15 августа 2021, 17:00

Главный мусульманин российского хоккея: почему стал волонтером во время пандемии и уехал из Казани в Челябинск

Иван Богун
Корреспондент
Михаил Скрыль
Корреспондент
Читать «СЭ» в Telegram Дзен ВКонтакте
Интервью защитника «Трактора» Альберта Яруллина.

Переход защитника Альберта Яруллина из «Ак Барса» в «Трактор» стал одним из самых громких трансферов межсезонья в КХЛ. 28-летний игрок известен не только как хоккеист, но и как правоверный мусульманин — в Челябинске на «Арене Трактор» для него и Эмиля Гарипова даже обустроили молельную комнату.

В интервью «СЭ» хоккеист рассказал о причинах перехода, исламе, волонтерстве и современных хоккейных тенденциях.

Десять лет назад не могли подумать, что люди будут готовиться к сезону самостоятельно

— Насколько тяжелая предсезонная подготовка у Анвара Гатиятулина в сравнении с предыдущими тренерами?

— У любого тренера предсезонный этап, когда закладывается фундамент, — самый непростой. Естественно, есть долгие тренировки и моменты, когда надо терпеть. Чего-то супернового и удивительного не заметил. Все стандартно.

— Вы говорили, что беговые упражнения постепенно отходят на второй план, их становится меньше. Чем они заменяются?

— Бег есть бег. Мы бегали, все нормально. Если кто-то не мог бегать — ему, например, не позволяла травма, — нагрузка заменялась велосипедом. Велосипед — приближенный элемент тренировок.

— Есть известная история, что Сергей Михалев разрешал Сергею Гомоляко вместо кроссов проезжать дистанцию на велосипеде. Игрок катался вместе с тренером, пока команда бегала.

— Сейчас уже есть велосипедные тренажеры. Для больших игроков бег — очень большая нагрузка на суставы и сердце. Задача же поднять аэробную работу. Разин заменяет кроссы боксом, кто-то — велосипедом или бассейном.

— Согласны, что тренеры могут пересмотреть подход к кроссам и тестам Купера после смерти Павла Крутия?

— Да. Я и сам не люблю особо бегать. Думал — в чем задача теста Купера? К каждому ведь нужен индивидуальный подход. Элементарно человеку, который весит 115-120 килограммов, нужно уложиться в те же 12 минут, что и человеку, который весит 70 кг. Это разные вещи. Думаю, стоит задача не прямо выбежать, а больше смотрят на то, как игрок переламывает себя и показывает характер.

— Если вернуться лет на 8-10 назад, некоторые хоккеисты приезжали на сборы с лишним весом. Правда, что сейчас таких людей почти нет?

— Да, эти изменения очень заметны. Люди начинают готовиться после месяца отдыха. Подключают занятия на льду, футбол, волейбол — не сидят на месте. К сборам подходят подготовленными.

Альберт Яруллин. Фото Никита Успенский, -
Альберт Яруллин. Фото Никита Успенский, —

— Над чем вы работаете, если говорить о ледовой подготовке? Помним, что вы на каком-то этапе корректировали катание и пересмотрели подход к броску.

— Так и есть. Многие детали развиваются. По катанию есть много нюансов. В то же время эти упражнения очень энергозатратны. Они кажутся простыми, но раньше ты их не делал. Включаются в работу голова и все тело.

— Через сколько в России придут к тому, чтобы собираться на сборах за две недели до старта матчей, как это происходит в НХЛ?

— Сложно предсказывать, когда мы придем к этому. Вы сейчас вспоминали, что было десять лет назад. Тренеры понимали, что игроки приходят чуть-чуть не в форме и их надо подготовить. Был такой менталитет. Сейчас идет прогресс, но десять лет назад мы не могли даже подумать, что люди будут готовиться сами. Может, в дальнейшем мы и придем к практике НХЛ. Каждый человек понимает, над чем ему работать. У кого-то хорошая аэробная подготовка, но слабая взрывная скорость. У другого — наоборот. Если каждый будет заниматься индивидуально, то улучшит свои слабые стороны.

