У вас змея на лице

Всего-то около ста лет потребовалось хоккейным вратарям, чтобы перестать отбивать шайбы голым лицом. А переход от скучных белых масок к красивым раскрашенным случился и того быстрее.

Маска из стекловолокна, которую с таким трудом внедрил в НХЛ великий Жак Плант, имела множество недостатков. Она плотно прилегала к лицу и лишь слегка амортизировала удары шайбы, предохраняя вратаря от рассечений, но не от контузий. Она ломалась, то и дело скользила вверх-вниз, в ней страшно потело лицо, и к тому же она действительно, как и утверждали тогдашние критики, ограничивала переферийное зрение. А те, кто пытался снивелировать этот недостаток, расширяя отверстия, рисковал остаться без глаза.

Зато у той, первой маски было как минимум одно замечательное достоинство. Она давала голкиперу новое лицо. Все узнаваемые черты вратарской физиономии оказывались спрятанными или искаженными – вместо них зритель видел маску. Из белого стекловолокна. В котором так удобно делать вентиляционные прорези, придавая «лицу» самые разные выражения. И которое так удобно покрасить... В общем, новая глава в истории вратарского самовыражения напрашивалась сама собой. И она была написана другим великим.

Во время сезона-1968/69 гг. на одной из тренировок вратарь «Бостона» Джерри Чиверс получил шайбой по маске. Удар был, мягко говоря, несильным, но Джерри, который был всегда рад откосить от занятий, шлепнулся на лед как убитый, после чего ушел в раздевалку. Тренер «Медведей» Гарри Синден (именно он потом возглавил сборную Канады во время Суперсерии-1972) пошел проведать своего падшего голкипера и увидел его пьющим газировку в компании врача команды.

- Чиверс, этот бросок не разбил бы и яйца! – заорал тренер. – А ну-ка одевайся и марш на лед!

Маска Чиверса открыла шлюзы – с тех пор каждый уважавший себя голкипер был обязан намалевать на своей второй физиономии что-нибудь эдакое, свое. Желательно пострашнее. И понеслось.

Еще круче воспел славу своему клубу Жиль Мелош, когда выступал в полузабытой уже команде «Кливленд Бэронс»: его лицо превратилось в собственный баронский герб. Идея принадлежала не самому Мелошу, в жизни застенчивому и неброскому, а дизайнеру масок. В 70-е годы эта профессия возникла как-то сама собой.

Тем же путем пошел и обладатель другой известной маски 1970-х – Чико Реш из «Нью-Йорк Айлендерс». С той разницей, что его забрало в цвета клуба раскрашивал не профессионал, а любитель. Девушка-школьница из Лонг-Айленда подошла к Решу после какого-то домашнего матча с предложением покрасить его простую белую маску. Реш подумал, прикинул, что следующая игра у «Островитян» - только послезавтра, раскрыл баул и вручил маску девчонке. «Только завтра верни!» - было его единственным напутствием. Что, в общем, многое говорит о том, как изменился хоккей за последние тридцать лет.

На следующее утро девушка пришла на тренировку с уже готовым шедевром. Денег за работу школьница с Реша не взяла.

Такое бескорыстие, впрочем, было редкостью. Естественно, новое поветрие заставило многих призадуматься, можно ли на этом деле наварить деньжат. Причем многих вратарей тоже. Первым был ветеран Эд Джакомин, выступавший тогда за «Детройт». Приехав в Город моторов, Джакомин подписал контракт с компанией, производившей автомобильные свечи, и стал рекламировать их продукцию. В какой-то момент Эд решил, что сможет содрать со своих спонсоров побольше денег, если начнет размещать рекламу прямо на игровой форме. То есть на маске – единственном предмете формы, открытом для свободного самовыражения. Джакомин нарисовал над глазами молнии, символизировавшие автомобильное зажигание, и планировал добавить рекламную надпись. Но НХЛ, дай ей бог здоровья, сказала решительное «нет». Запрет на рекламу, кстати, остается в силе по сей день. Молнии, однако, остались, потому что напоминали эмблему «Детройта».

Эту змеюку, извивающуюся между глазами вратаря, нападающие начала 70-х запомнили надолго. На лице Симмонса она появилась не зря – его еще с фарм-клубовских времен называли «Коброй». К сожалению, художник, которому Гари заказал этот революционный дизайн, не был специалистам по рептилиями и снабдил кобру совершенно неуместным гремучником.

Наиболее ярким из них был Жиль Граттон по прозвищу Gratoony the Loony – Граттуни-чокнутый. Львиная пасть (на самом деле тигриная, но Граттону в этом никого не удалось убедить), которой вратарь «Рейнджерс» скалился на соперников, была далеко не самым эксцентричным проявлением его натуры.

А вот маска Меррэя Баннермана из «Чикаго» пугала, скорее, своей простотой. Баннерман всего лишь перенес на нее некоторые элементы логотипа «Черных ястребов», но на выходе получилось что-то вроде мутанта-вампира из индейского ада.

...удлиняли подбородок, чтобы предохранять открытое горло. В конце концов в Америке совместили все лучшее от европейской «решетки» и классического стекловолокна, создав маску-гибрид, которую мы имеем удовольствие наблюдать на лицах вратарей сегодняшней НХЛ. За исключением Криса Осгуда.