Владислав Радимов: "Я больше никогда не буду тренером"
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Десять лет назад мы уже встречались в Петербурге. Радимов еще числился игроком, но на поле выходил редко. Нам казалось, футболист с таким именем на лавке – это бомба. Которая однажды взорвется. Оказалось все иначе. Закруглили тогда заметку: "Такого Радимова – умиротворенного и лиричного – мы не видели давно. Может, даже никогда. В чем-то за минувший год Влад и впрямь изменился. Оттого чувствует себя совершенно счастливым…"
Сейчас Радимов другой. Но вновь удивляющий настроением. Вроде все получалось в тренерском деле – и внезапно ошарашивает: "Тренировать больше не буду".
Надеемся, Влад передумает. А тренером он будет очень хорошим. Мы-то не сомневаемся.
ТАТЬЯНА
– Вы обмолвились, что утро провели у бабушки. Сколько ж ей лет?
– 1 декабря будет 90! Блокадница. Давно не виделись – надо было заехать, помочь. Услышал: "Плохо играет "Зенит". Вот как могли 2:2 с "Анжи" вымучить?" А с "Арсеналом" что вытворяли?!"
– Ух.
– Это я еще не рассказываю, как мне доставалось в игровые времена: "Как же ты в семиметровые ворота не попал? А Кержаков с Аршавиным что на поле делали?" На даче баню сама топит, рюмочку может опрокинуть. В карты играет так, что закачаешься, с матерком. Не дай Бог ее обыграешь – сразу получишь по башке. Футболистам бы такой характер.
– Про блокаду рассказывать не любит?
– Вообще не рассказывает. Хотя вот сегодня у нас было утро воспоминаний. Отыскала меня через Инстаграм одноклассница, учились вместе с первого по третий класс. Показал ее страничку бабушке. Как начали вспоминать те времена!
– Веселые?
– Да уж не грустные. Жили в коммуналке на Моховой, там стояли трехэтажные дома. Одиннадцать семей, 36 человек. С одним туалетом. Этажом ниже квартировал Спиваков, знаменитый дирижер. Рядом с нами – вор в законе, один из главных "щипачей" Ленинграда. Про это бабушка вспоминает. А про блокаду – не хочет. Просто скажет: "Трудно было…" А я в центре Питера облазил все чердаки, проходные дворы. Сейчас оказываюсь в тех местах – прямо сердце щемит. Если надо будет от вас в центре скрыться – исполню легко.
– Популярная в вашем городе штука – экскурсия по крышам в районе Невского.
– Слышал про такое. Затея не для меня.
– Боитесь высоты?
– Жутко!
– Общие знакомые напутствовали: "Влад сейчас в тяжелом состоянии духа".
– По мне разве не видно – в тяжелом я состоянии или нет?
– Кажется, совсем наоборот.
– О чем и речь. Никакой тяжести. Если вы имеете в виду смену работы…
– Ну да.
– У нас в августе трагедия случилась – мама Тани умерла. Хоть 84 года, а ничего не предвещало. Жила с нами, многое было на ней. Так что сейчас семейных забот прибавилось. С этой точки зрения смена деятельности – даже к лучшему! Теперь я постоянно в Питере.
– Вы с Татьяной снова съехались?
– Мы и не разъезжались.
– Так ведь она сама заявила на Первом канале о разводе.
– А вы не верьте тому, что видите в телевизоре. Да и всему остальному тоже. Ха!
– Расскажите же народу правду.
– Я настолько далек от этих программ… Вообще не смотрю! А вы мне говорите – что-то видели. Вот спросили прямо: "Вы разошлись?" – и получили прямой ответ: "Нет, живем вместе". Сейчас сын гуляет с приятелями, заглянет сюда – может подтвердить. Скоро Таня с работы придет. Хотите, ее позову?
– Не стоит. Так зачем она интервью давала?
– Потому что задолбали все расспросами! Вот и отмахнулась: "Считайте, что мы развелись". На самом деле – ничего у нас не происходит.
– Что-то мы запутались. Вы знали, что Татьяна пойдет на телевидение и сообщит о разводе?
– Да. Сказал ей: "Можешь говорить, что хочешь. Мне абсолютно все равно". Насколько для нее это был осмысленный шаг – спросите лучше у Татьяны. Мне тоже звонят с разных каналов: "Приходите, расскажете о разводе, о вашей семье. Мы заплатим…"
– Отказываетесь, как мы догадываемся.
– Да ну, отвечаю. Буду ходить и рассказывать о вещах, которые не совершал? Мне это надо? Я взрослый человек! Пусть пишут и говорят, что хотят. Наплевать.
– Деньги-то большие предлагают?
– Последний разговор был таким: "Владислав, вы единственный, кто не высказался по ситуации. Приходите же!" Рассмеялся в трубку: "Девушка, миллион евро – и я у вас…" – "Что вы, такой суммы у нас нет". Нет так нет. Значит, говорить не о чем.
– Хорошо, живете вы вместе. Но штамп о разводе присутствует?
– Нет. Вот, смотрите (достает паспорт). Штамп о браке есть, о разводе – нет.
– Легенды рушатся невзначай.
– А представляете, как мне начнут звонить после этого интервью: "Так вы не развелись?! Приходите скорее в студию, мы вам денег добавим…"
– Как Джигурде.
– Вот-вот. Еще много желающих расспросить не только про развод, но и про историю, как я очутился в КПЗ. Когда права у меня отобрали за езду в пьяном виде. Дело-то громкое было, как в "Месте встречи" говорили.
– Кто ж не помнит.
– Ровно полтора года прошло – на днях пойду забирать. Правда, придется пересдавать.
– Готовы?
– Куда деваться?
– Штудировали правила?
– Нет. Надеюсь, проскочу. Все-таки двадцать четыре года за рулем.
– Вы заговорили про случай с отнятыми правами. Мимо не пройти.
– Вообще-то – глупость полнейшая с моей стороны! В самом деле, пили с друзьями вино. Мне оставалось буквально переехать через мост…
– На месте вопрос не решался?
– Штраф, который предложили гаишники, я не потянул. Ответил: "Лучше забирайте права". Так хоть честнее.
– Сколько попросили?
– Безумную сумму. В итоге меня повязали. Потом приехала Татьяна забирать из отделения. Мне говорят: "Все, выходи из камеры". Нет, отвечаю. Лучше здесь посижу. На воле-то прибьют.
– Жена?