— В одном из прошлых интервью вы говорили: «Раньше я думал, что главное — сильно бросить. Лупануть, и все: в подсознании всегда думал, что если сильнее брошу, значит, мой бросок прошьет вратаря». Недавно видели материал на Sportsnet, где тренеры НХЛ говорили, что щелчки от синей линии уходят в прошлое. Вратари даже с трафиком слышат звук удара о лед и спокойно реагируют на бросок.

— А если кто-то просто ударит клюшкой по льду? Это очень тонкий нюанс. Согласен, что замах занимает время. Чем быстрее ты доставишь шайбу до ворот, тем лучше. Тебе подняли шайбу наверх — нападающий соперника ведь тоже на тебя набегает. Пока ты замахнешься, у него появится время перекрыть тебе линию. Если ты с короткого замаха резко закинешь шайбу — это будет сложнее для вратаря. Практика показывает, что большинство голов так и залетают. Когда большинство, да — есть время и можно бросить с замаха.

— В последние годы появился тренд на блокированные броски. В серии «Ак Барса» с «Авангардом» команды блокировали фантастическое количество бросков.

— Всегда к этому стремились. Защитники должны помогать вратарю. У «Авангарда», например, шайба может пролететь нападающего, но защитник ее берет на себя. Это очень помогает. Недаром говорят, что кто больше заблокирует бросков, тот и выиграет. Так часто бывает.

У Гатиятулина и Билялетдинова есть общие моменты

— «Трактор» приучил к терпеливому хоккею, когда порядок в обороне ставится во главу угла. В системе Гатиятулина защитников просят отказаться от авантюрных решений?

— Хоккей меняется, и сейчас пять человек должны играть впереди и пять сзади. Это правильный подход. Даже если мы посмотрим на чемпионов КХЛ, кубки выигрывали команды, у которых выстроена оборона. Не берем СКА с Вячеславом Быковым — у него была атакующая команда. А остальные? Что «Ак Барс», что «Авангард», что «Динамо», что ЦСКА.

— «Магнитка» в первый год Майка Кинэна играла иногда по бразильской системе.

— Да, про «Магнитку» я забыл, но у нее очень сильно играли вратари.

— Вы играете в паре с Лоуренсом Пилутом. Кто считается больше страхующим защитником, а кому позволены вольности в атаке?

— Мы с ним общаемся, сыгрываемся, но прошло еще очень мало времени. Стараемся говорить и помогать друг другу. Если я вижу, что он впереди меня, я ему кричу: «Иди помогай впереди». Если он видит, что я впереди, он говорит это мне. Надо поймать химию и взаимозаменяемость, которая должна быть.

— В Швеции он смело подключался к атаке, убегал вперед на месте крайнего форварда. На тренировках у него это проскакивает?

— Не скажу, что в системе есть запрет на подключения. Если есть момент, защитник должен помогать. Преимущество в одного игрока всегда лучше. Только он должен делать это с головой. Убежал — и прибежал обратно, а не остался там. И в зоне атаки защитники должны подключаться, путать соперников, помогать друг другу. Не стоять на месте, а играть впятером.

— У вас как человека, который может определять движение шайбы в большинстве, не разбегаются глаза от количества мастеров в спецбригадах «Трактора»? Каждый имеет право на бросок.

— Ты же играешь по ситуации. Человек может перекрыть линию паса, и ты отдашь другому. Это, наоборот, лучше. Соперник не знает, кого накрывать. Есть наработки, которые мы тренируем, — что-то меняем, ищем что-то новое.

Альберт Яруллин и Михаил Юньков. Фото photo.khl.ru
Альберт Яруллин и Михаил Юньков. Фото photo.khl.ru

— Правильно понимаем, что Гатиятулин хочет, чтобы каждый защитник мог сыграть с каждым?

— Лучше это спросить у Анвара Рафаиловича. Мое мнение — ты должен играть с любым человеком. Система примерно одна, все понимают свою работу. Часто на пересменке попадаются разные пары, кто-то может травмироваться. Каждый защитник должен быть универсальным и подстраиваться под любого партнера.

