Вера Королева: "День трагедии 7 сентября помню как вчера"

 

"Локомотив"-2011. Команда, которую мы потеряли

С ИГОРЕМ МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ С 1-го КЛАССА

Столько лет прошло, а до сих пор становится не по себе, когда вспоминаешь о дате 7 сентября 2011 года. В числе пассажиров самолета, который летел шесть лет назад из Ярославля в Минск, был Игорь Королев, который за год до трагедии завершил игровую карьеру, а затем вошел в тренерский штаб "Локомотива". Тот сезон должен был стать первым для него в новой должности. В Торонто, где он выступал продолжительное время, остались жена и дочери Игоря.

– Вы помните тот день – 7 сентября 2011 года?

– Как вчера. Но очень тяжело вспоминать. День вообще жуткий. Начинался учебный год в канадской школе. Мы вечером поговорили с Игорем, как всегда. Он сказал, что впереди суматошный день, непонятно, где будет раскатка – в Ярославле или уже в Минске. Он обычно в течение суток мне раз по двадцать звонил. Интересовался всеми делами. Ругался, когда я не могла ответить. "Зачем тебе мобильный, если ты не отвечаешь".

А я тогда вся в делах была, у меня в машине только новостное радио. Я думала о других делах и не услышала первые анонсы. Пришла домой, открыла компьютер, и тут мне Катя Миронова (супруга защитника Бориса Миронова. – Прим. "СЭ") звонит. Ты, спрашивает, телевизор смотрела? Нет, говорю. И тут я в компьютере вижу новости. Все. Дальше не описать.

– ...

– Прибегали соседи, в дом приходили какие-то люди, уходили, мне кто-то звонил. Попросила знакомых, чтобы они дочек из школы забрали, но ничего не говорили. Я не знала, как сказать девочкам, и это было самое трудное. В один момент моя жизнь перевернулась. Знаете, когда говорят про вторую половину, то, наверное, даже не знают, что имеют в виду. А я знала. Игорь был моей второй половиной. Мы с ним с первого класса вместе. И он ушел. Я даже не помню осознанной жизни без него.

27 марта 2010 года. Москва. "Спартак" - "Локомотив" - 1:8. Игорь КОРОЛЕВ празднует заброшенную шайбу. Фото Федор УСПЕНСКИЙ, "СЭ"

ИЗ "ЛОКОМОТИВА" ДОЧЕРЯМ ПРИСЫЛАЮТ ПОДАРКИ

– Чем вы сейчас занимаетесь?

– Дочерей рощу. Старшая уже университет закончила, младшая еще не доучилась. Я думала работу найти, но с этим довольно непросто, особенно после такого большого перерыва. Так что веду хозяйство по дому. Думаю, что надо чем-то еще заняться.

– В Канаде трудно найти работу?

– Сейчас спрашивают образование и опыт работы. Тут даже уборщицей просто так не устроиться, сразу интересуются, а где вы раньше трудились? Нужны рекомендации для любой должности, вплоть до няни.

– Ваш диплом здесь роли не играет?

– Ой, да что диплом. Кому нужен тут документ об образовании инженера печатной промышленности, полученный 25 лет назад?

– И то верно.

– Сейчас и технологий таких нет – мы же изучали ручной набор.

– Железные буковки. Помню-помню.

– Когда я училась, то уже был фотонабор, проявление пленок, всякие химикаты. Сейчас ничего этого уже нет.

– В Ярославль летаете?

– Мы как-то были на годовщине. Но давно уже не приезжали. Нам ведь не так просто улететь из Канады в Россию. Девочки в сентябре шли в университет, появлялись неотложные дела. Путь неблизкий. Не одна я давно не была в Ярославле. Семье Руслана Салея тоже трудно выбираться. На три дня в Россию не полетишь – только сутки на дорогу потратишь. Надо ехать на неделю как минимум, но отпроситься на такое время нереально, когда вся жизнь у тебя за океаном.

– "Локомотив" как-то вспоминает о вас 7 сентября?

– Девочки рассказывали, что два года назад кому-то подарки присылали. Но постоянного личного общения нет.

– Даже с президентом клуба Юрием Яковлевым?

– Нет, но тут нет ничего такого. Уверена, что если мне будет нужна какая-то помощь, то я точно смогу к нему обратиться, и он не откажет. Но я не звоню, не тревожу его звонками. Зачем? Мы справляемся.

– Слышал, что там какой-то суд еще продолжается. Иск к авиакомпании.

– Это без нас. Родители погибших игроков сами объединяются и судятся. Мы в это не вмешиваемся. Знаете, если ты не живешь в России, то тебе очень трудно быть на связи со всеми. Надо самому напоминать о себе, звонить. Нам не до этого. Дочери растут.

