Валерий Луничкин: от ассистента Гомельского до корейского полковника
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Ему 71, и заслуг хватает. В мужской сборной работал с Кондрашиным и Гомельским. В женской помогал Капранову и Грудину. Был председателем тренерского совета РФБ. Профессор. Мы так и прозвали его между собой - Профессор.
Но под водой у этого айсберга что-то невероятное. Моментами мы переглядывались с сомнением - и Луничкин той же секундой усмехался. Доставал в подтверждение экзотический орден или фотографию. Из Северной Кореи вернулся с высшей наградой для иностранных граждан - орденом Дружбы. За плечами еще работа в Ираке, Иордании, Палестине, Непале.
Его жизнь напоминает сказку, которая рвется на волю. В газеты и книжки. Такие истории тяжело держать в себе.
Только давно уж никто Профессора не расспрашивал.
"СТАРУШКИ"
- К РФБ сейчас отношение имеете?
- Никакого. Претензий нет, руководство федерации поменялось. Напрашиваться я не стал. Не так давно закончился контракт с министерством спорта, где был старшим тренером Центра подготовки сборных. Теперь езжу с семинарами по городам, работаю с командой Московского технологического университета связи.
- А ведь в свое время едва не возглавили женскую сборную России.
- Да, стоял вопрос - меня назначать или Грудина. Но самарский олигарх Ищук (хозяин команды ВБМ-СГАУ, которую параллельно со сборной тренировал Грудин. - Прим. "СЭ") просто придавил Чернова деньгами.
- Чего ждать от сборной на Олимпиаде в Лондоне?
- Я неплохо отношусь к Соколовскому, но в него не верю. После ухода Капранова у девочек спад. Они так устроены - сами вкалывать не будут. Беда в том, что сегодня в тренерском штабе сборной нет волевого человека. Нет волка, который цапнул бы. В паре Капранова с Луничкиным он был волчок, а я - добрый. Потом я оказался драконом, а добрым - Грудин. Теперь же интеллигентный методист Соколовский, и рядом - никого.
- Капранов роль "доброго" не вытягивал?
- Он по натуре не мог быть таким. Человек хороший - но считает, что он великий мужской тренер, а Гомельский его "сожрал". Поэтому-то и пришлось работать с девочками. Его не радовало ничего - хоть именно Капранов с нуля создал женскую команду. И как ему быть добрым? Знаете, с чего у Капранова начиналось утро?
- С чего?
- Материл первого, кто попадался на глаза. Так я решил специально его искать по утрам - чтобы на меня спускал полкана. Мы даже дружили. Как ни странно.
- Грудин, значит, другой?
- Я был категорически против того его назначения. Он по волевым качествам не- способен прижать девчонок. У нас резко упал темп тренировочного процесса. Понемножку старушки начали руководить.
- "Старушки" - это кто?
- Степанова, Корстин. Раньше на моих тренировках они оборачивались к Капранову - тот грозил им кулаком. А когда оборачивались к Грудину, тот сразу подбегал: "Валера, потише…" Но была у Грудина мечта - обыграть американок. Разработали стратегию. Подумали: быстрее их никогда не побежим, выше никогда не прыгнем. Что можем? Предложить жесткую игру. Погасить их скорость. Два года учили девчонок в боксерском зале выставлять локотки.
- Помогло?
- В 2006-м в полуфинале чемпионата мира грохнули американок. Пару раз воткнули локтями - и всё, они поплыли. По ходу матча мы вели 20 очков! Жалко, в финале проиграли Австралии.
- С кем из баскетболисток вам было трудно найти контакт?
- С Карповой и Степановой. Боялись повышенных нагрузок, не воспринимали мои упражнения. Да и стервы они по характеру.
- А кто удивлял добротой?
- Соколовская. Корстин где-то посередине. Умная, доброжелательная, но всегда четко гнет свою политику. Про таких говорят: в тихом омуте черти водятся.
- Баскетболистки умеют нарушать режим не хуже, чем мужчины?
- Конечно. На банкетах девчата ведут себя прилично, зато втихаря могут оторваться. До сих пор с ужасом вспоминаю возвращение из Афин в 2004-м, после Олимпиады.
"ИНДЕЕЦ"
- Сергей Белов написал в своей книге об Александре Гомельском: "Он считал, что конфликт в команде только на пользу. Стравливал постоянно опытных и молодых, сборников и несборников…" В самом деле?
