Мы лишь однажды обыграли Испанию. Как это было?

ТОВАРИЩЕСКИЙ МАТЧ. Сегодня РОССИЯ – ИСПАНИЯ. 21.45 (мск)

СССР – ИСПАНИЯ – 2:1 (0:0)
Голы: Колотов, 79 – 1:0. Шевченко, 83 – 2:0. Рексач, 88 – 2:1.
СССР: Рудаков, Дзодзуашвили, Шестернев (к), Капличный, Зыков, Колотов, Мунтян (Федотов, 57), Сабо, Банишевский (Нодия, 76), Шевченко, Еврюжихин.
Испания: Ирибар, Соль (Антон, 65), Тононо, Бенито, Гальего, Виолета (Лора, 62), Рексач, Кларамунт, Амансио (к), Уриарте, Чуррука.
Судьи: Биверси. Бендер, Штрек (все – ФРГ).
30 мая. Москва. Центральный стадион им. В.И.Ленина. 102 000 зрителей.

КУБАЛА НЕ ПРОЧЬ РАСКУРИТЬ ТРУБКУ МИРА

Испанцы после победы в Кубке Европы-64 (помните, наших в финале обыграли – 2:1) подсели. В 66-м заглянули ненадолго на мировой форум в Англию и после группового турнира тихо, незаметно, по-английски, вернулись с британских островов на свой Пиренейский полуостров. Больше их не видели – ни на Евро-68, ни в 70-м на мировом первенстве в Мексике. В ходе отбора к мексиканскому чемпионату получили публичную “пощечину” от финнов – 0:2. Позорный проигрыш исчерпал терпение властей, и дело кончилось тем, чем обычно в таких случаях кончается, – сменой тренера.

Поставили у руля человека в Европе известного, “космополита”, гражданина мира, великолепного футболиста Ладислао (Ласло) Кубалу. Родился в Венгрии, сменил гражданство на чехословацкое и, наконец, на испанское. Выступал, и весьма успешно, за сборные трех этих стран. Плодотворно работал со многими европейскими клубами и дослужился до сборной Испании. Держался на этой должности более десяти лет (1969-1980), что, зная об импульсивном, нервном характере деятелей испанского футбола, срок немалый. Приняв команду в состоянии полураспада, быстро привел ее в чувство. До визита в СССР сборная не знала поражений: +7=2-0, 22-6.

Работал Ладислао осторожно, с оглядкой на начальство, решительно пресекавшее революционные преобразования тренера, связанные с резким обновлением состава. Он безропотно вернул в команду тех, на кого указывал начальственный перст. О том, что, словно бесхребетный муж, находится под каблуком своей госпожи-супруги, не скрывал и откровенно поведал корреспонденту журнала WorldSoccer Норману Катлеру: “Я служащий футбольной федерации Испании и обязан выполнять ее решения”. Столь же откровенно высказался относительно предстоящей игры в Москве: “Самый желанный сувенир, какой хотел бы привезти из красной столицы – турнирное очко”.

В Москве, попав в плотное кольцо журналистов, Кубала поплакался, обильно увлажнив в их жилетки. За несколько дней до предстоящей встречи случилось несчастье: сборная лишилась ведущего игрока – Пирри. В финальном матче Кубка кубков “Реала”, за который выступал, с “Челси” он сломал руку.

ЕСЛИ БЫ НЕ ФЕДОТОВ…

Ситуация обязывала нашу команду побеждать. Но, судя по тому, как вели себя на поле футболисты на протяжении большей части матча и особенно в первом тайме, они понятия не имели, как подступиться к принявшему оборонительную стойку сопернику. Ребята заметно нервничали. Чрезмерное напряжение объяснялось не только значимостью матча, но и передозировкой – сильной предыгровой накачкой. Это не осталось не замеченным тренерами (они-то знали, что это такое). Виктор Маслов: “Какая-то угрюмость, скованность сквозили в действиях игроков даже на разминке. Мы не узнавали их, в движениях была неестественность, робость”.

О том же говорили на тренерском совете Герман Зонин, Константин Бесков, Александр Севидов. Начальник Управления футбола Лев Зенченко, загнанный тренерами в угол, вынужден был держать ответ. Назвал бы выступление Льва Кирилловича самокритичным, если бы он признал личную ответственность, а не разделил ее с возглавляемым им аппаратом: “Управление признает в какой-то мере свою вину в том, что была излишне нагнетена обстановка перед матчем”, – выдавил он.

