Дарья Валитова ушла, не проронив ни слова. Что-то прочесть на ее лице мешал капюшон.

Тотальное молчание – вот реакция обвиняемых на решение.

Суд удовлетворил ходатайство следствия. Арест продлен до 8 апреля. Братья Кокорины выслушали вердикт в обнимку.

Судья зачитывает решение быстро и тихо – убийственное сочетание. Настольный микрофон не спасает ни разу!

"Всем встать!" Началось оглашение решения.

В перерыве адвокаты и родные обвиняемых активно обсуждают абсурдность всего происходящего. Доносятся фразы "А представьте, что было бы а американском суде...", "Обидно, что ведь им даже нечего возразить!".

Адвокат Кокорина, Татьяна Стукалова, уходя на перерыв, бросила: "Это все цирк для журналистов, у них решение вбито в компьютере".

Подруга Аланы Мамаевой тайком щелкнула Павла на телефон. Тот улыбнулся. Отец Протасовицкого перекинулся с сыном парой слов. Кирилл улыбнулся маме. Вообще у всех неплохое настроение. Но общение прервал лай полицейской собаки.

Суд удаляется для вынесения решения. Перерыв.

Кирилл Кокорин: "Я полтора года назад сдал ЕГЭ! Мне 19 лет! А меня выставляют уголовным преступником, который чуть ли не людей убивает. О чем речь? Как вообще такие ходатайства можно писать?"

Валитова еще раз выбежала из зала суда. У нее сильный кашель, по Москве гуляет грипп.

Барик: "Ничего в материале дела не говорит о жестокости и социальной опасности моего клиента".

Барик: "Сейчас перейду к ходатайству, по 95-й и 97-й, как вы любите. То есть как вы просите.

Судья: "Ведите себя тактично".

Барик: "Я ничего нетактичного в ваш адрес не говорю".

Судья делает выговор адвокату Протасовицкого, которая комментирует речь Барика с места: "Вы вообще думаете, что говорите? Проявите хоть немного этики и уважения!".

Фамилия адвоката Протасовицкого – Прилипко.

Барик резко перебил судью, которая отклонила ходатайство защиты. Его посыл – так и будет, пока обвинению выгодно продлевать меру пресечения.

Барик продолжает веселить зал: "Я могу об этом говорить? Это большой... реверанс. Это же так называется".

Барик веселит: "У моего подзащитного нет никакого ресурса, чтоб давить на следствие – ни финансового, ни интеллектуального, при всем уважении".

По словам Барика, свидетель говорит, что слышала оскорбление на "е", глагол, то есть прилагательное. После слов: "Они е....", после чего завязалась драка.

Вячеслав Барик, адвокат Кирилла Кокорина: "Не вижу логики и оснований в том, чтобы мой подзащитный оставался под стражей. Следствие, на мой взгляд, пользуется ситуаций, чтобы мой подзащитный отбыл наказание. Использовать невозможность высказываться по поводу обвинения очень удобно. Теряю веру в силу закона!"

Адвокат Протасовицкого говорит о "звоночном характере этого дела". И добавляет: "Три "б" – бессовестно, безапелляционно, бесстыдно".

По словам адвоката Протасовицкого, Пак не спорит с показаниями ее подзащитного, а Гайсин заявляет, что тот не применял к нему физической силы.

Адвокат Ромашов продолжает: "Содержание под стражей не может проводиться, если угрожает жизни и здоровью обвиняемого. Если он продолжит оставаться в суде, ему грозит замена коленного сустава на искусственный. Ему грозит инвалидность!". Речь про Александра Кокорина.

Ромашов также напирает на то, что знакомство с материалами дела Паком было затянуто.

Долгий монолог адвоката Адвоката Кокорина Ромашова прерывает судья. Говорит, что на данной стадии нельзя оценивать доказательность обвинения и правдивость показаний. Его поддерживают другие защитники.

Судья: "Защитники, вы ведете себя неэтично! Хватит пререкаться".

Ромашов: "Каждый довод в пользу избрания меры пресечения должен быть доказан.

Нам говорят, что подзащитный может скрыться. Но это не так. Мой подзащитный добровольно явился в ГСУ города Москвы, а потом сдал заграничный паспорт. Люди явились добровольно!

Может продолжать преступную деятельность? Ничем не подтверждено.
Давление на следствие? Такой довод обычно подтверждается показаниями свидетелей об угрозах. Ничем это не доказано! Предварительное следствие окончено!".