— Гатиятулина, как и Билялетдинова, называют адептами оборонительного хоккея. Насколько у них похож хоккей и базовые ценности?

— Если смотреть глобально, то да, у них есть схожие вещи. Существует акцент на оборону, но нет такого, что мы только обороняемся и ждем своего момента. Мы неплохо играем в атаке. Стоит задача больше владеть шайбой, а не играть от обороны.

— С уменьшением площадок тяжелее стало играть в откат? У «Ак Барса» времен Билялетдинова часто можно было увидеть картину, когда четыре человека выстраивались на синей линии, и оставалось только вбрасывать шайбу в борт.

Это тактика, которая приносила результат.

— Сейчас, на маленькой площадке, сложнее играть в таком ключе?

— Нет. Сейчас нечасто видишь, когда команда выстраивается на синей линии и ждет. Да, она попробует сесть активно, но если не получится — свернется. В основном все так и играют. Никаких сложностей нет, как и в плане преодоления этого. Своими наработками и общением с партнерами мы должны преодолевать системы. А в обороне мы должны все выстроить так, чтобы сопернику было сложнее войти в зону.

Менеджеры боятся предлагать длительные контракты

— Уже привыкли, что теперь у вас на джерси не барс, а медведь?

— А у нас же пока «Трактор» написано просто.

— На кепках-то медведь.

— Да все нормально, белый же цвет.

— Но зеленого стало меньше.

— Чуть-чуть, конечно, непривычно, хотя в прошлом году у нас были черные майки. На льду тебе попадаются на глаза зеленые майки, и сразу реагируешь.

— Сколько времени ушло на самоидентификацию как игрока «Трактора»?

— Понимал, что с момента перехода я в новой команде и должен делать все для ее успехов. Это моя работа и обязанность. В любом случае буду переживать за «Ак Барс» и желать команде только хорошего. Это клуб, в котором я вырос, отыграл почти всю сознательную жизнь. Переход — тяжелый шаг для меня, но так было суждено сделать.

— Вы для себя поняли, почему год назад «Ак Барс» не согласился подписать с вами длительный контракт?

— Наверное, это вопрос менталитета российского человека. Мол, игрок подпишет долгий контракт и успокоится. Сменки реже — деньги те же. Из-за этого менеджеры боятся предлагать длительные контракты.

— Разве вы давали такие поводы? Кажется, нет.

— Согласен. Я старался показать преданность клубу, показать, что хочу играть дольше. Эту ситуацию можно понять и с их стороны, и с моей. Никаких обид нет.

— Правильно понимаю, что, когда вы подписывали контракт с «Трактором», срок имел для вас принципиальное значение?

— Естественно, не хочется бегать по клубам. Команда-чемпион, как показывает практика, не строится за один год. На это нужно время. Поэтому и принял такое решение. Хочется выигрывать еще и еще. Годы-то уходят, кто знает, сколько еще буду играть.

— Правда, что челябинцы весной сделали вам предложение и просто ждали, чем завершатся ваши переговоры с «Ак Барсом»?

— У меня были личные моменты, из-за которых сильно не погружался в процесс. Не общался лично со сторонами, все это делал агент. Знаю, что было общение и с «Ак Барсом», и с «Трактором».

— Вы говорили, что хотели бы попробовать себя в НХЛ, но только при условии, что будет твердое место в основе. Значит ли это, что сейчас, учитывая срок контракта с «Трактором» и ваш возраст, потенциальный отъезд в НХЛ — закрытая история?

— Да, наверное. Во-первых, сейчас сложное время из-за пандемии. Пока ждешь предложение из НХЛ, можешь упустить шанс здесь из-за потолка зарплат. Здраво подумал и принял решение остаться в России. Конечно, это мечта — поехать и сыграть в НХЛ. Но нет никакой трагедии, если ты ее не выполнишь. Это лига, в которой было бы интересно поиграть, но если нет, то нет.

— За последние годы поступали ли конкретные предложения из НХЛ?

— Какие-то предложения поступали, но никакой конкретики.

— Вас не задрафтовали в НХЛ, несмотря на сильный юниорский чемпионат мира. Тогда у вас не было крушения мечты, когда видели, как выбирают партнеров по команде?