– Разумеется. Они смеются: "Давай домой". Через несколько дней играть нам с "Енисеем". Собрал команду: "Ребята, хочу перед вами извиниться. Хотя стоп – что я перед вами-то буду извиняться? Просто не вздумайте повторять мою ошибку". Для меня это урок. Теперь выпив, близко к автомобилю не подойду. Зато сейчас поймали Руни – тут же SMS от Широкова: "Руни. Твой друг". Следом – "Эмери"…
– И его поймали?
– Да. Еще в "Севилье". Затем история с Погребняком. Снова сообщение: "Твой друг Погребняк".
– Недавно Мандрыкин нам рассказывал – сколько ни пытались его тормознуть гаишники, всегда давил на газ. Ни разу не догнали.
– Ну и чем это закончилось?
– У вас-то мысли не было – ускориться?
– Что вы! Вот как такое может в голову прийти? Куда мчаться? Я за рулем-то не люблю ездить, крайне редко садился. Если можно дойти – шел пешком. Так что лишение прав ударом не стало.
– Когда отправляют в камеру – ужасные ощущения?
– Необычные.
– Вы же буянить начали, как писали?
– Да прям! Написать-то можно, что угодно. Как вы себе представляете – я в камере буяню? Думаете, если б устроил спектакль, его бы не выложили сразу в интернет? Как это случилось с Ионовым? Вот поэтому сидел тихо, даже не протестовал.
– Долго просидели?
– Часа три, пока оформляли.
– Нам казалось, конфликт с ГАИ вы в Петербурге способны уладить одним телефонным звонком. Что ж не подключили знакомых с большими звездами?
– Решил, что так правильнее. Я взрослый, надо отвечать за свои поступки. Мне пятый десяток! У меня дочь университет вот-вот закончит!
– Дедом вас еще не сделала?
– Думаю, не за горами…
– Живет в Москве?
– Да. Саше – двадцать лет. В этом году умерла ее мама, бывшая моя жена. Теперь дочь может рассчитывать только на мою поддержку.
САРСАНИЯ
– Давайте о футболе. Отныне вы координатор…
– …Юношеских и молодежных команд "Зенита". Просматриваю много матчей. Работая в "Зените-2", далеко не всех футболистов академии знал. Сейчас наверстываю.
– Кержаков тоже координатор. В чем разница?
– Никакой. Всё на равных. Просто смотрим в четыре глаза. Главная задача – чтоб в основе "Зенита" наконец-то заиграли свои воспитанники.
– Эту должность вам предложил Сарсания?
– Да. И мне, и Кержакову. Здесь многое завязано на Косте, он был связующим звеном между нами и руководством. Все рабочие вопросы обсуждали втроем. У нас было столько планов по модернизации молодежного футбола… Удастся ли воплотить их в жизнь, пока непонятно. Ждем назначения нового спортивного директора.
– Как узнали о трагедии?
– Прочитал в интернете. Первая мысль: "Этого не может быть!" Да и сейчас в голове не укладывается, что Кости больше нет. Громадная потеря для всей зенитовской семьи.
– Он жаловался на здоровье?
– Никогда. Последний раз звонил мне за три дня до смерти. Поговорили о нашей молодежи, о ничьей с "Анжи". Договорились встретиться, когда в Питер приедет. Я еще спросил: "Ты опять в самолете?" Костя вздохнул: "Да, уже подустал от всего этого…"
– Когда вы познакомились?
– В декабре 1994-го. Меня хотел купить ПСВ. В Москву специально прилетел Дик Адвокат, главный тренер клуба. Сидели в ресторане – он, Костя и я. Условия предлагали отличные, но по деньгам с ЦСКА не сошлись. В итоге я уехал в "Сарагосу", а ПСВ через несколько лет взял Хохлова.
– Для самого себя есть ответ – почему вас убрали из "Зенита-2"?
– Провел там четыре года. Задача была подготовить кого-то для основного состава. Раз не удалось, значит, нужно было что-то менять. Дали попробовать другому тренеру.
– От собственной отставки никакого осадка?
– Философски отнесся. Приезжаю на базу, вижусь с Давыдовым и Горшковым. Ревности не испытываю. На матч могу заглянуть. Вот как-то говорю Давыдову: "Победили, но игра – не фонтан". Викторыч согласился: "Да, надо улучшать".
– Нормально воспринимает?
– Абсолютно!
– В другие клубы из "Зенита-2" звали?
– Варианты были. В том числе в премьер-лиге. Летом приглашали главным тренером.
– Что удержало?
– Как раз случилось несчастье в семье, Таню никак не мог оставить. Ответ же надо было давать мгновенно.
– Вы об "Анжи"?
– Нет. Не скажу, даже не пытайте. А "Зениту" я благодарен, прошел все ступеньки обучения. От лицензии B до Pro. От Лексакова в школе тренеров много нового узнал, на стажировку ездил в "Райо Вальекано".
– Местечко выбрали, однако.
– Там мой товарищ работал, Пако Хемес. Мы когда-то в "Сарагосе" играли. При нем "Райо" стало единственной командой, в матче с "Барселоной" больше владевшей мячом.
– Как сыграли-то?
– 0:7.
– Ясно.
– Вот и я ему говорю: "Ну какой смысл в этом владении?" – "Ты ничего не понимаешь!" Тем не менее, любопытно было взглянуть изнутри, как он выстраивает игру. Я тоже ставил "Зениту-2" атакующий футбол. Отчасти в ущерб результату.
– Зачем?
– Чтоб учились. Вот потому мы так много забивали в ФНЛ. Конечно, и получали в свои ворота порядком. Зато наши защитники вполне могли отрабатывать единоборства один в один – когда остальные не успевали вернуться из атаки. В России этому значения не придают, обороняются числом. А моим приходилось предугадывать, шлифовать отбор.
Последние два года с "Зенитом-2" были невероятно тяжелыми! То десять человек в составе, то вратаря выпускаешь как полевого. Не понимаешь, кого тебе дадут на следующий матч, кого нет. Судьба всех вторых команд.
– Почему Луческу не доверял молодым?
– Первый сезон в ФНЛ мы закончили хорошо, второе место по результативности после "Арсенала", вышедшего в премьер-лигу. Когда еще новичок ФНЛ столько забивал?! Луческу взял несколько наших ребят на сборы, а через неделю вернул с диагнозом: "Не годятся". К чему это привело?
– К чему?
– Кто-то ушел в "Тосно". А Рамиль Шейдаев сменил гражданство.
– Выглядели действительно слабо?
– Я смотрел те контрольные матчи – парни не блистали. Но это же предсезонка! Тогда Данни и Хави Гарсию вообще нужно было выгонять, оба еле передвигались по полю. Ладно, Луческу так подумал. Мог бы меня вызвать и тихо сказать: "Слушай, это не то, что мне надо". Но заявлять такое на весь свет? Для молодежи – страшный удар!
