Юрий Белоус: ростовские "скелеты"
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Конечно, нам было приятно, когда генеральным директором "Ростова" был Юрий Белоус. Потому что он из тех, кто всегда с пониманием относился к "СЭ". К примеру, если в среду к Белоусу приезжал Стоичков, то уже в четверг следовал звонок в редакцию. И два часа на интервью с Христо были гарантированы.
Но Белоус из "Ростова" ушел и, кстати, выглядит теперь гораздо свежее. Значит, все у него хорошо.
БОЖОВИЧ
– Так что это за город – Ростов?
– Непростой. Каждый друг другу кум, сват или брат. По профессиональным качествам на работу брать не принято. Когда мы дали объявление о конкурсе на вакантные должности, смеялись все. Основная же проблема клуба – отсутствие "якорного" спонсора. Город богатый, но монополий-гигантов нет. В "Москве" бюджету был посвящен том страниц на сто – в "Ростове" все уместилось на полутора листочках. Виртуально бюджет был неплохой – около 30 миллионов долларов. Реально – как в анекдоте Газзаева.
– А долги?
– На момент моего появления в клубе точную цифру никто не озвучивал. Долги перетекали из сезона в сезон, плюс обязательства, забитые в договорах типа "скрытых векселей", которые вскоре были предъявлены. Губернатор на первой встрече пообещал, что за два месяца всё закроют. Но постоянно какие-то "скелеты" выпадали из шкафов. Выяснялось, к примеру, что в новозеландский офшор по решению суда необходимо перевести миллион долларов за футболиста, который играл три года назад.
– Это кто?
– Дмитрий Акимов. И мы вынуждены были платить не игрокам, а агентам. Я проработал всего ничего, приходят судебные приставы: "Если не рассчитаетесь в ближайшие дни, опишем ваш стол, кресло и унесем". Больше брать нечего – все, что можно было заложить, до меня заложили. Четыре трибуны стадиона принадлежали разным владельцам! А поле – пятому!
– Какой "скелет" выпал с особенным грохотом?
– В "Ростове" более 20 футболистов – у одной агентской группы. В клуб без нее было не войти. Если у футболиста другой агент, договариваешься с этой бригадой. И я понял, почему Протасов подал в отставку.
– Поэтому?
– Разумеется! Он не управлял! Я поражался, взглянув на контракты футболистов: все были заключены на год-полтора. Для того, чтоб переподписывать и получать комиссионные. Когда губернатору обо всем рассказал, он махнул рукой: "Черт с ним, даже если вылетим! Надо очиститься!" – "До вылета не дойдет…" Передо мной поставили задачу: сделать команду не агентскую, а ростовскую. Но противодействие было сильнейшее, меня уже через месяц пытались снять.
– Что за история у вас произошла с Божовичем, который планировал возглавить клуб сразу, как ушел Протасов?
– В Ростов мы с Божовичем прилетели в один день. Меня как раз представили команде. Он говорит: "Я приехал познакомиться. После "Динамо" выжат как лимон". Решили, что месяц отдыхает у себя, "Ростовом" руководит Лютый, а с конца июня – Божович. Мы регулярно созванивались, обсуждали селекционные планы. Лютый за это время успел проиграть почти все, сменили его на Талалаева. Тот знал – приходит на два матча.
Наступает день, когда Божовича ждем в Шереметьеве. Он вышел, но по дороге его перехватила другая группа встречающих, как генерала Вольфа в фильме "Семнадцать мгновений весны". И все… Ни Божовича, ни связи с ним. Как впоследствии поведал сербский агент, у Миодрага отняли паспорт и телефон. Сказали – никуда не поедешь, работать будешь с нами. У этих людей была цель снять меня.
– Каким образом?
– Назавтра совет директоров, где должны утверждать Божовича. Под предлогом того, что я "не обеспечил тренера", меня собирались уволить. Все было просчитано, настоящий спектакль. Но накануне состоялась беседа с губернатором, где я объяснил, почему Божовича нет. А тренер нужен срочно, команде улетать на сборы. Выбор пал на Балахнина, с которым за пару дней до этого обсуждали его участие в жизни клуба. Новость опубликовали на официальном сайте. А дальше – совсем смешно.
