выезжаю, то мне достаточно трех дней, а потом уже места себе найти не могу. Поэтому мой отдых — в Москве, и мне это нравится. Надо еще чуть-чуть подправить здоровье, встретиться с семьей — и за дело. А к возобновлению сезона готовлюсь уже сейчас. Отпуск у тренера — всегда штука относительная.
Последнюю фразу я вспомню спустя день, когда по интернету распространится информация, что после совета директоров группе игроков предложили искать новые клубы. И начнутся вбросы, что якобы Кононов обговаривал с этими футболистами их будущее в "Спартаке", а клуб подставил его, приняв и озвучив им помимо тренера обратное решение.
Придется тренера еще раз побеспокоить и задать соответствующий вопрос. Не конкретизируя фамилии (ведь официально клуб еще ничего не объявил), Кононов четко разъяснил ситуацию в целом:
– Инициатива была за главным тренером. За кем же еще? На совете директоров я сделал подробный анализ того, сколько у нас футболистов на каждую позицию. Разобрал тот период, который мы работали с командой, придя к выводу, что у нас много квалифицированных футболистов, которые не получают достаточно игровой практики. И высказал свои мысли о том, кто должен идти с нами дальше, а с кем, на мой взгляд, нужно расстаться. Совет директоров меня поддержал. Считаю это нормальным, делал так всегда. Так же было, например, в "Краснодаре". Мне же давать результат, я за него отвечаю.
– С этими игроками успели поговорить?
– Не со всеми. Футболисты сейчас в отпусках. После их возвращения с каждым пообщаюсь индивидуально. Вообще, такой совет директоров был впервые в моей тренерской карьере. Шел детальный разговор по каждому футболисту — и дубля, и второй команды, не говоря уже о первой. Все было очень тщательно и серьезно. Это произвело на меня впечатление.
Песня Басты, гол Симоняна и Гвардьола как образец
Главный тренер "Спартака" удивлял меня во время более чем двухчасовой встречи неоднократно.
Вот каким вы представляете себе 52-летнего Кононова? Наверняка таким, каким видите его во время матчей и пресс-конференций, - интеллигентным, вежливым, довольно флегматичным человеком из советского времени, всегда одетым с иголочки и говорящим тихим голосом. Затем начинаете домысливать — и, вероятно, приходите к выводу, что он очень традиционен в пристрастиях. Допустим, музыкальных.
А он буквально на пятой минуте разговора, рассуждая о том, что постоянный прогресс каждого игрока для него не менее важен, чем место команды в таблице, вдруг берет свой смартфон и включает мне… Басту.
– Слышали его песню "Сансара"? – говорит.
Я не слышал. Баста в мой плейлист как-то, признаться, не входил. Как и любой другой рэпер. Немного другое поколение, а в музыке большинство из нас – консерваторы.
– Послушайте, слова фантастические: "В каждом наброске и черновике учитель продолжается в своем ученике". Для меня тоже учитель и ученик — одно целое. Игроки для меня — ученики. И если у каждого из них при мне не получается каждый день развиваться, узнавать что-то новое — какой смысл в моей работе?
Телефон Кононов вообще использует активно. С месяц назад Никита Симонян поделился изумлением. Леонид Федун пригласил его пройти в раздевалку "Спартака" после победы в первом кононовском матче — с "Крыльями Советов". А там новый тренер отозвал его в сторонку и вдруг показал на телефоне… видео его, симоняновского, супергола "Зениту". Переписанного, как выяснилось, в клубном музее.
Прошу показать его и мне. Гол и вправду сумасшедший. Ворвавшись в штрафную, Никита Палыч одним ложным движением отправляет двоих соперников "в буфет", а потом с довольно острого угла по уходящей траектории резаным ударом бьет в дальнюю "девятку".
– Ну шедевр, правда?! – почти по-детски восхищается Кононов, и я понимаю, что понятие футбольной эстетики живо, если профессиональный тренер способен на такое восхищение. А тут еще и оказывается, что под него подведена целая философская база:
– Я этот гол футболистам "Спартака" показал. В качестве наглядного пособия. Рассказывал им перед тренировкой, в чем суть занятия, затем переключился на то, какую игру в нашем исполнении хотел бы видеть в целом. Тут и включил: вот, смотрите, "Спартак" так играл больше чем полвека назад! Серия коротких передач вперед, а потом — пример того, как нужно брать игру на себя в штрафной площади, обыгрывать и завершать. Гол Никиты Павловича их впечатлил: "Браво, класс!" А еще в музее я сфотографировал командные достижения "Спартака". И строчки из дневника Николая Петровича Старостина: "Не торжествовать при победах, не падать духом при поражениях".
Кононов вообще оказался философом. Спрашиваю, например, не было ли у него на протяжении тренерской карьеры моментов отчаяния, когда он говорил себе: может, вообще напрасно этим делом занялся? Слышу в ответ:
– Самый непростой период — когда ты не работаешь. Во время более или менее существенной паузы в голову приходят разные мысли. Но не о том, верно ли выбрал профессию, а о том, правильно ли делаю, что иду своим путем в тренерской карьере.
