«Панарина не выбрали на драфте, так как он немного легкомысленно относился к хоккею». Интервью первого русского скаута в НХЛ

Уже в начале 90-х некоторые клубы НХЛ стали нанимать людей на территории России, которые могут им помочь с поиском молодых талантливых хоккеистов. Константин Крылов — первый скаут, которому официально предложили такую работу.

Он начинал в «Миннесоте» и «Сан-Хосе», а с 1996 года Константин верен «Анахайму» и остается одним из старейших сотрудников калифорнийской команды. В КХЛ Крылов известен по сотрудничеству с «Ладой», «Атлантом», новокузнецким «Металлургом», «Автомобилистом» и «Салаватом Юлаевым». В интервью «СЭ» специалист рассказал о тонкостях своей профессии и поделился историями из личного опыта.

Нас называли шпионами

— Считаете ли вы, что вам удалось проложить дорогу целой сфере?

— Это скорее заслуга Чака Грилло, который в начале 90-х был главой скаутской службы «Миннесоты Норт Старз». Именно он взял меня на работу. Со временем другие клубы НХЛ также задумались о своих скаутах в России, и процесс начал набирать обороты. С Чаком мы познакомились на одном турнире в Питере. Мы просто говорили о хоккее, а затем он попросил меня сделать список игроков, которых можно задрафтовать. Грилло остался доволен моими наблюдениями и через некоторое время предложил работу. Интересно, что он попросил такие списки у нескольких россиян, а должность досталась только мне.

— До того как стать скаутом, вы работали арбитром и спортивным журналистом. Этот опыт как-то помог в новой профессии?

— Я судил матчи совсем недолго. Это были детские турниры. Чего только не приходилось слышать с трибун в свой адрес! Мне не очень понравилось, и я отработал неполный сезон. Потом писал статьи в различные издания, работал на телевидении. Но все это не сильно повлияло на мою скаутскую карьеру. Хотя журналистика в каком-то роде помогла найти эту работу. Все-таки я имел доступ к людям, который вряд ли бы получил, будучи простым зрителем.

— Насколько реально обычному болельщику стать скаутом?

— Шансы есть. Просто нужно очень этого хотеть. Искать возможности, встречаться с людьми, предлагать свои знания, а также владеть английским языком. В отличие от агентов, лицензия на осуществление скаутской деятельности не нужна. Хотя сейчас с трудоустройством стало гораздо труднее.

Не стоит забывать, что я попал в эту сферу, когда не было конкуренции. В наши дни очень много людей хотят получить такую работу. Кстати, большинство клубов НХЛ имеют своих скаутов в России. Даже «Сиэттл», который не сыграл пока ни одного матча, уже нанял специалиста.

— Как в 90-е относились к вашей работе в России?

— Сперва нас считали шпионами. Было даже несколько неприятных ситуаций. Например, когда нас побили, а затем еще и колеса в машине прокололи. Занимались подобными пакостями околохоккейные люди. Самый большой скандал произошел, когда нас поколотили на матче хоккейной школы ЦСКА. Буквально через несколько дней Виктору Тихонову позвонили из НХЛ и потребовали разобраться с конфликтной ситуацией. Это было еще до появления «русских пингвинов». К счастью, все быстро уладили. Больше таких проблем не возникало.

— Какими были ваши первые впечатления от работы скаутом?

— Сложно сказать. Когда я только начинал, то не сильно был вовлечен в клубные процессы. Работал без контракта и на добровольной основе. Это был абсолютно любительский уровень. Затем бывшие владельцы «Миннесоты» получили право на создание новой франшизы в Сан-Хосе. Со всей менеджерской командой мы ушли работать в «Шаркс». Там я уже и подписал свой первый контракт.

«Размахнулся и засадил арбитру с локтя». Знаменитая бойня русского тафгая в НХЛ: хотел побить канадского драчуна, а прилетело судье

Назаров не смог раскрыться

— Именно вы в свое время уговорили «Акул» задрафтовать Евгения Набокова, а также посоветовали взять Сандиса Озолиньша. Для вас это — главный результат в карьере скаута?