– И?..
– В воскресенье звонок от председателя совета директоров: "Пока не упоминай в интервью про Балахнина". Утром в администрации встречают вопросом: "Как ты смотришь, если Божович будет главным тренером?" После паузы спрашиваю: "А Балахнина-то куда девать?" – "Не волнуйся. Договоримся, он будет спортивным директором. Все равно ему делать нечего…"
– Божовича обещали привезти обратно?
– Те же самые агенты поняли, что их сценарий не удался. Так лучше им в лице Божовича иметь проводника своих интересов. Больше часа меня уговаривали. Когда мои аргументы иссякли, предложил: "Есть великолепный вариант. Чтоб клуб не превращался в цирк шапито, вы увольняете генерального директора Белоуса за то, что он назначил Балахнина, превысив полномочия. И ставите вместо Балахнина Божовича, тогда это будет логично". Решение вопроса отложили до вечера. А потом вдруг слышу: "Поедем, поздороваешься с Божовичем".
– Романтично.
– Оказывается, агенты утром привезли его из Белграда. Заплатив 30 тысяч евро за частный самолет. Ладно, поехали. Вице-губернатор Горбань сказал: "Миодраг, вы наш дорогой гость, посвятим вас в казаки. Но тренера, извините, мы уже взяли". Развернулись и ушли.
– Но легче вам в "Ростове" не стало?
– С приходом Горбаня – стало. Я видел, сколько он тратит энергии, чтоб стабилизировать финансовую ситуацию в клубе. У команды вместо развалюхи появился комфортабельный автобус, приобрели технику по уходу за полями, отремонтировали спортивное ядро. Я чувствовал поддержку. Но некоторые вещи были за пределами и его возможностей.
СТОИЧКОВ
– С Адамовым, капитаном "Ростова", вам работалось непросто?
– Рома – своеобразный. Неалчный, многим людям помогает. Но в "Ростове" считал себя непререкаемым авторитетом. Как "пахан" ходил по полю, советы раздавал. А мне сказал: "Юрий Викторович, отцы города не находят с вами общий язык. Пора бы уйти…"
– Деян Радич очень резко прошелся по вам в интервью.
– Я прежде не озвучивал свою позицию по Радичу – но сейчас скажу. В Россию приезжает легионер, который дома зарабатывал бы максимум 3 тысячи евро. У нас ставка – в десять раз выше. В огромную зарплату шахтера заложены риски: взорвется метан. Или завалит углем. У Радича в профессии были заложены свои риски. К сожалению, случилась травма. Он пришел в мой кабинет, первый вопрос: "Мне будут платить?" – "Конечно". Получил 30 тысяч, еще 30 и еще. После этого можно чуть-чуть подождать?
– Наверное.
– Я лично продлил с ним контракт на год. Плюс премиальные в полном объеме, будто он находился на поле. И это, понимая, что Радич уже никогда не сыграет! Видел же его анализы. Но Радича использовали как разменную монету.
Так в чем моя вина? Я что, платил деньги себе и не платил ему? Или они вообще в клубе были? Говорю: "Езжай на родину и жди, деньги придут. Могу дать любое гарантийное письмо". Но он ходил и без конца ныл. Есть тип людей, от которых сплошной негатив. Радич такой, Блатняк. Они и на Плетикосу пытались повлиять – но Стипе мощный парень, с ним подобные номера не пройдут.
– "Ростову" Плетикоса обошелся дорого?
– 350 тысяч евро. Смешная сумма за вратаря сборной Хорватии, ставшего любимцем ростовских болельщиков. А Бракамонте, Дьяков, Полоз, Круглов достались клубу бесплатно!
