«Русские размазали нас по льду и унизили». Хоккейные битвы Канады и СССР глазами очевидца

Суперсерия 1972 года между сборными СССР и Канады совершила революцию в мире хоккея. Она столкнула лбами две сильнейших команды планеты. И впервые обе стороны предстали в своих оптимальных составах. Прежде в международных соревнованиях могли принимать участие только хоккеисты-любители. Но именно успех Суперсерии заставил организаторов планировать продолжение и развитие подобных турниров.

Однако и в 1972-м существовали некоторые спорные моменты. На турнир были приглашены только игроки из Национальной хоккейной лиги. А вот хоккеисты, выступавшие во Всемирной хоккейной ассоциации, оказались в стороне. Это означало, что в составе сборной Канады не оказалось игроков вроде Джерри Чиверса, Бобби Халла, Дерека Сандерсона и Жан-Клода Трамбле, которые имели полное право рассчитывать на место в числе избранных. Но выступление в другой лиге помешало им.

Еще одна серия между сборными Канады и СССР состоялась в 1974 году, но на этот раз в ней выступали только игроки из ВХА. В 1972-м Канада одержала минимальную победу. Мы выиграли четыре матча, в трех проиграли и еще одна встреча завершилась вничью. В 1974-м верх взяла уже советская сборная, одержав четыре победы при одном поражении и трех ничейных результатах.

Мы с особым нетерпением ждали встречу с командой СССР в 1972 году. Простая игра в хоккей переросла в нечто значительно большее. Она должна была определить не просто то, какая школа хоккея лучше. Можно сказать, она должна была дать ответ, какой режим лучше: свобода и демократия или коммунизм.

Суперсерия-1975/76

Владислав Третьяк.

В конце 1975 года и начале 1976-го ЦСКА и «Крылья Советов» (последний у нас называли еще «Советские Крылья») приехали в Северную Америку, чтобы провести по четыре матча с командами НХЛ. Это стало новой Суперсерией.

Мы проводили свой матч в Монреале на старом «Форуме». Для ЦСКА эта была вторая встреча по ходу турне. В канун Нового года.

Скотти Боумэн хорошо нас подготовил. Пусть этот матч и считался выставочным, но мы понимали, что он значит гораздо больше. Внимание всей хоккейной общественности было приковано к нам. Сможем ли мы справиться со скоростью и техникой русских? Сумеем ли пробить великолепного Владислава Третьяка? Смогут ли они сдержать нашу мощную атаку и преодолеть нашу жесткую оборону?

То, что случилось дальше, многими считается одной из лучших игр в истории хоккея.

Пока мы слушали гимны, я стоял и думал, что за этой игрой следят миллионы людей. Честно говоря, было страшновато. Но одновременно я испытывал невероятный душевный и эмоциональный подъем.

К восьмой минуте мы уже вели со счетом 2:0, благодаря точным броскам Стива Шатта и Ивона Ламбера. Советская команда смотрелось неплохо, но совершенно не выглядела непобедимой, чего многие опасались. Первый бросок в створ ворот Кена Драйдена они нанесли только на 10 минуте.

Тем временем, насколько хорош был Третьяк? Хорош. Чертовски хорош. Ни единого лишнего движения. Он заставлял нападающего нервничать, первым делать свой ход. Просто психологически подавлял атакующего. В конце первого периода он совершил шикарное спасение, просто украв гол у Коко.

Но Ивану Курнуайе все же удалось отличиться во втором периоде и восстановить наше преимущество в две шайбы (3:1). В обороне мы действовали надежно и позволили нанести всего три броска за период. Но много им и не требовалось — два из них оказались в нашей сетке.

В третьем периоде отличиться удалось только советским хоккеистам и они сравняли счет. Вновь нашим воротам угрожали очень мало: только шесть раз. Вновь блестяще проявил себя Третьяк, остановив Жака Лемэра в ключевой момент.

По броскам мы превзошли соперника со счетом 38:13, но игра закончилась вничью — 3:3. ЦСКА реализовал свои редкие шансы, хотя в обороне мы сыграли строго. Даже Скотти, который был доволен любым результатом, если только матч не заканчивался победой «Монреаля», улыбался после игры. Он знал, что мы играли лучше и добились бы успеха, если бы не потрясающая игра Третьяка. «Команда была готова отлично, — говорил он в общении с прессой. — И сделала все, что от нее требовали. Немного расстроен итоговым результатом, но горжусь своими подопечными».

