«После матча с «Динамо» в мою машину стреляли. Пуля пробила стекло». Экс-хавбек «Локо» — о приключениях в России

Лари Кингстон
Родился 7 ноября 1980 года в Аккре (Гана)
Клубная карьера: «Грейт Олимпикс» (1999-2001), «Аль-Иттихад» (2000), «Хартс оф Оук» (2001-2003), «Маккаби Ахи» (2003), «Хапоэль» Тель-Авив (2003-2004), «Крылья Советов» (2004-2005), «Терек» (2005-2007), «Локомотив» (2006), «Хартс» (2007-2010), «Витесс» (2010-2011), «Хартс оф Оук» (2011), «Хапоэль» Беэр-Шева (2011), «Хартс оф Оук» (2012-2013), «Аризона Юнайтед» (2013).
Бронзовый призер чемпионата России, бронзовый призер Кубка африканских наций.
За сборную Ганы сыграл 41 матч, забил 6 голов.

«Все подохренели — человек бежал как ветер!» В «Спартаке» его любил только Федотов

Тренер, бизнесмен и Бейонсе

— Где вы переживаете пандемию? — вопрос Кингстону.

— В Гане. Когда по всему миру начали вводить ограничения, я был в Дании — готовил свою команду к турниру в Швеции, он как раз должен был сейчас проходить. Но всем составом нам пришлось вернуться в Гану, турнир отменили, а мы сдали тесты (мой был отрицательным) и сели на 14-дневный карантин. Сейчас все в порядке: ограничения снимают, хотя все еще рекомендуется ходить в масках и соблюдать социальную дистанцию. Но так везде.

— Что у вас за команда?

— Я работаю тренером в международной детско-юношеской академии Right to Dream («Право на мечту» — Прим. «СЭ»). Эта школа связана с датским клубом «Норшелланн» — у них один владелец. Я несколько раз с командой езжу в Данию — там просматривают футболистов, а заодно проводится подготовка к различным турнирам. К примеру, в декабре мы выиграли турнир в Японии. В августе должны были ехать туда же для защиты титула, но все отменилось. Поэтому нам сейчас в Данию не надо, и мы ждем, когда в Гане разрешат спортивные мероприятия — тогда возобновим тренировки в академии.

— Чем-нибудь еще занимаетесь?

— Когда я заканчивал играть, начал вкладываться в недвижимость — покупал дома, а потом сдавал их в аренду. Первое время после окончания игровой карьеры продолжал заниматься этим, но вообще в Гане сложно реализовать такой бизнес — люди недисциплинированные, часто перестают платить за аренду. Сейчас это для меня сторонний заработок, в основном я трачу время на тренерскую деятельность и семью.

— У вас вроде старший сын подавал надежды. Где он сейчас?

— Моему старшему сыну Джейкобу уже 22 года. Он сейчас играет во втором дивизионе Ганы за мою команду «Кингстеп». Это клуб, который в 2017 году создали я и бывший капитан сборной Ганы Стивен Аппиа. Помните такого? Он играл за «Ювентус», «Фенербахче»... Клуб мы называли в честь себя: в названии соединены моя фамилия и его имя.

— Оригинально. А остальные дети?

— Всего их четверо. Сыну Джералду 19 лет, Скотту — 11 лет. Есть еще 16-летняя дочка Бейонсе.

— Бейонсе?

— Да, как певица, ха-ха. Мы с женой решили назвать дочку в честь Бейонсе. Нам очень нравятся ее песни, ее музыка прекрасна.

Бронза в «Крыльях» и водка от Ткаченко

— Перенесемся в 2004-й. Как появился вариант с Россией?

— В то время я играл в Тель-Авиве за «Хапоэль», находился в отпуске, когда мой агент позвонил и сообщил, что в России хотят меня видеть. Был и другой вариант — с «Анкарагюджю» из Турции, но «Крылья Советов» сделали конкретное предложение. Я полетел в Москву на медобследование, а после него подписал контракт.

Лари Кингстон (справа). Фото Александр Федоров, «СЭ»

— Ваши первые матчи в премьер-лиге уникальны. Игра с «Торпедо» — красная карточка, игра с «Амкаром» — красная карточка. Как это возможно?

— Все из-за моей позиции. Я играл на позиции опорного полузащитника, должен был делать всю работу, всех страховать, иногда что-то шло не так... Но ни одного из этих удалений нельзя было избежать. Все из-за моих обязанностей.

— Гаджи Гаджиев вас тогда отчитывал?

— Не помню. Гаджиев — прекрасный человек и тренер. Он мне всегда подсказывал и помогал, был уверен во мне. Надо мной в команде играли Карака (Андрей Каряка — Прим. «СЭ») и Короман, я должен был их страховать.

— Где сейчас бронзовая медаль 2004 года?

— Здесь, в Гане. Одна из самых важных наград, которые я получал. «Крылья Советов» тогда совершили большой прорыв: обошли «Зенит», «Спартак», боролись за чемпионство. У нас была очень хорошая команда. Весь город отмечал третье место, на церемонию награждения приезжали большие люди. А после нее мы устроили небольшую вечеринку...

— С водкой?

— Ха-ха, я уже не помню. Кстати, у меня дома хранится очень красивая и еще не открытая бутылка водки из России — мне ее подарил Герман Ткаченко, который тогда был президентом «Крыльев Советов», а потом стал моим агентом. Я знаю, что сейчас у него своя фирма в России. А я и Короман были его первыми клиентами.

«Грозный стал оправдываться. Большая ошибка!» Лахиялов — о том, как разбирал поражения Рамзан Кадыров

Щедрость Кадырова

— Летом 2005-го вы оказались в «Тереке», пытались спасти его от вылета.

