Александр Полинский: "Как я спасал Карпина"
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Последние десять лет Александр Полинский - глава дирекции спортивных и зрелищных мероприятий. Отвечал за проведение в Москве финала Лиги чемпионов, чемпионатов мира по хоккею, фигурному катанию.
И прежде Полинский не скучал. В эпоху Романцева служил генеральным менеджером сборной России. Уж там чего только не насмотрелся. Вот, что случилось, например, под трибунами "Стад де Франс"…
ПО ПОЧКЕ ОТ ЗИДАНА
- В апреле 2002-го играли с французами товарищеский матч, - вспоминает Александр Григорьевич. - Карпин с Лизаразу сцепились еще на поле. Побуцкались немножко - и разошлись. Но было продолжение. После которого я не переношу Зидана, просто не воспринимаю.
Игра заканчивается, мы с Сашей Хаджи первыми ушли со скамейки. На "Стад де Франс" коридор, направо хозяйская раздевалка, налево - наша. Идут команды. Внезапно слышим - крики какие-то, шум, гам…
- Что было?
- Выбегаю в коридор, а там французский администратор держит Карпина за руки и футболку. Тот вырывается. Виейра тянется, пытается Карпина ударить. А между ними - Тюрам.
- Вот картина так картина.
- Они здоровые, черные. Тюрам еще что-то орет надсадно по-французски. Бас у него могучий. До меня доходит: если что, Карп даже не отмахнется. И я принимаюсь всеми русскими словами крыть Тюрама. Потом Мостовой сказал: "Тюрам-то разнимал!" А мне откуда знать, разнимал он, не разнимал…
Карпина держат цепко, Виейра вот-вот дотянется. И я администратору ка-а-к двину по руке. Он маленький, но злобный. Смотрит на меня, глаза бешеные. Точно сейчас в драку кинется. А меня во дворе учили - чувствуешь, что будут бить? Врежь первым! И я ему в челюсть, с левой!
- Результативно?
- Отпрянул. Притих. Заодно потрясенный Виейра угомонился. А сбоку приближается сотрудник безопасности. Думаю: "Дурак ты, Полинский! Теперь повяжут, заберут…"
- Не забрали?
- Мы с Карпиным и Мостовым быстренько в раздевалку нырнули. Карп качает головой: "Ну, Григорьич, вы даете…"
- А при чем здесь Зидан?
- Вот это самое любопытное. Оказывается, началось все с того, что в коридоре он нагнал Витьку Онопко и ударил сзади. В почку, кулаком. Завязалась потасовка - а сам Зидан шмыгнул в сторонку. Когда Матерацци ему гадости говорил, мне было понятно: неспроста. Зидан в футбольном мире известен как мужичок подловатый.
- За три года до этого наша сборная выиграла на "Стад де Франс" - 3:2. Там-то обошлось без мордобоя?
- Дюгарри локтем расквасил нос Карпину, но случайно. А мы с Назаром Петросяном во время матча так нервничали, что курили одну за другой.
- На лавке?
- Нет, на трибуне. Уже было запрещено, и сидевшая позади француженка тронула меня за плечо: "Рус, но смок!" Мы отмахнулись. Наши тогда вели. Затем счет стал 2:1 в пользу хозяев. Она склонилась над моим ухом: "Рус… Смок!" Кури, мол.
- Дальше все было драматично.
- Когда забили Панов и Карпин, у меня хватило юмора к ней обернуться. Протягиваю сигареты: "Смок?" Рассмеялась…
- Кроме драки с французом - каким поступком на посту генерального менеджера гордитесь?
- В 90-е сборную постоянно трясли скандалы. То игроки недовольны премиальными, то формой, то еще чем-то. До маразма доходило! Один из администраторов сборной держал точку на лужниковском рынке и приторговывал майками, носками, тапочками, которые выделяли РФС технические спонсоры. Поэтому, когда Романцев и Гершкович предложили мне должность генерального менеджера, я понимал, что главное - покончить с этим сумасшествием. А еще - чтоб не было пустых обещаний. Чтоб футболисты чувствовали себя комфортно, и ничто не отвлекало их от игры.