По ходу своего турне по Северной Америке ЦСКА одержал две победы, еще по разу сыграв вничью и проиграв. На счету «Крыльев» было три победы и одно поражение.

Сейчас те противостояния уже вписаны золотыми буквами в историю мирового хоккея. Сколько эмоций, сколько впечатлений, какое давление, какой хоккей... Я с радостью пожертвовал бы любыми праздниками, чтобы вновь получить возможность участвовать в нечто подобном.

Кубок Канады-1976

А нас ждало еще множество ярчайших противоборств. В 1976 году Алан Иглсон, который был исполнительным директором Ассоциации игроков НХЛ, и Дуглас Фишер, глава федерации хоккея Канады, совместно с представителями советской стороны разработали систему нового турнира, который получил название Кубок Канады. Как и Суперсерию, его планировали провести в сентябре, незадолго до начала сезона в НХЛ. Организаторы пригласили шесть сборных: Канаду, Чехословакию, Финляндию, СССР, Швецию и США.

Сэм Поллок был назначен ответственным за формирование нашего состава. Он пригласил Скотти Боумэна на пост главного тренера. Скотти в то время все еще работал с «Монреалем» и только что вновь завоевал Кубок Стэнли. В качестве помощников главного тренера Сэм и Скотти выбрали Дона Черри, который работал с «Бостоном»; Бобби Кромма, который привел «Виннипег» к победе в ВХА; и моего бывшего наставника Эла Макнила, который сделал «Вояджерс» чемпионами АХЛ.

Тренерский штаб огласил расширенный список кандидатов, все из которых собрались в Монреале. Все помнили, как в 1972-м некоторые игроки были недовольны количеством игрового времени по ходу Суперсерии и вернулись в расположение своих клубов после первых четырех матчей. На этот раз нам напомнили, что все мы собрались здесь с одной целью — отстоять честь Канады.

Выбор игроков действительно был очень богатым. И тренерскому штабу пришлось серьезно поломать голову. Фил Эспозито одним из первых призвал всех унять личные амбиции и принять любое решение, так как оно будет сделано в интересах сборной. Кстати, место Эспозито в составе долго подвергалось сомнению и было видно, как Филу тяжело смириться с этим, но он смог совладать с нервами. В итоге, он все же попал в основу и принес очень много пользы.

Но не только Фил долго находился в подвешенном состоянии. Мое участие тоже было под вопросом. Тренеры выбирали между мной и Полом Шмиром из «Кливленда» (ВХА). К моей радости, удача улыбнулась мне.

Кенни Драйден был травмирован, так что вратарскую бригаду составили Джерри Чиверс, Гленн Реш и Роже Вашон. В защите играли: Ги Лапойнт, Бобби Орр, Денис Потвен, Серж Савар, Кэрол Вадне, Джимми Уотсон и я. Шмир остался в резерве. В число нападающих попали: Билл Барбер, Бобби Кларк, Марсель Дионн, Фил Эспозито, Боб Гэйни, Дэнни Гэйр, Бобби Халл, Ги Лефлер, Реджи Лич, Питер Маховлич, Ришар Мартен, Лэнни Макдональд, Жильбер Перро, Стив Шатт и Дэррил Ситтлер. Жан Проново и Рене Робер также были в резерве. Так как Проново был старше, то он взял мой 19-й номер, а мне достался 23-й. Хотя для меня это вообще не имело значения.

В молодости моим кумиром был Бобби Халл. И вот теперь мы оказались соседями по номеру (хотя на протяжении всего турнира он практически не появлялся в этой комнате). Тренеры определили меня в пару к Бобби Орру. Бобби изначально планировал отказаться от приглашения в сборную, так как его серьезно беспокоили больные колени. А он не хотел играть вполсилы, когда на льду представлены лучшие хоккеисты мира. Но после пары тренировок он понял, что не может упустить шанса выступить за национальную команду на таком уровне.

Мы знали, что у нас собралась хорошая команда. Русские, как обычно, тоже были очень сильны. Но мы плохо представляли возможности остальных сборных. Хотя чехи заставляли с собой считаться: всего несколько месяцев назад они завоевали серебро Олимпиады, а также выиграли чемпионат мира. Помню, как тренер сборной Чехословакии обещал, что они приехали на этот турнир, чтобы доказать, что в мире есть и другие сильные сборные, кроме Канады и СССР.

Кубок Канады начался с группового этапа, где каждой команде нужно было провести по пять матчей. На таком краткосрочном турнире может случиться все что угодно, но наша команда здорово себя проявила. Мы заняли первое место в группе, одержав четыре победы и потерпев лишь одно обидное поражение от Чехословакии в серии буллитов (0:1).