— Нет, такого не было. На тот момент, конечно, приятно было быть задрафтованным, но сейчас понимаю, что, может, и смысла в этом нет. Ты можешь выбирать клуб сам, твои права никому не принадлежат. У нас в принципе немного людей задрафтовали, хотя год довольно сильный. Только Кучерова, Нестерова, Косова, Шалунова, Хохлачева. Большого сожаления от невыбора на драфте не было.

— Есть понимание, почему после двух лучших сезонов в карьере вас не рассматривают даже как кандидата в сборную?

Нет. У каждого тренера свое видение. У меня нет с этим никаких проблем.

— Неужели нет сожаления, что вы так до сих пор и не сыграли на ЧМ?

Это мечты из разряда «если исполнилось, то здорово». У меня нет мысли, что если я не сыграл на ЧМ, то все моя карьера насмарку. Да, как и любому человеку, мне хочется поиграть за сборную. Но проблем с этим нет. Значит, все нужно доказывать в клубе.

— Правильно понимаем, вам после этого сезона даже не делали приглашение на сбор перед последним этапом Евротура?

Да, сезон закончился, и все, звонков не было.

По молодости обижался на Билялетдинова, но потом понял, что он был прав

— У вас как у человека, который почти всю карьеру провел в родном клубе, нет сожаления, что сейчас там почти не осталось настоящих легенд? Команда, которая выигрывала последний Кубок Гагарина, почти разбежалась.

— К этому нужно подходить здраво. Та победа — уже забытая история. Не значит же, что эта же команда сможет выиграть и сейчас. Люди стареют, какие-то молодые ребята развиваются и играют сильнее. Перестройка команды всегда должна быть. Менеджмент сам решает, как это лучше сделать.

— Вы говорили, что у вас даже нет телефона Билялетдинова. Сейчас поддерживаете с ним связь?

— Зинэтула Хайдярович — человек, который внес огромный вклад в меня. Очень благодарен ему. Помню, молодым обижался на него, но спустя годы понял, насколько он был прав. Насколько он дальновидный человек и как он продумывает каждый ход — это очень интересно. Спустя годы вспоминаешь тот или иной момент. Когда увидимся, с радостью пообщаюсь с ним, выслушаю его слова. Его опыт дорогого стоит. К его словам надо прислушиваться.

— Уход Азеведо по ходу прошлого сезона удивил команду?

— Когда в команде такой человек, как Азеведо, это большой плюс к левелу. Он универсальный игрок и огромный профессионал. Было приятно играть с ним в одной команде и следить, как он работает, подходит к матчам и тренировкам. Его уход в сезоне немного расстроил, но мы понимали, что есть причины, которые порой важнее спорта и работы. Тогда это было ему необходимо.

— В казанских источниках писали, что он не попрощался с командой. Опровергнете это?

— Мы общались, он всегда оставался на связи. В WhatsApp есть группа, куда он писал перед плей-офф команде, пожелал удачи. Ни у одного игрока нет обид на него.

— Вас удивляло, что при своем росте он умудрялся разбивать лица людям, которые выше его?

— Нет. Видел, как он работает в зале, и знаю, что он очень гибкий и сильный. Рост не всегда играет роль.

— Воронков выходил в плей-офф с серьезной травмой, не жалел себя. Откуда у него столько спортивной наглости и отваги?

— Думаю, это натура человека. Простой ангарский парень, который старается через работу взять свое. Он играл в вышке, теперь — в «Ак Барсе». Доказывал своей самоотверженной игрой, что достоин основы. Бывают же легкие и техничные хоккеисты. А он играет за счет характера и самоотдачи. Если так и будет продолжать дальше, его ждет большое будущее.

— Когда вы играли в «Ак Барсе», у него же была кличка «Коламбус»?

— Нет, первый раз услышал это, когда микрофон повесили на Квартальнова. Лично я ни разу не слышал, чтобы его так называли раньше.

