После возвращения из США «Динамо» обезглавили

Осознавая необходимость сократить командам каникулы и, соответственно, продлить сезон, футбольное руководство организовывало в межсезонье различные турниры. Несколько лет тому назад — «Подснежник». Ему предшествовала мощная рекламная кампания, трубящая о несомненной пользе нового соревнования. Требованию обязательно в нем участвовать подчинились не все. А подчинившееся большинство очень скоро столкнулось с разного рода организационными и иными недостатками. Их оказалось больше, нежели достоинств. Не обнаружив в «Подснежнике» обещанных целебных свойств, многие клубы принимать «препарат» отказались. Нежный зимний цветочек, никому не нужный, стал увядать и года через два загнулся, усох.

Агитация и пропаганда, чем она крикливее и настырнее, достигает эффекта обратного.

Турнир «Недели»

Тут же подсуетился популярный в стране еженедельник. По инициативе (подсказанной сверху) редколлегия «Недели» организовала еще один зимний турнир, правда, мини-футбольный. Болельщикам приглянулся, приняли его на ура, задолго до начала матчей на дальних подступах к крытым стадионам спрашивали лишний билетик. Зритель повелся на матчи динамичные, темпераментные, без пауз. Играли ребята весело, комбинировали, атаковали, забивали — то, что надо гурманам. Люди устали от баланды, коей девять месяцев кормили на стадионах с малокалорийными на табло нулями и редкими единичками. Здесь же все бурлило, кипело, в защите не отсидишься, время не потянешь, трубку мира не раскуришь.

Что же до клубного руководства и тренеров, не все были довольны, недостатков, мешавших качественной подготовке к сезону, обнаружили они больше, чем достоинств. С появлением крытых стадионов в Москве и Ленинграде, «Неделя» перенесла турнир, носивший ее имя, во Дворцы спорта двух российских столиц. Поля размерами уступали стандартным, все же футбол больше был похож на настоящий. Схема розыгрыша осталась прежней: 16 команд в четырех группах (по две в Москве и Ленинграде) проводили два самостоятельных турнира. В группах — система круговая, играли каждый с каждым по одному разу. Победители групп встречались в матче за первое место, остальные разыгрывали места с пятого по восьмое.

Участники — клубы высшей лиги. В 1979-м турнир увеличился до 18 команд, мест — 16. Избавили организаторов от хлопот отказники, кавказцы: динамовцы Тбилиси, «Нефтчи» и «Арарат» пошли другим путем, без разрушительных для страны последствий. Причину отказа объяснили доступно: погода у нас в январе позволяет тренироваться на свежем воздухе, пренебрегать подарком природы было бы неразумно.

Приглашенное в США московское «Динамо» готовилось к поездке по своему плану. Не оказалось среди участников и вернувшихся в высшую лигу куйбышевских «Крыльев». Три вакантных места заполнили иностранцы: болгарский «Академик», венгерский «Волан» (единственный представитель первой лиги) и олимпийская сборная Финляндии, укомплектованная молодыми способными футболистами. Наших соратников по общему делу, болгар и венгров, поместили в две московские группы, северных соседей — в ленинградскую.

Москва

В первой группе крепко схлестнулись «Спартак», «Шахтер» и «Локомотив». Обыграв болгар, они отобрали друг у друга по два очка. При равенстве очковых показателей первое место по Положению присуждалось самому результативному клубу. Им оказался «Спартак». Забил он больше (13), чем три его оппонента вместе взятые (12). Стихия «Спартака» — атака. Ему без разницы, где забивать (на траве, в зале, дома или в гостях) и кому.

Во второй — всех опередил ЦСКА. Ожидавшийся с интересом финал, «Спартак» — ЦСКА, разочаровал. Красно-белые выставили на игру дублеров. Вынужденно: в день решающего поединка основной состав по приглашению североамериканской футбольной федерации вылетел в США. Элитные части Советской армии легко со спартаковскими резервистами разобрались — 3:0. Третье место осталось за «Торпедо», обыгравшим «Шахтер» — 3:1. Пятый, «Локомотив», выиграл у «Пахтакора» — 1:0. Наши друзья по лагерю, выпавшие в осадок, решать, кто из них худший, не пожелали и сразу по окончании игр в группе вернулись домой.

Венгерские первоклашки оставили неплохое впечатление. Были хуже наших парней разве что в «физике», технически смотрелись привлекательнее. Играли на равных с ЦСКА и «Торпедо», уступили им с минимальным счетом, а у «Пахтакора» очко отобрали. Игру делали два больших мастера, экс-футболисты сборной Венгрии: 35-летний Ференц Бене, участник ЧМ-1966, и 31-летний Петер Юхас.

Завершая рассказ о московском турнире, вынужден с прискорбием сообщить о неприятном инциденте в матче «Спартака» с «Академиком» (8:2). Потеряв перед последней игрой шансы на высокое место и пропуская от «Спартака» один мяч за другим, болгары не совладали с нервами. Когда счет стал неприличным, они решили взять реванш, используя приемы из другого вида спорта. Игра вышла из берегов. ЧП на спартаковском манеже в Сокольниках повлекло неприятные последствия для одного из участников огнедышащей встречи. Об этом позже.