Более того, пусть перед началом соревнований все думали, что в финале обязательно сыграют СССР и Канада, но чехословаки смогли удивить всех и выйти в финал.

Первая игра серии проходила в Торонто. В стартовом периоде мы четырежды пробили Владимира Дзуриллу, которого заменили на Иржи Голечека. Его сменщик сыграл достойно, но все равно пропустил два гола. Зато у нас в воротах блестяще стоял Вашон и Канада одержала уверенную победу — 6:0.

Вторая встреча состоялась 15 сентября в Монреале. И здесь все пошло иначе. С первых минут вышел уже Голечек, но после двух пропущенных голов за первые три минуты его сменил Дзурилла.

На протяжении оставшегося времени Чехословакия превосходила нас, сравняв счет в третьем периоде, а потом и вовсе выйдя вперед. Еще за две минуты до конца чехи вели (4:3), но Билл Барбер спас нас и перевел матч в овертайм. Команды отчаянно бились, мечтая завоевать Кубок Канады. Дзурилла и Вашон были непробиваемы. Казалось, Ги Лефлер решил исход встречи, протолкнув шайбу мимо чешского голкипера, но ворота были сдвинут на секунду раньше. И пусть защитник получил штраф за свои действия, зато он спас команду от гола. Позже Ги Лапойнт вновь пробил Дзуриллу, но на этот раз радость оборвала сирена на перерыв, которая прозвучала раньше. Согласно правилам, игра в овертайме должна была остановиться на отметке в 10 минут, чтобы команды поменялись сторонами.

Дон Черри наблюдал за ходом матча с трибуны. Он спустился, чтобы дать нам несколько указаний и подсказать кое-что по поводу Дзуриллы. Он заметил, что голкипер любит далеко выкатываться из ворот, чтобы сокращать угол обстрела. Черри посоветовал использовать ложный замах и постараться обмануть Владимира. Конечно, уже через минуту Марсель Дионн выдал отличный пас на Дэррила Ситтлера. Тот прошел по левому краю, но Дзурилла уже успел выйти на него. Вспомнив совет Черри, Ситтлер сделал ложный замах, а затем прошел еще чуть вперед. Дзурилла потерял позицию и Дэррил поражал уже пустые ворота.

Как трибуны праздновали эту победу! У Маховлича родилась прекрасная идея, и мы обменялись игровыми свитерами с хоккеистами сборной Чехословакии. Пьер Трюдо, премьер-министр Канады, вручил новенький Кубок Бобби Кларку, нашему капитану. Но трофей оказался таким тяжелым, что нам пришлось оставить его на столе, на котором его выставили, и сделать круг почета без него.

Роже Вашон как лучший игрок сборной в качестве приза получил новенькую машину. Бобби Орр провел феноменальный турнир. К сожалению, это стало лебединой песней его великой карьеры. Зато он был признан самым ценным игроком турнира.

Пожалуй, это была самая выдающаяся команда из всех, за которые мне доводилось выступать. 16 человек из того состава являются почетным членами Зала хоккейной славы вместе с нашим тренером, Скотти Боумэном. И ведь не было никаких споров или недопонимания. В какой бы провинции ты не родился, каких бы взглядов ты не придерживался... нас объединило одно — все мы были из Канады. И каждый из нас с гордостью носил на груди форму с кленовым листом.

Кубок Вызова-1979

Приезд советских команд в Америку начал становиться обычной практикой. И 6 января 1978 года мы сыграли с московским «Спартаком». «Монреаль» победил со счетом 5:2. Отмечу, что это было только одно из двух поражений советских хоккеистов за пять матчей, которые они успели провести в Северной Америке.

Позже по ходу сезона-1978/79 Национальная хоккейная лига решила заменить привычный Матч звезд на серию встреч между звездами НХЛ и сборной СССР. Это мероприятие получило название Кубок Вызова. Все три матча проходила в Нью-Йорке, на «Мэдисон Сквер Гарден».

Стартовая пятерка выбиралась голосованием. И с гордостью могу сказать, что я оказался в первой паре с Денисом Потвеном. В тройку нападения выбрали Бобби Кларка, Ги Лефлера и Стива Шатта. В воротах должен был играть Тони Эспозито, но он не сыграл, так что Скотти Боумэн, при помощи Клода Руэля, привлек Кена Драйдена и Джерри Чиверса. В защите также играли Барри Бек, Ги Лапойнт, Берье Сальминг и Серж Савар. В число нападающих входили: Билли Барбер, Майк Босси, Марсель Дионн, Боб Гэйни, Клар Гиллис, Андерс Хедберг, Дон Маркотт, Лэнни Макдональд, Кент Нильссон, Жильбер Перро, Дэррил Ситтлер и Брайан Троттье. В резерве остались Рон Грешнер и Робер Пикар.