– Многие уверены, что приглашение Байдачного – самая большая ваша ошибка в Ростове…
– Не от вас первых это слышу – те же слова произнес год назад Иван Саввиди. Но вы вспомните, какая была ситуация. Божовича не отпустили агенты. Рядом оказался Балахнин. Стартовали с ним удачно – если б чемпионат длился не 44 тура, а 30, мы бы заняли десятое место, ни о каких переходных играх речи бы не шло. Зимой усилились. И внезапно поползли вниз. Все, что нажили непосильным трудом, растеряли.
– Почему?
– Комплекс причин. Самоуспокоенность, долги. Но главное – с какого-то момента Балахнин перестал управлять футболистами. Требовался человек, способный их встряхнуть. И я подумал о Байдачном.
– Ваш друг.
– Да и кто бы еще в разгар сезона принял клуб, где пять месяцев не видят зарплату?! При Байдачном команда раскрепостилась, заиграла. Но я не ожидал, что в городе к нему такой негатив. Полагал, все события десятилетней давности забылись.
– При хроническом безденежье вы привезли в Ростов Стоичкова. Зачем?
– Тогда еще были иллюзии, что наступит светлое будущее. Хотя изначально понимал, что Стоичкова берем на четыре месяца. У нас звезды поют на корпоративах за миллионные гонорары. А я привез суперзвезду мирового уровня на зарплату всего 20 тысяч евро. Зато о клубе за это время написали больше, чем за последние лет десять. Журналисты валили в Ростов, устраивались праздники, Стоичков играл в футбол…
– Огребая по ногам.
– Да, приложился один десантник. Христо воскликнул: "О! Так меня не били года с 1996-го". Если честно, Стоичков мечтал, чтоб его поставили тренером. Но я эти мечты пресек: "Будешь называться советником". Он с новой идеей: "Подписывай со мной контракт на два года, буду спортивным директором". – "Кого из российских футболистов знаешь и к нам приведешь?" – "Никого. Я болгар всех знаю. Их приведу". Оставили советником. Конечно, если б в клубе были деньги, потенциал Христо могли бы использовать эффективнее.
СМОРОДСКАЯ
– Колоритных персонажей в вашей жизни хватало. Со Смородской как жизнь свела?
– Пересекались на мероприятиях, которые проводил Михаил Прохоров. Когда она была президентом "большого" ЦСКА.
– Вместе в "Локомотиве" вы сотрудничали недолго.
– Один из серьезных спортивных руководителей, знакомый со Смородской, сразу мне сказал: "Ты отработаешь у нее максимум два месяца". Я продержался три с половиной.
Ольга Юрьевна – железная леди. Сильный руководитель. Но быть сильным руководителем и разбираться в футболе – разные вещи. В клубе за столом собирались селекционеры, юрист, руководитель детской академии, администратор. Селекционная служба кого-то предлагает – Ольга Юрьевна опрашивает сидящих: "Хороший игрок?" – "Хороший!" – "Ага, плюсик ставлю". Так складывались плюсы-минусы. Я был потрясен. Причем Смородская называла это тренерским советом. Говорю: "Ольга Юрьевна, там же ни одного тренера нет! Пусть уж будет спортивный совет…"
– Правда, что первый конфликт между Семиным и Смородской вспыхнул из-за нежелания Юрия Палыча пускать ее в раздевалку?
– Да. Семин был категорически против: "Через мой труп". А когда этот вопрос оказался на повестке дня при Красножане, то у него возражений не было. Еще Смородская не переносила, когда кто-то другой из "Локомотива" появляется на экране. Жутко раздражали ее интервью Семина. А если увидит в передаче Игнатьева – вообще караул: "Оштрафую!" – "Ольга Юрьевна, за что?! Человек возглавлял сборную, о "Локомотиве" ничего дурного не говорит…"
Красножан не устоял под ее напором. Прожив много лет в провинции, он приехал работать в Москву и потерялся. Из кабинета Ольги Юрьевны иногда выходил с круглыми глазами. Я по-дружески дал совет: "Если речь идет о футбольных нюансах, выслушай ее, но поступай, как считаешь нужным. Или в крайнем случае поинтересуйся моим мнением".