- Да, Гомельский первым из наших тренеров сообразил, что иногда команде необходим искусственный конфликт. Говорит, допустим, Ивану Едешко: "Сегодня ты полное фуфло. Даже Еремин об этом сказал". После Стасу шепнет: "Да, не тянешь уже. Нужно Ваньку вместо тебя ставить…" И действительно работало! Ребята заводились с пол-оборота. Но в женской команде подобные вещи не проходят. Там и без того сложностей хватает. А Гомельский, кстати, первым стал применять еще и метод внушения.
- Это как?
- Заканчивал тренировки расслабляющим гипнозом. Все игроки ложились, закрывали глаза и тянули за ним хором, как мантру: "Мы - великие баскетболисты! Гомельский - великий тренер! Вместе мы непобедимы…" Ну и в таком духе. Вдруг как-то слышу: "А ты, хрен собачий, почему там?!"
- Кому это он?
- Мне. Заметил, что в углу штангу тягаю. Гипноз прервал, расшумелся. Я штангу бросил и поскорее к ребятам. Лежу, глаза прикрыты, и повторяю все, что говорит Гомельский.
- Дома у него бывали?
- Нередко. Придешь к нему, кивает на полку: "Вон коньяки - выбирай любой. Сейчас яичницу приготовлю". Вообще Гомельский - человек чести. Если обещал что-то - слово держал. Решал любые проблемы. Когда мне дали квартиру без телефона, рассказал об этом Папе. Так уже на следующий день у меня стоял аппарат!
- Но работать с Гомельским было нелегко?
- Да вот пример. Сбор в Новогорске. Гомельский ночует дома. В 8.00 вывожу без него команду на тренировку. Мышкин говорит: "Георгич, не надо. Влетит". И что вы думаете? Подъезжает Папа на "Волге": "Ты уже главный? Меня не ждешь, сам тренировку проводишь?" На следующее утро история повторяется. Гомельский опаздывает, я думаю - ну нет, буду сидеть, ждать. Появляется он - и в крик: "Что за дурень? Зачем тебя держу?"
- До этого в сборной вы помогали Кондрашину. Его гнев на себе хоть раз испытали?
- Был эпизод на сборе в Сухуми. Кондрашин мучился язвой и держал в бутылке разбавленное мумие. Жутко дорогая вещь в те времена. Вечером мы пожарили шашлык, открыли вино. В 6 утра Кондрашин по обыкновению был на ногах и пошел к морю. Взял с собой второго тренера Серегу Башкина и доктора Виталика Карчевского. А я просыпаюсь, голова раскалывается, думаю - хорошо бы здоровье поправить. Номер Кондрашина напротив, не заперто. Захожу, вижу початую бутылку коньяка. Залпом выпиваю - и спать. В таком состоянии был, что даже не почувствовал - не коньяк это вовсе, а мумие.
- Ужас.
- Спустя полчаса раздается страшный вой. Кондрашин в ярости швыряет мою сумку в коридор, выгоняет со сбора. Спасло, что Башкин был моим аспирантом. Кое-как успокоил Кондрашина, к обеду тот оттаял.
Вот еще со сборов хохму вспомнил. В Друскининкае Толя Блик закадрил девицу. Прыгнул с третьего этажа в сугроб - и к ней. На снегу остался след от задницы. Утром построение. Кондрашин под окном след увидал и командует: "А ну-ка сюда. Садись по очереди". И Блика моментально раскусил… Знаете, у каждого тренера есть суперидея. Лишь у Кондрашина не было. Он "индеец".
- ???
- Необразованный мужик. Окончил техникум, и всё. Но мог понюхать - и понять, кого выпускать. Такого я больше не встречал. Кондрашин только на этом выигрывал! Остальные побеждают за счет суперидеи. Веры в свою систему подготовки. К примеру, Гомельский на Олимпиаде-80 сделал ставку на высокорослых игроков. В сборной было пять великанов по 2,12. Но результат оказался неважный - бронза. И тогда Гомельский пересмотрел собственную концепцию.
Умение менять системы подготовки мне потом за границей пригодилось. Шесть лет отбарабанил в разных странах. Больших денег не платили. Но если выиграешь Арабские игры - получишь двадцать тысяч долларов. В КНДР за победу на молодежном первенстве Азии давали 40 "штук". Стимул!