Советская сборная готовилась к турниру с июля. Но даже с учетом того, что многие из нас никогда не играли вместе, уровень нашего состава позволял верить, что мы можем противостоять команде из Союза.

Предстояло вновь столкнуться со старым соперником — Владиславом Третьяком. Казалось, что на этот раз мы смогли разгадать эту загадку, так как «Цветок» (прим. — прозвище Лефлера) поразил ворота русских уже на 16-й секунде. Первый матч мы выиграли со счетом 4:2.

Во втором матче Третьяк тоже первое время выглядел неуверенно, пропустив пару необязательных шайб. К началу второго периода мы вели со счетом 4:2.

Но все очень быстро изменилось, советские хоккеисты поймали свой ритм, заиграли жестче и добились победы — 5:4.

Финальная игра сложилась просто катастрофически. По итогам предыдущих встреч мы сделали вывод, что советские игроки не любят силовую борьбу, так что постарались надавить на них физически. Но этот план явно не сработал. К тому же Третьяка в воротах заменил Владимир Мышкин, который не дал нам ни шанса. В первом периоде команды отличиться не сумели, а после второго русские были уже впереди — 2:0. У нас же перестало хоть что-то получаться, и соперник просто размазал нас по льду. Итоговый счет был унизительным — 0:6.

Кубок Вызова-1979 заставил нас осознать, что Канада перестала быть доминирующей силой в хоккейном мире. Да, мы все еще были лидерами, но другие страны подтянулись и выработали свой стиль. И пусть с точки зрения результата этот турнир не имел большого значения, но он заставил нас понять, что нужно начинать адаптироваться, если мы хотим сохранить ведущие позиции.

Суперсерия-1979/80

Многие болельщики считали тот матч в канун Нового года-1975 хоккейной классикой. И все надеялись вновь пережить подобные эмоции. Такой шанс появился в 1979 году. «Канадиенс» были четырехкратными обладателями Кубка Стэнли, и пусть мы лишились Драйдена, Курнайе и Лемэра (а также Боумэна), но все еще представляли грозную силу. И в канун Нового года-79 «Монреаль» вновь принимал ЦСКА. Все надеялись увидеть повторение 1975 года.

Где там.

Особенно плохо все сложилось для меня. В первой же смене я получил удар клюшкой, в результате чего заработал трещину в ребре. Было больно дышать, но я продолжил матч. Вскоре, пытаясь избежать силового приема, я упал и повредил запястье.

К началу третьего периода советские хоккеисты вели со счетом 2:1. Но мы смогли переломить ход встречи и одержали победу — 4:2 (основной вклад в успех совершил Стив Шатт, отметившийся дублем).

Противостояние 1975 года этот матч напоминал лишь тем, что мы вновь чуть ли не втрое превзошли соперника по броскам по воротам — 35:14. Главный тренер ЦСКА Виктор Тихонов после матча признал: «Это самая сильная команда из всех, с которыми нам приходилось играть».

В том турне ЦСКА провел пять матчей и выиграл три из них.

Чемпионат мира-1981

25 апреля 1979 года. СССР — Канада 9:2.

Через пару лет, весной 1981 года, «Монреаля» выдал отличную серию в регулярном чемпионате, проиграв лишь один матч из 27. Но в первом же раунде плей-офф мы напоролись на «Эдмонтон», который выбил нас за три матча. Так, казалось, триумфальный сезон завершился на минорной ноте.

Но «Цветок» и я были приглашены в сборную Канады на чемпионат мира, который проходил в Швеции. Восемь команд разделенные на две группы. В нашем квартете оказались также Финляндия, Нидерланды и СССР.

Для нас это был новый опыт. Команда формировалась из лучших представителей команд, которые не попали в плей-офф или выбыли на ранней стадии. Дон Черри, который в том году не работал, был приглашен на пост главного тренера. В воротах у нас были Джон Гарретт и Фил Маэр. В защите: Дэйв Бабич, Норм Барнс, Рик Грин, Уилли Хьюбер, Барри Лонг, Роб Рэмэйдж и я. Нападение: Пэт Бутетт, Люсьен ДеБлуа, Майк Фолиньо, Майк Гартнер, Моррис Лукович, Деннис Марук, Дэйл Маккоурт, Лэнни Макдональд, Джон Огродник, Майк Роджерс, Стив Тамбеллини и Райан Уолтер.

