«Матвей плакал, страдал. Но было видно — хочет добиться результата!» Интервью тренера, который воспитал Сафонова

С вратарем юношеской сборной СССР, «Кубани», майкопской «Дружбы» и «Локомотива», обладателем Кубка СССР в составе ростовского СКА, одним из первых тренеров Матвея Сафонова, а ныне — тренером Академии футбола Краснодарского края Алексеем Чистяковым мы знакомы несколько лет. Но только сейчас он созрел для откровенного разговора о своем уже знаменитом воспитаннике, об интересных поворотах и увлекательных историях игровой и тренерской карьеры.

Матвей Сафонов в «Краснодаре». Фото Пресс-служба ФК «Краснодар»

«Лев Яшин. Вратарь моей мечты». Самый правдивый фильм о звезде

Увидел Яшина — и обомлел...

— Правда, что вас благословил сам Яшин?

— Лев Иванович с самого детства был моим кумиром. Если раньше во дворе в ворота ставили ребят, которые в поле не могли играть, то я сразу выбирал позицию вратаря именно из-за Льва Ивановича. Хотя мне потом предлагали и в поле играть, но я на всю жизнь сам себе сказал: я — вратарь!

Еще в детстве был даже чересчур ответственным, ведь вратарь как минер, ошибаться не имеет права, потому что за спиной — ворота! Это меня больше всего и привлекало, тем более что образцом для меня был Лев Иванович.

Как-то в Ленинграде, по-моему, на стадионе братьев Знаменских довелось мне с ним встретиться на трибуне. Сидел он рядом с Полуниным, который как раз меня в юношескую сборную к Евгению Ивановичу Лядину порекомендовал и познакомил со Львом Ивановичем. Получилось, что подошел я поздороваться с Полуниным, а увидел Яшина — и обомлел...

Он спросил: «Ты что, тоже вратарь»? «Да, вратарь», — отвечаю. «Где ты играл, как воспитывался?»

Буквально три-четыре минуты поговорили — все же футбол начинался. И как назло, ни у меня, ни у окружающих не было ручки — автограф у Льва Ивановича так и не взял. Это обидно было, конечно.

Он мне потом пожелал удачи в спортивной карьере — на этом наш с Яшиным разговор и закончился.

Матвей Сафонов в «Краснодаре». Фото Пресс-служба ФК «Краснодар»

Россия против Хорватии: болотный футбол, невероятный Сафонов и нелепый автогол

Сафонов сразу выделялся: руки заточены на мяч, быстрые ноги, реакция

Впервые я увидел Матвея, когда еще не работал в футбольном клубе «Краснодар». Мне его показал мой друг, к сожалению, уже покойный Александр Рубцов — он тогда набирал ребят в команду 1999 года рождения. А раньше он меня просил по-товарищески — приглашал, и я занимался немножко с его вратарями. Я тогда еще работал в донецком «Шахтере», приезжал просто мастер-класс проводить.

Так вот, он пригласил в «Краснодар» четырех вратарей и попросил меня оценить, кто из них наиболее перспективен.

Дело было зимой, в спортзале — там я и увидел Сафонова. С ним еще один мальчик был — тоже перспективный, одаренный. Но, к сожалению, того второго родители на музыку перетащили — вот так бывает в жизни.

Первое, на что я обратил внимание, когда увидел Матвея, — у него руки заточены на мяч, быстрые ноги, реакция и хорошие антропометрические данные. Он выделялся уже тогда — его отец тоже под два метра ростом — генетика. Уже тогда был у Матвея и характер. На первой тренировке сразу стало ясно, что он бесстрашный. Для вратаря это важно — когда он бросается в ноги и не боится получить травму. Вот эти качества сразу его выделили на фоне остальных, и в разговоре с Рубцовым я Матвея отметил.

Потом уже меня пригласили на тренировку по рекомендации Шевелева и Рубцова. Приехали Галицкий и Хашиг — посмотрели, как я занимаюсь с первой командой — как раз тогда «Краснодар» вышел в первый дивизион (сейчас это ФНЛ).

Матвей Сафонов в «Краснодаре». Фото Пресс-служба ФК «Краснодар»

После той тренировки мне предложили работу с одним условием: я возьму и первую команду, и детей. У меня было четыре возраста — с 95-го по 99-й годы.