Павел Дедунов и Альберт Яруллин. Фото Дарья Исаева, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II
Павел Дедунов и Альберт Яруллин. Фото Дарья Исаева, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II

Респект Карлсону и Робинсону

— Вы как-то респектовали Джону Карлсону. Сейчас он для вас остался эталоном защитника?

Я не назвал бы его эталоном. Сейчас есть не так много времени, чтобы за кем-то пристально наблюдать. В НХЛ есть очень яркие защитники, те же Кэйл Макар и Миро Хейсканен, которые очень здорово играют в атаке. А есть Виктор Хедман и Алекс Пьетранджело, которые, на мой взгляд, серьезно влияют на результат команды.

— Есть мнение, что в КХЛ практически не осталось по-настоящему топовых защитников.

Мне очень нравится, как играет Мэтт Робинсон. Он всем все доказал в ЦСКА в чемпионский год, когда забивал в плей-офф очень важные голы. Плюс он достаточно много играет в меньшинстве. Не знаю, как он ведет себя в команде, но мне нравится его игра. Если говорить о россиянах, то есть много не самых ярких защитников, у которых почти каждое движение и действие продуктивно. Иногда комментатор за всю игру их фамилию раза два от силы назовет, но они приносят огромную пользу. Такие игроки в лиге точно есть.

Сейчас хоккей перестраивается, и когда я смотрел молодежный чемпионат мира, то почти все защитники бегут вперед и зачастую заигрываются. Но мое мнение — защитник в первую очередь должен обороняться.

— Согласны, что хоккей в КХЛ успел несколько раз измениться с момента основания лиги? Илья Воробьев как-то показывал прошлогодней «Магнитке» видео из чемпионского сезона, а потом понял, что хоккей стал другим.

Наверное, с момента моего дебюта в 2011 году хоккей действительно успел измениться раза три. Сейчас почти не осталось игроков, которые воспитывались в советской школе. Наше поколение уже где-то на перевале. Хоккей все время меняется, как и любой другой спорт. Все уходит в более динамичное русло.

— После ЧМ в Риге многие заговорили о том, что российские команды не умеют играть в овертаймах «3 на 3». В «Тракторе» сейчас этому компоненту уделяется внимание?

В плей-офф же у нас не будет овертаймов «3 на 3». Так что не знаю, есть ли смысл делать акцент на этом.

— Удивлены были, когда Антон Слепышев сказал, что в таком формате не разыгрывают никаких наработанных комбинаций?

— Наверное, соглашусь с ним. В целом если посмотреть, то это игра «туда-сюда». Один провалился и получаешь выход «два в один».

— При «3 на 3» ведь главное — это контроль.

— Да, без атаки голов не бывает. Но ведь есть много моментов, когда человек едет в троих, бросает и забивает. В любом формате есть риск.

Андрей Светлаков и Альберт Яруллин. Фото Александр Федоров, "СЭ"
Андрей Светлаков и Альберт Яруллин. Фото Александр Федоров, «СЭ»

В институте сложно было сдавать биохимию

— Слышали, что вы учились в Приволжской академии спорта и туризма. Что вы за образование там получили?

— Получил диплом тренера и учителя физкультуры. Но для того, чтобы работать тренером на уровне вертикали МХЛ/ВХЛ/КХЛ, нужно будет получать диплом Высшей школы тренеров в Санкт-Петербурге. С нынешним дипломом я могу тренировать только детские команды.

— Что вам дало это образование?

— Мне был важен сам процесс получения определенных знаний.

— То есть не был такого, что вы считали обучение формальным?

Нет, я так не считаю. Да, в плане хоккея я какие-то моменты понимал. Но в плане той же анатомии человека я знал не так много. Так что какая-никакая информация поступила.

— Преподаватели не вставляли палки в колеса?

— Бывало такое. Хотя в основном ко мне очень тепло относились и помогали, так как понимали мою ситуацию. Но я и другие спортсмены не наглели и все зачеты, экзамены закрывали сами. Да, где-то мы, может быть, за счет каких-то хоккейных знаний выплывали. Например, один раз мне попадался вопрос, где просили описать преимущества большой и маленькой площадок. Я не знал, какой ответ должен был быть из теории в книжках, и просто отвечал своими словами. Поэтому иногда просто попадал в точку. Но и те, кто говорил обязательно ходить на их пары, попадались.