– В том смысле, что хотите добиться результата только через комбинационную атакующую игру?
– Да. Может, нужно упростить для себя задачу? Но потом все равно приходишь к выводу: это — мое. Просто не смогу тренировать иначе, мне это неинтересно. Нельзя изменять себе. Даже если не найдется клуба, который доверит мне работу главного тренера с моим подходом, – пойду в детско-юношеский футбол. И буду внушать мальчишкам именно свое видение игры.
– Согласны со Слуцким, сказавшим на днях, что игроки растут только тогда, когда команда играет в контроль мяча с большим количеством позиционных атак?
– Согласен. Но добавил бы сюда и быстрые атаки. Игрок растет, когда играет в атакующий футбол. И вообще, совершенствование игры идет только через атаку. Недаром об этом говорили и Йохан Кройф, и Пеп Гвардьола.
– Для вас по-прежнему образец – "Барселона" Гвардьолы образца 2009-11-го?
– Да. Гвардьола для меня — номер один. И не потому, что выиграл какие-то титулы и о нем много говорят. Немного с ним общался и, кажется, понял его философию, которая соответствует тому, что хочу видеть на поле я сам. Гвардьола развил идеи Йохана Кройфа по части сочетания игры в короткий пас и в то же время агрессивного прессинга в отборе мяча.
У нас в Союзе было два полярных направления. Киевское "Динамо" Валерия Лобановского здорово прессинговало (и тренер в этом смысле был новатором даже для Европы), но у него не было коротких передач. А у Константина Бескова — наоборот: искусная комбинационная вязь, но без прессинга. Кройфу, а затем в еще большей степени его ученику Гвардьоле, удалось две эти, как казалось многим, параллельные прямые свести воедино. Кстати, знаете, как мне интересно сейчас слушать Сергея Родионова, который рассказывает много интересных фактов как о Бескове, так и о Лобановском, с которым он работал в сборной? Мне-то с Валерием Васильевичем познакомиться не довелось...
Верю. Потому что история, которую вы прочитаете чуть ниже, еще больше объяснила мне, до какой степени Кононов стремится впитывать новую информацию.
Совет Широкова, Высшая школа экономики и заоблачная мечта
Вскоре после начала беседы привожу тренеру цитату Слуцкого: "Работая тренером, научился не мечтать". Спрашиваю, согласен ли.
Кононов вежливо возражает. Приравнивает мечту к долгосрочной цели — и говорит, что в этом смысле тренер должен мечтать. "Лично для меня это очень важно. Потому что есть такое поверье: мечты всегда сбываются".
– Так какая у вас мечта, или, если хотите, долгосрочная цель?
Тренер улыбнулся:
– Мы уже говорили о ней с вами три с половиной года назад.
Тогда, весной 2015-го, Кононов сказал, ни много ни мало, – "выиграть Лигу чемпионов". Забыть такое было, конечно же, невозможно. Почему переспросил? Просто интересно было понять — приземлила ли его устремления окружающая действительность. Ничуть.
А где-то часа полтора спустя Кононов протянет ниточку к своему смелому тезису, когда я спрошу, почему он согласился возглавить "Спартак" мгновенно. Ведь в обстановке вроде тульской, где нет сверхзадач и истерии на трибунах после каждого поражения, работать проще.
– Вы же помните, с чего мы начали этот разговор, – лукаво улыбнулся Кононов. – С мечты. С долгосрочной цели. Вот поэтому.
И тут мне почему-то вспомнился призыв из той же песни Басты, которую в начале разговора включал тренер: "Мир переверни, небо опрокинь!". Даже если не удастся — одни помыслы вызывают симпатию.
Как и его стремление всегда учиться. Причем в его возрасте и с его уже более чем серьезным, 18-летним тренерским опытом — в самом что ни на есть прямом смысле. Студенческом!
Эта страница кононовской биографии, возможно, так и осталась бы неизвестной, если бы он сам не проговорился о ней буквально одной строчкой во время первого интервью в качестве главного тренера "Спартака" официальному клубному сайту. Его спросили, где и как он нашел 23-летнего аналитика Михаила Кожевникова, вошедшего в штаб красно-белых. Кононов упомянул, что учился с ним в одной группе в Высшей школе экономики.
Готовясь к этой беседе и выискивая крупицы информации в немногочисленных и не слишком многословных интервью специалиста, я ухватился за эту строчку. И попросил Олега Георгиевича рассказать, что и когда привело его в ВШЭ. В ответ прозвучал занимательнейший, полагаю, монолог.