Однажды, обсудив незначительный вопрос, Красножан направился к ней: "Вы просите делать так. А Белоус сказал, что надо иначе. Я в растерянности. Как быть?" Смородская вызвала меня, расшумелась: "Юрий Викторович, вы создаете в клубе второй центр принятия решений…"
– Последняя капля в ваших отношениях?
– Вечером должен был лететь с Фузайловым в Катар на Кубок Азии. Днем Смородская спросила на совещании: "Юрий Викторович, как у нас работает селекционная служба?" – "Очень плохо!" Объясняю: агенты шныряют, возят диски пачками. Это неправильно. Есть четкий алгоритм: определяем проблемные позиции. Изучаем, кто на них играет в клубах, где реально кого-то купить. Бессмысленно нацеливаться на футболистов "Барселоны", "Милана", "Ливерпуля". И не дело, что Ольга Юрьевна с мужем смотрят в выходные DVD. Вижу, напряглась. Собрание закончилось, а 15 минут спустя меня пригласила: "Мы с вами не сработаемся".
– В Катар ехать не пришлось?
– Я тоже это уточнил. "Нет, – ответила Смородская. – В Катар лети, а на сборы уже не стоит". Расстались цивилизованно, никаких задолженностей. При всех особенностях характера, слово она держит. И все равно я убежден, что в клубе нужны не кивалы, а люди, которые не боятся высказывать свою точку зрения! Впрочем, Смородская быстро учится. Выводы сделала, молодец. Сегодня в команде великолепный подбор игроков. В этом ее бесспорная заслуга.
БЛОХИН
– Со Слуцким общаетесь?
– Давненько не виделись. Но у нас хорошие отношения, можем в ресторане поужинать.
– Вино, подаренное ему Моуринью, распили на вашей даче?
– Да. Редкая гадость! Кислятина! Единственная ценность этого вина – то, что на ящике с бутылками было написано Mourinho.
– Объединить в тренерском штабе Слуцкого и Шустикова – ваша идея?
– Моя. Понимал – по одиночке их в "Москве" сожрут. А вдвоем они идеально дополняют друг друга. Шустиков – духовитый, разговаривает с игроками на их языке. Умеет быть жестким, но не перегибает палку. В этом тандеме роль Шустикова недооценивают, потому что он непубличная фигура. Никуда не лезет, не выпячивает себя. Характером напоминает легендарного отца Виктора Шустикова. Кстати, когда Серега еще играл за "Москву", на подписание с ним контракта у меня ушло секунд сорок.
– Рекорд?
– Наверняка. Он лишь робко спросил: "Мне точно будут платить эти деньги?" Вот и все переговоры. Зато с молодежью, нигде не заигравшей, обсуждение финансов тянулось неделями. А мама футболиста Земченкова вытащила газетные вырезки: "Как вы можете предлагать нам зарплату три тысячи долларов? Дайте хоть семь! Поглядите, что про сына пишут, какой он талантливый!" – "Так это мои интервью…"
– Слуцкий рассказал нам, что в "Москве" его оклад был на уровне лучших дублеров – 15 тысяч долларов – и не менялся в течение трех лет. Блохину вы платили 2 миллиона евро в год. Разве справедливо?
– Давайте по порядку. 180 тысяч в год для главного тренера премьер-лиги - предельно низкая ставка даже по тем временам. В других клубах платили как минимум 300 тысяч. С Леней тему денег никогда не обсуждали. Я сам дважды выходил на Прохорова с предложением повысить Слуцкому зарплату, но встречал отказ.
– Мотивы?
– У Лени, мол, и так шикарные условия, он должен быть счастлив, пусть что-нибудь выиграет. У меня в "Москве" все эти годы – с конца 2002-го по май 2008-го – зарплата тоже оставалась неизменной. Между прочим, среди кандидатов помимо Блохина был Дель Боске. Наша переписка до сих пор хранится в моем компьютере.