По моей инициативе между РФС и сборной впервые был заключен контракт, где прописывались все финансовые условия. Конкретная сумма за каждый результат в отборочном цикле. Договорились и о том, что легионерам авиабилеты будут доставляться на дом либо в клуб. Вроде бы пустяк. Но, поверьте, именно из таких мелочей складывается атмосфера в команде.
СЛЕЗЫ ТИХОНОВА
- Самый для вас обидный профессиональный прокол?
- Играли контрольный матч с немцами, а судили англичане. Боковой махнул не так, как должен был по моему разумению. Я вскочил со скамейки, подлетел: "Ах ты, п…с!"
- Наказали вас?
- Нет, сел обратно. Через пару минут он пробегал мимо лавочки, повернулся ко мне: "Ноу, сэр. Ноу п…с".
- В матче с Украиной вы не вскакивали?
- Там особая история. Минуты за три до конца при счете 1:0 я поднялся со своего места и пошел к угловому флажку. Мне казалось, Украина забить нам не может. Дроздов "съел" Шеву - того и видно-то не было.
- Зачем пошли?
- Радоваться. Думал, мы уже попали на чемпионат Европы. Хоть есть примета - не вставай…
- И тут гол Шевченко.
- Себя в ту секунду не помню, но сын с трибуны меня разглядел. Рассказывал: "Папа, у тебя рот открылся и минут пять ты его не закрывал". Я не мог понять, что происходит. После недели две просыпался посреди ночи: был гол? Или приснился? Хоть все казнят Филимонова - а я скажу, что был еще виновник.
- Кто?
- Человек, которого очень люблю, - Леша Смертин. Пусть обижается, но сыграл он неправильно. Помните, откуда взялся штрафной? Спиной к нашим воротам стоял человек по фамилии Мизин. Смертин подлетел и со всей дури засадил ему двумя ногами. Штрафной, гол. И мои ночные пробуждения: "Филимонов, куда же ты пошел…"
- В раздевалке, говорят, Бесчастных орал на него. Остальные молчали.
- Кричал только Гершкович. Не на Филимонова - а в пустоту: "Из-за одного все сгорели…" Филя сидел, опустив голову. Романцев вообще ничего не сказал. В раздевалке была тишина. И лишь из угла всхлипывание.
- Это кто же такой сентиментальный?
- Плакал Тихонов. Я к нему подсел: "Андрюха, ну что ты…" - "Григорьич, тридцать лет! Уже ничего не будет!" Так и получилось - вскоре Тихонова в сборную перестали вызывать.
- На установках вы бывали?
- Конечно.
- Что запомнилось?
- В Любляне нам Грэм Полл на последней минуте придумал пенальти. Сами словенцы не сообразили, что случилось. Остерц пробил головой, не попал в ворота. Почти без сопротивления. Ну не попал. Всё! И вдруг свисток. Я всмотрелся, говорю Тукманову: "По-моему, пенальти дает" - "Да ну, не может быть…" - "Точно дает!"
- Потом узнали, в чем причина?
- Узнали. Это убирали не нас, а Югославию. У России и так все было в порядке, шли в группе на первом месте. После матча Карпин с Мостовым гонялись за Поллом по полю, а Павлов с Гершковичем их оттаскивали. Чтоб физиономию ему не начистили.
- Удалось?
- Да, но домашний матч Швейцарии надо было не проиграть. Готовимся на сборе, тут новость - Мостовой и Карпин дисквалифицированы. Оказывается, Полл в протоколе все описал. И вот перед этой игрой установка была необычная.
- Интересно.
- Ни о какой теории Романцев говорить не стал. Завел речь о другом: "В "Красной Пресне" у меня играл 18-летний мальчик. Однажды нас "убил" судья. Садимся в автобус - мальчика нет. Пошел искать, а он в кустах лежит и плачет. Взял его за плечи, он поднимает глаза: "Иваныч, за что?!" Мальчика этого звали Саша Мостовой. И сегодня я вас спрашиваю - за что?! Вот идите и докажите, что вы - сильнее…" Швейцарцев мы разорвали. Уже после первого тайма вели 3:0.
- В гневе Романцева видели?