– Объяснили бы Мирче. Человек пожилой.
– Я с ним больше не встречался. Через начальника основного состава мне передавали, кто нужен на тренировке. Мнением моим Луческу не интересовался.
– За четыре года, что вы тренировали "Зенит-2", перед глазами прошло много мальчишек. Номер один по таланту?
– Шейдаев! Таких нападающих наперечет. Колоссальная потеря для "Зенита" и страны. Не понимаю, как могли упустить парня?!
– Есть объяснение?
– Поехал на правах аренды в "Рубин", там сменился тренер. Билялетдинова убрали, пришел Чалый. Вернулся Шейдаев из Казани надломленный, это чувствовалось. А в ФНЛ за 12 матчей наколотил 10 мячей! Просто штамповал. Лучший бомбардир в тот год забил 16. Летом контракт с "Зенитом" закончился. Я с Шейдаевым не раз беседовал. Но он такой человек – никогда не скажет "я принял решение".
– Как формулировал?
– "Николаич, у меня есть варианты". Всё. Потом вдруг узнаю – вопрос решен, пути назад нет.
– На смене гражданства отец настоял?
– Честно – не знаю.
– Где сейчас Шейдаев?
– Сидит в "Карабахе", почти не выходит. Он там в аренде, принадлежит "Трабзонспору". У нас по сей день отличные отношения, иногда переписываемся.
– Разговариваете с Рамилем – чувствуете, что он уже жалеет?
– Кажется, да.
– Как будет развиваться его судьба – самый вероятный путь?
– Если найдет тренера, который начнет доверять – все получится. Иначе будет скитаться по клубам, как Ника Пилиев. Может сгинуть в том же Азербайджане.
ПРОЖЕКТОР
– Какую установку вы давали вратарю Обухову, выпуская его в нападение?
– Уф… Это всего раз было, в Туле. Вышел на пять минут. Причем, когда ехали туда, уже не хватало одного футболиста, Обухов должен был с самого начала играть в поле! Кто травмирован, кого не отпустил Виллаш-Боаш. Но в Москве зенитовский дубль встречался с "Локомотивом". Там весь матч отыграл Сережа Иванов. Потом мы его подхватили – с нами отправился в Тулу и день спустя отбегал еще 85 минут. Пока не рухнул. Вот и выпустил вместо него Обухова.
– При счете?
– 1:2. Так и закончили. Помню еще случай – приехали играть со "Спартаком-2" без замен. Вели 2:1. На 93-й минуте я поменял вратаря – только чтоб убить время. Выходящему Бабурину сказал: "Извини, Егор, это некрасиво. Но для команды так надо" – "Николаич, нет вопросов". На такой замене две минуты точно утекает. Удержали победу!
– Самый экзотический матч по условиям?
– Гениальная история была в Орехово-Зуеве. Игра в семь вечера. Осень, дождь. Наша команда в белой форме, местная – в голубой. После разминки все одинаковые, грязища. И так не разберешь, где свой, а тут еще смеркается! Подхожу к резервному арбитру: "Что прожектор-то не включат?" – "Сейчас выясним". Возвращается: "Освещение не работает!"
– Ну и ну.
– В этот момент выкатывается мяч за линию, беру его в руки. Судья подходит: "Отдайте!" Не отдам, отвечаю. Темно! Они же поубивают друг друга! Спрашиваю нашего футболиста: "Ты что-то видишь?" – "Смутно". К местному поворачиваюсь: "А ты?" – "И я плоховато…"
– Как быть?
– Предлагаю судье – мы в этом Орехово-Зуеве останемся, завтра доиграем. "Нет, матч прерывать нельзя!" Ладно, продолжаем. До конца 25 минут, уже полная темень. Боковой арбитр мне говорит: "А вон, включили табло за воротами. Оно же яркое, правильно?" – "Тогда и ты возьми электронную табличку. Свети в ту сторону, куда атака идет…"
– Прекрасная история.
– Вот что такое – вторая лига. Потом захожу в судейскую – сидит инспектор, у него никаких претензий. Директор стадиона здесь же. Поворачиваюсь к нему: "Я все понимаю, кроме одного. Зачем игру назначать на семь вечера, если у вас освещения нет? Сделайте в пять!" Слышу удивительный ответ: "К нам народ не пришел бы!" А на трибунах было ровно 25 человек, я пересчитал.
– Весело у вас.
– Я всё с Ефремовым, президентом ФНЛ, спорил. Они не проводили матчи в те дни, когда играет премьер-лига. Убеждаю: "Вот я – работяга из Пскова. Отпахал неделю. Суббота. А тут – футбол! Пришел с семьей, купил сосиску, культурно отдохнул. Так к чему матчи назначать на среду в два часа дня? Кто на них ходит в таких городах, кому они нужны?"
– Есть в тренерской карьере поступок, за который неловко?
– Мне неудобно перед ребятами, которые меньше играли. А с другой стороны, не все добросовестно относились к тренировкам. Взять Никиту Саламатова. По пониманию игры – футболист уровня "Спартака" времен Романцева.
– Ого. Характеристика.
– На третьего сыграть, забегания – высший класс! При этом не осознавал простые вещи. Что футболисты рядом другого уровня. Что надо подстраиваться под тренера, который есть. А он поплыл по течению, перестал бороться за место в составе. Сначала оказался в ростовском СКА, сейчас в Тюмени. Переписываемся: "Вы были правы, Владислав Николаевич. Жаль, я поздно понял". Или Данила Ящук. Скорость фантастическая. Но проиграл конкуренцию – и опустил руки. Сегодня в "Кубани".
– Следите, видим, за бывшими своими футболистами.
– Недавно наткнулся на матч – и завис. Татьяна пыталась переключить, я запретил: "Не трогай!" А играли "Урал" с "Тосно".
– Кто-то из ваших был на поле?
– В "Урале" вышли двое моих – Юра Бавин и Леша Евсеев. В "Тосно" – Женя Чернов и Макс Палиенко. Тоже только-только из "Зенита-2". Потом на замену выпустили еще и Женю Маркова. Пять человек! После матча сфотографировались и мне прислали. Вот, я выложил в Инстаграм, смотрите. Так приятно! Чуть не прослезился!
ДЕНИСОВ
– Уже разобрались, чем Манчини по-тренерски силен?
– Видно, что приучил "Зенит" к прессингу. Любая топ-команда и должна на нем всё строить. Играть первым номером, оказывать давление. Ни при Луческу, ни при Виллаш-Боаше этого не было.
– Вашим мнением о молодых игроках "Зенита" он не интересовался. А Виллаш-Боаш?