— Ну всегда ведь можно по-быстренькому сгонять на пары из Хабаровска.

Да (смеется). Но, как правило, так говорили только совсем уж взрослые преподаватели.

— Самая сложная сессия или конкретный предмет, который вы закрывали?

Сложнее всего было на первом курсе, когда мы сдавали биохимию. Анатомию тоже было тяжело учить, но не так тяжело, как биохимию. Там были больше какие-то формульные вещи, в которых у нас практически не было знаний. Пришлось почитать и подготовить конспекты.

— Как поживает ваша с Эмилем Гариповым сеть барбершопов?

Пока все спокойно. С каждым годом бизнес идет лучше и лучше. Естественно, старались соблюдать ковидные ограничения — например, банально сажали людей через место друг от друга. Пока что мы только на пути к каким-то реальным дивидендам.

— Данис Зарипов не предлагал инвестировать в «Заряд»?

Нет. Бывало, что общались с ним на тему бизнеса, но каких-то предложений не было. Считаю, что появление его клюшек — огромный плюс для индустрии. А еще плюс в том, что производство находится в России — здорово, что приходится не так долго ждать, когда к тебе придут клюшки. Сейчас очень много детей и детских тренеров, с которыми я играл раньше, играют «Зарядом».

— Есть слухи, что среди игроков «Ак Барса» было достаточно много тех, кто пострадал от крушения финансовой пирамиды Finico. Вас не пытались втянуть туда?

Нет. Я и Эмиль мусульмане, это неразрешенный вид деятельности для нас. Да и я в принципе не особо понимаю, как работает система таких пирамид. Они ведь заведомо построены на том, что в какой-то момент должны рухнуть. В чем тут смысл? Быстрее откусить кусок, пока люди несут деньги в пирамиду, и на этом обогатиться за счет других? Люди просто пытаются построить счастье на чужом горе. Никогда не понимал, зачем люди вкладывают туда деньги — в этом нет никакой логики.

— Вас мог уберечь Владимир Ткачев, который интересуется экономикой.

Да он чем только не интересуется. Он у нас и экономист, и психолог, и кто только можно.

— Кстати, вы недавно с Гариповым ездили с мастер-классами по деревням и селам Татарстана.

Эмиль ведь рос и много времени провел в деревне. Да и я сам с окраины Казани. Когда мы в детстве смотрели на взрослых хоккеистов, то у нас постоянно была реакция: «Воу! Они же могут рассказать нам что-то интересное!» Мы делаем это не в первый раз и планируем дальше ездить по районам республики.

— Еще во время пандемии вы вместе с казанскими волонтерами развозили нуждающимся продуктовые наборы.

Предложение поучаствовать пришло от «Ак Барса», и я сразу согласился. Можно было сидеть в четырех стенах, а тут появилась возможность приносить людям пользу. У меня была машина, в которую можно все спокойно погрузить. Было свободное время. Так что ничто не мешало в такой сложный момент сделать приятное людям. Им важно было понять, что они не одни в этом мире.

— Вы ведь стали вторым волонтером Татарстана по числу выполненных поездок.

А у меня сразу напротив дома стояла база волонтеров и пункт выдачи. Со мной было еще четыре парня, с которыми мы занимались хоккеем в детстве, и мы на двух машинах все развозили. Один был за рулем, другой разносил. В основном где-то в 12.00 забирали коробки и уже к 15.00 все развозили.

Меня запугивали Челябинском

— Многие клубы сейчас прививают хоккеистов. Насколько вакцинация соотносится с правилами ислама?

Это такой вопрос, на который я даже не могу ответить. Я не врач, чтобы говорить, нужна ли вакцина или нет.

— Успели обжиться в Челябинске?

Да, мы специально приехали чуть пораньше, чтобы снять жилье, обжить его. Поселились в трех километрах от арены. Если честно, то меня запугивали Челябинском — говорили: «Челябинск! Такой суровый серый город!» Такие стереотипы есть, но я не могу сказать так же — здесь есть все, что нужно для жизни.