ДЕД СМОРЧОК
- Тренировать женскую сборную Северной Кореи - в этом есть что-то героическое…
- 1998 год. Посмотрели корейцы три дня на мою работу и говорят: "Мы тебе, гражданскому, не можем платить нормальные деньги. Записывайся в нашу армию". В посольстве к такому варианту отнеслись без восторга, доложили контрразведчику. Тот обрадовался: "Да это ж клад для нас!" И через сутки пришло разрешение, чтоб я служил в корейской армии.
- В каком звании? Генерал-фельдмаршал?
- Старший полковник. С пунктом в контракте: "На любое общественное мероприятие имею право взять представителя посольства". Иначе никак. Корейцы догадывались, что буду таскать за собой контрразведчика - но не обращали внимания.
- Интересного много было?
- Предложили мне национальную команду - я отказался: "Это отработанный материал. Дайте 17-летних, за полтора года сделаю их чемпионками Азии". Сам отобрал двадцать девочек, посадил на трехразовые тренировки. Выиграл молодежное первенство - пригласил Ким Чен Ир. Подарил команде шикарную базу за городом. За мной личного повара закрепили, парикмахера…
- Зачем? Вы же лысый.
- Я подумал - издеваются. С юмором у корейцев вообще порядок. В команде меня называли "Харабуди". Долго считал, что переводится как уважаемый или любимый. А потом выяснилось, что это - Дед Сморчок!
- Смешно.
- Зато девчонкам вскоре стало не до смеха. Приехал к нам на игру "Уралмаш". Чувствую - мои боятся. Попросил у начальника физподготовки армии самолет, заставил их с парашютом прыгать. И сам сиганул первый. У меня-то опыт был, а они визжали. Следом с американским колледжем играть - снова испугались. Я устроил им турнир по боксу. А кореянки - злые, как собаки. Наутро у всех опухшие лица. Воспитывал девчонок жестко. Голос повышал. Это и сгубило.
- Как?
- Однажды во время матча очень уж кричал - даже зрители возмутились: "Оскорбляя девочек, ты оскорбляешь Корею!" Посадили меня под домашний арест. Военный прокурор начал дело шить, светило пять лет тюрьмы. Спас меня тот контрразведчик. Ночью появился в окне третьего этажа на веревке: "Пошли!" Вытащил на ней. Переправил через границу - и в Китай. Два дня там торчали, затем дал бумагу: "Пиши на имя маршала КНДР, что ты, офицер, защищал честь корейской армии. Потому что подсуживали…"
- Вернулись в Пхеньян?
- Да. Так мне корейцы медаль вручили. А после - орден Дружбы. Чистое серебро.
- Да ладно.
- Вот он, смотрите. А вот на фотографии мое награждение. Слева переводчица, а рядом любовница, официально приставленная корейским КГБ. Девушка-лейтенант. Отработал там год, на неделю улетел в Москву. Возвращаюсь - и ее приводят: "Был у нас кубинский тренер, так не выдержал, расторг контракт. Переживал, что не с кем сексом заниматься..."
- Вы к тому моменту развелись?
- Да. У меня было три жены. Одна фигуристка - она зимой на сборах, я летом. Расстались. Вторая - манекенщица из Латвии. Тоже не сложилось. Еще цыганка была. Из знаменитого рода Деметров. Когда в 60-е подрабатывал в малаховском институте физкультуры, встретил там профессора Деметра. Жил я в общежитии, а он пригласил домой, на столе огромная индюшка, песни, гитара. Вернулся в общагу, думаю: что здесь делаю?! Профессор не прочь был меня на дочке женить - я уже защищался. По тем временам 25-летний кандидат наук - выгодная партия. На свадьбе и медведь был, и пляски, и старая цыганка нагадала кучу детей.
- Долго прожили?
- Недели через две понял - куда-то не туда меня занесло. Беспрерывно табор перед глазами, незнакомые люди, с женой поговорить не о чем. Хоть она исполнила мечту всех цыган - спела Кармен в Большом театре. Честно цыганам объяснил, почему ухожу, - так едва не прирезали. Я досрочно заканчивал аспирантуру - планировалось, что дадут лабораторию в Москве. Но у Деметра такие были связи, что о столице пришлось забыть. Сослали в Омск. А вот фотография Ульяны Семеновой. Я ведь и на ней чуть не женился!