– С ним в конце сезона поговорили. В последнем матче обыграли "Динамо" 3:0, отправив его в ФНЛ. Тогда вышло много моих ребят, а Виллаш-Боаш на пресс-конференции сказал: "Спасибо Радимову и "Зениту-2", что дал игроков. Они помогли".
– С подачи Кержакова к португальцу прицепилось прозвище Ржавый?
– По-моему, весь Питер его так звал. Рыжий же.
– Специалист-то классный?
– По мне – скорее менеджер, чем тренер. Вот как играет команда при Манчини, мне нравится. Еще в восторге от Спаллетти.
– Почему?
– Грамотно выстраивал тренировочный процесс. Человеческие качества выдающиеся. Я же изнутри смотрел, могу оценивать.
– И Быстров, и Кержаков говорили про Спаллетти: "Двуличный". Вы в этом убеждались?
– Никогда. Даже мысли не возникало.
– Какие ошибки Спаллетти бросались в глаза?
– Я с ним до конца не доработал, ушел после истории с молодым футболистом в заявке. Не могу сказать, как он заканчивал. Но то, что не сумел найти общий язык с русскими лидерами, очевидно. Вот это главная беда. Хотя именно Лучано создал команду, которая поначалу уничтожала всех.
– Вы вспомнили случай с молодым футболистом в заявке. Это ведь Спаллетти заварил кашу – а выгнали из начальников команды вас.
– Все правильно. Только главного Спаллетти не знал – думал, будет штраф. На это он готов был пойти. Что тут "двуличного"? А с клуба сняли три очка. Естественно, после такого чья-то голова должна полететь. Не Спаллетти же! Но я ни капельки не жалею, что так произошло. Лишь Зырянов на меня обиделся всерьез. Он же забил в том матче с ЦСКА, а мяч нигде не фигурирует.
– Кстати, у него набралось 99 очков по системе "гол плюс пас" за "Зенит". Получилось, сотню не закрыл.
– Вот как? Надо мне к Манчини идти, просить: "Роберто, выпусти Зырянова, дай пенальти пробить!" Костя же имеет право выйти за первую команду, у нас заявка общая. Пусть уж забьет сотый.
– Кто из руководителей клуба произнес – "Влад, нужно уходить"?
– Митрофанов. Еще добавил, что меня оштрафовали на все годовые премии. Это серьезные деньги.
– Геннадий Орлов рассказывал нам: "В той ситуации Влад рассчитывал, что группа игроков его поддержит. Но они выступили против. Вот Радимова и объявили виноватым, отстранили".
– Это правда.
– Кто особенно был настроен против вас?
– Денисов. От него не ожидал.
– Что говорил?
– Посыл такой – "Радимов, уходи". Да я бы все равно ушел, не надо было меня подгонять! Симутенков не даст соврать, ему сказал: "Игорь, не знаю, куда, но уйду".
Денисова взяли в "Зенит" зеленым пацаном, я ему помогал. Он убегал с тренировок, Петржела собирался его отчислять. А я убеждал: "Это будет отличный футболист!" Когда же мне стало тяжело – получилось вот так. Добивать лежачего – неправильно. После истории с этим проклятым протоколом не здоровался с Гариком лет пять.
– Когда помирились?
– Пару раз предлагал повидаться, когда приезжал в Питер и встречался с друзьями. Я игнорировал. Однажды снова SMS от Гарика. Сказал Татьяне: "Смотри, опять Денисов!" Она взглянула: "Ну и сходи. Сколько лет-то прошло. Что ты теряешь? Поговори! Напейтесь с ним, в конце концов…"
– Сходили?
– Да.
– Напились?
– Скажу так – выпили. Тепло пообщались. Татьяна была права. Как и во многом. Например, попросила "Зенит-2" поучаствовать в истории с детским домом…
– Что за история?
– Раз в три месяца ходили в детский дом для ребят с ограниченными двигательными возможностями. Я хотел, чтоб футболисты видели, как тяжело живут другие. А там все болеют за "Зенит". Им без разницы, второй состав приезжает в гости или первый. Так радовались! А мы на матчи их вывозили. Я смотрел на них и вспоминал, как в 16 лет с Хохловым делили на двоих в интернате кусок колбасы. Такая дружба была! Словно братья – Хохлов, Шуков, Орещук, я… Еще всплывает в памяти эпизод из жизни дубля ЦСКА 90-х. Интересно?
– Конечно.
– Конец 1993-го. Играем последний матч чемпионата с дублем "Спартака". У них состав – Титов, Тихонов, Головской, Ширко, Джубанов. Но и у нас неплохой. В этот день была свадьба у Шукова. Премиальные за победу в пересчете на нынешние – рублей по пятьсот. Перед матчем приходит сын Мурашко, нашего гендиректора. Помахивает купюрами: "Я у папы выбил по 100 дойчмарок за победу!"
– Каждому по сто?
– Разумеется. А это деньги! Видеть надо было наши глаза в ту секунду. Хохол игру пропускал по карточкам – что стало для него сильнейшим ударом. Смотрел с трибуны.
– Выиграли?
– 3:0! Ноги спартачей летали выше головы. Свои марки получили прямо в раздевалке – и поехали к Шукову. Тот узнал – мне показалось, он бы свадьбу пропустил, приехал на матч, если б предупредили заранее.
КЛЮЧ
– Был в той команде занятный человек – Андрей Демченко. Нам рассказывали – даже играя в "Аяксе", мечтал построить бильярдную в Запорожье.
– Мечта-то сбылась, построил! Но мы с Демченко особо не дружили, а вот Вову Лебедя я б с радостью нашел. Говорят, где-то в Херсоне. Тысячу лет не созванивались, совсем потерялся. В свое время на двоих снимали квартиру возле Белорусского вокзала.
– Самое комичное, что случилось в этой квартире?
– О, была история. Как-то отправились на дискотеку. А вся Москва знала, что ключ лежит под ковриком. Наутро выходной, возвращаемся среди ночи… Ключа нет!
– Как мило.
– Звоним-звоним. Наконец открывается дверь, выбегает полуголая девица. Кричит: "Вам что здесь надо?!" А Лебедь своим украинским говорком: "Девушка, я здесь живу…" – "Все занято!" Заглядываем в одну комнату – действительно, занята. Вторая тоже. Третья вообще битком.
– Футболисты присутствовали?
– Пара знакомых игроков – точно. В остальных люди, о которых мы понятия не имели. Все с девчонками.
– Присоединились?
– Да нет, взяли такси и отправились на базу в Архангельское. А ключ на следующий день обнаружили под ковриком.
– Лебедь считался вундеркиндом. В 17 лет дебютировал в основном составе "Днепра".