– Кто-то говорит, что клуб выплатил все компенсации, которые обещал. А кто-то недоволен.

– У нас нет вопросов. Были же проблемы со страховкой от авиакомпании. Считается, что этот рейс был международным, так как команда летела за границу. А заплатили так, словно это был внутрироссийский перелет. Если честно, то я не особо в это все вникала. К клубу вопросов нет. Все обязательства они выполнили. Я через полгода после трагедии ездила в Ярославль, надо было решить всякие бытовые проблемы. Но ни к кому у меня претензий не осталось.

 

Ярославский "Локомотив". Боль не уйдет никогда

ТАКИЕ, КАК МОЙ МУЖ, НЕ МОГУТ СИДЕТЬ ДОМА ИЛИ РАБОТАТЬ В ОФИСЕ

– Я последний раз виделся с Игорем на предсезонном турнире в Риге. Внезапно обнаружил, что он тренер "Локомотива". Довольный был, в хорошем костюме, в ослепительно белой рубашке.

– Он был очень рад, что ему предложили войти в штаб клуба.

– Спрашиваю: "Ну что вам дома не сидится". А он мне: "Дочери выгоняют из дома". Смешно.

– Шутил. Никто его никогда из дома не гнал на работу, мы, наоборот, были счастливы, когда Игорь с нами. Хоть каждый день круглые сутки. Но Игорь – фанат хоккея. Он всю жизнь был в этом виде спорта. Убегал из школы на каток, гонял шайбу до поздней ночи. Такие люди не могут сидеть дома или ходить в офис с девяти до шести.

– Но все равно работа тренером в "Локомотиве" стала сюрпризом.

– Он искал работу в Канаде. Но тут свои сложности. Те, с кем он играл в лучшие годы, закончили карьеру, уже куда-то устроились. Он все продолжал играть и как-то упустил время. А когда решил закончить карьеру, то был уже готов работать даже с университетскими командами. Хоть какой-то опыт.

– Речь о России не шла?

– Совсем. Нет, был вариант, что он еще год поиграет, но Игорь от него отказался.

– Как же появился вариант с "Локомотивом"?

– Мы были в отпуске, когда нам позвонил агент Игоря. Говорит, что "Локомотив" решил назначить главным Брэда Маккриммона. Тот хотел привезти в город своих помощников, но в "Локомотиве" не разрешили. Сначала назначили Сашу Карповцева, а потом у Брэда появился вариант с Игорем. Они же играли вместе в "Финиксе". Брэд уже заканчивал карьеру, но они пересекались.

– Дружили?

– Жили в одном номере на выезде. Хорошо общались. Вот так и появился вариант. Помню, Игорь еще в тот вечер стал поглядывать на меня странно. Мы думали, что все поездки закончились, а тут такой вариант. А я ему говорю: "Да, конечно, поезжай. Это же любимая работа. Да и потом первые пять матчей проиграете, и вас всех уволят. Так что в сентябре уже вернешься". Игорь для порядка поворчал, мол, стоит ли ехать в Россию снова. Но было видно, что он уже загорелся этой идеей. Передо мной неловко было.

– Почему?

– У нас все было распланировано. Дочку отвозим в университет, едем в Сент-Луис к друзьям. Большие планы, которые невозможно было выполнить во время его игровой карьеры. Нет, отпуска были, но такого размеренного – никогда. Да и тут стали быстро собираться. Побежали покупать костюмы, готовиться.

Сегодня исполняется шесть лет со дня одной из самых страшных трагедий российского спорта - авиакатастрофы, в которой погиб ярославский "Локомотив". Фото Владимир БЕЗЗУБОВ, photo.khl.ru

РЕБЯТА ИЗ "ЛОКОМОТИВА" ПРОСИЛИ ИГОРЯ СТАТЬ ТРЕНЕРОМ. А Я СМЕЯЛАСЬ

– Игорь много думал о новой должности?

– Переживал страшно. Говорит: "Вера, как же я буду с ребятами-то, с которыми играл вместе? Мы же вместе гуляли, за столом сидели, а теперь я их тренер". Я успокаиваю его: мол, все в порядке будет.

– Любили его ребята в "Локомотиве", когда он хоккеистом был. Уважали.

– Причем все. А уж молодые в нем души не чаяли. Даниил Собченко просил: "Борисыч, возвращайся к нам, не заканчивай карьеру". А он им – дайте мне отдохнуть. Тот год, когда он закончил карьеру и еще не стал тренером, был, наверное, самым счастливым. Мы впервые за долгое-долгое время Новый год спокойно встретили, не надо было на следующий день на тренировку. Вот про молодых вспомнила. Когда сезон-2009/10 закончился, мы сидели с ребятами, и Игорь им сказал, что играть больше не будет, а они начали просить, чтобы он возвращался тренером. Я смеялась.