Ленинград

Финал в присутствии выставивших сильнейший состав киевлян получился неожиданным: «Заря» — минское «Динамо». Ворошиловградцы, заручившись поддержкой Фортуны, выиграли у вернувшихся из первой лиги минчан — 1:0. Эдуард Малофеев (в прошлом игрок лучшего белорусского клуба и сборной СССР) не так давно возглавил динамовский коллектив и успел привить ему футбол активный, наступательный, комбинационный, простите за выражение — романтический (извиняюсь перед непробиваемыми прагматиками, каких ныне большинство). Позже Эдуард Васильевич назвал его «искренним». Известный, широко разрекламированный тренер, услышав грубое, неприличное, ругательное для его интеллигентного слуха слово, в лице изменился. Телекамера этот момент запечатлела.

Залихватская, агрессивная (исключительно в допустимых в спорте рамках) игра белорусов застала врасплох старожилов. «Зениту» забили три гола (3:0), «Черноморцу» и того больше — четыре (4:2). Обыграв и финнов (2:1), парни Малофеева наколотили в общей сложности девять мячей (второй после спартаковского результат) и с тремя победами уверенно заняли первое место в группе. И в финале, имея над «Зарей» большое преимущество, создали множество реальных угроз. Не срослось. Урожденная в Риме Фортуна, возглавлявшая департамент по делам счастья и удачи, явно покровительствовала «Заре».

Победу в Ленинграде заранее отдавали Киеву. Экс-чемпион остался верен стратегии, приносившей успех. И в спринтерском турнире ее придерживался. Сдержанная, экономная игра, скромные победы над «Кайратом» (2:1), выходцем из низов ростовским СКА (1:0) и ничья (0:0) с «Зарей» должна была по замыслу стратега гарантировать первенство в группе. Не тут-то было. Ворошиловградцы уперлись, тоже набрали пять очков и по условиям соревнований конкурента опередили, поскольку забивали едва ли не в три раза чаще — восемь против трех. А Киев, попав под горячую руку моряков, уступил одесситам (0:3) и даже в тройку не попал. Финны, проиграв СКА (1:2), остались шестыми и лучшими среди приглашенных на турнир иностранцев. «Зенит» уступил игру (1:2), вместе с ней и седьмую позицию «Кайрату», а сам как гостеприимный хозяин расположился на последней, восьмой.

«За» и «против»

По завершении соревнований помимо арифметических итогов, что на поверхности, подводили и творческие. В связи с ранней порой говорить о творчестве особо не приходилось, а о целесообразности такого рода турниров в предсезонный период мнений было высказано немало, тщательно взвешивали на аптекарских весах плюсы и минусы.

— Полезны ли, на ваш взгляд, игры в закрытых манежах? — спросили Михаила Якушина.

— Любая игра, любая тренировка полезнее безделья, — пошутил Михаил Иосифович. Дождавшись, когда переварят и оценят шутку, продолжил. — Одна тренировка, как и матч, могут принести большую или меньшую пользу. И даже вред. Все зависит от того, какая перед конкретной тренировкой или матчем ставится цель и какие средства избираются.

Тренеры на сей счет высказали немало мнений разных, противоречивых. Команды подошли к турниру в разном состоянии: одни нагрузились больше, другие — меньше, одни занимались в залах, другие — на воздухе. Отсюда разные задачи ставили перед началом соревнований, а по ходу постоянно их корректировали в зависимости от конкретной турнирной ситуации. В целом же отношение к турниру позитивное: нагрузки и соревновательную практику футболисты получили приличную. Это главное. Пожелание касалось сроков. Многие команды начинали подготовку к сезону уже в декабре и к концу января успевали и в зале потренироваться, и на земле. На юга успевали податься, кому повезет — за бугор. После этого приходилось вновь под крышу возвращаться и играть на ином покрытии, искусственном. С переносом турнира на начало января цепочка выстраивалась логическая, последовательная: сначала двухнедельные тренировки в залах, затем турнирные матчи опять же под крышей, после чего выход на волю.

Организаторы учли сложность перехода из залов с деревянным покрытием в манежи — со специфическим, искусственным, чреватом при малейших контактах и падениях травмами, и запретили подкаты, что ограничило возможности и осложнило игру защитников. Но и преимущества покрытия московского и ленинградского манежей очевидны. Это вам не черноморские поля-огороды, неровные, с кочками, ямками и бугорками, залитые водой или покрытые ледяной коркой. Здесь поддерживалась постоянная температура, сверху не капало, площадки ровные, отскок мяча предсказуемый, условия для демонстрации техники (кто ею обладал) близки к идеальным, играть можно смелее, агрессивнее. Ответственность за результат матча или занятого в турнире места невысока. Раскрепостись, играй в свое удовольствие — твори, выдумывай, пробуй.