– Травмы Вовку сгубили! Перешел в "Торпедо-ЗИЛ", в первом же матче, забивая гол, сломал ногу. Так и не восстановился.
– Агент Абрамов рассказывал, как пристраивал его в Корею. В бане местные были в шоке: "Это футболист?!"
– Да всем казалось, что у Лебедя проблема с весом – но лишние десять килограммов ему только помогали. Забивал же!
– В "Ротор" тех лет взяли на просмотр футболиста. В поезде загудел, ночью вышел в тамбур покурить и вывалился на ходу из вагона. Несколько часов в тапочках топал по шпалам. На вашей памяти смешные нарушения режима были?
– В начале 90-х работал в ЦСКА массажист – Игорь Посох. Махнул где-то и решил не домой ехать, а в Архангельское. Переночевать на базе. Обнаружив, что ворота закрыты, полез через забор. Капюшоном зацепился за штырь – и повис. В тот день дежурила подслеповатая бабуля – божий одуванчик. Увидела Игоря – и в крик: "Господи Иисусе, Посошуля повесился!" Всю базу на уши подняла.
В той же команде был футболист, который очень любил выпить. Как-то говорит жене: "Еду на разборки. Пока не вернусь, из дома не выходи, дверь никому не открывай". Времена лихие – та поверила, закрылась на все замки. Ждет. День спустя звонит подруге, рассказывает про мужа, разборки. Та ржет: "Да какие разборки?! Он вторые сутки с пацанами гульбанит…"
А в "Зените" игрок принес жене свежий номер "СЭ", ткнул пальцем в свою фамилию: "Смотри, меня в символическую сборную тура вызвали. Я поехал". И пропал на несколько дней.
– Да, история хоть куда.
– Черного юмора во всех командах много. Как-то за границей с игроками ЦСКА сидели в гостинице, играли в карты. В сувенирной лавке кто-то купил маску Кинг-Конга. Нацепил, прокрался в номер к Новосадову, спрятался в шкафу. Когда тот зашел в комнату, парень выскочил из укрытия: "У-у-у!" Андрюха, не разбираясь, бум-бум в маску. Нокаут. Вы же помните Новосадова – у него кулачищи, как моя голова.
– С дедовщиной в ЦСКА успели столкнуться?
– В поездках, как самый молодой, таскал мячи, баул с экипировкой. Впервые на сбор с основным составом ЦСКА взяли в 16 лет. Жили в Вюнсдорфе, где находился наш военный гарнизон. Там же тренировались. Из чемпионов СССР 1991-го в команде оставалось человек пять. Один из них врезал мне сзади по ахиллам. Другой ветеран вступился: "Эй, что творишь?!" С разбега ему же в ноги – бу-бух!
– А дальше?
– Мордобой. В том ЦСКА такое было в порядке вещей. Или вот случай. Играя в дубле, повредил пятую плюсневую кость. В диспансере хирург отмахнулась: "Ерунда, ушиб. Снимок делать необязательно". А нога продолжала болеть. На зубах провел пару матчей за дубль, даже гол забил с пенальти. Каждые пять минут подбегал к бровке, снимал бутсу, врач поливал стопу хлорэтилом.
– Что это?
– Заморозка. Через две недели вызвали в юношескую сборную. Там сразу в диагнозе усомнились, повезли на рентген. Доктор ахнул: "Как же ты играл?! У тебя перелом!"
– Надели гипс?
– Нет. Уже костная мозоль образовалась, стало полегче. Вернулся в ЦСКА, вышел на тренировку с основой, попал под Васю Иванова – и услышал хруст. Понял – теперь без гипса и костылей не обойтись. Доломали.
ОКОРОК
– В прошлом году Юрий Газзаев поразил мир словарным запасом. Кто из ваших тренеров особенно живописно матерился в раздевалке?
– Так-так, Тарханов практически не выражался…
– Петрушин?
– Петрушин – это вообще посторонний гражданин, его не рассматриваем. Жора Ярцев! Вот у него по раздевалке могло летать все подряд. Мы в прекрасных отношениях. Он же сейчас генеральный директор "Тамбова". В августе окорок мне прислал. Показать вам?
– Окорок с собой?
– Нет, фотография в телефоне. Глядите.
– Огромный-то какой.
– А вкусный – это не передать! Я с родителями поделился. Причем вручили мне окорок перед матчем "Зенит" – "Спартак". Сразу выложил фото в Инстаграм, приписал: "Совпадения случайные". Самое забавное – "Зенит" выиграл 5:1!
– Это у вас с динамовских времен такие отношения?
– Я же и в сборной у Ярцева играл. Вместе Уэльс проскочили. Помните, как Вадик Евсеев там в камеру орал?
– Еще бы.
– После сидим рядом в раздевалке. Титова на допинг-контроль повели, на котором он как раз и попался. Беру телефон, в нем куча поздравлений. Но через один спрашивают: "Зачем Евсеев всех послал?" Поворачиваюсь к Вадику: "Ты зачем послал-то?" – "Я никого не посылал…" – "Почитай!"
– Любопытно.
– Начинает вспоминать: "Да, что-то крикнул. Разве камера не местная была?" Он думал, это на Уэльс пойдет. А понеслось на всю Россию.
– Вы сами в раздевалке кричите?
– Как-то играли настолько ужасно, что меня просто трясло. Прихожу в раздевалку. Все затихли по углам – знают, что иногда могу вспылить. Да и видят состояние. Говорю: "Вот это мяч – он кожаный. Вот это ворота – 7-32 на 2-44. Фишка в том, что белый должен отдать белому и загнать этот мяч, кожаную сферу, между трех палок…" Они переглядываются, кто-то первый прыснул. Начали хохотать. Я тоже не удержался.
– Кажется, одна речь в перерыве от Тарханова вам должна была запомниться.
– Когда он пятнадцать минут шумел: "Вы огромные бабки получаете, а в ворота попасть не в состоянии"? Было такое. В принципе, все справедливо. Но для перерыва-то мог бы и другую тему найти. Уже на поле выходить, я голос подал: "Вы бы лучше объяснили, как отыгрываться. Может, что-то поменять?"
– Вас не поменял после этой реплики?
– Нет. Не помню, чем закончилось. У нас с Тархановым не всегда были добрые отношения.
– Надо думать. Если в каком-то интервью произнесли: "Для меня Тарханов умер".
– Это было давно. Сейчас я все пересмотрел, время вылечило. Мне пятый десяток!
– Все-таки "не умер"?
– Нет. За последнее время даже несколько раз созванивались, разговаривали про Бавина и Евсеева, которые к нему в "Урал" перешли. Вот лет пять назад я с Тархановым здороваться бы не стал.