- Было два эпизода. Первый - когда у него на глазу вскочил ячмень. Врачи сборной, Васильков и Орджоникидзе, лечили-лечили, приговаривая: "Ничего, Иваныч, рассосется". Но Романцеву с каждым днем становилось хуже. Назар Петросян не выдержал и пригласил знакомого офтальмолога. Тот быстренько решил проблему. А на Василькова с Орджоникидзе Олег Иванович был очень сердит: "Что за доктора работают в сборной, если ячмень убрать не могут?!"
- А второй эпизод?
- Тоже связан с Орджоникидзе. Как-то в Израиле устроили мини-футбольный матч. Штаб сборной против администрации "Спартака". За сборную вышли Романцев, Гершкович, Павлов, Петросян и я. За "Спартак" - Есауленко, Самохин, Хаджи, еще кто-то. При счете 5:5 договорились играть до гола. Но у Павлова заболела нога, и вместо него вышел Зураб Гивиевич.
- Неравноценная замена.
- Да уж. Хаджи тут же нанес удар, Орджоникидзе неловко подпрыгнул, и мяч рикошетом от него залетел в наши ворота. Мама дорогая, что после этого услышал в свой адрес бедный Зураб Гивиевич от Романцева и Гершковича! Особенно, когда в ответ заявил обиженно: "По-вашему, я не футболист, что ли?!" Наутро Гершкович остыл и сказал: "Зураб, ты профессор, доктор наук, уважаемый человек. Но когда играть выходишь, тебя только матерят. Тебе это надо? Лучше стой на бровке и размышляй о нашем здоровье".
ЗАДУМЧИВЫЙ МАРАТИК
- От поездки на чемпионат мира-2002 Романцев в последний момент отцепил четверых. Среди них - Аршавина. Почему?
- Насколько мне известно - по человеческим качествам. Андрей парень своеобразный. Я ничего плохого о нем не скажу, в сборной мало общались. Но что меня напрягало - Аршавин при разговоре вообще не смотрит в глаза. Выбирали тренеры между ним и Семшовым. Еще в заявку тогда не вошли Лактионов, Каряка и Тетрадзе. Вот к Омарику по-человечески никаких вопросов. Золотой парень. Но как игрок к тому времени объективно сдал.
- Зато в Японию с травмой поехал Мостовой - и ни разу не появился на поле.
- Он надорвал мышцу задней поверхности бедра. Полностью восстановиться должен был к четвертьфиналу. Романцева это устроило.
- Странно.
- Рассуждали как? Группа вроде не самая трудная, если занимаем первое место - попадаем на Турцию. Выигрываем - и вот она, четвертушка. Там уж Мост подтянется. Романцев считал, что замены такому игроку все равно нет. Какой он выдал матч с Югославией в том отборочном цикле!
- Какой?
- У нас почему-то выпали все опорные хавы. Романцев неожиданно поставил на эту позицию Мостового. Он выгрыз всё! Даже вверху - что ему несвойственно. Мы выиграли 1:0, пришли в раздевалку, Гершкович спрашивает: "Саня, а в воротах сможешь?" Тот усмехнулся: "Надо будет - смогу…"
- О ком из сборников можете сказать, как о Тетрадзе, - золотой парень?
- Об Аленичеве, например. Отличное впечатление произвел на меня Кержаков. Приветливый, компанейский. С симпатией отношусь к Карпину. Не жадный, прямой. Если чем-то недоволен, шептать за спиной не станет. Выскажет все в лицо.
- Был в той команде игрок, чья душа осталась для вас загадкой?
- Нигматуллин. В ноябре 2001-го играли в Риге. Уже долетали слухи, что Нигматуллин собрался за границу. Говорю: "Русик, не торопись. Ты провел шикарный сезон. До чемпионата мира полгода. Отыграешь там - и уедешь совершенно на другие деньги".
- Что ответил?
- "Вы абсолютно правы. Дергаться до лета смысла нет". А через две недели подписал контракт с "Вероной". Промаялся там на лавке и к чемпионату мира подошел в плохой форме.
- Но Романцев продолжал ему доверять.
- Игра Филимонова и Черчесова его не убедила. А против Овчинникова был категорически настроен Гершкович. Эта история тянулась года два. В 2000-м на товарищеский матч со второй сборной Германии из вратарей вызвали Овчинникова и Корнюхина. Сергей тогда выступал за "Алверку", у него была игра в португальском чемпионате и к сборной присоединился с опозданием на день. Тренеры решили проверить в деле Корнюхина.