Адвокат Андрей Ромашов: "Не услышал главного, почему объем следственных мероприятий нельзя выполнить, не находясь в СИЗО. Никакого удара стулом по голове не было!".

Судья прерывает его, упирая на то, что суд не может рассматривать этот аспект.

Адвокат Кокорина Ромашов берет слово и рассуждает об ударе стулом – куда били Пака, в голову или в плечо. Судья против. Говорит, речь не об этом сейчас.

Адвокат Бушманов: "Дайте Мамаеву воссоединиться с семьей и продолжить профессиональную деятельность. Надо избрать другую меру пресечения".

Сторона Мамаева предлагает залог в 6 миллионов рублей.

У одного из детей Мамаева из-за разлуки с папой возникли психологические проблемы. Справка, свидетельствующая об этом, предоставлена суду.

Представитель Мамаева отметил, что двое потерпевших затратили на ознакомление с материалами дела по одному дню, а Пак – почти неделю.

Мощный спич адвоката Бушманова: "Доводы этого ходатайства повторяют доводы из предыдущего. Нужно критически отнестись к голословной позиции обвинения, а также учесть волокиту в процессе расследования этого дела. Тщательного и долгого расследования не требовалось, дело простое. Еще 3 декабря прокурором было установлено, что продление содержания под стражей было совершено с процессуальными нарушениями".

Пока Бушманов все это говорит, судья буровит его взглядом. Прокурор и следователь возражают. Коллеги-адвокаты поддерживают. Обвиняемые поддерживают. Как вы думаете, какое решение принимает суд? Удовлетворить!

Пока 1:0 в пользу защиты.

Но это только начало "матча".

Адвокат Мамаева просит у обвинения предоставить график ознакомления потерпевших с материалами дела. Не напрямую, но намекает на волокиту.

Помимо 4 обвиняемых, их близких и кучи журналистов, в зале находятся:

1 судья
1 прокурор
1 следователь
1 секретарь суда
5 адвокатов
4 полицейских-конвоиров
3 судебных пристава
1 немецкая овчарка
1 флаг России
1 герб России

Кирилл Кокорин продолжает посмеиваться. Хорошее у парня настроение, несмотря ни на что.

В приступе кашля подруга Кокорина Дарья Валитова на минуту выскочила из зала суда. Глаза влажные, но держится.

Судья поддерживает максимально унылый и монотонный формат заседания. Ее вообще не слышно, все ее слова влетают в одно ухо и вылетают из другого.

Мамаев снял кофту, обнажив татуированные руки. Павел в порядке – явно поддерживает себя в форме! Тюремный белок и тюремная качалка позволяют выглядеть атлетом.

У Павла кончилось терпение. Теперь все четверо, не глядя на судью, оживленно что-то обсуждают.

Мамаев, похоже, единственный, кто внимательно слушает судью. Стоит, поглаживая бородку. А к Кокориным в их диалоге присоединился Протасовицкий.

А еще в зале суда сидит большая немецкая овчарка! Слева от камеры для обвиняемых. Дышит, свесив язык, бедолага.

Кирилл и Александр, как школьники, продолжают болтать. Первый еле сдерживает улыбку, второй – кулаком прикрывает зевок.

У Кокорина-старшего в руках какой-то лист бумаги. Он активно его мнет.

Немного о гостях. В этот раз не видно Аланы Мамаевой, хотя ее знаменитая рыжеволосая подруга пришла. Родители Кокориных на месте – и отчим Кирилл, и мать Светлана. Также на заседании впервые появилась Дарья Валитова.

Судья зачитала ходатайство о продлении содержания Кокориных, Мамаева и Протасовицкого в СИЗО. Обвинение – за! Считает его обоснованным и законным.

Братья Кокорины активно перешептываются. Но о чем говорят, разобрать сложно.

Игорь Бушманов, адвокат Павла Мамаева, напирает на волокиту в процессе расследования. Привел в качестве довода документы от прокуратуры, датированные декабрем прошлого года.

Сейчас судье организуют микрофон. Обвиняемые кивают: "Во, теперь все слышно!".

Адвокат Вячеслав Барик просит изменить меру пресечения для Кирилла Кокорина на домашний арест. Местом предлагается выбрать квартиру его матери в Москве.

Наконец исправили проблемы со звуком!

Кокорин читает книгу Стига Ларссона "Девушка с татуировкой дракона".

В третий раз обвиняемые попросили судью читать громче. С ними трудно не согласиться. Голос оооочень тихий.