– Вы описывали, как помирились с Денисовым. А как с Тархановым?
– В первом же раунде Кубка ФНЛ попали друг на друга. Перебросились парой слов. Потом он позвонил. Так негатив и ушел. А начался разлад когда-то с того, что Тарханов обвинил меня в сдаче матча…
– Многие тренеры того поколения, проиграв, немедленно начинают искать – кто продал.
– Раньше я этого не понимал. Теперь понял!
– Вот как?
– Рассказываю свою историю. С кем-то играем – центральные защитники привозят два гола за тайм. Разве что сами не забивают, валят и валят. Зырянов плюется в перерыве: "Бляха-муха сдают, что ли?!" В раздевалке говорю: "Ребята, если б я вас не знал – подумал бы, что продали матч!"
– О ком речь?
– Макс Карпов и Илья Зуев. Оба играли в "молодежке", честнейшие ребята. Продать не могли. Это сейчас так смотрелось, когда договорные матчи редкость! А в советские-то времена, по словам ветеранов, и сдавали, и расписывали очки часто. Вот поэтому было столько подозрений. Или другая история – тоже про Зырянова… Рассказывать?
– Про Зырянова мы готовы 101 историю услышать.
– Последний год моей работы в "Зените-2". Четверками играем турнир на маленькие ворота. Не хватает одного футболиста – я захожу в команду к Косте. Я вешу сто кило, Зырянов закончит не сегодня-завтра. 40-летний мужик. Так мы выигрываем шесть матчей из шести!
– Красавцы.
– Уходим, Зырянов доволен: "Ну мы в порядке!" – "Костя, неужели не понимаешь, что это плохо? Мы с тобой их ничему не научили. Если б нам Широкова дали в команду – вообще не забивали бы, а заводили мячи в ворота…"
ШИРОКОВ
– Между прочим, юный Широков вам мячи в ЦСКА подавал.
– Знаю!
– Неужели помните?
– Нет, Рома рассказывал. Вот матч с "Ференцварошем" на стадионе "Динамо", где он мячи подавал, помню отлично. 1994-й, Кубок Кубков. Это первая игра Семака за ЦСКА.
– Напомнил Роман и про ваш стык с судьей Захаровым.
– Какой памятливый… Захаров тогда был защитником. Играл против меня персонально. Раз по ногам, другой, третий. Я ору: "Задолбал уже!" Судья тоже видит, говорит ему: "Еще фол – будет желтая".
– И что?
– Минута проходит – Захаров катится мне в ноги. Я к судье: "Ты что обещал?" Тот достает карточку. Вот бывает, врезается в память ерундовый момент – и все, накрепко. Странно, что Широков-то помнит.
– Какой еще "ерундовый" гвоздем сидит?
– Эпизод в игре с "Москвой". Бью – мяч попадает в штангу, катится по ленточке, ухает в другую в штангу и вылетает. Разве мало было промахов? А этот до сих пор перед глазами!
– С Широковым вы друзья?
– Товарищи. Друзей много не бывает. Хотя Широков – настоящий!
– То есть?
– Просто подходит к нему это слово и все. Я далеко не всегда согласен с его высказываниями. Но он настоящий. Плюс роскошное чувство юмора.
– Кто ваш лучший друг в футболе?
– Хохлов. Крестный моего сына. Мы с 14 лет рядом. Знаю точно – если позвоню: "Дима, нужна помощь", завтра он будет в Питере.
– Назначение Хохлова в "Динамо" вряд ли стало для вас неожиданностью.
– Слухи, что могут убрать Калитвинцева, ходили давно. Тренер-то сильный, но команда сползала все ниже, ни очков, ни голов. В такой ситуации перемены неизбежны. Дай Бог, чтоб у Хохлова получилось! После победы над Хабаровском звонил ему, поздравлял. Сказал, что в календаре уже обвел кружочком 4 марта 2018-го.
– Почему?
– Будет суперматч "Уфа" – "Динамо". Семак против Хохлова! Обязательно полечу на игру, если время позволит. Лишь бы оба минимум до весны в своих клубах доработали.
– Хостинговая компания, которую открывали на паях с Хохловым, еще существует?
– Да. Доход стабильный. Все эти годы дела ведет наш партнер – "ботаник". Мы с Димой не вникаем.
– Хоть одна ссора между вами была?
– Да Хохлов настолько спокойный и добродушный, что поругаться с ним невозможно. Лишь на поле иногда собачились. Помню, он уже за "Локомотив" играл, я – за "Зенит". В каком-то матче раза три по ногам его так отоварил, что чуть красную не получил. Димка вскипел: "Радим, ты дурак?!" А после матча обнялись.
– Когда-то вы дружили с Дмитрием Ивановым, бывшим гендиректором "Динамо". Как рассорились с ним возле судейской – и год не разговаривали?
– Это 2009-й, "Зенит" победил, Иванов считал, что мы забили из офсайда… Вот с ним часто ругались, мирились. Конфликт мог вспыхнуть по любому поводу. Такой уж у нас характер. Раньше-то проблем не было. Например, пока я в "Крыльях" играл, Иванов полгода жил с девушкой в моей московской квартире.
– Сдавали?
– Нет. Просто оставил ему ключи: "Квартира в твоем распоряжении". А затем я перешел в "Зенит", он стал генеральным директором "Динамо". Из-за жесткого противостояния клубов случалось всякое.
ДИК
– Михаил Шац говорил нам: "Есть у меня майка, в которой Радимов стал чемпионом. Смотрю в ней самые важные матчи "Зенита". Вся в шампанском, засохшая, в желтых пятнах. Стыдно надевать, но не буду стирать никогда…" Почему именно Шацу вручили? Наверняка претендентов хватало.
– Мы давно дружим. Миша был на золотом матче, стоял возле нашего автобуса. Увидел его – и отдал. Я-то в Раменском не играл.
– Чемпионскую футболку из второго комплекта сохранили?
– Не-а. У меня с игровых времен ни одной майки не осталось. Однажды вообще невероятная история приключилась. Был у меня в классе товарищ – сумасшедший поклонник "Реала" и сборной Испании. Году в 1998-м проводили с ней товарищеский матч в Гранаде. После финального свистка камера показала, как меняюсь футболками с Морьентесом. Когда в Питер приехал, парень разыскал меня, бухнулся на колени: "Подари!" Лет пять назад его зарезали. Так родные на похоронах эту майку положили в гроб.
– Кому перепала футболка Видича, с которым поменялись после Суперкубка?