– Почему?

– Говорю, ребята, вы сами не понимаете, о чем просите. Думаете, он вам какую-то поблажку даст? Да он первым будет кросс бежать, да железо тягать. И не меньше вашего. И попробуйте кто-то до его уровня не дотянуть. Но парни в "Локомотиве" умные были, их такая перспектива даже радовала.

– Игорь мне всегда говорил, что с каждым годом карьеры его отпуск сокращается.

– Так и было. Ровно неделю он не притрагивался к конькам, а потом начинал кроссы бегать, на лед выходить, много работать. Он был профессионалом в этом смысле, что уж говорить. Старая школа.

– Однажды мы долго разговаривали с ним, он вспомнил, как к нему домой пришел парень, чтобы отвести дочь в кино. И он так внимательно посмотрел на него, руку пожал, что сразу стало ясно – ничего не случится.

– Это Игорь специально. Слушайте, его обожали все соседские дети в Торонто, где мы жили. Он с ними постоянно играл. Игорь сам был как большой ребенок. У нас дома компьютерная приставка появилась, так он полюбил стрелять по тарелочкам. Как начнет по мишеням стрелять, не остановить. Но каждые пятнадцать минут выбегал, смотрел на меня, мол, что-то нужно сделать, чем-то надо помочь. Иди, говорю, играй дальше, все в порядке. А с другом нашей дочери другая история была.

– Расскажите.

– У нас дома была вечеринка, к дочери пришел друг, и Игорь его якобы строго встретил. Посадил рядом с собой за стол, положил в тарелку гору еды и сказал: "Ешь". Тот немного испугался, да еще под пристальным взглядом Игоря. Но в итоге они подружились. Да и вообще все друзья Кристины поначалу нашего папу боялись. А потом он им становился лучшим другом.

– Я помню, что он был очень вежливым.

– Когда мы приехали в Ярославль, к нам подходили работники арены и говорили, что очень его любили. Он всегда здоровался, и какие-то темы обсуждал. И было видно, что работает не по контракту, а с душой, Допустим, регулярно наведывался в столовую проверить, чем будут кормить команду, все ли в порядке, есть ли какие-то вопросы, которые надо решить. Мне так приятно было, когда люди такое говорили.

– Он не мог без хоккея и летом.

– Когда завершил карьеру и сезон находился дома, то играл в Ночной лиге за две команды. Для него иначе было нельзя.

 

"Арена захлебнулась в слезах"

ХОККЕИСТЫ 90-х – НАСТОЯЩИЕ ГЛАДИАТОРЫ

– Однажды ко мне обратились коллеги из журнала. Они хотели сделать крупный снимок лица хоккеиста. Я сразу им посоветовал Игоря. Глядя на него, всегда было понятно – спортсмен, который себя не жалеет. Какая его травма была для вас самой памятной?

– Я сама ее не видела, была в Канаде и следила за игрой по интернету. Кажется, что он играл за магнитогорский "Металлург" против "Лады", и ему коньком разрезали лицо. Помню, комментатор говорит, что очень серьезная травма, Игоря уводят в раздевалку. Ага, думаю, опять нам счастья привалило. Но тут слышу, что в третьем периоде Королев снова на льду. Я потом узнала, что ему тогда наложили тридцать швов. Доктора говорят, снимай коньки, игра закончилась, а он им: "Э нет, ребята, впереди еще много времени". И вернулся.

– Кошмар.

– Сейчас-то такие истории случаются все реже и реже. То поколение – настоящие гладиаторы. Рассечение никогда не считалось какой-то травмой, о которой даже всерьез стоило говорить. Да взять того же Сашу Карповцева. Он вообще на себя все шайбы ловил. Ничего, вставал и играл дальше. Правда, сейчас хоккей сильно изменился.

– Самая обидная травма?

– В "Торонто" в один из сезонов. У него был очень удачный год, команда была на подъеме. Много русских ребят. И в каком-то матче ему бьют клюшкой по перчатке. Сразу стало ясно, что беда. Игорь перчатку скидывает, а палец у него болтается на одной коже. Он еще арбитру показал, мол, что же творится. Ну дали сопернику две минуты, а что толку? Его сразу увезли в больницу, сделали операцию, поставили какие-то болты, пластины. Сказали разрабатывать руку. Через пару месяцев плей-офф – а он же выходит в третьем звене, все меньшинство на нем. И вроде бы восстановление шло отлично, ко второму раунду подходит в отличной форме. Но тут новая напасть. В матче неудачное падение, Игорь врезается в борт, а еще конек застревает в щели.