- Тот запустил четыре.
- Да, закончили мы 4:4. В гостинице на ужине Овчинников отозвал Гершковича в сторонку. Потолковали, Михаил Данилович вернулся - на нем лица нет. Передал слова Сергея: "Мой клуб, агент и я не понимаем, когда меня приглашают в сборную - и не ставят. Поэтому, пожалуйста, больше не вызывайте".
- Сам Овчинников позже уверял, что не говорил ничего подобного.
- Это не делает ему чести. Гершковичу-то зачем выдумывать? Вот с того дня Сергея и не звали. Хотя ближе к чемпионату мира закидывались удочки на предмет его возвращения.
- И что?
- В штабе сборной мнения разделились. Романцев хотел поберечь психику Нигматуллина. Если б Серега стал его дублером, морально это придавило бы впечатлительного Руслана. Гершкович об Овчинникове слышать не желал. А я считал, что опытный вратарь не помешает. При условии, что Овчинников извинится, признает, что был не прав. Он отказался. Вопрос закрылся сам собой.
- Через ту сборную прошли такие занятные персонажи, как Евсеев и Измайлов. Чем-то удивляли?
- Вадик держался скромно. Видно, давил авторитет ветеранов - Карпина, Мостового, Бесчастных. А еще он жутко боялся Романцева. Стоило Олегу Ивановичу чуть повысить голос, Евсеев на поле впадал в ступор. Не туда бежал, не тому отдавал. Не получалось абсолютно ничего!
А Измайлов в сборной всегда был сам по себе, ни с кем не сближался. Как и Сычев, кстати - словно оправдывая фамилию. Но Маратик - совсем уж на своей волне. Задумчивый, мнительный. В каком-то матче хотели его на замену выпустить. Подзывают к скамейке - не реагирует. "Марат! Марат!" - кричат. Он замер, будто размышляя: болит - не болит? Играть - не играть? И медленно пошел переодеваться.
Еще, помню, накануне чемпионата мира заказали игрокам цивильные костюмы, рубашки, галстуки. Обувь же для футболиста подобрать - дело хлопотное. Решили, будет проще, если каждый из дома захватит черные туфли. Измайлов говорит: "А у меня нет ботинок" - "Как?" - "Я всю жизнь в кроссовках хожу" - "Ладно, Маратик, тебе купим".
ДЕЖУРНЫЙ ПО СТРАНЕ
- За десять лет, что возглавляете дирекцию спортивных и зрелищных мероприятий, - самые тяжелые дни?
- Пожалуй, в Сингапуре, на сессии МОК, когда проиграли борьбу за Олимпиаду-2012. Из списка городов Москва вылетела первой. Мы получили 15 голосов, Нью-Йорк - 19, Мадрид - 20, Париж - 21, Лондон - 22. Концепция у нашей заявки была достойная, все это признавали. В том числе оценочная комиссия МОК, побывавшая здесь.
- Так почему проиграли?
- В борьбу мы вступили поздновато. У некоторых членов МОК уже были обязательства перед другими городами-кандидатами.
- Гуляя прошлым летом по Лондону, думали: "Эта Олимпиада могла быть в Москве"?
- Нет, остыл. Больше смотрел, как все организовано с профессиональной точки зрения.
- Из пяти баллов - сколько поставили бы по собственной шкале?
- Четыре с плюсом.
- Чего не хватило?
- Праздника. Центр Лондона был не оформлен. Почти ничего не говорило о том, что где-то в городе идет Олимпиада. Второе - некоторые стадионы не совсем соответствовали требованиям МОК. Мы-то знаем эти требования, всё проходили.
- Например?
- Я помнил, как Лондон в ходе заявочной кампании обещал построить акватик-центр. Вместо этого соорудили времянку с шатающимися ступенями. Ну и питание. Не знаю, что давали в Олимпийской деревне, но на стадионах был сплошной фастфуд.
- На вашей памяти где-то кормили хуже, чем в Лондоне?
- Ужасно было полтора года назад в Тэгу на чемпионате мира по легкой атлетике. Даже в VIP-ресторане стоял запах жженого масла. И еда невкусная.