Но новый опыт оказался настоящим кошмаром. Практически непрекращающимся.

Ги и я сразу после окончания последнего матча в Эдмонтоне (11 апреля) ночным рейсом добрались до Монреаля. Мы успели переброситься парой слов с родными, после чего собрали вещи и вылетели в Торонто. А затем нас ждал рейс до Швеции. В четыре часа вечера 13 апреля мы приземлились в Европе.

Джон Фергюсон, генеральный менеджер команды, спросил, сможем ли сыграть в стартовом матче против Нидерландов, который должен был состояться в этот же день. Он сказал, что это поможет нам привыкнуть к площадке других размеров. Мы согласились. Но в первой же смене Лефлер пытался принять шайбу и получил удар локтем в голову от какого-то безвестного соперника. И отрубился. Я лишь посмеялся: «Цветок! Так нечестно! Ты будешь отдыхать, а я — нет!» Ги же в это время не мог ничего вспомнить. Он потерял все воспоминания о последних сутках, к тому же ему наложили пару швов на нос. Если это можно считать каким-то утешением, то мы разгромили соперника со счетом 8:1.

Но этот матч действительно пошел мне на пользу. Европейский хоккей, площадка больших размеров — ко всему этому действительно нужно привыкать. Совсем другой стиль. Я привык к силовой борьбе. Но впервые в жизни, припечатав соперника к борту, я смотрел назад и думал: «Вот черт! Как же далеко мне теперь бежать до ворот!» Нужно было адаптироваться на ходу.

Но самую большую беду я навлек на себя вне ледовой площадки по собственной же глупости. Я дурачился с ватными палочками для чистки ушей, делая вид, будто я марсианин, и нечаянно проткнул барабанную перепонку. Что вы знаете о боли?! О мой Бог! Как будто кто-то выстрелил мне в голову!

Моим соседом был Ги. И каждое утро он видел, как я просыпаюсь, а моя подушка в крови. Только через пару дней, когда мое ухо начало заживать, врачи смогли его немного подлатать. Но я не мог слышать левых ухом ничего, кроме постоянного свиста. На льду мне приходилось постоянно смотреть по сторонам, так как я не слышал подсказок партнеров. В таком состоянии я провел весь турнир.

Мы заняли второе место в группе вслед за СССР, но дальше проходили по две лучшие команды. Однако на следующей стадии мы были уже неконкурентоспособны. Советская команда взяла золото, а Черри назвал их «лучшей русской командой из всех, что ему доводилось видеть».

Третьяк был признан лучшим голкипером турнира, а Александр Мальцев — лучшим нападающим. Я был горд тем, что меня признали лучшим защитником, но этот турнир сложился для меня далеко не так, как хотелось бы. Наверное, это тот редкий случай, когда я хотел бы его забыть.

Кубок Канады-1981

Второй Кубок Канады прошел в сентябре 1981 года. Изначально турнир планировалось провести в 1979-м, но разногласия между организаторами (а также вторжение советских войск в Афганистан) отложили встречу.

Были приглашены те же шесть команд: Канада, Чехословакия, Финляндия, СССР, Швеция и США. Скотти вновь был назначен главным тренером, а в помощники ему достались Эл Макнил, который работал с «Калгари»; Пьер Паже, помощника Макнила в «Флэймз»; и Ред Беренсон, тренер «Сент-Луиса». Ред очень помог мне по ходу турнира (да и в будущем). Он уделял мне особое внимание, и мы вместе работали над моим катанием. Это действительно оказало позитивное влияние на мою карьеру.

У нас собрался молодой коллектив. Бобби Халл и Бобби Орр уже завершили карьеры. Пусть Уэйну Гретцки было только 20 лет, но он уже выиграл гонку бомбардиров в прошедшем сезоне. Приехал Майк Босси из чемпионского состава «Айлендерс», который стал моим соседом по номеру. Также из Нью-Йорка прибыли Брайан Троттье, Кларк Гиллис, Бутч Горинг, Денис Потвен (был выбран капитаном) и Билли Смит, который, правда, получил травму. Вернулся и Ги Лефлер, которого поставили в одно звено с Гретцки и Жильбером Перро. Также у нас были: Марсель Дионн, Рон Дюгэй, Боб Гэйни, Дэнни Гэйр, Кен Лайнсман и Рик Миддлтон. В защите играли Барри Бек, Рэй Бурк, Крэйг Хартсбург, Брайан Энгблом и Пол Райнхарт. В воротах стоял Майк Лиут, а его сменщиком был Дон Эдвардс. Билл Барбер, Стив Шатт и Дэррил Ситтлер — все были приглашены в тренировочный лагерь, но не попали в основной состав. Знаю, что они были расстроены, но не затаили обиды.