Уже в процессе прямого обучения и работы с Матвеем стало ясно, что мой выбор оказался правильным. Обучаемость — это тоже очень важное качество Матвея. Была у него одна проблема — в полете ловить мяч, в высоком прыжке под перекладину в верхний угол. У него не получалось. Он плакал, страдал, но было видно, что очень хочет добиться результата!

Я стелил высокие маты полуметровые — один на другой, получалось под метр — учил Матвея лететь и не бояться приземлиться. Именно приземления он и боялся. Скачок у него неплохой был, но нужно было почувствовать полет и момент, когда надо скоординироваться. Показывал ему сам, прыгал. Так что Матвей если чему-то научился, то у него уже это топором не вырубишь.

Я проработал с ним четыре с половиной года, после чего, к сожалению, вынужден был уйти из «Краснодара» по вине старшего тренера академии Марьяновича — человека непорядочного, интригана, с ним работать было крайне сложно. Он постоянно диктовал свои условия, мариновал ребят. Слава богу, его убрали оттуда. И от этого выиграли все — и клуб, и футболисты.

— Но ведь вы же не только Сафонова воспитали?

— Еще Дениса Адамова, который сейчас в «Сочи». Но первой ласточкой был Ботвиньев, потому что он старше их. Сейчас он тренер вратарей в «Химках». Кстати, еще Бориско был — в «Балтике» играет.

— Главный ваш воспитанник — это все-таки Матвей?

— Да, он достиг больших успехов! Но это не только моя заслуга — я ведь давал ему базовую школу. С ним, конечно же, другие тренеры работали, которые тоже привнесли свое видение, взгляды, подходы к тренировкам, к игре. Поэтому я очень рад, что Матвей все-таки дорос до сборной!

Во-первых, он по натуре лидер — требовательный к себе и к другим. Во-вторых, даже когда он допускает ошибки — многие обычно расклеиваются и опускают руки, — а он не дрогнет, будет сражаться. Все это в нем было видно еще в детстве, и это дало свои результаты.

Я рад очень за него, и хотелось бы, чтобы он таким был все время, пока длится его спортивная карьера.

— Вы с Кафановым общаетесь?

— С Виталием Витальевичем общаюсь иногда — в последнее время только посылаем поздравления с победой, а раньше созванивались. Ведь когда Матвея даже не вызвали на первые сборы, меня так и подмывало позвонить и спросить: «Почему Сафонова не взяли?»

Но потом я посчитал, что это будет неделикатно с моей стороны — вмешиваться в чужую работу.

2010 год. Евгений Крячик, Алексей Чистяков и Сергей Вахрушев.

«Челси» играл открыто. Поэтому и матч получился таким". Семак — о яркой ничьей с победителем Лиги чемпионов

Как Семак мог оказаться в «Спартаке»

— Я тогда работал в Луганском училище олимпийского резерва. Прослышал про Сергея Константин Иванович Бесков и пригласил его в Москву. Состоялся разговор у руководства училища, и я так думаю, что одного его не отпустили. Дело в том, что Константин Иванович сам сказал, что оплачивает дорогу на самолете туда и обратно, питание и проживание в Москве и матчевую встречу с дублем «Спартака».

— То есть всей команде?

— Всей команде.

— Ради того, чтобы просмотреть одного Семака?

— Да, и в итоге команда сыграла, а Сергею сразу же поступило предложение переехать в Москву, в «Спартак». Когда команда приехала домой, в Луганск, он сказал своим родителям, а они его не хотели отпускать!

— То есть главный тренер «Зенита» Сергей Семак мог вообще не состояться?

— Да, его родители настаивали на том, чтобы футбол был как хобби, а поступал он в Сельскохозяйственную академию города Луганска.

Мы их пригласили к себе в интернат. Два дня мы с ними разговаривали — Глухарев и я, уговаривали, чтобы Сергей поехал в Москву. Они говорят: «Футбол — это так себе занятие, вот мы деньги получаем нормальные, нам хватает на жизнь, а что даст футбол?»

Может быть, это повлияло и аргументом для них стало, но я спросил, какая у них зарплата. Они мне сказали — уже не помню точно сумму — где-то 150-180 долларов на двоих.