– Это произошло после ухода из "Ахмата". Давно хотел расширить свой круг знаний. В частности, о менеджменте. Ведь работа главного тренера не сводится к одному футбольному полю. Огромное значение имеет менеджерский аспект. Мы должны взаимодействовать почти со всей структурой клуба. С владельцем, генеральным директором, различными департаментами — селекционным, медицинским. И это не менее, а может, и более важно, чем работа с игроками на поле. Потому что, если произойдет разлад, и тренер станет чувствовать себя отделенным от клуба и его структуры, это со стопроцентной вероятностью повлияет на результат. В сотрудничестве и понимании единства целей кроется очень большая составляющая успеха.
Есть факультет "Менеджмент в игровых видах спорта" бизнес-школы RMA, и раньше я собирался пойти туда. Считаю: тренер, да и любой человек всегда, в любом возрасте должен двигаться в сторону обучения и знаний. Ты же работаешь с людьми и все время должен давать им что-то новое.
А потом, еще будучи тренером "Ахмата", разговорился на эту тему с Романом Широковым, который играл у меня в "Краснодаре". У нас сохранились теплые отношения, и Рома посоветовал мне Высшую школу экономики, где он сам учился. И после отъезда из Грозного я пошел получать дополнительное высшее образование по спортивному менеджменту, дающее сразу два диплома — Высшей школы экономики и Женевского университета.
– На очную форму обучения?
– Да. Занимался пять дней в неделю с десяти утра до восьми вечера. Начали в ноябре, а дипломную работу писали уже в июне. В промежутке между "Ахматом" и "Арсеналом" все мое время было занято этим. Лекции, семинары, домашние задания, экзамены, защита диплома… В общем, почувствовал себя студентом, словно вернулся во времена Смоленского института физкультуры. Это были и очень полезные знания, и расширение круга знакомств, причем среди интеллектуалов. Приезжали к нам и лекторы из других стран.
Обучение помогло мне систематизировать знания о том, как руководитель должен строить свою работу, каковы основы управленческого искусства в области маркетинга, строительства, юриспруденции. Слушаешь какие-то вещи по теории менеджмента, примеры, накладываешь на собственную практику: так, вот здесь я ошибся. А вот тут поступил верно, хоть и чисто интуитивно. Это очень многое дает!
– За время обучения в ВШЭ были предложения о работе?
– Были. Но хотелось довести обучение до конца и защитить диплом. Не люблю оставлять дела незавершенными. Хотя вот, например, после ухода из Тулы в "Спартак" были определенные переживания, чувство сожаления, недосказанности о том, чего не успел выполнить. Как и в "Краснодаре". А после Высшей школы экономики планировал поработать за рубежом.
– В дальнем зарубежье?
– В любом, но склонялся в пользу дальнего. Учил — и учу — английский, хотя, конечно, если бы знал, что точно куда-то поеду, взялся бы за язык гораздо серьезнее. Его учить нужно однозначно. Но возглавить клуб в Европе российскому тренеру сложно, а здесь со мной серьезно поработал Гурам Захарович (Аджоев. – Прим. И.Р.). Благодарен ему за то, что все так получилось. В "Арсенале" были замечательные игроки, и мы увлеченно вместе делали дело. Прощание было теплым и грустным. После победы в моем заключительном матче в Туле хорошо побеседовали в раздевалке. И сейчас продолжаем общаться.
– С кем еще из прежних работодателей поддерживаете отношения?
– С руководством "Севастополя", "Ахмата". Да, в Грозном получилось не все — я там впервые решил попробовать схему 3-4-3 с акцентом на атаку. Но мне это не удалось, поскольку ряд футболистов привык играть от обороны, и свои идеи до них в полной мере донести не сумел. Тем не менее мой уход не был связан с результатами, там была только семейная причина. Я бы остался, работал, для этого было все. Руководство относилось ко мне прекрасно, и мы поддерживаем теплые отношения.
– С Сергеем Галицким общаетесь?
– После отставки из "Краснодара" только один раз — на открытии "Арены Краснодар".
– А с Леонидом Кучуком, которому вы помогали в "Шерифе"?
– Давно не общались. Просто он живет на Украине, я — в России, и у каждого свои дела. Очень уважаю Леонида Станиславовича и благодарен ему за совместную работу.
Сторонник новаций. Единомышленник Романцева. Товарищ Тихонова
Тема приглашения 23-летнего аналитика Михаила Кожевникова все же слишком небанальна, чтобы не спросить об этом отдельно.
– Что же вас заставило так довериться молодому одногруппнику по ВШЭ, что вы через несколько месяцев позвали его в "Спартак"?
– Кожевников — не просто аналитик, а профессиональный тренер. Он уже получил категорию В, собирается идти на А. Да, он очень молодой парень, но талантливый в плане аналитических способностей. Просто на данный момент еще не даю ему выходить на поле и проводить тренировки. Но уверен, что он способен это делать. Пока Михаил нужен на том поприще, которое я ему отвел. Поверьте, у него очень много работы, а у меня очень высокие требования. Делает он ее с большим энтузиазмом. Из-за чего сильно недосыпает.