— Насколько фактор городской среды играл роль при выборе новой команды? По сравнению с Москвой и Казанью в Челябинске все равно другой уровень комфорта.

— Допустим, в Москве мне было бы тяжело. Это хороший город, но там такая суета... Разумеется, Казань для меня родной и красивый город, в котором ты все уже знаешь. Например, в плане ислама нам там очень удобно. Но в Челябинске тоже все очень хорошо — даже удивился, когда узнал, что здесь четыре мечети. Здесь есть практически все. Плюс клуб предоставил нам с Эмилем на арене комнату для молитв, чтобы бы могли уединиться там и спокойно прочитать молитву.

— Как в команде, особенно медицинский штаб, относятся к соблюдению Рамадана? В дневное время не употребляете пищу и воду, а ведь нужно тренироваться.

Ну, до этого еще далеко. Пока нет моментов, которые могли бы пересекаться. У нас достаточно времени, чтобы успеть прочитать молитву. Тренировочный процесс есть тренировочный процесс. Мы спокойно совмещаем одно с другим. Пост обязателен для каждого взрослого состоявшегося мусульманина, но есть условия, при которых разрешается оставить пост. При этом в будущем его обязательно нужно возместить. Например, послабления разрешаются больному человеку, путнику или беременной женщине. Сложностей никаких нет.

— При этом приемы пищи переносятся на ночное время.

Да, ты можешь кушать до начала рассвета и после захода солнца.

— После этого не трудно отучить себя есть по ночам?

— Нет, проблем нет. Хотя когда впервые начинал поститься, то думал, что сложно пить и есть только ночью, а потом перестраиваться.

— В «Ак Барсе» вы ведь играли с Артемом Галимовым и Станиславом Галиевым, которые, несмотря на татарские корни, исповедуют христианство.

— Да. Просто Стас из Москвы, а Артем из Самары. На самом деле от татарского у них остались только фамилии. Но это нормально. В Татарстане есть районы, в которых живут татары, крещенные при Иване Грозном. Религия и нация — разные вещи. Как русский парень может принять ислам, так и татарин может быть крещен.

— В «Ак Барсе» не было русских хоккеистов, которые бы интересовались исламом?

— Для многих ислам — это что-то новое. Поэтому некоторые спрашивали и интересовались.

— Как часто тянет в Казань?

Если честно, то бывает такое. Тем более что семья еще не переехала ко мне из Казани — я по ней очень скучаю. В целом пока не до ностальгии. Я такой человек, что с этим проблем у меня нет. Сейчас идут сплошные тренировки, но на одних выходных я уже как-то ездил домой.

Положение команд
Футбол
Хоккей
Западная конференция И В П О
1 Локомотив 39 30 9 62
2 Спартак 37 24 13 53
3 ЦСКА 36 22 14 51
4 Динамо М 38 23 15 49
5 СКА 37 22 15 48
6 Северсталь 37 23 14 46
7 Динамо Мн 37 19 18 43
8 Торпедо 36 16 20 39
9 Витязь 36 15 21 34
10 Куньлунь РС 38 14 24 32
11 Сочи 36 11 25 25
Восточная конференция И В П О
1 Трактор 37 23 14 50
2 Сал. Юлаев 36 24 12 50
3 Ак Барс 35 23 12 48
4 Металлург Мг 39 22 17 46
5 Автомобилист 36 20 16 44
6 Адмирал 40 18 22 42
7 Авангард 37 17 20 37
8 Нефтехимик 37 13 24 36
9 Лада 34 14 20 33
10 Сибирь 35 14 21 31
11 Барыс 39 10 29 23
12 Амур 38 8 30 20
Результаты / календарь
6.12
7.12
8.12
17.12
18.12
19.12
20.12
21.12
22.12
23.12
24.12
25.12
26.12
27.12
28.12
29.12
24.12 17:00
Барыс – Трактор
- : -
24.12 18:00
Лада – Сочи
- : -
24.12 19:30
Северсталь – Нефтехимик
- : -
Все результаты / календарь

Olimpbet awards

КХЛ на Кинопоиске

Новости