- Вот это поворот!
- Лидия Алексеева позвала в 1978-м помощником в женскую сборную. Год во мне души не чаяла - а на второй девки начали поддушивать: "Не то! Не так!" Тут поездка в Японию. За Семеновой ухаживает парень из сумо. На своем грузовичке привез ей полный кузов роз. Предложил остаться - но она член ЦК комсомола, кто ее отпустит? Заходит Ульяна ко мне: "Георгич, ну их к черту. Ничего не разрешают. Давай поженимся? Полкоманды точно пойдет за мной, ты будешь главным тренером, выиграем Олимпиаду".
- А вы?
- Оторопел. Говорю: "Уля, это невозможно". Днем-то ладно - но муж с женой еще и ночью должны быть вместе… Семенова обиделась. Я, кстати, горжусь, что ни с одной девушкой из своей команды не переспал.
- Опасались, что на шею сядут?
- Нет, просто считаю, что это несовместимо. Здесь мы с Равилем Черементьевым мыслим одинаково. Про других коллег не скажу - не знаю их так близко. А из женской сборной СССР я ушел после московской Олимпиады. Правда, Алексеева мне "заслуженного тренера" не дала. Получил за Сеул.
КОЛОНИЯ
- Будет у вас четвертая жена?
- Не исключаю. Жизнь столько раз удивляла! Я ведь и родился-то на специальной барже. Это был плавучий роддом на Дону. Кто-то защищал диссертацию на тему "Анестезия родов при помощи качки". Пытался доказать, что если качает - они проходят безболезненно. Я вылезать не хотел, так акушерка потянула за ухо. В этот момент баржа повернула - и одно ухо мне расплющили.
- Прекрасное начало.
- А как мама с папой познакомились? Это фантастика! Папа был мелкий вор. В приличную банду не брали, голодал - и однажды заснул в какой-то шаланде. Течением прибило к Ростову. Сам мне рассказывал: "Гляжу - идет сумочка. Обрезал на ходу, заглянул - пусто. А девушка-то хорошенькая…"
- И что?
- Исцарапал себе лицо, шмыгнул в подворотню - и выскочил с криком: "Мадам, у вас украли сумочку!" Мать купилась. Привела его домой, отмыла, взяла к себе в комсомольскую бригаду. Вместе окончили институт - и папа ушел на финскую войну. Потом боролся с лесными братьями, дорос до министра пищевой промышленности Литвы. А когда Хрущева поперли, отца сослали в Туапсе. Возглавил комитет борьбы с ношением шорт.
- Больше сумочками не промышлял?
- Нет. Мне показал разок, как карманники тренируются. Нашивают колокольчики на карман - залезть надо так, чтоб не звякнули. У него и в возрасте руки все помнили. Вот как бывает - родители в расширенном составе ЦК, а сын даже комсомольцем никогда не был.
- В КПСС вам вступить предлагали?
- Как меня в партию принимать, если то в "Метрополе" подерусь, то в "Лире"?
- Ого. Про "Метрополь" подробнее.
- Какой-то грузин приставал к моей девушке. Я до этого ей плюшевого медведя подарил. Вырвал его - и грузина по морде отхлестал. Он в бассейн упал. Ясное дело, кипеш. Мне один начальник говорит: "Не знаешь, кого бить?" Грузин оказался блатным. Затем я поучаствовал в легендарной драке боксера Агеева. Слышали?
- Конечно. Агеев вас бил?
- Ну что вы! На Пушкинской, где нынче "Макдоналдс", прежде было кафе "Лира". Мы все там пропадали. Вите можно было и не помогать - он сам кому угодно тумаков раздал бы. Но я оставаться в стороне не пожелал.
- Милиция повязала?
- Не догнали, укрылся в переулках. Заскочил во двор - а тот глухой. Хлоп - в помойный ящик. Закрылся. Мент прибегает, встал около ящика. Смотрит на забор: "Наверное, Брумель был". И пошел.
- Для Агеева драка закончилась печально.
- Его вывели из состава сборной СССР. Сняли "заслуженного". А с меня и снимать было нечего. Потом с Виталькой Карчевским девчонку трясли возле Большого театра.
- Боже. Зачем?
- Дураки были. Решили раздеть ее своеобразно. За ноги взяли и трясли. Хотели, чтобы бюстгальтер с нее слетел. Да она сама была не против. Но тут милиция - и всё.