- Знаем, как в 2011-м за месяц вы экстренно организовали в Москве чемпионат мира по фигурному катанию. Это подвиг?
- Почему - за месяц? За три недели! История такая. Турнир должен был состояться в Японии. Но она отказалась после катастрофы на атомной станции "Фукусима-1". Начались разговоры с президентом ISU Оттавио Чинквантой. Дескать, может, дадим Москве…
- Были еще желающие?
- Торонто. Я как раз улетел на неделю в отпуск. До меня дозвонились: "Все, решение принято!" И на этот день я стал дежурным по стране. Мне набирали Мутко, Жуков, городское руководство: "Запускаемся. Считай, сколько понадобится денег". Команда у нас опытная, в 2005-м уже проводили в Москве чемпионат мира. Это здорово помогло. Дальше приехал Петер Крик…
- Кто такой?
- Представитель ISU. Мне казалось, что за три недели проделали огромную работу. Крик прошелся по дворцу: "Неплохо. Но если хотите, чтоб было безупречно, - поднимите подиум на 20 сантиметров!"
- Зачем?
- Для удобства телевизионщиков. А фигуристы уже тренируются, молотками стучать нельзя. Работали ночами… Но главные сложности были с билетной программой.
- Почему?
- Ежегодно на Ходынке устраиваем "Гран-при" по фигурному катанию. Все можно повторить, и только вопрос с билетами - вечная морока. Прежде чем забросить их в продажу, надо четко определить: здесь места для членов ISU, здесь - для шаперонов…
- Это еще кто?
- Каждый фигурист имеет право привезти с собой одного сопровождающего. А уж мы обязаны продать ему билет за полцены. В строго определенной зоне. Все места нужно согласовать с ISU. Разработать логотип. Обсудить цену с федерацией. Шума вокруг билетов на тот чемпионат было много, если помните.
- Шум помним. В чем проблема - нет.
- Я считал, что билеты необходимо делать дороже. А начальство во главе с Мутко, Писеевым и Горшковым ответило: нет, дешевле.
- Ну и прекрасно.
- Не скажите. Если дешевые билеты - мгновенно всплеск у спекулянтов. Сметают всё. Становятся королями на этом рынке. В итоге мы поступили так: билеты запускали в продажу порциями. Что-то оставляли для очередей, которые скапливались у "Мегаспорта". А нас начали полоскать в интернете - думаю, с подачи тех самых спекулянтов.
- Вы с этой структурой периодически сталкиваетесь. Она организованная?
- Более чем. Это настоящий бизнес. Я работал в футбольном Фонде национальной сборной - так эти ребята звонили туда. Пытались заполучить от нас часть билетов на матчи.
- Везде так?
- Думаю, по всему миру. В Лондоне спекулянтов отодвинули от стадионов. Но были места, где они легко продавали, что хотели. Как и в Афинах, Сиднее. А в Париже перед финалом чемпионата мира я видел, как у спекулянта за 14 тысяч долларов взяли билет! Но выдающийся, VIP-1. Купил прилично одетый бразилец, достал пачку купюр. И за эти деньги посмотрел трагедию - Бразилия проиграла Франции.
ДЕВЯТЬ "ЖИЗЕЛЕЙ" ДЛЯ САМАРАНЧА
- Самая въедливая иностранная комиссия, которая посещала Москву?
- Вот летом будет у нас Кубок мира по регби-7, так они уже сейчас кровь пьют. Требуют: команда едет из аэропорта в гостиницу - в автобусе должны быть бананы. С какой стати? Ни "Челси", ни "Манчестер" перед финалом Лиги бананов не просили. А регбистам - подавай. Еще лед хотят.
- Зачем?
- Есть у них привычка - после матча погружаются в ванну со льдом. Я подсчитал - им нужно 100 тонн каждый день!
- Сделаете?
- Лед будет, но не 100 тонн. Уже предупредили: пусть встают под душ и охлаждаются.
- В Петербурге в 2000-м чемпионат мира по хоккею тоже организовывали вы?
- Да. Этот турнир - самый печальный момент в моей карьере.
- Загулы звезд происходили на ваших глазах?