– Максу Батову. Тоже играл в "Зените-2", нынче в "Химках". Выпросил, дома на стенку повесил. То ли он с детства за "Манчестер Юнайтед" болеет, то ли Видич – любимый игрок. Я уже не помню, не придаю значения таким вещам. Поинтересуйтесь при случае у Батова. Если дорастет когда-нибудь до интервью с вами…
– При Адвокате атмосфера в "Зените" была демократичной. В Раменском вы снимали на камеру отъезд команды на стадион. Просили каждого игрока дать прогноз на матч. Тот же трюк провернули в финале Кубка УЕФА и в Суперкубке. Пересматривали?
– Нет. Кадры раритетные, а я даже не в курсе, где эти кассеты. Надо спросить у нашего бывшего видеооператора.
– Российский тренер подобные вольности не одобрил бы.
– Это точно. В Монако перед Суперкубком мы с Аршавиным еще номер выдали. Оба начинали матч в запасе. Все на разминку убежали, а мы в раздевалке открыли холодильник, набитый колой и фантой. Взяли по бутылочке, пошли в центральный круг. Стоим, пьем, камера выхватывает нас крупным планом. Аршавин усмехается: "Морозов сейчас растерзал бы…" Да и я, будь тренером, за такое убил бы. А Дику – все равно. Европейский подход: если в игре к тебе претензий нет, делай, что хочешь.
– Еще чем удивлял?
– Работая в "Зените", он безвылазно жил в "Кемпински". Куда и мы на карантин садились. Шутили: "Адвокат – единственный тренер в мире, к которому команда заезжает на сбор прямо домой".
– Самый большой лентяй, который прошел через "Зенит"?
– Марек Кинцл. За "Спарту" забивал в Лиге чемпионов. Но здесь быстро понял, что нет шансов выиграть конкуренцию у Аршавина с Кержаковым, и скис. Полгода валял дурака, пока не отправили в аренду. Другой чех, Лукаш Гартиг, – полная противоположность. На тренировках носился как угорелый. Хоть на лыжах, которые в межсезонье практиковал Петржела, хоть обычный кросс – угнаться нереально. Но едва выходили на футбольное поле, у парня начинались проблемы.
– Фатих Текке – не лентяй?
– Нет! Он из категории футболистов, которые выглядят блестяще, если им доверяют. На скамейке сразу угасают. Домингес такой же. В "Рубине" считался лидером, а здесь оказался в тени Аршавина. Тот был круче всех, объективно. Если Домингес просто обижался, что не играет регулярно, то Текке еще пост в Рамадан соблюдал. Откуда силы, когда целый день ни ешь, ни пьешь?
– Настолько набожный?
– Да. Попросил клуб снять квартиру с видом на мечеть.
ТРАДИЦИЯ
– За "Зенит" многие артисты болеют. Самые памятные встречи?
– С Кириллом Лавровым, например. Был у него в БДТ юбилейный вечер. Пригласил и нас с Татьяной. А у меня матч Кубка УЕФА. Приехали в театр, когда официальная часть завершилась. В кабинете Кирилла Юрьевича собрались известные актеры, режиссеры, в том числе из Москвы. Так он бросил всех, подсел ко мне, начал про игру расспрашивать. Ох, как же неловко я себя чувствовал! А Лаврову была интересна каждая деталь, он же матчей "Зенита" старался не пропускать. Мы с Таней и в больнице его навещали незадолго до смерти. Кирилл Юрьевич страшно похудел, видно было – угасает. Но первый вопрос: "Влад, как там "Зенит"? Что новенького?"
– Когда последний раз были в театре?
– Давно. Татьяна – не любитель. Считает, что это слишком фальшиво, искусственно. Предпочитаем кино.
– Вам приходилось играть через боль, с высокой температурой. А у Татьяны такие концерты были?
– Конечно. Таня очень обязательная. Вот если голос сел – никаких концертов, берет паузу. Тогда дома общаемся записками. Либо жестами. Меня-то не смущает. А сын бурчит: "Мама, ну невозможно! Скорее бы ты уж выздоровела…"
– Какая книжка, которая особенно зацепила за последнее время?
– Биография Гвардьолы. Читал на испанском. Впечатлил эпизод про легендарного ватерполиста Мануэле Эстиарте. Он из Барселоны, дружит с Пепом много лет. Четыре Олимпиады подряд был номер один в списке бомбардиров, но никак не мог завоевать золото. На пятой, в Атланте, стал лучшим ассистентом турнира – и привел сборную к чемпионству. Гвардьола сказал: "Вот видишь, что происходит, когда великий игрок подчиняет себя интересам команды. В любом виде спорта так".
– Читали без словаря?
– Да. Язык не забыл, да и в "Зените-2" было с кем практиковаться – четыре года в штаб входил испанец Дани Бехарано, тренер по физподготовке. Он книжку и привез.
– Вы описывали в интервью, как в "Барселоне" перед телекамерами Кройф принес на линию штрафной пять мячей. Били на спор со Стоичковым в перекладину. Кройф выиграл 4:2. Сколько раз попали бы вы?
– Не знаю. У меня не такой поставленный удар, как у Саши Гришина. Вот он бы положил пять из пяти. А в нынешнее время… Да любой тренер вратарей. Когда ежедневно лупишь по воротам по триста-четыреста раз, на заказ можно исполнить что угодно.
Позже "Барселону" тренировал Бобби Робсон, помогал ему Моуринью. Братья Оскар и Рохер Гарсия, которые там играли, рассказывали мне: "На установках Робсон твердил одно, Моуринью переводил совершенно другое. Об этом никто не догадывался, кроме нас. Потому что в команде только мы знали английский". А еще помню, когда приехал в Испанию, сразу предупредили, что самый грубый защитник в лиге – Маурисио Покеттино.
– Вы никогда не считали ошибкой отъезд в "Сарагосу"?
– Ну что вы! Наоборот! Пусть не стал Карпиным или Мостовым, но памятных матчей хватало. В "Зените-2" молодежи втолковывал: "Когда минимум четыре раза в год играешь против "Реала" с "Барселоной", это стоит того, чтоб рискнуть и уехать". Единственное, о чем жалею, – сначала надо было выбрать чемпионат полегче. Голландский или бельгийский. Там бы понял, что такое профессиональный футбол, и в "Сарагосу" приехал бы более подготовленным.
– После Испании была Болгария. Где вы едва с футболом не закончили.
– И об этом ребятам говорил: "Все гладко не бывает. Через трудности тоже надо пройти. "Сарагоса", Ла Лига, хороший контракт. А потом жизнь начинает бить по голове. Развод с женой, вместо "Сарагосы" – "Левски". Что-то во мне тогда надломилось. Но вырулил!"
– Что за традицию вы ввели в "Сарагосе"?