- Странно, что при такой биографии вы тюрьму не попробовали.
- Попробовал. Дурацкая история. В Омске при институте физкультуры была баскетбольная команда, с которой я работал. Как-то в перерыве матча вызвали к декану. А оттуда человек в сером пальто отвел в КГБ. Посадили в одиночку. Я ничего не понимал. Оказалось, в столовой кто-то изготовил поддельные талоны. Судить меня не судили - но так просто из КГБ тоже не отпускают. Отправили в колонию-поселение.
- Далеко?
- Якутия, поселок Нижний Бестях. Рядом зона. Жил в домике с четырьмя мужиками, один из которых - бывший дантист, одессит. Посадили за то, что вставлял медные зубы под видом золотых. Восемь месяцев на делянке мы валили лес. А потом вызывают и говорят: "Нашли парня из вашей команды, который подделывал талоны. Вы свободны. Извините".
- Что в колонии было самым тяжелым?
- Холод. Ребята, минус 55 - это нечто. Помню, поехали с товарищем на тракторе "Беларусь", и он заглох посередь Лены. Кругом ни души. Мороз за 50. И видим собачью упряжку. "Собаки Ильяса, - вздохнул товарищ. - Этот не остановится…"
- Почему?
- Якут Ильяс - прораб, с которым я давно был на ножах. Наряды нам не подписывал. Меня он с удовольствием застрелил бы - но бросить замерзать не мог. Там это закон. Притормозил, молча посадил в сани и довез до дома.
ЗАКОНЫ ШАРИАТА
- А в Иране в 1991-м вас за что в яму упекли?
- За шорты. Еще в аэропорту Тегерана наткнулся на плакат: "Ты в стране ислама. Уважай ее законы". Написано на многих языках, включая русский. Но я значения не придал. В гостинице кинул чемоданы, переоделся в шорты и вышел на улицу. Метров через тридцать подскочили ко мне два бородатых мальчика, схватили за руки - и к мулле. Тот на бойком английском объяснил, что я нарушил законы шариата и теперь три дня должен провести в яме. Без воды и пищи. Но это не главное.
- А что главное?
- Яма в центре города. Каждый правоверный мусульманин, проходя мимо, обязан был в нее помочиться. А женщина - швырнуть камень. Если этого не сделают, их самих могли в яму засадить.
- И сколько раз на вас пытались помочиться?
- Много. Яма немаленькая - восемь на восемь. Так что носился по ней будь здоров, уворачиваясь от струи.
- Вы там один были?
- Нет, с англичанином, который сидел уже два дня. За то, что серьга в ухе и под хиппи подстрижен. К вечеру меня вытащили. Олимпийский чемпион по классической борьбе Николай Балбошин в Иране давно работал. Узнав о моей беде, помчался к начальнику иранского политуправления, тоже борцу, - и добился освобождения. Выручил Балбошин и когда из Ирана возвращались.
- Как?
- Контракт у Коли закончился, он сказал: "Всё, устал. Хочу домой. У меня самогон на даче припасен…" Алкоголь в Иране под запретом, за полгода выпить удалось всего разок. Кроме нас там были еще два русских тренера. Мы перевязали шарфами лица - дескать, зубы болят. И поехали по аптекам. Каждому отпустили по 50 граммов медицинского спирта. Дома эти двести перелили в бутылку, разбавили водой - нормально посидели.
А у меня с иранской федерацией не складывалось, и решил вместе с Балбошиным в Москву лететь. Говорю ему: "Ты везешь наличными 25 тысяч долларов, я - 18. Что будем делать в Шереметьеве?" - "Декларировать" - "Ты же понимаешь, что бандиты сразу прознают о деньгах. И далеко от аэропорта не уедем" - "Я все устрою".
- Что придумал?
- Когда на московской таможне в какой-то тазик Балбошин высыпал 25 тысяч долларов, все обомлели. Мне задают вопрос: "У вас сколько?" - "Чуть меньше" - "Ладно, не вытаскивайте". Документы у нас были в порядке, заработали всё официально. Но это ж 1992 год, сами знаете, какой беспредел был в России. Убивали на каждом шагу. И Коля попросил о помощи Отари Квантришвили, с которым дружил. Тот с четырьмя крепкими ребятами ждал нас прямо около таможни. Сопроводили до машин. Так по дороге все равно без приключений не обошлось.