– У него требования были покруче, чем у Блохина?
– Наоборот! Зарплату просил меньше. Главное пожелание – чартер для команды и 30 миллионов на трансферы. Но Прохоров, услышав про Блохина, остальные варианты отмел: "Все, берем его. Это очень любопытно. Больше ни о ком не думай".
– Объективно – какая Блохину цена?
– Как тренеру сборной – такая. Мне кажется, он создан для этой работы. Там игроки не успевают от Олега Владимировича устать. В ежедневном режиме ужиться с ним тяжелее.
– Почему?
– Блохин – выдающийся футболист. Личность. Но в нем это сквозит настолько, что раздражает и наших-то игроков. А легионеров – тем более. У него мания величия такая, что часто говорит о себе в третьем лице: "Блохин этого делать не будет! Блохина никто на колени не поставит!" Он не дипломат, не признает компромиссов. Пример хотите?
– Конечно!
– На сборах Баррьентос на полминуты опоздал к автобусу. Блохин ждать не стал. И правильно. Но! Парень договорился с водителем, прыгнул в машину и был на поле раньше команды. Блохин уперся: "Нет, отстраняю тебя от тренировки!" На пустом месте получаем негатив в команде. Однако есть у Блохина замечательное качество.
– Какое?
– Некоторых тренеров до игры колотит так, что посмотришь на них – и удавиться охота. А Блохин по-спортивному наглый, ему все равно, с кем играть. Но особенно озадачил меня, когда накануне чемпионата попросил встретиться с группой украинских товарищей. "Кто такие?" – "Они помогли нашей сборной на чемпионате мира в 2006-м". И вот стучится человек, достает из котомки прейскурант размером с простыню, зачитывает: "По всей стране закажем в храмах службу. Купим иконы, хоругви, устроим крестный ход…"
– Опешили?
– Не то слово! Сначала от услышанного. Затем от суммы, которую гость огласил. Полмиллиона долларов! Я представил физиономию Прохорова, если б заикнулся о таком предложении. Он подумал бы, что я сошел с ума. Так что обошлись без хоругвей.
– Блохин осерчал?
– Погоревал немножко. С обидой в голосе сообщил, что Суркис к ЧМ-2006 деньги на эту церемонию выделил. У Петракова аналогичный случай был. Позвал батюшку освятить раздевалку на стадионе имени Стрельцова, я был не в курсе. Игроки потом рассказывали: "Баба Адаму с выпученными глазами наблюдал, как батюшка бродит с кадилом, приговаривая: "Изыди, сатана…"
– Вы же когда-то рассматривали и кандидатуру Бышовца?
– Три раза! Лет десять назад Анатолий Федорович мне весьма импонировал. Этакий тренер-диссидент, угнетенный футбольными функционерами. Интеллектуал, знаток литературы, искусства. Когда меня назначили в клуб, Бышовец в списке тренеров был под номером один. Сели в офисе. Он говорит: "Юра, мне надо туда…" И совершил рукой спиралеобразное движение вверх. "Куда – туда?" – "К Прохорову, Потанину".
Вечером звонит Прохоров: "Что с Бышовцем? А то он приходил на баскетбол с Гомельским, пытался попасться мне на глаза…" – "Пока вариант отпал". Михаил Дмитриевич меня предупреждал, что ни с тренерами, ни с футболистами он общаться не намерен. Для этого в клубе существует генеральный директор. Прохоров за шесть лет в "Москве" лишь дважды встретился со Слуцким. А в раздевалку после матча ни разу не зашел. Поработав в "Локомотиве" и "Ростове", я понял: Прохоров как руководитель – просто бог.
– Когда вы о Бышовце снова вспомнили?