– Вы про 9-е мая? В этот день всегда приезжал на тренировку в пиджаке, галстуке. Накрывал поляну в раздевалке – бутербродики, лимонад…
– …Вино.
– Ну, здрасьте! Какое вино перед тренировкой? Это над вратарем Отто Конрадом, австрийцем немецкого происхождения, подшутил. 9-го мая бутылку русской водки преподнес.
– Обрадовался?
– Не уверен. Фыркнул что-то по-немецки и ушел. Но бутылку забрал. Аргентинцы Кили Гонсалес и Густаво Лопес заинтересовались. Когда в ресторане на командном ужине принесли по рюмочке ликера, я рассмеялся: "Что вы всё про водку расспрашиваете? Возьмите, попробуйте".
– А они?
– Заказали. Стопка, вторая, третья… После четвертой Кили Гонсалес сполз под стол. Наутро пришел на тренировку с таким помятым лицом, будто спал на кирпичах. Простонал: "Русский, как вы это пьете?!"
СЮРПРИЗ
– В ноябре вам стукнет 42. Самый грустный день рождения?
– 2005-й. 30 лет исполнилось в Турции, где "Зенит" готовился к матчу с "Бешикташем". Ребята поздравили, после ужина принесли торт. Я задул свечи и подумал о том, как все скоротечно, уже не за горами конец карьеры. Вы не представляете, какая тоска охватила. А наутро Петржела добил.
– Каким образом?
– На тренировке отправил меня в команду к Горшкову, Спиваку и Хагену. Произнес с усмешкой: "Здесь ветераны. Те, кому за тридцать…" И я окончательно поник. Зато в прошлом году день рождения удался.
– Где отмечали?
– В ресторанчике. Были Зырянов, Вова Бесчастных, из Москвы Хохлов с Васей Уткиным подъехали. Пригласил и гандболистку Аню Вяхиреву, олимпийскую чемпионку Рио. Но она то ли со сборной, то ли с "Ростовом-Дон" улетела на игру с Норвегию. Праздник катился к финалу, когда в зал вошли двое полицейских. Повязали троих мужиков, которые тихо-мирно сидели за соседним столиком. Заломали руки, нацепили наручники. Все обалдели. Хохлов с Бесчастных вскочили, еще секунда – и кинулись бы на помощь. Как вдруг…
– Боже. Что?
– Полицейские вместе с задержанными, выстроившись за моей спиной, затянули хорошо поставленным голосом: "Капитан, капитан, улыбнитесь…" Откуда-то из-под земли появился торт с огромным рыжим раком из крема. Шепнули: "От Ани Вяхиревой".
– Сюрприз так сюрприз.
– Сразу ей набрал: "Аня, спасибо. Хоть ты и дуреха. Конец вечера, гости разгоряченные. Кто-то за мужиков мог вписаться, "ментам" твоим накостылять" – "Ой, я об этом не подумала".
– Давно дружите?
– С Олимпиады-2016. Гандбол очень люблю. Трансляции из Рио начинались то в два, то в три часа ночи по московскому времени. Когда играла наша сборная, ставил будильник, просыпался – и залипал у экрана.
– Героический вы человек.
– Мне не привыкать. Когда-то на сборах с Аршавиным и Быстровым так же ночами смотрели биатлон, болели за наших. После драматичной победы гандболисток а полуфинале над Норвегией я написал пост в Инстаграме, Аня ответила. Завязалось общение. Поначалу виртуальное, затем в Химках встретились. Мы там с "Зенитом-2" играли, она из Новогорска подъехала – рядом же. Подарила мне майку сборной России с автографами девчонок.
– У вас здорово получалось на "Матч-ТВ". Будет ли продолжение?
– Здорово? Да бросьте… Когда время позволяет – выступаю в роли эксперта, что-то комментирую. Но на постоянной основе работу на телевидении для себя не рассматриваю. Точно не мое. А заниматься нужно тем, что тебе действительно интересно.
Допустим, не понимаю, когда тренеры и игроки говорят: "Мы проявили характер, бились, боролись…" Так футбол подразумевает все это. Смысл о банальностях толковать? Но в первую очередь играть надо, а бороться – уже потом! То же самое в журналистике.
– Вы о чем?
– Вспоминаю, как в первом туре на "Петровском" встречались "Тосно" и "Уфа". После матча спускаюсь под трибуны, жду Семака. Рядом толпа молоденьких корреспондентов. Задают футболистам унылые вопросы, получают такие же ответы: "Мы выложились на сто пятьдесят процентов…" Когда интервью закончилось, я не сдержался: "Ну что за хрень спрашиваете?! Неужели нет более интересных тем? Вы же видели, что у игроков "Тосно" на белых майках и трусах зеленые разводы?" – "Да" – "Это любопытно?" – "Да" – "Так спросите!"
– Что за разводы?
– Перед матчем выкрасили поле из пульверизатора. Хоть июль был, а трава пожухла. Вот и решили подкорректировать ради телевизионной картинки. Но краска просохнуть не успела. При падении на белой форме оставались следы.
– На "Петровском" траву красили?! В лучших армейских традициях.
– Что вас удивляет? Такое и раньше случалось на российских стадионах. Исключительно в интересах телевидения.
– Поработать главным тренером в премьер-лиге – это мечта? Или ближайшая цель?
– Я реалист. Учитывая нынешний простой и не самый удачный отрезок в "Зените-2", мне сложно рассчитывать на предложения из премьер-лиги. Больше скажу – думаю, я уже никогда не буду тренером.
– Но почему?!
– Не дано – значит, не дано.
– Стоп. С чего вы взяли, что вам "не дано"?
– Я же не справился. Не решил поставленных задач. В общем-то правильно меня убрали из "Зенита-2" и поставили другого человека.
– "Не справился" и "не дано" – разные вещи.
– Возможно, я чересчур самокритичен. Ребята, поймите, я не заигрываю с вами. Говорю, как есть. Честно, тренером себя больше не вижу.
– Может, не стоит зарекаться? Нам кажется, еще минимум один шанс вы заслужили.
– В данный момент мне этого совершенно не хочется.
– Но допускаете, что однажды все изменится?
– Пока – не допускаю! Да, были локальные успехи, где-то дома стоит приз лучшему тренеру месяца ФНЛ… Но сейчас все это отошло на второй план. За последнее время было слишком много потрясений и потерь, которые принял близко к сердцу. Когда видишь, что люди уходят в расцвете сил, начинаешь понимать, что надо дорожить каждым днем. В жизни есть вещи поважнее футбола.
Юрий ГОЛЫШАК,
Александр КРУЖКОВ
Санкт-Петербург – Москва