- В смысле?
- Два автомобиля под видом такси с разных сторон начали перегораживать путь первой машине, в которой находились Квантришвили, Балбошин и два охранника. Я с остальными был во второй. А потом как в кино. Охранники вытащили автоматы, дали очередь - и по газам. Неподалеку от Речного вокзала Квантришвили вышел из машины, направился ко мне: "Я с Колей домой. А тебя мои ребята проводят до квартиры. Оттуда ни ногой! Утром они за тобой заедут, отвезут в банк, и спокойно положишь деньги".
В ГОСТЯХ У АРАФАТА
- До Ирана вы трудились в Ираке. Саддама Хусейна видели?
- Нет. Но познакомился с его сыном Удеем, председателем Олимпийского комитета Ирака. Он теннис любил. Как-то не явился его спарринг-партнер. А у нашей команды тренировка завершилась. Подходит начальник охраны: "Вы в теннис играете?" - "Да". И вот в течение нескольких месяцев мы встречались с Удеем на корте. Писали про него бог знает что, но на меня он произвел приятное впечатление. Интеллигентный, порядочный парень.
В Ираке работали 18 тренеров из Союза, в том числе Модя Паулаускас. Помню, пригласил Удей всю нашу компанию в рыбный ресторан. Разлили по рюмкам араку. Иракцы тоже пили - они, в отличие от тех же иранцев, не слишком ортодоксальные мусульмане. А Паулаускас рюмку отодвинул. Думаю, молодец какой. Принесли рыбу. Готовят ее на костре, до конца она не прожаривается. Модя пожевал кусочек - и вдруг вскочил, убежал в кусты. Вернулся бледный.
- Живот скрутило?
- Да. Оказывается, иракцы араку специально выпивают, чтоб эта полусырая рыба нормально шла. А Модя два дня мучился и проклинал собственную трезвость. Вскоре началась война с Кувейтом. Но с голоду мы не умирали. Удей распорядился, чтобы каждый день к нашему дому приезжал джип с продуктами. Багдад еще не бомбили, поэтому на родину я не рвался. Хотя многие наши разъехались. А потом прилетел Примаков и пригрозил лишить советского гражданства, если останусь. "Завтра отбывает последний самолет с нашими нефтяниками. Уже из Омана - отсюда лететь опасно". Перевезли нас в Оман на машине и - домой.
- Куда вас только судьба не забрасывала. Самая отвратительная точка на земном шаре, где побывали?
- Вьетнам. С ним ничто не сравнится.
- Разве вы там тренировали?
- Нет, ребята, я во Вьетнаме на войне был. В 1966 году. Джунгли, газы. Оттуда все лысыми возвращались. Американцы, чтоб зелень уничтожить, сыпали порошок. Голову ничем не укроешь. Советский Союз поставлял во Вьетнам зенитные комплексы - и впервые сбили бомбардировщик "Б-52". Прежде не получалось, они высоко летали. Американцам хотелось захватить ракетные установки в джунглях - посмотреть, что это такое. А наши десантники должны были лечь костьми, атаки отбить. Я командовал взводом выпускников института физкультуры. Вызывает контрразведчик: так и так, по дороге движется моторизированная колонна американцев. Надо задержать. "Почему именно мы?" - "Лишь вы можете туда добежать с боеприпасами за 45 минут". Нам самим было интересно - до этого лишь по мышам стреляли. Думаем - какие они, американцы?
- И какие оказались?
- Не трусливые. Нас было семеро. Двое погибли. Одного застрелили, другой в джунглях затерялся. Наверное, его кто-то сожрал.
- Еще близко со смертью сталкивались?
- Там же. Выглядывает рожа. А как определишь - "красный" это вьетнамец или "белый"? Прежде мы сразу палили, но с какого-то момента запретили. Пока я слова по-вьетнамски складывал, он ка-а-к пульнет! Очередь дал из коротенького "Узи" - и в джунгли!
- А вы?
- Полез в чащу, догнал и убил. Тоже очередью. Страха не было. Минуту спустя дошло: "Господи, отвел…"
- А что любопытного было с вами в Иордании?
- После победы сборной на Арабских играх король Хусейн предложил стать воспитателем его детей.
- Чему учили?