– А сами вы сильно увлечены новомодными футбольно-аналитическими штуками вроде xG, о которых в последнее время много говорят? Или переадресовываете их тому же Кожевникову?
– Я сторонник всех новведений, которые только придумываются в футбольной сфере. Всем интересуюсь, очень многое хочу привнести в "Спартак". Не буду раскрывать карты, но кое-что мы сейчас уже утвердили на совете директоров, за что спасибо и совету, и лично Леониду Федуну. Думаю, не только первая команда, но и вся структура клуба пополнится современными нововведениями, которые считаю необходимыми. И компьютерными, аналитическими программами, и медицинскими — касающимися физической подготовки и контроля функционального состояния. Мы очень серьезно к этому относимся.
Кое-какие новации в своих предыдущих клубах Кононов уже успел ввести. Спрашиваю, например, общался ли он в бытность главным тренером "Краснодара" с Мурадом Мусаевым, тогда работавшим в клубной академии. Потому что, как мне кажется, мусаевские "быки" – это стилистически гораздо больше продолжение кононовской команды, чем шалимовской. С последним он не вполне соглашается, высоко оценивая и роль Игоря Шалимова. А о Мусаеве говорит:
– Мы мало пересекались, – говорит Кононов. – Он был в академии, я в первой команде. Но все видеоматериалы с моих тренировок поступали в академию. Когда пришел в "Краснодар", там не было такого, чтобы тренировки снимались на видео, велись конспекты. Я это ввел. Может быть, коллеге просмотр этих записей что-то и дал.
– А в "Спартаке" с этим как обстоят дела?
– Сейчас разговариваем с тренерами, в первую очередь, "Спартака-2" и молодежной команды, выстраиваем принципы совместной работы. И с академией дальше планируем сотрудничать таким образом, чтобы требования к игрокам первой команды были и там.
Стремление к прогрессу сочетается в Кононове с глубочайшим уважением к футбольной — и, в частности, клубной истории. Выразилось это, например, в инициативе встретиться с Олегом Романцевым, прозвучавшей на первой же его пресс-конференции в "Спартаке". А главное, в самой встрече. И, поверьте, в этом не было ни капли популизма, стремления понравиться фанатам. Этого у Кононова нет вовсе. В противном случае, например, судьба Дениса Глушакова после его прихода была бы совсем другой…
– Мы с Романцевым встретились в спартаковской академии в Сокольниках, – рассказывает Кононов. Олег Иванович в моем понимании — выдающийся тренер. И не только из-за результатов. Он создал свой стиль как тренерской работы, так и игры команды. Считаю себя человеком еще Советского Союза, но не успел застать больших тренеров далекого прошлого — Гавриила Качалина, Бориса Аркадьева, Михаила Якушина, Виктора Маслова. В мою же бытность сначала игроком, а потом тренером таких людей было только трое — Бесков, Лобановский и Романцев. И мы не имеем права этих людей забывать. Потому что очень плохо, когда тренеры друг на друга похожи. Тогда и игра у них одинаковая, а это неинтересно. Тогда нет развития, команд со своим лицом, футбола вообще.
Понимая масштаб Романцева, я очень хотел поговорить с ним, примерить свою работу к его идеям, спросить о той работе, которую он делал. И речь не столько о конкретных упражнениях, сколько о направленности. Получил у Олега Ивановича подтверждение своим мыслям. Их суть в том, что футбол — это игра. А многие тренеры уходят в тактику, причем с уклоном в оборону. То есть заполняют пространство игры собой. Они больше объясняют и загоняют в рамки, нежели футболисты играют и творят.
В этом случае мы видим на поле не творцов, а просто тупо делающих работу ремесленников. Им же самим это неинтересно! Но они вынуждены выполнять установку. Так вот, Романцев был таким тренером, который давал возможность футболистам раскрываться и играть. С таким человеком можно и нужно разговаривать как можно больше. Очень хотелось бы, чтобы молодые тренеры не упускали такой возможности. Мне казалось, что стиль Бескова, Романцева — это и есть наш, русский стиль футбола. Где и смотреть приятно, и результат есть. Но сейчас такой игры очень мало…
– Вы в "Краснодаре" работали в тандеме с одним из самых известных учеников Романцева — Андреем Тихоновым. Он ведь свободен после отставки из "Крыльев Советов". Не было мысли позвать его в штаб? В глазах болельщиков это было бы очень популярным решением.
– У нас с Андреем прекрасные отношения, после "Краснодара" мы остались добрыми товарищами. И работалось нам вместе очень здорово. Как раз в тот период и был наивысший подъем "Краснодара" – и по игре, и по результату. Хотя, конечно, хотелось еще большего. Что же касается его приглашения в тренерский штаб "Спартака", то Тихонов готов трудиться самостоятельно. Думаю, ему работа ассистентом уже неинтересна и не нужна. Даже не хочу эту тему с ним обсуждать, потому что вижу: он — главный тренер.