— Если брать мою работу в «Сан-Хосе», то в этот список я бы еще добавил нападающего Александра Королюка. В «Анахайме» могу отметить Илью Брызгалова, которого мы выбирали в 2000-м во втором раунде. Ондржей Каше — также мой игрок, которого «утки» взяли в 2014 году. Чешский голкипер Лукаш Достал. Его мы драфтовали в 2018-м, и у парня есть все шансы, для того чтобы пробиться в НХЛ. Стоит отметить, что в «Анахайме» я занимаюсь не только российским сектором. А вот в «Сан-Хосе» было наоборот. Последний, с кем я помог «акулам», — защитник Андрей Зюзин.

— Вы считаете одним из своих главных проколов выбор Андрея Назарова в первом раунде...

— Это не самый плохой выбор. Ошибкой могу точно назвать пик, потраченный на нападающего Алексея Смирнова. «Анахайм» забрал его в первом раунде под общим 12-м номером. В НХЛ Смирнов провел всего 52 матча, набрав 6 (3+3) очков.

А вот Назаров в лиге свой след оставил. Он очень хорошо котировался и отвечал всем требованиям НХЛ того времени. В нем мы видели не бойца, а форварда силового плана, который к тому же может забивать. Андрей хорошо играл за молодежную сборную России. С Сергеем Брылиным у них была отличная связка. Но, к сожалению, Назаров не стал тем нападающим, которого все хотели видеть. Возможно, поэтому он примерил на себя на роль тафгая, чтобы продолжать играть в НХЛ.

— Незадолго до ухода из «Шаркс» вы рекомендовали «акулам» потратить выбор на Руслана Салея. Почему «Сан-Хосе» отказался от этого варианта?

— Я очень хорошо знал Руслана. До сих пор отлично помню первые две игры, которые посетил с его участием на тренировочном катке «Юбилейного» в Питере. Он тогда выступал за гродненский «Неман». Салей произвел на меня очень сильное впечатление.

Однажды мы ездили на него смотреть уже в составе минского «Динамо». Я тогда был с нашим главным скаутом, и Салей его не сильно впечатлил. Он посчитал Руслана недостаточно быстрым для НХЛ. Я же в первую очередь обратил внимание на интеллект белорусского защитника. Уже тогда он был очень умным хоккеистом. Тем не менее «Сан-Хосе» решили его не выбирать. Салей год поиграл в ИХЛ за «Лас-Вегас Тандер», а затем на драфте его выбрали «утки».

— Некоторые скауты говорят, что лишь через пять лет работы можно понимать, в какого игрока превратится молодой хоккеист...

— Я до сих пор не считаю, что это чутье у меня полноценно выработалось. Почувствовал какую-то уверенность только через лет 15 после того, как начал работать. До этого я больше учился и набирался опыта.

— Какую роль вы уделяете общению с игроками?

— Очень значимую. В работе скаута важно уметь понимать людей, особенно молодых хоккеистов, их психологию и характер.К сожалению, сейчас из-за пандемии приходится работать по скайпу. Чуть ли не каждый день я провожу интервью с различными игроками. Сейчас как раз — с россиянами. До этого было много финнов.

— Сложный характер может стать ключевым фактором в принятии решения по конкретному игроку?

— Безусловно. Но отрицательные оценки получается ставить крайне редко. Не стоит забывать, что на интервью человек может банально волноваться. А что касается деталей, то талант и сильный характер должны присутствовать у любого спортсмена, который хочет прогрессировать. По отдельности это редко работает. Кстати, некоторые интервью с молодыми игроками на меня производят большое впечатление.

Например, Артем Анисимов. Показалось, он абсолютно искренне говорил мне, что не собирается уезжать в НХЛ. А в итоге отправился за океан и теперь на хороших ролях в лиге. Есть и обратные примеры, когда ребята на каждом шагу твердят о том, что покорят НХЛ, а в итоге ничего не добились даже в России.

— Правда ли, что скауты внимательно смотрят за тем, как хоккеисты ведут себя на скамейке после неудачных моментов?

— Не особо. Иногда можно уделить этому внимание, но не глобальное. Эмоции на льду важнее, чем на скамейке.

В «Анахайме» нет предвзятости к россиянам

— В чем секрет такого долгого сотрудничества с «Дакс»?