– С Алейниковым "Москва" летела в тартарары. Я искал замену, а и.о. главного стал 70-летний Валентин Иванов. Футболисты при нем ожили, мы набрали в трех матчах семь очков. У Алейникова, кстати, было два очка за восемь туров. В чемпионате вскоре наступил перерыв, я пригласил Бышовца на контрольный матч против "Спартака". Поглядел он на нашу сырую командочку и, рассудив, что шансов удержаться в премьер-лиге мало, изрек: "Юра, мне кажется, Козьмич на своем месте…"
Но мы спаслись, и Бышовец опять нарисовался на горизонте. Покаялся: "Я осознал, в чем моя ошибка. Отныне к Прохорову, Потанину не рвусь". Мы долго обсуждали состав, селекцию. Наконец добрались до самого интимного вопроса – зарплаты. Говорю: "В бюджете под нее отводится 300 тысяч долларов в год". Бышовец посмотрел укоризненно: "Ю-ю-юра, у меня в "Зените" в 1998-м было 500 тысяч…"
– Что ответили?
– Прикинул – такую сумму в принципе можем потянуть. "Анатолий Федорович, обещаю – дополнительно 200 тысяч я найду". Он усмехнулся: "Постой, я же не сказал, что согласен на эти деньги…" И тема Бышовца закрылась навсегда.
АЛЕШИН
– Вы покупали для "Москвы" румына Кристиана Тудора, который год назад умер от цирроза печени?
– Да. Какие голы на Кубке Содружества он за "Шериф" забивал! В "Алании" играл здорово. Невероятно талантливый форвард. Но разгильдяй. Помню, вышел на тренировку, имел отличный момент – и вдруг вместо удара головой отшатнулся от мяча. Его спрашивают, что же ты не бил? А Тудор простодушно: "Ребята, я косички туго заплел. Когда мяч на башку принимаю, становится очень больно…"
То, что произошло с Тудором дальше, – естественный ход событий. В "Москве" ему платили 25 тысяч долларов в месяц. В "Алании" не меньше. Но к 30 годам спустил все до нитки! Его агент говорил мне: "Тудор умирал в нищете. Забытый, никому не нужный. Сгубили его алкоголь и наркотики…"
– На наркотики он в "Москве" подсел?
– Что вы! Тогда разве что в барах зависал. Контракт с ним расторгли быстро.
– Ваш главный трансферный провал как менеджера – семь миллионов долларов за хлипкого аргентинца Макси Моралеса?
– Не семь, а пять с половиной. Да, не лучшее наше приобретение. Но здесь сказался приход Блохина, который сразу поставил на нем крест. Сегодня Моралес играет за "Аталанту". На молодежном чемпионате мира-2007 в Канаде ему вручили Серебряный мяч как второму игроку турнира и Бронзовую бутсу – с 4 голами занял третье место в споре бомбардиров. Выше котировался только Агуэро, который взял там и Золотой мяч, и Золотую бутсу. А Ди Мария вообще остался без индивидуальных призов. Нас ведь он интересовал.
– "Москва" могла купить Ди Марию?
– Да. Все шло к тому, что подпишем. Но у меня был лимит – 6 миллионов. Неожиданно влезла "Бенфика" и заплатила 8. Чуть раньше слетел Лавесси, которого руководители "Сан-Лоренсо" категорически не хотели продавать. Я давал 6 миллионов, а они отвечали, как Алешин.
– ???
– "Поласкай мне ушко". Дескать, этого мало, порази меня другой суммой…
– При чем здесь Алешин?
– Вы не знаете, как я торговался с ним за Семшова? Закончим про аргентинцев – расскажу. Так вот, приехал в Торонто на молодежный чемпионат мира. Сели с переводчиком в холле отеля. Напротив – Ди Мария, Моралес, защитник Банега, которого потом купила "Валенсия" за 18 миллионов евро. На часах – 11 вечера. "У вас отбой?" – спросил я. "Да ну, все нормально". Мобильники разложили, готовы к переговорам. Мимо шел главный тренер сборной Аргентины Уго Токалли. Начал выговаривать игрокам. Я решил сгладить ситуацию. Представился, рассказал, что за наш клуб выступает Баррьентос. Думал, обрадуется.
– Нет?