- Подводному плаванию, с парашютом прыгать. Меня там называли "устас Валери". То есть "учитель Валерий". С нынешним королем Иордании, Абдаллой Вторым, посетил Мекку. Посмотрите фотографию - вот я, вот он. Королевская семья добиралась туда на верблюдах три дня. Я поехал с ними, с непривычки всю задницу себе на этом верблюде стер!
- Сочувствуем.
- Да это мелочь на фоне того, что позже испытал. Израильтянин в мечети расстрелял верующих. И палестинцы, которых в Иордании много, устроили европейцам резню. Идешь по улице, а тебе какой-нибудь мальчик втыкает нож под ребро. Вот и я так попал. Счастье, что ножик прошел по касательной. Но в больнице лежал, перенес операцию. А потом иорданцы на четыре месяца командировали в Палестину.
- Зачем?
- В контракте был пункт, что меня могут отдать третьей стороне. Никакие возражения не принимались - контракт есть контракт. Поселили в мусульманской части Иерусалима. Говорю сопровождающему: "Меня же здесь пристрелят". - "Не волнуйся. Сейчас куфию повяжем, поедем к Ясиру Арафату, сфотографируемся. Снимок опубликуем во всех палестинских газетах, будут там и слова Арафата, который объяснит, что ты наш человек".
- О чем с Арафатом говорили?
- Он первым делом меня облобызал. Рассказал, что его жена - христианка, принявшая ислам. А тренировал я в интернате детей, у которых отцы погибли или сидели в израильской тюрьме за терроризм. После этого на десять лет мне был запрещен въезд в Израиль.
- А в Америку?
- Тоже долго не пускали. Но как-то предложили прочитать лекции в университете Сиэтла. Начал оформлять документы. Вызвали на собеседование к послу. Он говорит: "Воевали во Вьетнаме. Работали в трех странах оси зла - Иране, Ираке, КНДР. Как же вы набрались наглости ехать в Америку?!" - "Я же не прошусь к вам жить. Еду читать лекции".
- Поставили визу?
- Да. А вскоре случилось невероятное. Есть в Америке Национальный биографический институт, который выбирает "человека года". И в 2003-м эту награду вручили мне. Вон диплом на стене.
- У вас татуировка вокруг шеи. Откуда?
- Всего их шесть. Это недавняя. Полетел в Перу заключать контракт, но сорвалось. Тогда попросил отвезти меня на озеро Титикака. Почему-то казалось, что увижу там инопланетян.
- Увидели?
- Нет. Но в Перу есть Храм Солнца. Чтоб зайти, нужно сделать вот такое ожерелье на шее, иначе не пустят. На входе сидит монах и накалывает вилкой. Управляется за полчаса.
- В июне вам 72. Но выглядите моложе.
- Так с меня тибетский монастырь списал десять лет. Как монахи и обещали. Места там удивительные. Плюс воздух особый, режим. Я общался с людьми, которые 30 дней ловили солнечную энергию, не ели, не пили - и отлично себя чувствовали. Кто-то мог просидеть три недели в замурованной темнице - и выйти просветленным. В тех краях чудес немало.
- В Тибете-то как очутились?
- Сначала по линии ФИБА проводил интернет-конференции в Непале. Затем посол Валерий Назаров сказал: "Умоляю, съезди в монастырь, поучи их. Террористы обещали, что на полгода отстанут". Спрашиваю - что от меня требуется? "Тебе объяснят". На следующий день подъехали лихие ребята. Повезли в монастырь, пять тысяч метров в горах. Там двести бездомных мальчишек изучают буддизм и боевые искусства. Но так вдалбливают, что прогресса никакого - встречаясь с новой защитой, не знают, что делать. Меня попросили дать им европейское физвоспитание. Кормили, правда, жутко - лепешка, куриное крылышко, чай. Сам поражаюсь, как выдержал.
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
ОТ РЕДАКЦИИ. В Москве состоялась торжественная церемония награждения финалистов национальной премии в области прессы "Искра". Главный приз - бронзовую статуэтку в виде газетной полосы с бриллиантом - в номинации "Лучшая статья о спорте" получили корреспонденты "СЭ", авторы рубрики "Разговор по пятницам" Юрий ГОЛЫШАК и Александр КРУЖКОВ.
Это уже второй приз, присужденный рубрике за последние месяцы: недавно она была отмечена первой премией на конкурсе, организованном Федерацией спортивных журналистов России.
Поздравляем, коллеги!