— Все просто — прекрасный коллектив и замечательные люди вокруг. У нас никогда не было всяких подводных течений, по крайней мере на уровне менеджмента. Поэтому даже не хочется никуда уходить. Интересно, что я и вице-президент по хоккейным операциям Дэйв Макнэб — старейшие работники клуба. Дэйв вообще с первого дня существования «Анахайма» работает в структуре.

— «Анахайм» — один из самых нерусских клубов. Почему так вышло?

— В какой-то момент у нашего менеджмента действительно было настороженное отношение к игрокам из России. Сейчас его уже нет. Почему-то лед растаял именно после того, как мы долго пытались подписать Артемия Панарина. К сожалению, у «Анахайма» это не получилось, и он ушел в «Чикаго». Однако никакого запрета на россиян в клубе не было. Иногда у нас просто не складывалось. Например, в 2017-м на драфте мы хотели выбрать Германа Рубцова, но его забрала «Филадельфия». И это не единственный случай. Так что в нашем клубе понятие «русский фактор» уже давно сходит на нет. Вот минувшей осенью «Анахайм» в пятом раунде выбрал нападающего Артема Галимова. Это наш первый задрафтованный россиянин с 2009 года.

— Почему у «Анахайма» не получилось заманить Панарина?

— Насколько я знаю, никаких подводных камней в этой истории нет. В любом клубе Артемий получил бы стандартный контракт новичка. Финансовая сторона вопроса здесь ничего не решала. Ему просто ближе по духу оказался Чикаго. Город, команда и ее достижения. Думаю, Панарин сделал правильный выбор, если добился впечатляющих результатов.

— Как такой хоккеист мог оказаться незадрафтованным?

— Артемий всегда был талантливым игроком. Но в свой драфтовый возраст он немного легкомысленно относился к хоккею и своей карьере. В чем-то он немного недорабатывал, когда мог сделать больше. К тому же тогда игрокам его габаритов требовалось быть немного агрессивнее на льду. Однако Артемий очень повзрослел, продолжал работать над собой и без драфта смог стать звездой НХЛ.

— Какова роль генерального менеджера и главного скаута на церемонии драфта?

— Они выступают в роли дирижеров процесса. У всех перед глазами есть список игроков, который мы общими усилиями составляли по окончании сезона. По нему работа и происходит. Выбранного хоккеиста объявляет, как правило, генеральный менеджер. Но это коллективное решение, а не его персональное. Первые три раунда, как правило, самые важные и нервные.

Чье слово в клубе последнее? У всех команд по-разному. Где-то оно остается за генеральным менеджером, а где-то — за главным скаутом. Все зависит от того, насколько генменеджер вовлечен в процесс скаутинга. В «Анахайме» уже много лет главный по скаутам — Мартин Мэдден. Этим летом он стал ассистентом генерального менеджера.

— Карьерный рост в клубе вам интересен?

— Я думаю, у меня нет нужных качеств для такой должности. Хороший менеджер должен быть другим по складу характера. Хотя было бы здорово попробовать. Но я вполне доволен своей нынешней ролью.

— Европейцам в НХЛ труднее двигаться по карьерной лестнице?

— Нет ничего невозможного. За примером далеко идти не стоит. Генеральный менеджер «Коламбуса» Ярмо Кекяляйнен был скаутом в НХЛ много лет. Сейчас для «Блю Джекетс» он стал исторической личностью. До его прихода клуб только один раз выходил в плей-офф, после — четыре раза за шесть лет.

— В «Анахайме» вы успели поработать с известным специалистом Брайаном Бурком. Какое впечатление на вас он произвел?

— Бурк — достаточно экстравагантный генменеджер. Своими результатами и богатым опытом он доказал многое. Брайан всегда ярко и с охотой общался с прессой. Ему нравилось быть медийным человеком. Это нечасто встречается в таком консервативном виде спорта, как хоккей. В 2007 году при нем «Анахайм» выиграл Кубок Стэнли. Однако стоит отметить, что основы той чемпионской команды закладывал еще Брайан Мюррей.

Легенды, болельщики и деньги. Как работают клубы НХЛ — репортаж Рабинера из Калифорнии

В клубе следят за расходами

— У вас есть чемпионский перстень «Анахайма»?