- Я все видел и все знал. Наблюдал, как менялось их настроение. От "шапками закидаем" до "Господи, что же делать?!" Но собраться под конец было уже нереально.
- Мы слышали, доходило до того, что игроки уезжали отдохнуть в Москву.
- Никто никуда не уезжал. Всего хватало в Питере. Поэтому уже в четвертьфинале нас не было.
- Был в той команде человек - образец профессионализма?
- Целое звено - Сушинский, Прокопьев и Олег Петров. Да и не сказать, что на этом чемпионате очень уж пили. Отрывалась на полную катушку компания человек в пять. А один просто бродил с приехавшей подружкой кругами на базе. Другой известный игрок закрылся в номере и несколько дней не выходил.
- А что тренеры?
- Билялетдинов, ассистент Якушева, в это не лез. Сам Якушев отмалчивался. Он не сильно разговорчивый. А уж обматерить кого-то для него вообще проблема.
- С Международной федерацией хоккея при организации таких турниров иметь дело тяжело?
- Нет. Я давно знаком с Рене Фазелем и его командой. Фазель, кстати, любит нашу страну, интересуется русской культурой. Нередко посещает в Большом театре оперу и балет. Правда, до Самаранча в этом плане ему далеко.
- А что Самаранч?
- Он был без ума от "Жизели". Когда приезжал в Москву, его всегда водили на этот балет. В 2001 году в Москве проходила сессия МОК. Так устроили торжественное открытие в Большом, а потом показали специально заказанную Самаранчем "Жизель". В зале собрались не только члены МОК, но и вся спортивная тусовка. Я очутился в одной ложе с Гораном Такачем, чей отец был советником Самаранча. Гляжу, заскучал Горан. Спрашиваю тихонько: "Что, балет не любишь?" - "Люблю. Но "Жизель" девятый раз смотреть невыносимо…"
- Организация концертов тоже проходит через вашу дирекцию?
- Нет. Лишь совместно с Первым каналом поучаствовали в проведении "Евровидения". Состоялся конкурс год спустя после финала Лиги чемпионов, вот нас и привлекли. Впредь таких предложений не поступало. И слава богу!
- Почему?
- Шоу-бизнес - не мое. Со спортсменами я говорю на одном языке. А здесь публика иная. С непонятной ориентацией. Например, один из директоров "Евровидения", швед, подкрашивал ресницы…
- В спорте подкрашенных не встречали?
- Разве что американского фигуриста Джонни Вейра. Он тоже не скрывает своей ориентации.
- Джонни, между прочим, недавно женился. На русском. И зовут его теперь Вейр-Воронов.
- Спасибо, что просветили.
- Хоть раз на вашей памяти были на соревнованиях предотвращены теракты?
- Нет. Но холодный пот разок по моей спинке протек. 1995 год, финал Кубка Дэвиса в "Олимпийском". Мы играем с США - а у тех Агасси, Курье, Сампрас. Счет 3 - 1 в пользу американцев, ничего не решающая пятая партия. Чесноков против Курье, кажется. И звонок: "Заложена бомба. Через двадцать минут рванет".
- Надо эвакуировать народ?
- Экстренно собрались на совещание: что делать? Матч подходит к концу. Если начнется эвакуация, следующее мероприятие такого уровня Москве дадут нескоро. Мы были уверены: с безопасностью все в порядке. В "Олимпийском" были и рамки, и собаки. Пустили еще раз по трибунам милиционеров с собачками. А я в это время ледяную струю по спине и почувствовал. Представил 13-тысячный зал - среди них дети мои, друзья. Не дай бог…
- Угадали.
- Скорее всего, звонок со злобы. Наши проиграли, так получите.
КАК ВСТРЕЧАЛИ БЛАТТЕРА
- При подготовке к финалу Лиги чемпионов накладок было много?
- Некоторые сотрудники УЕФА не обрадовались, что финал доверили Москве. Особенно жестко был настроен Майк Кисс (глава департамента УЕФА и координатор проекта "Финал Лиги чемпионов, Москва-2008". - Прим. "СЭ"). Каждый его визит сопровождался ворчанием: "Страна… Город… Пробки…" Мне, человеку патриотично настроенному, все это приходилось выслушивать.
- Терпели?