Пресса нарекла нас главными фаворитами, но предостерегала, что советская команда перестроилась и не сдастся без боя. Они были правы!

Структура турнира поменялась. Сохранился групповой этап с пятью матчами, но появились полуфиналы, победители которых встречались в решающем матче за Кубок. Мы легко прошли группу, одержав четыре победы и сыграв вничью с чехами. Русские заняли второе место. После полуфиналов, как и предполагалось, остались две команды — Канада и СССР.

Тренеры готовили свои команды к настоящей войне. Скотти настаивал, что мы обязаны победить: «Никто в стране не поймет, если мы проиграем!» Тем временем, тренер сборной СССР, Виктор Тихонов, говорил своим игрокам: «Вы должны сыграть так хорошо, чтобы все жители Канады говорили о вас и запомнили нас на долгое время».

Игра состоялась 13 сентября. Монреальский «Форум». Мы доминировали в первом периоде, но не могли пробить Третьяка, так что дебют прошел безрезультативно. Но затем команды прорвало. Особенно пошло у советской сборной, которая после второй двадцатиминутки вела в счете — 3:1. В третьем периоде мы не смогли ничего создать, тогда как соперник просто втоптал нас в лед. Мы были унижены — 1:8.

Несмотря на то, что четыре из пяти лучших бомбардиров турнира представляли нашу команду, в финале все свелось к противостоянию вратарей. И Третьяк не дал нам шанса. Он абсолютно заслуженно был признан лучшим игроком.

Пока ребята собирались по домам, прошла информация, что премьер-министр Канады Пьер Трюдо пригласил нас на званный ужин. Но у большинства игроков уже были планы, так что явились только Гретцки, Бутч Горинг и я. Получилось очень неудобно: премьер-министр страны и трое игроков за столом, который рассчитан на 30 персон. Но вечер все равно удался. Мы тепло пообщались и выяснили, что премьер-министр — большой поклонник «Монреаля».

Еще одна забавная история про Кубок Канады. Оригинальный трофей был сделан из никеля и весил больше 50 кг (именно поэтому мы оставили его на месте, когда его вручали в первый раз). Красивый трофей, но совершенно не практичный. Так что к 1981 году была изготовлена облегченная реплика. В любом случае, трофей не должен был покидать страну, но советская команда пыталась тайно вывезти его. Однако Алан Иглсон, при поддержке монреальской полиции, встретил русскую делегацию в аэропорте и остановил провоз контрабанды. Советская сторона была очень недовольна. В итоге, была создана еще одна копия трофея, которую торжественно вручили в советском посольстве в Оттаве.

Кубок Канады-1984

1984 год. Уэйн Гретцки.

Еще через несколько лет я был вновь удостоен чести быть приглашенным в состав национальной сборной на Кубок Канады 1984 года. Оглядывая раздевалку, я понял, что теперь сам являюсь ветераном. Более того, я оказался единственным хоккеистом, который сыграл на всех трех Кубках.

На этот раз с командой работал Глен Сатер из «Эдмонтона», а помогали ему хорошо знакомые по «Ойлерз» Тед Грин и Джон Маклер. Том Уотт, который возглавлял «Виннипег», также вошел в число ассистентов.

Основу команды составили представители «Эдмонтона» и «Айлендерс» — двух команд, который доминировали в НХЛ. Гленн Андерсон, Пол Коффи, Грант Фюр, Рэнди Грегг, Гретц, Чарли Хадди, Кевин Лоу и Марк Мессье — все представляли «Нефтяников». А из «Айлендерс» приехали: Майк Босси, Боб Бурн, Брент Саттер и Джон Тонелли. Также в команде были: Брайан Беллоуз, Рэй Бурк, Майк Гартнер, Мишель Гуле, Рик Миддлтон, Петер Штястны (который только получил канадское гражданство), Даги Уилсон и Стив Айзерман. Кроме Фюра, вратарскую бригаду составляли Реджи Лемелин и Пити Питерс.