"Когда Бесков сказал: "Ты что, влюбился?" – я аж покраснел у трубки"
История о том, как более тридцати лет назад Кононов, в ту пору полузащитник могилевского "Днепра", едва не оказался в бесковском "Спартаке", уже облетела СМИ. Спрашиваю:
– Жалеете, что не перешли?
– Я даже тогда уже знал, что буду жалеть. Но получилось так, как получилось.
– Убедить вашу первую жену переехать в Москву было нереально?
– Да нет. Не собираюсь перекладывать ответственность на нее. Все зависело все равно от меня. И дело было не в ней, а во мне.
– Как вообще Бесков вас заметил? Выступления в могилевском "Днепре" – не самая эффектная витрина.
– Я сам не ожидал! Может, меня разглядел не сам Константин Иванович, а его селекционеры. Получилось так, что я приехал досдавать сессию в Смоленск, где учился в институте физкультуры. Один из преподавателей сообщил, что меня ищет Бесков. Я, конечно, не поверил. А местную "Искру" тогда тренировал Лев Платонов, один из преподавателей этого института.
– Платонов когда-то работал у Бескова селекционером.
– Может, как раз тогда, по совместительству. Позвонил ему, он сказал: "Где ты? Не можем до тебя дозвониться. Тебя вызывают в "Спартак". И мои однокурсники говорили: весь Смоленск о твоем приглашении знает, а ты — нет.
– Как Бесков прокомментировал ваш отказ?
– Сказал: "Ты что, влюбился?" Я опешил, аж покраснел у телефонной трубки. Откуда он знает?! Ладно, говорит. Звони, мы тебя можем заявить в любой момент как игрока второй лиги. Но звонить не стал. Где-то стеснялся. Да и думал, что он меня уже забыл.
– Но потом ведь было и второе предложение.
– Да. Настолько конкретное, что я уволился из "Днепра". Это была зима 89-го. Собираюсь выезжать в "Спартак" – и тут звонок. Константин Иванович позвонил сам. Сообщил, что ему пришлось уйти из команды, и извинился за то, что так получилось. Великий тренер добавил: "Постараюсь помочь тебе в карьере дальше".
– И помог?
– Он поговорил с известным тренером Виктором Корольковым, чтобы тот помог мне найти клуб. И Корольков посоветовал меня Юрию Семину в "Локомотив"! В середине февраля 89-го поехал к нему на сбор в Хосту. Так что первый раз мы с Юрием Павловичем встретились как игрок с тренером.
Они тогда вылетали в Америку на коммерческий турнир, все визы уже были готовы, а мне ее сделать уже не успевали. Семин посмотрел меня, сказал: "Мы берем тебя в команду. Пока будем в Америке, поиграешь за дубль".
– Почему же мы не узнали вас как игрока "Локомотива"?
– После возвращения основы на товарищескую игру приехал тренер Георгий Безбогин, который принял "Кубань". Юрий Палыч вызвал меня к себе, Безбогин сидел у него. "Хочу тебя оставить, но пришел мой друг, мы с ним раньше играли. Поезжай на первый круг к нему в "Кубань", а потом тебя заберу. Получишь практику в первой лиге и вернешься".
Но в "Кубани" у меня не получилось, и тема с "Локомотивом" закрылась. Сначала поехал в луганскую "Зарю", которую тренировал Анатолий Байдачный, потом — в Витебск. А с Юрием Палычем в следующий раз встретились, когда я возглавлял "Карпаты", а он — киевское "Динамо". Напомнил ему этот момент. Он вспомнил, но не сказать, что в деталях.
Первая победа в "Спартаке" – в день рождения отца-болельщика
Если раньше Кононов летал на стажировки к мэтрам — Гвардьоле, Юргену Клоппу, Карло Анчелотти, – то в последние годы стал выбирать нестандартные направления.
– Был в Бразилии, в штате Сан-Паулу, – рассказывает тренер. – Смотрел, как тренируется и играет "Коринтианс", наблюдал за матчами "Сан-Паулу", "Палмейраса", "Сантоса". Был даже на матчах четвертой лиги. И даже там, не говоря уже о топ-клубах, если хотеть, можно подметить интересные вещи в плане индивидуальной работы с игроками. Кстати, если раньше в Бразилии команды были больше заряжены на персональные качества игроков, то теперь пришло новое поколение тренеров, которые работают в европейском, тактическом ключе. На высоких скоростях, с прессингом.
– Бог ты мой, даже в футболе — глобализация. Где еще были?
– После завершения работы в "Ахмате" съездил в Салоники, в ПАОК.
– Иван Саввиди пригласил?
– Нет. Хотя, когда приехал, — как не познакомиться с главным футбольным человеком в городе, который вытащил ПАОК из банкротства? Так вышло, что в свое время играл там во главе и "Карпат", и "Краснодара". Мне очень нравится, как работает главный тренер Рэзван Луческу, сын Мирчи. Также посетил священную для православия гору Афон. Познакомился с выдающимися людьми православной церкви. Это была прекрасная поездка, которая очень многое мне дала.