- Куда деваться? Кисс отказывался понимать, зачем нужна наша дирекция. Есть РФС, есть координатор Сорокин и стадион. Твердил Мутко: "Уберите Полинского!" Пару раз и я на него сорвался. Люди высшего звена УЕФА - профессионалы. В маркетинге хорошие ребята. Но кто внизу - это ужас. Набирают людей, не отличающих мяч от шайбы.
Матч был 23 мая. 14 апреля на Северном ядре мы должны были уложить покрытие для огромного VIP-шатра в "Деревне чемпионов". Палатки они ставили сами - нам доверили пол. Это не просто деревяшки набить, целый процесс. Ведь туда заезжали 12-тонные фуры. И вот Кисс прилетает с уверенностью, что у нас ничего не вышло. Но увидел, что все лежит, позвал своих подрядчиков. Те говорят: "Супер!" Вообще в УЕФА после афинского финала был невероятный мандраж.
- А что случилось в Афинах?
- Откуда-то взялась уйма фальшивых билетов. Мне сказали - около 20 тысяч. Хоть слабо верю в эти цифры. Внезапно их выбросили на рынок. А безопасность была организована отвратительно. И вот 60-тысячный стадион заполнился, а люди идут и идут. Никто уже не разбирался, настоящий у него билет или фальшивый. Греки закрыли ворота - никого не пускали. Люди ринулись на штурм. Знаете, что тогда сделала афинская полиция?
- Что?
- Ушла. Оставив толпу разъяренных болельщиков один на один со службой безопасности УЕФА и стюардами. Поток хлынул на стадион. Везде, где можно было сидеть, сидели.
- Англичане из "Челси" и "МЮ" - высокомерные люди?
- Да что вы! Директорат и менеджмент "МЮ" - великолепные парни, отлично нас принимали на полуфинале. Ребята из "Челси" - тоже приятные в общении. Постоянно приговаривали: "Хозяин-то ваш…" Я даже некоторый страх у них почувствовал - будто мы можем, если что, пожаловаться Абрамовичу.
- Вы обронили, что были на полуфинале. И как вам "Олд Траффорд"?
- Вот это единственное разочарование. Не соответствует современному уровню. Старенький. Миниатюрное помещение для прессы, крошечные раздевалочки. Хотя с улицы смотришь - красавец! Махина!
- Самые смешные трудности, с которыми вы соприкоснулись при организации мероприятий?
- Да тот же финал Лиги. За месяц до матча запрашиваем погоду. В Гидрометцентре уверенно отвечают: "22, солнечно". Мы погоду делать не стали - хотя могли бы. 23 мая все ближе, а дней за пять до матча огорошили: "10, дождь". Уже ничего не поправишь.
- Почему?
- Сделать погоду - не такое дешевое удовольствие. Еще я понял, что в нашей стране заниматься всем должны наши люди. Доверять иностранцам нельзя.
- Это новость.
- В день финала дозванивается мне Алексей Сорокин: "Катастрофа! Не встретили Блаттера!"
- Побледнели?
- Шок! Как можно не встретить Блаттера?! Страшнее прокола не придумать. Я мужик не очень выдержанный на язык, мои ребята наслушались всякого. С национальными вкраплениями. И тут секретарша говорит: "А как же Шандор? Он во Внукове, ждет Блаттера…"
- Кто это?
- Есть у нас опытный протокольный работник, Алексей Шандор. Отыскал его, заорал в трубку. Тот выслушал и спокойно ответил: "Я - здесь. Машина Блаттера - здесь. Машина сопровождения для Блаттера - здесь. Его рейс прибывает через 45 минут…" Я отматываю круг назад, звоню Сорокину: "Откуда информация?" Тот кинулся узнавать.
- Что выяснилось?
- Люди из УЕФА прислали в Москву пятьдесят волонтеров со всего мира. Им кажется, что этим помогают организаторам. И вот один такой увидел в аэропорту деда, похожего на Блаттера. Тот прошел мимо, сел в такси, поехал своей дорогой. Волонтер поднял бучу. Обзвонил всех. А самолет с Блаттером приземлился, как и положено, через 45 минут. Он вышел, сел в машину, отправился в отель. И до сих пор ничего не знает про эту историю.
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