— Да. Всем скаутам подарили именные перстни. Для нас даже мини-парад устроили на драфте в Коламбусе. Кубок Стэнли привезли прямо в ресторан, и мы здорово провели время.

— Сколько скаутов в «Анахайме»?

— Когда я начинал, то у нас был самый маленький скаутский штат в НХЛ. Человек семь всего. Сейчас — в два раза больше. Вообще есть профессиональные скауты и любители. Это условное разделение. Первые смотрят за взрослыми хоккеистами, а вторые — за молодежью, которую можно задрафтовать в будущем. Я в основном работаю с молодыми игроками, хотя в Европе мои задачи нередко меняются.

— Вам часто приходится летать в США?

— С руководством клуба я всегда на связи. Также поддерживаем связь с европейскими скаутами. В Северной Америке бываю нечасто. В нашем клубе это не очень любят. В Калифорнию летает только шведский специалист.

Когда мы принадлежали компании «Дисней», то с поездками было гораздо проще. Перед сезоном мы всегда посещали тренировочный лагерь «Анахайма». Сейчас из официальных командировок остался только драфт. Даже в 2007 году мы не летали на финальную серию и чемпионский парад. Европейские скауты смотрели хоккей дома по телевизору.

«Анахайм» — обладатель Кубка Стэнли-2007. Фото coolhockey.com

— Многое изменилось после эпохи «Диснея»?

— В плане финансирования разница чувствуется. Раньше по поводу расходов никто особо не переживал. Вплоть до того, что мы летали бизнес-классом через океан. После того как владельцы сменились, за этим стали строже следить. Но с точки зрения отношения клуба все на самом высоком уровне. Это проявляется во внимании к работникам.

— В «Анахайме» вы отвечаете только за сектор КХЛ?

— Долгое время в Европе нас было всего два человека — мы с коллегой из Швеции. Я отвечал за Финляндию, Чехию, Словакию и Россию. Два года назад клуб нанял чешского скаута, и в мои главные зоны ответственности теперь входят Финляндия и Россия. В плане лиг ограничений нет. Просматриваем все подряд.

— Надолго ли со скаутами подписываются контракты?

— Все индивидуально. В последнее время в «Анахайме» с этим все здорово. В этом и выражается внимание клуба к нам. Уже за год до окончания контракта можно получить новое предложение. Причем очень хорошее и рассчитанное на несколько лет.

— Я слышал, что есть скауты, которые должны каждый год продлевать контракт с клубом. Их таким образом держат в тонусе.

— Да. У нас так было достаточно долго. Но в последние десять лет все изменилось. Не могу говорить за всех, но лично я доверие к себе со стороны руководства чувствую. У нас прекрасные отношения.

— Зарплата скаута не зависит от количества контрактов, подписанных на основании его наблюдений?

— Нет. Как правило, у нас есть четкая сумма оклада.

— Кто сейчас самый авторитетный скаут в НХЛ?

— Если не углубляться в персоналии, то у «Тампы» очень крутая скаутская служба. Достаточно посмотреть на качество их работы на драфтах и результат, который показывает команда. На них можно равняться. Многие ключевые хоккеисты «Тампы» были задрафтованы клубом. Так что выделить лишь одного специалиста невозможно. Все-таки скаутинг — это очень коллективная деятельность.

— Сколько зарабатывают самые высокооплачиваемые скауты в НХЛ?

— Лучшие эксперты могут получать до 200 тысяч долларов. Но это не касается европейских скаутов и уж тем более российских.

— Как вы смотрите хоккей? На что обращаете внимание в первую очередь?

— Практически все клубы пользуются одной компьютерной программой. Отличаются лишь некоторые мелкие детали. Мы стараемся уделять внимание всем важным аспектам, особенно уровню мастерства и чертам характера.

Многие скауты носят с собой на матчи планшеты и работают с формой отчета прямо на месте. Я лично делаю пометки в блокноте, а затем уже в домашних условиях вношу их в программу. Следить приходится сразу за несколькими хоккеистами. И начинать лучше с разминки. Тем более некоторые команды видишь впервые в жизни.