Все началось с напряженных отношений в раздевалке. Ведь, повторюсь, основу команды составляли представители «Эдмонтона» и «Айлендерс», а эти команды только что во второй раз подряд разыграли между собой Кубок Стэнли. Естественно, обе стороны не питали друг к другу теплых чувств.

Но тренеры ожидали подобного, поэтому со-капитанами должны были быть назначены по одному из представителей противоборствующих сторон: наверное, Гретцки и Босси. Возможно, так и планировалось изначально, но эти звания достались Уэйну и мне. И я гордился, что на меня возложили подобную ответственность.

Так как атмосфера была накаленной, я, будучи одним из лидеров, старался сгладить недопонимание. Если ты не получаешь удовольствия от игры, то, считаю, успеха тебе не добиться. Готовясь к первому матчу, доходило до того, что никто не разговаривал друг с другом в раздевалке.

Как раз в это время на экраны кинотеатров вышел фильм «Танец-вспышка» с Дженнифер Билз в главной роли. Саундтрек из этой картины (песня в исполнении Айрин Кары) стал очень популярен.

Иногда мой мозг работает довольно странно. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я, неожиданно для всех, стал танцевать под эту песню в раздевалке. В этот момент на мне не было ничего, кроме ракушки. Я летал по комнате, стараясь исполнить максимально правдоподобную версию танца Дженнифер Билз. Парни просто лежали на полу от хохота. Я поступил так, чтобы помочь ребятам расслабиться... а затем мы вышли и одержали победу. Спортсмены — люди суеверные. Так что теперь мне предстояло проделывать этот танец перед каждой встречей. Это стало нашим командным ритуалом.

Но раскол в коллективе все еще сказывался. Некоторые игроки из Нью-Йорка полагали, что, раз главный тренер из «Эдмонтона», то и игроки «Ойлерз» окажутся в привилегированном положении: больше игрового времени, больше времени в большинстве... Особенно возмущался Майк Босси. Он даже позволил себе сказать, что дела обстояли бы иначе, если бы команду возглавлял Эл Арбур, главный тренер «Айлендерс». Конечно бы иначе, ведь эти тренеры по-разному смотрели на игру... но пресса ухватилась за эти слова.

Пусть мы и обыграли Западную Германию (которая заменила сборную Финляндии на турнире, благодаря успешному выступлению на чемпионате мира-83), но сыграли вничью с США, а потом и вовсе уступили Швеции. Канада находилась в шаге от вылета, предстояла ключевая игра с чехами, а отношения в раздевалке все еще не наладились.

Я никогда не считал себя человеком, который может воодушевить партнеров яркой речью. Скорее, я старался мотивировать личным примером. Но в этот момент я осознал, что, будучи капитаном (а также, не принадлежа ни к одному из противоборствующих лагерей) должен выступить. Я хотел донести до парней, что, если они действительно хотят добиться результата, то должны объединиться.

Я собрал командное собрание в одном из популярных баров Калгари. И мы высказали все накопившиеся обиды. Я собрался с силами и взял слово. Ходил по залу и указывал на каждого хоккеиста: «Это — не «Эдмонтон». Это — не «Айлендерс». Это — не «Монреаль». Это — сборная Канады! И вся эта мышиная возня должна немедленно прекратиться!» Понимал, если не положить конец распрям, если мы не станем единым коллективом, мы подведем не только себя, но и всю страну. И все болельщики навсегда запомнят сборную Канады образца 1984 году, как команду злобных неудачников.

Уэйн Гретцки позже рассказывал: «Мы были шокированы, потому что не ожидали подобного от Ларри. И когда он произнес свою речь, то все осознали: «Черт побери!»

Пол Коффи, который был моим партнером по обороне на том турнире, также признавался: «Ларри Робинсон говорил так проникновенно, так эмоционально... Я не видел такого прежде».

Думаю, команда прониклась этой идей. И это дало свои плоды: уже в следующем же матче, который мы проводили в Ванкувере. Мы разгромили Чехословакию. И пусть мы потом уступили СССР, но все же смогли занять второе место в группе. Да, наш результат выглядел неважно: две победы, два поражения и ничья, Но Чехия и ФРГ вообще не смогли одержать побед на групповом этапе, что позволило нам проползти в полуфинал.

Одну пару сформировали США и Швеция. Нам же вновь предстояло встретиться с командой СССР, которая еще не теряла очков на турнире. Предстояло главное испытание.