— На самом деле я должен был перейти в «Сатурн», даже прошел медицинское обследование, но тогда в клубе сменился тренер, и его руководители решили, что я команде не нужен. Потом появился вариант с «Тереком». Мы жили тогда не в Грозном, а в Кисол...

— Кисловодске.

— Да! Кисловодск. Это маленький городок — не Москва и даже не Самара, так что там не очень шумно. Я пытался сделать все зависящее от себя, чтобы «Терек» остался в лиге, но мы вылетели.

— Рамзан Кадыров известен тем, что дарил футболистам дорогие вещи. Вас как-нибудь благодарил?

— О да, Рамзан был президентом клуба. Несколько раз он организовывал ужины вместе с командой. Подарки тоже были. После какого-то матча в Москве он зашел в раздевалку поздравить футболистов с победой, отметил мою игру — подарил часы и дорогой телефон Vertu, серебряный такой. Рамзан — хороший человек, много сделал для меня, ценю его.

— Как вы попали в «Локомотив»?

— Ткаченко помог. Как раз тогда он уже стал моим агентом, помог устроить меня в «Локомотив». «Терек» вылетел, но ко мне был интерес в премьер-лиге. За «Локо» я играл мало, но все равно благодарен клубу — я сыграл в Кубке УЕФА, была отличная команда. Единственной проблемой в Москве были пробки — добираться до базы приходилось очень долго.

— Главным тренером тогда был Славолюб Муслин. Олег Самсонов и Исо Каньенда, работавшие с ним в других командах, говорили, что он брал деньги с футболистов за место в составе.

— Что? Ха-ха! Нет, никогда такого не было. Я даже не верю, что Муслин мог такое сделать. О нем я могу сказать только то, что у него были тяжелые нагрузки — если Гаджиев любил тренировки на технику, то Муслин делал упор на физическую подготовку. Но платить за игры... Это какой-то абсурд.

Баду — о мемах про себя, связях с Цорном и расизме

Грубость, выстрел и расизм

— Вы пришли в «Локомотив» после ухода Юрия Семина. Помните его?

— Честно говоря, очень плохо. Он тренировал «Локо», когда я играл за «Терек» и «Крылья». Это единственное, что помню.

— Он еще тренировал «Динамо», когда вы играли за «Локомотив».

— Все равно не помню.

— В том дерби 2006 года произошел момент, по которому вас ярче всего помнят в России — фол на Леандро Фернандесе. Вас удалили и дали шесть матчей дисквалификации. Зачем вы играли так грубо?

— Это было неумышленно! Все вокруг говорили, что я сделал это специально, но такое случается в футболе. Обычный эпизод: мячом никто не владеет, два игрока идут в стык с равной степенью завладеть им. Я не успел, выпрямил ногу, чтобы добраться до мяча, но попал в ногу сопернику... Это обычный эпизод — я не знаю, почему меня наказали так строго. Потом я извинился перед аргентинцем через Баффура Гьяна. Я был очень расстроен. Хорошо, что «Локомотив» выиграл, но после матча случилось еще кое-что неприятное.

— Расскажите.

— Мы с Гьяном ехали домой на одной машине, оба сидели на задних сиденьях, за рулем сидел водитель. В какой-то момент сзади раздался странный звук, мы с Гьяном обернулись и увидели дыру в заднем стекле. Водитель сразу понял, что в нас стреляли, пуля осталась в салоне. Мы остановились, водитель подобрал пулю. Больше, к счастью, в нас никто не стрелял.

— И вы так просто это оставили?

— Да, мы решили не поднимать скандал из-за этого. Все нормально. Может, кто-то ошибся и собирался стрелять не в меня.

— С расизмом в России сталкивались?

— Было несколько случаев. Как-то в супермаркете в Самаре кучка парней смотрела на меня и имитировала обезьяньи выкрики. А когда я играл за «Локомотив», один из фанатов на парковке обвинил меня в поражении, назвав меня обезьяной. На поле тоже был один неприятный эпизод, когда «Локомотив» встречался с «Зенитом» — Аршавин спорил со мной в одном из эпизодов и произнес слово «обезьяна». Но это нормально, я не обижаюсь на такие вещи. Подобные вещи случаются.

Лари Кингстон. Фото Алексей Иванов

Анюков и Измайлов — лучшие

— Кто был лучшим футболистом, с которым вы играли в России?

— Анюков! Я восхищался им — атлетичный, физически прекрасно готовый. Он мог все 90 минут бегать вдоль бровки и не уставал. Я думал, что когда-нибудь он перейдет в большой европейский клуб, но он не уехал. А еще меня впечатлял тот парень из «Локомотива», который перешел в «Спортинг».

— Марат Измайлов.

— Да. Очень техничный футболист.

— В 2007 году вы уехали из России. Почему?

— Хотелось сменить обстановку, принять новый вызов. Я мог перейти в «Болтон», но перешел в шотландский «Хартс».

— С кем из России до сих пор общаетесь?

— Ни с кем. Я довольно долго общался с Германом Ткаченко, но мы потеряли контракт.

— Следите за РПЛ?

— Из Ганы сложно следить за матчами чемпионата России. Но я могу предположить, что сейчас лидирует «Зенит», «Локомотив», «Спартак» или ЦСКА. Я прав?

— Действительно. «Зенит» — первый. Когда в последний раз были в России?

— Давно не был. Как раз с 2007-го, как уехал. Если пригласят — приеду. Но я бы, конечно, хотел еще раз посетить Россию. У вас прекрасная страна!