Я ответил: «Вы поймите, во-первых, он талантливый парень, во-вторых, у него большое будущее. В-третьих, он будет в день получать больше, чем вы вдвоем сейчас за месяц. Это как минимум, пока он молодой игрок. А в перспективе еще больше — в «Спартаке» тогда по 15-20 тысяч долларов зарабатывали».

Я когда озвучил эту сумму — они не поверили! Говорю им: «Смотрите телевизор, там иногда комментаторы говорят о контрактах, которые подписаны с футболистами в «Спартаке». А «Спартак» тогда был самой высокооплачиваемой командой в стране. Наверное, это в итоге сыграло свою роль — отпустили они его.

А с Бесковым был договор. Мы вышли в финал в первенстве украинских игр. Как раз уже Советского Союза не было, и Семак в полуфинале сыграл огромную роль. Владение мячом обеими ногами, поставленный удар, пас.

Руководство интерната разговаривало с руководством «Спартака», но было одно условие, что они его отпустят на финал, который состоялся в Днепропетровске, потому что без него команда была просто обескровлена. Он вел всю игру — лидером уже тогда был по всем качествам.

К сожалению, когда мы приехали в Днепропетровск, по какой-то причине его из Москвы не отпустили. В итоге заняли 5-е место. Был бы Семак с нами — была бы совсем другая игра, другой результат. Почему так произошло, не знаю, но для нас это была очень сильная потеря. В итоге Сергей потом оказался в «Асмарале», но это уже совсем другая история.

«Я должен был умереть в 1993-м, врезался лоб в лоб в КамАЗ...» Не стало Игоря Гамулы

Кубок СССР с ростовским СКА, спасение карьеры Гамулы и Заварова

— В 1981 году ваш СКА выиграл Кубок СССР у «Спартака» в Москве. Как это было?

— Помню переполненные «Лужники», из Ростова приехал целый поезд болельщиков — где-то около 2,5 тысячи. Поддержка была сумасшедшая, ребята чувствовали это и вышли с сумасшедшим настроем. Понятно, что «Спартак» считался классом гораздо выше. А в первые минуты владел преимуществом... Плюс заработал пенальти, который Александр Мирзоян не реализовал — рядом с верхним углом мяч пролетел. Хотя Радаев и угадал направление, но неизвестно, смог бы он его отразить.

В итоге Андреев в самом конце игры забил гол, который позволил выиграть Кубок. Естественно, праздновали сразу после игры в Москве в «Лужниках» — шампанское и пиво лились рекой прямо в раздевалке. Администратор команды все заготовил заранее — пиво в банках тогда было, шампанское наливали прямо в кубок и оттуда глотали.

— Андрееву ведь тогда не достался глоток шампанского — его на допинг-контроль вытащили.

— А никто об этом тогда не знал. Вот и не подумали ему оставить глоток.

— В составе того СКА играли и будущая легенда киевского «Динамо» Александр Заваров, и покойный уже Игорь Гамула.

— Они приехали с молодежной сборной СССР, удачно там сыграли, ну и немножко отметили это. Кто-то это увидел и доложил руководству, после чего руководство жаждало, чтобы они оба остались в Ростове, а срок службы в армии у них закончился — тогда это армейская команда была, и они туда были призваны. Руководство клуба хотело, чтобы они остались там, и предложило им подписать контракт на прапорщиков, а они отказались. И тогда, использовав эту ситуацию (было же зафиксировано нарушение спортивного режима), написали «телегу» в спортивно-техническую комиссию, с тем чтобы дисквалифицировать их пожизненно.

Но для этого еще надо было провести общекомандное собрание. Позвали даже главного комсомольца Северо-Кавказского военного округа, замы главнокомандующих собрались, и уже был заранее заготовлен протокол собрания, в котором бы поступило одно предложение. И когда зачитали его, перешли к голосованию.

В этот момент я поднял руку: «У меня есть другое предложение. Во-первых, пожизненно дисквалифицировать таких талантливых ребят — это потеря для всего советского футбола. Поэтому я предлагаю условно дисквалифицировать их на два года, а в случае повторения можно вернуться к первому».