Беседуешь с Кононовым — и внезапно всплывают интересные, а порой и трогательные детали. Поездка на Афон — одна из них. А вот еще. Когда говорили, например, о Марке Розовском, тренер упомянул, что режиссер на два года младше его отца. Спрашиваю:
– Ваш папа — болельщик?
– Да, с юных лет. Очень переживает за команду и всегда говорит о том, какие ошибки я как тренер допустил (улыбается). У него как раз был день рождения, когда мы играли мой первый матч — 25 ноября с "Крыльями Советов". Для папы это был важный день. И он был очень рад, что мы победили.
– Что ж вы об этом на пресс-конференции не рассказали? Постеснялись?
– Считаю, что там информация должна быть профессиональной, а не личной. Мои родные любят говорить: "Мы не хотим делать футбольное поле в нашей семье".
– Отец болеет лично за вас или за "Спартак"?
– Он за "Спартак" с тех пор, как себя помнит. Для него была неожиданность и радость, что мне предложили работу в этом клубе.
– Вы его предупредили заранее?
– Нет. До подписания контракта, как вы помните, была предыстория, все читали новости, что возможен мой переход в "Спартак". И он меня об этом спрашивал, а я всячески уклонялся от ответа. Подтвердил, только когда уже подписал.
– Чем родители занимались до пенсии?
– Они простые труженики. Работали в Курске на резинотехническом заводе. Папа — бригадиром слесарей и вальцовщиков, мама — инженером-технологом. Низкий поклон им за все. В том числе и за то, что всегда приобщали нас с сестрой к занятиям спортом. Сестра — педагог, несколько лет назад ей вручали знак "Почетный работник общего образования РФ". Работала в детском саду, в медучилище, в краеведческом музее — научным сотрудником, потом директором. Потом — в доме детского творчества.
– В матче с "Крыльями", с которого началась ваша спартаковская карьера, первый символический наносил великий хоккеист "Спартака" Александр Якушев, днями ранее принятый в Зал хоккейной славы в Торонто.
– Да, и мы познакомились прямо перед выходом на поле. Жаль, не было возможности поговорить больше минуты. Я ведь в детстве мог стать хоккеистом, и Якушев был одним из кумиров. В хоккее у меня хорошо получалось, ездил играть на "Золотую шайбу", причем не только по своему возрасту, но и со старшими. Если бы у нас в Курске был дворец с искусственным льдом, может, стал бы хоккеистом.
Перед игрой Александр Сергеевич пожелал удачи, и, когда мы выиграли, я счел его первый удар и пожелание за добрый знак (улыбается). Это легенда клуба и нашего спорта. Очень приятно, что клуб проводит такие церемонии.
Багаж Карреры, просьба Федуна, человек старой школы
– Вспомните первую вашу встречу с игроками "Спартака", первые слова.
– Сразу сказал, чем будем заниматься, какой футбол и результат хочу от них видеть. Рассказал о принципах игры и структуре предстоящих тренировок.
– То есть обошлись без громких слов?
– Если то, что "Спартак" должен бороться за чемпионство и в каждом матче играть только на победу — это громкие слова, то они были. Но думаю, что для "Спартака" это — обыденность.
– Какой багаж вы получили от Массимо Карреры? И как оцениваете период его работы с командой?
– Оценка — первое место "Спартака" в сезоне-2016/17. Это самое главное, потому что 16 лет красно-белые не становились чемпионами. В команде осталось достаточно футболистов высокого уровня, которые обеспечили этот результат. Есть и одаренные молодые игроки. В остальном оценок коллегам и их багажу не даю. Пусть это делают владелец клуба, специалисты и болельщики.
– Можете ли представить себя отправляющим игрока в дубль за лайк?
– Не являюсь серьезным пользователем социальных сетей. В свое время у меня был твиттер, сейчас есть аккаунт в Фейсбуке. Может, открою Инстаграм — посмотрим. Но в любом случае никогда не относился к этому всерьез. Считаю это просто развлекательным элементом. Наверное, я человек старой школы.
– То есть жизнь есть жизнь, а интернет есть интернет, и не надо их смешивать?
– Да, абсолютно. Лучше диалога с глазу на глаз, а не через какие-то сети, еще ничего не придумано.
– Хорошо ли для вас психологически, что вы пришли не сразу после Карреры, а через паузу имени Рауля Рианчо, на котором фанаты выместили всю злость?
– Не думаю об этом. В любой команде, если тренер приходит после того, как его предшественник сделал результат, ему очень непросто. Потому что неизбежны сравнения. А не задумываюсь об этом потому, что у меня есть свой выработанный годами стиль и управления, и игры, который никак не зависит от того, что с командой было до моего прихода.