Адвокат Ромашов ходатайствует о приобщении документов о состоянии здоровья Кокорина и о наличии на счете матери футболиста 10 миллионов рублей в качестве залога (это уже приобщали, кстати).

Стандартная процедура. Имя, фамилия, отчество, семейное положение.

Всех спрашивают о проведении фото и видеосъемки.

Мамаев: "Ваша честь, вашего вопроса даже не слышно! Но я не возражаю".

Не возразил никто. Возразил только прокурор. Суд согласился с прокурором.

Голос из камеры: "Ваша честь, вас вообще не слышно". Мамаев озвучил то, о чем все подумали.

Судья, миниатюрная женщина в очках, говорит шепотом.

После протокольной съемки Кокорин снял капюшон. У него аккуратная тюремная стрижка.

Кокорин читает книгу.

Все в зале. Обвиняемые за стеклом. Протасовицкий и Мамаев в первых рядах. У Мамаева серьезная щетина! Все заросли.

Протасовицкий в майке с Александром Невским. На майке надпись – кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет.

СМИ стали подтягиваться, а вот школьников/студентов с плакатами в поддержку Мамаева и Кокорина не видно. Весь запал ушел на сбор подписей в 13 городах страны?

Накануне в СМИ появилось открытое письмо Александра Кокорина, в котором он принес извинения болельщикам, ребятам из команды и тренерскому штабу.

 

Российским футболистам Кокорину и Мамаеву могут продлить арест

Кокорин начал с того, что принес извинения болельщикам, а также футболистам и тренерскому штабу "Зенита" за то, что подвел их.

Письмо Александра Кокорина. Фото РИА Новости

"Здравствуйте! Я, Александр Кокорин, хочу принести извинения своим болельщикам, ребятам из команды и тренерскому штабу. За то, что подвел их и не могу помогать своим участием в тренировочном процессе и соревнованиях.
Как спортсмен и человек публичный я не должен был так поступать, извиняюсь, не сдержался.
Признаю, что моя реакция на оскорбления меня, моего брата и остальных присутствующих была чрезмерной, но после конфликта я публично извинился и готов загладить причиненный вред.
Урок я полностью усвоил, тюрьма этому способствует, очень хотелось бы выйти на волю, активно заняться спортом и все свободное время посвятить своей семье. Огромное спасибо за поддержку, она всегда для меня важна как в изоляторе, так и на свободе.
Ваш Саша", - приводит текст письма РИА Новости.

Сегодня, 6 февраля, в московском Тверском райнном суде состоится заседание, на котором будет рассмотрено ходатайство о продлении срока заключения под стражей нападающего "Зенита" Александра Кокорина и его младшего брата Кирилла, полузащитника "Краснодара" Павла Мамаева, а также детского футбольного тренера Александра Протасовицкого. Заседание начнется в 12.00 по московскому времени.

 

Cаша и Паша. Конец первого сезона

8 октября 2018 года Кокорины, Мамаев и Протасовицкий стали зачинщиками двух драк в центре Москвы. Они избили водителя ведущей "Первого канала" Ольги Ушаковой – Виталия Солвчука, а затем, в кофейне на Большой Никитской улице, – директора департамента Минпромторга Дениса Пака и руководителя государственного научного центра "НАМИ" Сергея Гайсина.

В отношении Кокориных, Мамаева и Протасовицкого были возбуждены уголовные дела по статьям "Хулиганство в составе группы лиц" и "Побои". Каждому грозит до семи лет лишения свободы.

11 октября обвиняемые были помещены в СИЗО-2 "Бутырка" до 8 декабря. Кокорины, Мамаев и Протасовицкий не раз раскаивались в том, что совершили, однако срок их заключения под стражей был продлен до 8 февраля в виду того, что следственные мероприятия еще не завершены. Апелляции на нахождение в СИЗО удовлетворены не были.

Кокорин в преддверии сегодняшнего заседания вновь принес извинения – на этот раз "своим болельщикам, ребятам из команды и тренерскому штабу". Он отметил, что его реакция на оскорбления со стороны потерпевших "была чрезмерной" и выразил готовность "загладить причиненный вред".

Максимальный срок содержания под стражей – 6 месяцев. Продление срока до 12 месяцев возможно, если речь идет об обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Хулиганство (а Кокорина и Мамаева обвиняют именно в этом) – тяжкое преступление. Однако годичное содержание в СИЗО возможно только в случае особо сложных уголовных дел.