Мое предложение ошарашило всех — особенно руководство. Меня ведь за это могли отправить служить куда угодно. Ошибка руководства была в том, что на собрании присутствовал еще дублирующий состав. И когда началось голосование, за мое предложение проголосовало на два человека больше. Так что руководству деваться было уже некуда.

Потом случилась такая ситуация, что у Заварова болели родители, за ними нужен был уход — он уехал в Луганск. А из Луганска в Москву поехала делегация Героев Социалистического труда с завода, и там они сказали: «Мы берем их на поруки». Это сыграло очень большую роль, ведь они все члены партии были, работали в литейном цехе. Заварову и Гамуле этого уже хватило — ощутить на себе тяжелую рабочую обстановку.

Мне Саша Заваров рассказывал такой случай. Нужно было какие-то болванки металлические —килограммов по 10-15 — зажать большими щипцами, размахнуться, разжать щипцы, и болванка должна была залететь в печь. Саша Заваров раскачал, а разжать не успел, и щипцы улетели в печь вместе с болванкой. Ему рабочие сказали: «Слышишь, Саня, иди вон там сядь и близко к печи не подходи».

После этого прошло, кажется, полгода, с них сняли дисквалификацию, разрешили играть. Они в цехе были в первой половине дня, а вечером все равно на тренировки приходили, чтобы поддерживать форму. Потому что если полгода ничего не делать, то нужно много времени, чтобы восстановиться. Они заиграли, и в конце сезона Заваров, так как был уже свободен, перешел в киевское «Динамо».

А представьте, если бы его зарубили пожизненно? Потеря была бы большая, ведь Лобановский очень его любил, и, насколько я знаю, это единственный человек, который не подвергался тем сумасшедшим нагрузкам, которые терпели все футболисты киевского «Динамо» того времени.

2010 год. Алексей Чистяков (справа) и Евгений Крячик.

Ринат Дасаев: «Вы правы, я мальчишка!«

А ведь Чистяков мог оказаться на месте Дасаева в «Спартаке»!

- Когда я играл в «Кубани», на нашу игру в Краснодар приехал Николай Петрович Старостин. По-моему, играли со «Спартаком» Орджоникидзе. И от Николая Петровича поступило предложение перейти в московский «Спартак».

Меня вызвал наш главный тренер Дзасохов и сказал: «Алексей, как ты можешь сейчас уйти? Ты же патриот «Кубани». Я говорю: «Да, патриот». «Ты же не можешь сейчас покинуть команду, потому что ты остался у нас один. Одного вратаря отчислили еще после первого тура, другой получил травму мениска. И кроме тебя, никого нет, есть только мальчик 16-летний, но он совсем сырой».

Нам тогда предстояла поездка в Ярославль и Куйбышев (ныне Самара). Естественно, на такой вопрос я не мог отреагировать по-другому — и отказался от предложения Николая Петровича Старостина. Остался в «Кубани», потому что стоял вопрос — вылетит «Кубань» из первой лиги или не вылетит.
— И после этого новый уже тренер «Кубани» от вас избавился. Что тогда произошло?

— Уже на сборах, когда пришел новый тренер Корольков, приглашал к себе кишиневский «Нистру». У них получилось так, что были травмированы два вратаря, а игра с московским «Локомотивом» как раз на базе «Локо» в Хосте. Мне сказали: «Давай езжай. Хочешь поиграть?»

Конечно, я хотел играть хоть и на сборах, но против команды высшей лиги. Поехал, сыграл нормально. В автобусе уже едем, везут меня в гостиницу в Адлер, и Анатолий Федорович Полосин мне предлагает: «Давай к нам в команду, ты хорошо сыграл, нам понравился. Мы тебе дадим квартиру, машину». Я согласился.

В итоге мы приезжаем в гостиницу. Корольков со своей курительной трубкой знаменитой. Выходит Полосин, подходит к Королькову и говорит: «Надо обсудить по поводу вратаря». Корольков тут же отправил меня обедать. Выхожу с обеда — Корольков стоит один, естественно, команда «Нистру» уехала, и говорит мне: «Вон автобус стоит. Садишься в автобус и едешь в Краснодар».

Приехали в Краснодар. Уже на кону начало чемпионата, заявка закрылась — это, помню, было 22 апреля, был субботник, и мы на базе ходили дергать одуванчики.

— Одуванчики?