Сосредоточен именно на своей тренерской деятельности. Задумываться о том, что было раньше, – обсуждениями, домыслами, догадками – значит воровать у себя драгоценное время. Подстраиваться под кого-то я не буду и никогда этого не делал. Считаю, что учиться всегда надо на своих ошибках. И идти дальше.
– Вам довелось работать с одним миллиардером — Сергеем Галицким. Сейчас познакомились с другим — Леонидом Федуном. Они очень разные?
– Два уважаемых человека преданно любят футбол и свои клубы. Годами вкладывают в них и свои частные финансы, и здоровье. Очень переживают как за игру, так и результат. Так что при всех различиях общего, считаю, больше.
– Федун же, в отличие от Галицкого, не бывает ни на тренировках основы, ни на матчах второй команды или дубля.
– Тем не менее он полностью осведомлен о происходящем в команде, и мы с ним постоянно на связи. При нашей первой встрече Леонид Арнольдович сказал: "Я бы хотел, чтобы мы общались и не были в отрыве друг от друга". Его пожеланием как высшего руководителя было, чтобы я как тренер не уходил в себя.
Мы можем с ним и созваниваться, и переписываться иногда каждый день, иногда через день. Связь — двусторонняя. Более того, если он занят, сам посылаю ему определенные видеоматериалы. Например, когда провели двустороннюю игру — отправил владельцу клуба видеонарезки. Также показывал и рассказывал ему, каковы мои требования, что хотелось бы видеть от игроков.
– Первые впечатления о Сергее Родионове?
– Очень интеллигентный и порядочный человек, всем сердцем болеющий за клуб, которому он отдал столько лет. Он знает футбол не только со стороны игрока, но был в "Спартаке" и тренером, и возглавлял академию, и работал гендиректором. Мы постоянно работаем вместе, и по каждому из игроков я в первую очередь узнавал его мнение. В общем, общение у нас очень близкое, и оно важно для меня как тренера.
– Занимается ли и.о. гендиректора Наиль Измайлов спортивным блоком?
– Он владеет всей информацией, но прежде всего уделяет внимание организации работы всего клуба и его бизнес-составляющей. Это современный руководитель, знающий, как выстраивать работу менеджмента и совместить все отделы клуба в единую команду.
– От последних перестановок — в частности, концентрации Родионова на функциях спортивного директора — для вас что-то меняется?
– Абсолютно ничего. Спортивными вопросами Сергей Юрьевич занимался и раньше.
– Правильно ли понимаю, что перед подписанием левого защитника Айртона Лукаса существовал список из пяти претендентов, но последнее слово было за вами?
– Да. Кандидатуры ищет селекционный отдел, дает мне на выбор пять человек. Я их просматриваю, обсуждаем каждую кандидатуру все вместе. Останавливаемся на двух, а из них уже выбираем одного. Защитника "Флуминенсе" предпочли именно по такому алгоритму. Так будет и дальше.
Это и есть, на мой взгляд, правильная работа не только "Спартака", а любого клуба. Той же "Баварии", например, где трансферная политика выстраивается так, что тренер — это часть общеклубного процесса и управления. Важная фигура, в обход которой по футбольным вопросам не решается ничего, но ни в коем случае не единственный человек, который сам все определяет.
До конца сезона Глушаков — капитан. А потом будут новые выборы
– Вы обсуждали с игроками тему обладателя капитанской повязки?
– Нет. Капитан в команде был и есть, и я эту тему даже не затрагивал. Она интересна только за пределами Тарасовки. А у нас было столько работы, что времени для досужих разговоров не оставалось. В моем понимании, в каждое межсезонье команда должна выбирать себе капитана. Перед этим сезоном футболисты выбрали Глушакова, и Денис доиграет его в этом качестве. А дальше будут новые выборы.
– Видите ли вы у Глушакова потенциал, чтобы он вернул тот футбол, который показывал в чемпионский сезон?
– Вижу потенциал для того, чтобы он играл даже лучше, чем в чемпионском сезоне! Главное тут — это, во-первых, здоровье, а во-вторых, его собственное желание прогрессировать.
– Вы знали заранее об акции игроков в его поддержку с футболками с 8-м номером?
– Ребята сами подошли, предупредили, что собираются сделать такую акцию. Сам Глушаков заранее об этом не знал. Он потом два дня ходил и благодарил игроков. Был очень удивлен, что они так поступили.
– Наверняка, приходя в "Спартак", вы слышали стереотип о существовании в команде так называемой ОПГ "Ромашка" из числа опытных российских футболистов. Той, что сплавляет любого тренера, как только тот становится ей неугоден.
– Никогда не верил и сейчас не верю в это. Это абсолютная глупость, выдуманная определенными режиссерами для создания общественного мнения. Не более того.
– Вам не помешает наигрывать свой футбол коммерческий турнир в Катаре, да еще и против прямых конкурентов по РПЛ?
– Игры там — с третьего дня на четвертый, и в них однозначно будет серьезная ротация. Тренировочный процесс — главное, и он не будет подстраиваться под задачу выиграть матчи любой ценой. Сразу говорю болельщикам, что для нас важен каждый матч чемпионата, в Катаре же будет лишь подготовка к нему.