Молодые хоккеисты не испорчены деньгами

— Пандемия коронавируса внесла серьезные коррективы в привычный образ жизни. Что изменилось в работе скаутов?

— К сожалению, сейчас не лучшее время для многих. Некоторым клубам пришлось устроить кадровую чистку, чтобы хоть как-то сэкономить и облегчить существование. Коснулось это и размеров зарплат. Никто не церемонится. Все понимают, что ситуация катастрофическая.

Особенно это касается хоккея, так как основной доход клубов формируется из проданных на матчи билетов. Меня беспокоят и ограничения на путешествия. В таких условиях скаутам работать гораздо труднее. Хотя мне особо жаловаться не на что. В России пока играют во всех лигах. Скучать не приходится.

— Вы работали в нескольких клубах КХЛ. Выходит, в НХЛ такое совмещение не запрещено?

— Если отсутствует шанс пересечения интересов, то можно. Единственное ограничение — нельзя занимать руководящие должности в клубах других лиг.

— Интересно, что в России вы работаете только в командах Леонида Вайсфельда. Расскажите про ваше сотрудничество.

— Друг друга мы знаем очень давно. Он был одним из тех людей, которые получили работу в НХЛ сразу после меня. Его на скаутскую должность пригласил «Торонто». У нас с тех пор очень хорошие отношения.

В 2003 году Леонид мне предложил стать скаутом в «Ладе». Я спросил менеджмент «Анахайма», и они не стали возражать. Да и с чего бы? По сути, клуб получил лишний доступ к информации. С Леонидом мы до сих пор дружим. Недавно я пытался ему помочь с трудоустройством в НХЛ, но в нынешней ситуации это практически невозможно.

— Востребована ли работа скаутов в России?

— Многие руководители уже поняли, что это достаточно важный элемент менеджмента. Все больше команд теперь занимаются развитием этой отрасли. Хотя с НХЛ масштабы, конечно, несопоставимы. Дело ведь еще и в финансовых возможностях клубов. Хотя я считаю, что эти вложения себя оправдывают. Имея хорошую скаутскую службу, клуб может сэкономить колоссальные деньги на зарплатных и кадровых ошибках. Но при условии, что все специалисты хорошо работают.

— Почему в КХЛ отказались от драфта?

— Это абсолютно недальновидное решение лиги, которое логически трудно объяснить. Такое ощущение, что отказались просто по идеологическим мотивам. Драфт помогал лиге соблюдать баланс и грамотно распределять силы. Многим игрокам мы дали дорогу. Некоторые из них могли бесконечно играть в МХЛ и ВХЛ.

Драфт — очень интересный инструмент. При его грамотном использовании менее богатые клубы могли получать хорошую выгоду. Без драфта неизвестно, как бы сложились судьбы Ильи Любушкина, Антона Слепышева, Дамира Жафярова и многих других. Ребята получили возможность развиваться.

— Шансов на возвращение драфта в КХЛ нет?

— Есть, но не уверен, что большие. Все время ходят какие-то разговоры об этом, хотя пока никаких конкретных предпосылок не было.

— Нужно ли вообще молодым ребятам покидать Россию и лететь в Северную Америку в юном возрасте?

— Все очень индивидуально. Некоторые игроки поступают правильно, а кто-то совершает ошибку. Я часто слышу о том, что в МХЛ и ВХЛ слабый уровень хоккея. Ничего подобного! В России условия для профессионального роста становятся значительно лучше. Особенно если сравнивать с тем, что было лет десять назад.

И здорово, что практически везде уменьшили площадки. Это очень сильно изменило хоккей. Потолок зарплат — тоже отличная идея, которая принесет большую пользу. Самое главное, чтобы он опять не стал мягким.

— Чем в наше время мотивированы молодые хоккеисты?

— Лет 10-15 назад у меня были серьезные опасения по поводу того, что в России хоккей превратится исключительно в погоню за деньгами. Это нанесло бы колоссальный ущерб развитию отрасли и молодым игрокам в частности. Все к этому и шло, так как было много легких денег. Я сомневался, что молодые ребята будут способны переварить такие моменты. Но сейчас, мне кажется, с этим проблем стало значительно меньше, и молодежь движется в правильном направлении.