Мы контролировали игру в первых двух периодах, но, как обычно, русский вратарь был бесподобен, и мы вели в счете только с минимальным преимуществом — 1:0. Затем в третьем периоде советские игроки реализовали большинство, которое получили из-за моей ошибки. Вместо того, чтобы успокоиться, я постарался искупить свою вину, что привело к еще большей катастрофе: Сергей Макаров одурачил меня на синей линии и прорвался к воротам Питерса. Он не оставил нашему голкиперу шансов — 1:2. К счастью, Даги Уилсон спас нас в концовке третьего периоде и перевел встречу в овертайм.

Казалось, что для нас все закончится, когда два русских нападающих подкараулили нашу ошибку и вывались против одного Пола Коффи. Но Кофф успел упасть на лед и прервать передачу соперника. Более того, он подхватил шайбу и убежал в контратаку. В зоне соперника Джон Тонелли выиграл борьбу и вернул шайбу Коффи. Пол продвинулся до круга вбрасывания и нанес бросок, который рикошетом от Майка Босси влетел в стеку.

Мы одолели СССР и вышли в финал Кубка Канады-84, где нас ждала встреча против Швеции! При первой же возможности я позвонил домой, где трубку взяли жена и сын. Невероятные эмоции!

После победы над СССР противостояние со шведами оказалось куда более серым событием. Мы выиграли первый матч в Калгари — 5:2. Во второй встрече, которая проходила в Эдмонтоне, мы завладели, казалось, уверенным преимущество — 5:1 — в первом периоде, но шведы умудрились почти отыграться. Они давили изо всех сил, но итоговый счет все же оказался в нашу пользу — 6:5.

Хотя мы с Гретцем были со-капитанами, мы пригласили Майка Босси поднять вместе с нами трофей. Уэйн стал лучшим бомбардиром турнира, а трудолюбивый Майк Тоннели — самым ценным игроком.

У нас собралась очень сильная команда, даже несмотря на все внутренние неурядицы. В итоге, этот Кубок оставил очень приятные воспоминания. Да, возможно, я застал более сильные в плане мастерства составы, но этот оказался самым задорным. Мы выкладывались на льду, а потом с такой же энергией веселились после матчей. К тому же этот турнир добавил мне мотивации, так как я уже начал сомневаться в своих силах. Все-таки конец карьеры был не так уж и далеко. Но Кубок Канады-1984 помог мне вновь поверить в себя.

Последние Суперсерии

Вновь повторю, тот матч 75-года стала настоящей классикой мирового хоккея. Так что советские команды стали регулярно приезжать в канун Нового года. И 1982-й не стал исключением. На этот раз «Канадиенс» играли со сборной клубов СССР. Обычно мы перебрасывали соперников с крупным счетом. Но в этот раз счет по броскам был близким. И вот счет на табло... Соперник не оставил нам шансов — 0:5. Все наши атаки вновь разбились о блестящую игру Владислава Третьяка.

В честь десятилетия первой клубной Суперсерии было решено организовать новую серию выставочных матчей. Конечно, «Монреаль» был обязан сыграть с ЦСКА. В этот раз мы атаковали ворота практически равное количество раз (24:22 в нашу пользу). А вот итоговый счет вновь был совершенно не в нашу сторону.

Забавно, но мало кто в Северной Америке вспоминает противостояние 1985 года. Наверное, потому что мы проиграли — 1:6. А ведь в этой игре Сергей Макаров продемонстрировал просто феноменальный уровень мастерства и отметился хет-триком.

К счастью, победа в Кубке Стэнли позволила забыть эти неприятные воспоминания.

Заключение

У меня была заключительная возможность выступить на Кубке Канады в 1987 году. Это был бы мой последний международный турнир, и я мог бы стать единственным участником всех четырех Кубков. Но тем лето я сломал ногу, игра я в поло, так что, как и вся остальная страна, смотрел турнир по телевизору. И я видел тот идеальный пас Уэйна Гретцки на Марио Лемье, который послал шайбу мимо советского голкипера и позволил Канаде вновь выиграть турнир.

Победа в Кубке Стэнли — это непередаваемые чувства и ощущения. Любой канадский мальчишка мечтает об этом с детства. Наверное, для нас в хоккейном мире ничего с этим не сравниться, но Кубок Канады — это ближайшая по статусу награда.

В НХЛ нам хорошо платили, чтобы мы радовали своей игрой болельщиков. Но в сборной и по ходу выставочных матчей, мы понимали, что представляем нашу страну. Когда ты играешь с таким настроем против лучших хоккеистов мира — это потрясающие эмоции. Я горд, что судьба подарила мне возможность принять участие в стольких легендарных матчах и сразиться с лучшими игроками в истории нашей любимой игры.