– Если мне не изменяет память, вы говорили о четырех месяцах, необходимых для постановки игры?
– Это минимум. За четыре месяца игроки и тренер адаптируются друг к другу, футболисты привыкают к требованиям. К марту эта четырехмесячная фаза как раз пройдет, и надеюсь, что в нашей игре появятся положительные моменты. Моя задача – правильно выстроить не только тренировочный процесс, но и связь с командой и каждым игроком. Прогресс возможен, только если есть взаимопонимание и взаимоуважение. Если же игрок не будет откровенен и не почувствует себя вовлеченным в процесс, то никакого прогресса не будет. Механически он не происходит, ведь футболисты — живые люди.
– В опросе "СЭ" и РФС на звание лучшего игрока года вы поставили на первое место Романа Зобнина, который при вас почти сразу получил травму. Почему?
– Зобнин прекрасно отыграл чемпионат мира. И стал там одним из игроков, которые внесли наибольший вклад в игру сборной России, проведя на поле все минуты до единой. То же было до травмы и в "Спартаке". Потенциал у Романа очень высокий. Он и дальше будет прогрессировать. Однозначно.
– А можно ли развить этот потенциал по части игры в завершающей стадии? Ведь Зобнин при фантастическом объеме работы почти не забивает, да и тонкости последнего паса ему явно не хватает.
– Уверен, что и эти качества развиваются. Один из моих главных принципов — коррекция. Когда на тренировках отрабатываешь одно и то же, ничего не меняя, – игрок не понимает своих недочетов и думает, что у него все получается. Индивидуальная работа — это внимательное наблюдение тренера за футболистов и постоянная корректировка.
– Перед вами поставлена задача попасть в тройку призеров чемпионата и выиграть Кубок России. А соответствует ли нынешний состав "Спартака" чемпионским амбициям? И может ли, по-вашему, выиграть золото в этом сезоне?
– Считаю, что может. Главное, чтобы у нас не было травм. Вижу, что у каждого игрока "Спартака" есть потенциал для прогресса. А когда растет каждый игрок — растет и команда. Это и вселяет в меня — и, что очень важно, в футболистов — уверенность в том, что мы будем бороться за первое место.
– И все же: текущий состав соответствует этой цели?
– На данный момент — да. К тому же, если вспомнить результаты матчей с другими командами лидирующей тройки ("Спартак" играл и с "Краснодаром", и с "Зенитом", и с ЦСКА на выезде, выиграв в Краснодаре и сыграв два остальных матча вничью, – Прим. И.Р.), такой вывод напрашивается. Очень много будет решаться в очных встречах. Все еще впереди. А лучшие игроки для меня — те, с кем работаю на данный момент.
– Существуют ли клубы, которые вы бы не возглавили ни при каких обстоятельствах?
– Пока не задумывался на эту тему.
– Все отмечают ваш элегантный стиль одежды. В легком пальтишке на "Рапиде" в минус 15 неужто не замерзли?
– Нет. Игра согревает. А "Спартак" – серьезный клуб. Не знаю, в курсе вы или нет, но у нас все одеваются в Hugo Boss. И тренеры, и игроки, когда едут на стадион и с него. И Каррера костюмы этой фирмы надевал, и теперь я.
– Велосипед изобретать, словом, не надо.
– Конечно. Раньше я изобретал, а сейчас в этом нет нужды.
– Полтора года, на которые вы подписали контракт со "Спартаком", – не маловато? Не хотели получить более долгосрочные гарантии?
– Нет. Абсолютно четко понимаю, где и для чего я нахожусь. Моя задача — поставить игру и дать результат. Не дам — все пойму, никаких проблем.
– По-вашему, тренер — это сколько процентов от общего успеха команды?
– Не десять (улыбается).
– Не обсуждали эту тему с Федуном?
– Нет.
– Вам не обидно осознавать, что в нашей стране многие люди принимают интеллигентность за слабость? Тот факт, что вы не орете, не бьете кулаком по столу и не делаете громких заявлений в адрес работодателей, кое-кто интерпретирует так, что вы удобны для руководства.
– Полагаю, что так думают не все. А лично мне важнее всего оценка людей, с которыми работаю. Это в первую очередь игроки. Ни один футболист не только в интервью, но и в приватной беседе с самым близким другом не скажет, что я…
– Тряпка?
– Да. Мы живем в России. В ней, сильной стране, всегда любили и любят сильных людей. Может, это и правильно. Но в моем понимании сила заключается не в том, чтобы ее выпячивать напоказ. По мне, силу должен демонстрировать не тренер, а команда и клуб.
Все остальное — индивидуально. Я могу преподнести эту силу так, что никто ее не заметит. И мне не надо, чтобы замечали. Мне надо, чтобы наша команда выигрывала. Обязательно играя в красивый атакующий футбол.
RSS