– Токалли поменялся в лице и злобно процедил: "Я про этого негодяя слышать не желаю!" Отнял у игроков телефоны, загнал в номера, всю команду посадил на карантин. Не зря - чемпионат аргентинцы выиграли.
А когда сорвался Ди Мария, мы переключились на Моралеса. Слуцкий покупку одобрил. Я полетел в Мадрид. В роли посредника с компанией IMG, которой принадлежали права на Моралеса, был Марсело Симонян.
– Агент Кавенаги?
– Кавенаги… Среди его клиентов Хавьер Пасторе и Лучо Гонсалес! Марсело один из самых влиятельных агентов в мире! Идет жесткий торг: сколько получает IMG, сколько – клуб Моралеса "Расинг", сколько – игрок. Наконец, ударили по рукам. Я отправил бумагу в "Норильский никель", чтоб перечислили деньги. Люди из IMG откланялись, мы с Симоняном выдохнули облегченно, открыли бутылку вина. Он говорит: "А сейчас давай о моих деньгах. Сколько мне причитается от сделки?"
– Прекрасный вопрос.
– Отвечаю: "Ты же в доле с IMG". – "Клянусь, там у меня ничего нет". – "Что же не предупредил?! Сумму "Норильский никель" утвердил, изменения внести нереально". У Симоняна от обиды слезы выступили на глазах. Он мотался из Аргентины в Россию, кучу денег истратил на телефонные разговоры. Позже я проверил из нескольких источников – к сделке со стороны IMG он действительно не имел отношения.
– Как выкрутились?
– Предлагаю: "Марсело, мы ищем форварда. Если найдешь – я все компенсирую". Он землю рыл, и через неделю "Москва" за 2 миллиона евро купила у "Барселоны" Макси Лопеса.
– Теперь о Семшове.
– Я несколько раз вел по нему переговоры, но для Алешина наш клуб был как бельмо на глазу. Ревновал, что Лужков симпатизирует "Москве", ходит почти на все матчи. Юрий Михайлович, кстати, меня однажды спросил: "Как болельщики нашу команду называют?" – "Официально – "горожане". – "А неофициально?" – "Кепки". Или "пчеловоды". Лужков очень удивился. Алешин же готов был продать футболиста куда угодно – но не в "Москву".
Как-то пригласил его в ресторан – нам было что обсудить и кроме Семшова. Когда перешли к десерту, я вновь закинул удочку. Спрашивает: "Сколько даешь?" – "Три миллиона". – "Это несерьезно". – "А сколько?" Он показывает – мол, поласкай мне ушко достойной суммой.
– А вы?
– "Владимир Владимирович, назовите свою цену". Он задумался, пошевелил губами и медленно произнес: "Четыре миллиона". Я схватил его за руку и трясу: "Согласен!" Он пытается выдернуть ладонь, но не тут-то было. Держу крепко. В общем, скрепили договор рукопожатием.
– Так почему сорвалось?
– На следующий день я должен был приехать к нему в "Лужники" и оформить трансфер. Мы уже отпечатали контракт. Сажусь в машину – звонок. Алешин: "Ситуация изменилась. Утром вызвал Лужков и поставил перед "Торпедо" задачу занять первое место. Поэтому Семшов не продается".
Подробности я выяснил. Алешин пришел к Лужкову и жалуется: "Белоус хочет выкупить контракт Семшова, а "Торпедо" без него никак". "Ну а я чем могу помочь?" – говорит Лужков. "Надо два миллиона, тогда есть шанс стать чемпионами". Лужков под это выделил деньги. Правда, на словах – до клуба они в итоге не дошли. Но и Семшова нам не отдали. А "Торпедо" на следующий год вылетело из премьер-лиги.
– Алешин от футбола отошел. Вы – вернетесь?
– Это самый сложный вопрос из всех, что вы мне задали. Знаю одно: в преддверии ЧМ-2018 наш футбол ожидают колоссальные перемены на всех уровнях. А буду ли я причастен к этому, абсолютно не важно.
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