— Да. Это было, по-моему, только в «Кубани». Собираю я эти одуванчики, подходит ко мне Виталий Фурса и говорит: «Леша, тебя Корольков вызывает».

Прихожу к Королькову: «Так, Алексей, ты мне не нужен. Давай пиши заявление по собственному желанию, или найду причину тебя уволить». Он ведь тогда привел трех своих вратарей, а весь костяк «Кубани» привез из Москвы. Оставлял своих людей, а я для него был чужим.

Тогда было такое положение, что из команды, покинувшей более высокую лигу, нельзя было уходить без разрешения руководства. К Полосину он меня не отпустил, потому что это высшая лига. Тогда я уже понял, по каким причинам. К нему возникли бы вопросы: как так, в высшую лигу пригласили, а «Кубань идет во вторую — его бы просто не поняли. А так меня отчислили, заявочное окно закончилось, меня заставили написать заявление — я написал, ушел и остался не у дел. Играл потом на первенство Краснодарского края за тимашевский «Садовод».

2012 год. Алексей Чистяков (крайний слева в верхнем ряду) на матче, посвященном 100-летию кубанского футбола на стадионе «Кубань».

Леонид Федун о поражении «Бенфике»: «Европа уходит от нас, мы превращаемся в третью лигу«

Почему сегодня наш футбол деградирует?

— Сегодня, к сожалению, наш футбол сильно отстает, и проблема именно в юношеском футболе, — продолжает наш разговор Алексей Викторович. — Надо менять систему.

— Что-то не так с квалификацией тренеров или в самой системе работы с пацанами?

— И то и другое. Я уже много раз слышу, что детско-юношеские тренеры у нас слабые, нужно менять кадры. Поверьте, есть прекрасные тренеры, а есть те, которые устроены по звонку. Но самая большая проблема в том, что от ребят постоянно требуют результат — во всех возрастах, даже начиная с 9-10-летнего возраста!

У нас в 16-17 лет они заканчивают школу, их выпускают — и кто куда. А в Европе их сохраняют — до 18-19, а в некоторых странах до 23 лет они имеют возможность окрепнуть физически. При их мозгах они обгонят акселератов в два, а то и в три раза.

Акселератов берут, какой-то период проходит — особенно сейчас, когда требования, что молодой футболист должен играть во второй лиге. Ему говорят: ты бейся, не надо тебе голевых передач давать, ты только в обороне не ошибись, отбери мяч, работай и все. Вот в этом — самая большая проблема.

В Европе они свободно выезжают и проводят турниры. И у них есть на это деньги. Играя друг с другом, они обмениваются ценным опытом.

В СССР так и было — грузинская, армянская школа, спартаковская, другие школы — проводились целые всесоюзные турниры. Тот же «Кожаный мяч»! А сейчас этого просто нет — ребята «варятся» в собственных школах.

Если кто-то ездит, то только в основном московские клубы. Вот «Кубань» не ездит на международные турниры. Наша Академия футбола Краснодарского края — нет. А «Краснодар» ездит. Профессионального роста нет у футболистов, а раньше была система подготовки, которую сейчас разрушили...

— Сейчас эту систему кто-то пытается восстановить?

— На словах пытаются, а по факту пока не видно особых сдвигов. Еще одна причина — все футбольные школы работают сейчас на синтетике, на которой ребята гробят спины, коленные суставы. Синтетика — она на случай плохой погоды, а мы летом тренируемся на ней.

Когда ты все время на синтетике, то работает одна группа мышц, другая группа не работает или работает очень мало. При переходе на натуральное поле работает уже совершенно другая группа мышц. И при этом уже другая координация бега, торможения, развороты, отскок мяча — к этому еще надо привыкать и готовить организм. Если нашего пацана с синтетики выпустить на поле — он как корова на льду.

То есть нет единой системы подготовки, тренируется каждый где-то в своем углу — никто не хочет к себе пускать. К сожалению, в России это везде так. Поэтому наш футбол отстает и деградирует.

***

Алексею Чистякову 66. И он уже не тренирует вратарей — здоровье не позволяет, да и старые травмы дают о себе знать. Но продолжает работать с детьми, распознавая в них будущих звезд нашего футбола.

Станислав Жатиков
Краснодар