В общем, мало что получалось. Крайние защитники, выполняя указания тренера, вперед не шли, боялись пропустить контратаки с флангов. Убедившись в бездействии соперников, продолжали строго следовать установке. Полузащитники допускали много брака в передачах, среди форвардов не было взаимопонимания: Шевченко заигрывался, увлекался обводкой, действовал сам по себе. Банишевский пытался что-то изобразить, но, почувствовав железную хватку Гальего, сник. Поставленную тренером боевую задачу, смещаться на фланги и освобождать центральную зону для проникновения туда партнеров, не выполнил.

Толкучка на главном направлении не позволила выйти на удобную для обстрела позицию. Грамотно построенная оборона гостей не позволяла приблизиться к воротам. Приходилось бить издалека. Мяч пролетал мимо, застревал в гуще ног, своих и чужих, если и добирался до вратаря Ирибара, хлопот ему не доставлял. Скучал его визави Рудаков, скучал тандем центральных защитников, скучали зрители. Наши парни напоминали строителей Вавилонской башни после того, как Господь смешал языки. И если бы не Федотов… Он осмыслил действия товарищей, наладил связи между звеньями, снова заговорили на одном языке, родном, футбольном. Владимир с блеском исполнил роль Фигаро, был везде: угрожал воротам, завязывал комбинации, подыгрывал партнерам. Стали возникать моменты – реальные, огнеопасные, два из которых завершились голами.

Первый – заслуга Виктора Колотова. Через 17 лет, в мае 88-го, Виктор делился воспоминаниями об отборочном турнире 71-го с читателями спортивной газеты и подробно описал свой гол: “Получил я мяч – на меня защитник коршуном. В движении, не медля, играю с Гиви (Нодия. – Прим. А.В.) в "стеночку" – получаю от него очень культурный пас, но принимаю неудачно – вижу, теряю мяч, и вратарь с защитниками, наверное, это чувствуют, а меня подхлестнуло и – никто не ждал – в растяжке, в полушпагате пробил – попал!” Трудовой, поистине колотовский гол. Шла 79-я минута.

Не отошли назад, в надежде удержать добычу. Разыгрался аппетит, пошли за вторым. В панике гости отбились на угловой. Еврюжихин сделал выверенную, нацеленную подачу на Федотова, тот – в касание в штрафную, куда на скорости ворвался Шевченко. Мгновенная обработка мяча и удар выполнены мастерски – 2:0. И вот тут (зря похвалил парней, сглазил, наверное) расслабились. Кто-то с центра поля без всякой надобности отпасовал вратарю, кто-то недоглядел за Кларамунтом, не успел закрыть бровку, по которой пронесся испанец и навесил в центр штрафной площади. Пока Шестернев, Капличный и Рудаков размышляли, кому из них был адресован мяч, Рексач, не встретив помех, отправил его по назначению – 2:1. Глупо. Держа в уме ответную игру в Севилье и зная о регламенте (при равенстве очков решала разность мячей), беспечно пропущенный на последних минутах гол мог иметь решающее значение для выявления победителя в группе.

Победа радовала, но чувство досады не отпускало. Валентин Николаев никому не поставил “пятерку”: Шестернев, Капличный, Колотов, Шевченко, Федотов и Нодия получили “хор”, остальные – “удов”. На пресс-конференции похвалил испанскую защиту в полном составе. Кубала разочарован: “Это был наш самый плохой матч за два года. Не уступая хозяевам ни в технике, ни в тактике, мои ребята к концу матча сдали физически. Мы проиграли в последние девять минут, хотя на равных сражались все остальное время. В советской команде мне понравился Колотов. А к уверенной игре Шестернева я привык”. Добрых слов от участников матча и журналистов заслужила судейская бригада, особенно главный. Биверси работал четко, ненавязчиво, объективно и строго. Нам бы такого.

Через четыре дня Виктор Понедельник, блестящий в недавнем прошлом форвард ростовского СКА и сборной, в статье "Если ты игрок сборной" ("Советский спорт" от 4 июня) высказал претензии футболисту его амплуа: "Я просто не узнал Банишевского. Вялость и какое-то безволие сквозили в его действиях. Избегал Анатолий и единоборств…

В современном футболе нет места футболистам, отказывающимся от постоянной борьбы с соперником. Вот и получилось так, что сборная СССР, выдвинув на острие пассивного форварда, действовала впереди разрозненно и не представляла собой опасности для ворот Ирибара".