– Да уж.

– Я вижу – он пополз на скамейку. Если Игорь ползет, а не сам идет, значит, действительно ему больно. Иду в раздевалку, вижу, он выходит, нога перемотана, злой весь.

– Диагноз-то какой?

– Тут самое интересное. Ему сделали повязку, он поехал домой. Ложимся спать, а он меня среди ночи будит, говорит, что сил нет терпеть, надо резать повязку. Я смотрю, а там все вздулось. Оказалось потом – перелом лодыжки. Если и была надежда, что он сыграет в плей-офф, то после этого точно стало ясно – сезон закончился.

– А неразгибающийся палец на руке – это та травма, в "Торонто"?

– Тоже история. Поставили ему болты, пластины, руку сказали разрабатывать. Потом случилась эта история с лодыжкой, но в отпуске ему надо было ехать в больницу, чтобы убрать все железки из руки. И вдруг звонит мне: "Я сейчас этого доктора, Вера... Я не знаю, что с ним сделаю". Спрашиваю, что случилось. "Палец не сгибается". В общем, пошли к этому доктору, который операцию делал, а тот расстроился даже, старенький дедушка такой. Я, говорит, подозревал, что болты слишком большие, но не придал значения. Но с тех пор палец действительно не разгибался.

– Игре это мешало?

– Если честно, то да. Привыкнуть к этому можно было. Но все равно три операции на том же самом пальце делали. Пытались восстановить связку, но все операции – курам на смех. Что-то ломается, ничего не получается. Самое интересное, что вообще не надо было изначально операцию делать. Но клуб настоял. А хоккеисты – люди подневольные.

Вера КОРОЛЕВА с мужем. Фото из архива семьи Королевых

МУЖ ОЧЕНЬ ЛЮБИЛ ДЕЛАТЬ ПОДАРКИ

– Игорь вернулся после заокеанской карьеры в 2004 году. Легко ли далось возвращение?

– В Америке предлагали гораздо меньше денег, а если вспомнить про высокие налоги, то откладывать на будущее уже ничего не получалось. В России уже были другие зарплаты, и он понимал, что есть хорошая возможность заработать. Но все равно переживал.

– Почему?

– Переживал, как он адаптируется на европейских площадках. Он хотел сразу давать результат, а не ходить с недовольным видом, мол, тут все не так, все по-другому. Он ехал не доигрывать, а приносить пользу. В семье мы особо не спорили по этому поводу.

– Игорь говорил, что его слабость – часы.

– Часы? Ну да, любил. Он вообще модником был. Из-за работы редко выбирался в магазины, но очень любил ходить, когда была возможность. Накупит себе вещей, довольный ходит. Но перед поездкой все время говорил: "Я только посмотреть новинки, ничего брать не буду". Ага, говорю, поехали уже. Очень любил делать подарки. А однажды приехал ко мне в Торонто на день рождения. Прямо из России. Сделал сюрприз. Обожал дарить цветы.

Игорь КОРОЛЕВ
Родился 6 сентября 1970 года в Зеленограде.Центральный нападающий. Воспитанник московского "Динамо". Играл за бело-голубых в советском и российском чемпионатах в сезонах 1988 -1992 гг.
В 1992 году был выбран на драфте НХЛ под 38-м номером "Сент-Луисом". В заокеанской лиге выступал за "Блюз" (1992 – 1994), "Виннипег"/"Финикс" (1994 – 1997), "Торонто" (1997 – 2001) и "Чикаго" (2001 – 2004). В 795 матчах в НХЛ набрал 346 (119+227) очков. После возвращения в Россию в 2004 году играл за "Локомотив" (2004 – 2005, 2009 – 2010), магнитогорский "Металлург" (2005 – 2008) и "Атлант" (2008 – 2009).
Чемпион СССР (1991), России (1992, 2007). Участник Кубка Канады-1991, ЧМ-1992.
Входил в тренерский штаб "Локомотива" перед сезоном-2011/12. Погиб 7 сентября 2011 года в авиакатастрофе под Ярославлем. 18 сентября был похоронен в Торонто, где проживает его семья.

Игорь КОРОЛЕВ. Фото Александр ВИЛЬФ

СПИСОК ИГРОКОВ, ТРЕНЕРСКОГО ШТАБА И ПЕРСОНАЛА "ЛОКОМОТИВА", ПОГИБШИХ 7 СЕНТЯБРЯ 2011 ГОДА