Увы, преодолеть выработанную годами инерцию удалось далеко не всем. Действовали, как привыкли в чемпионате, с оглядкой на свои ворота. Лишь единицы («Спартак», минчане) играли в свой футбол, романтичный, наступательный, тот, что людям нравится, да и самим футболистам.

ЧП

Возвращаюсь, как обещал, к матчу «Спартака» с софийским «Академиком». Сложным получился, нервным, горячим, искры летели. Болгары болезненно реагировали на влетающие в их ворота мячи. Не найдя достойных контраргументов, избрали метод нехитрый, широко распространенный. Хозяева повели себя по-мужски, отвечали той же монетой. В разгорающийся костер добавили хвороста зрители. Скандал получился. Чтобы погасить конфликт и не придать ему международного характера, надо было быстро найти и наказать виновника. Искали недолго, наказали жестко. Чей-то высокопоставленный перст указал на арбитра встречи, москвича Виктора Лушина.

Не новичок, «вышку» судил уже шесть лет, ничем особо не выделялся, иногда поругивали, наказывали даже. Дело житейское, с кем не бывало, и самых авторитетных не щадили. Как говорится, от сумы да от тюрьмы никто у нас не застрахован. Управление футбола сгоряча, впопыхах, совершила суд скорый и неправый: Лушина «за либерализм и непринятие решительных мер в борьбе с грубиянами» отстранили от весенних тренировочных судейских сборов и матчей первенства и Кубка СССР. Распоряжение высокого начальства утвердила 19 февраля на специально созванном заседании Всесоюзная коллегия судей. Столь жесткое решение в отношении арбитра, пусть совершившего какие-то ошибки в матче, по сути, товарищеском, однако не исказившими его исхода (напомню, «Спартак» выиграл — 8:2), объяснить сложно.

Случаев, когда грубейшие судейские ляпы, причем результативные, лишали пострадавших турнирных очков, не счесть. Кое о чем мы вам рассказывали, как и о проявленном нередко к «судьям-убийцам» либерализме уже со стороны правящей в футболе власти. А тут...

Лушин не согласился с вердиктом начальства и попытался бороться за свои права. Он написал письмо на имя председателя федерации футбола СССР Бориса Федосова, а копию отправил главе футбольной федерации Москвы Андрею Старостину. «Практически это решение ставит меня вне футбола, а это не наказание, а расправа, — сокрушался арбитр и задал адресатам резонный вопрос. — Разве может даже неудачно проведенная игра являться причиной столь сурового решения?»

Автор письма признал: работал небезгрешно, ошибался, но не фатально, и после игры тренеры обеих команд претензий к судейству не предъявили. В отличие от крупного чиновника, который вел себя (стараюсь выразиться деликатно) неэтично. Цитирую: «По окончанию первого тайма в судейскую комнату вошел замначальника Управления футбола т. Соловьев В.Д. и в присутствии многих судей в грубой форме накричал на меня (а ведь мне нужно было проводить второй тайм). Такое поведение т. Соловьева В.Д. не способствовало нормальному проведению игры, а внесло определенную нервозность и в какой-то степени оказало влияние на мою психику. Мне стоило большого труда собраться и довести игру до конца».

С обвинениями в «либерализме и непринятии решительных мер» Лушин категорически не согласен: «Мною были предупреждены два игрока за грубую игру и один игрок был удален с поля за умышленный удар по ногам. Так что говорить, что я не боролся с грубой игрой, было бы не совсем правильно». Лушин прав, по существовавшим в советском футболе в то время критериям две желтые карточки вкупе с красной — свидетельство строгости и решительности арбитра.

Перечислив собственные заслуги (неоднократно награждался грамотами за хорошее судейство, победил во всех трех турах конкурса «Олимпийский арбитр», рекомендован для обслуживания международных матчей), арбитр заявил: «Считаю решение, принятое Управлением футбола по отношению ко мне, несправедливым и прошу Вас защитить меня и предоставить возможность для подготовки к судейству игр наступающего футбольного сезона.

Судья всесоюзной категории В.Лушин. 22.02.79?.

Андрей Старостин и поддержавший его Владимир Мошкаркин вступились за арбитра. В обращении к непосредственному начальству, главе союзной федерации Борису Федосову, они перечислили заслуги Лушина и осмелились не согласиться с вердиктом высшей футбольной инстанции: «Считаем позицию Управления футбола неправильной и ходатайствуем о предоставлении возможности прохождения т. Лушиным В.В. учебно-тренировочных сборов для подготовки к 1979 году». Цитаты — из содержащихся в Государственном архиве РФ (Фонд 7576, опись 31, дело 5418) документов.

Не могу судить о качестве работы Виктора Лушина в упомянутом матче, но в футбольной иерархии ориентировался он слабо. Управление (составная часть Спорткомитета СССР) — высшая в стране футбольная инстанция, а подчиненные (федерации футбола СССР и Москвы) отменить его распоряжение не могли. Так что защитников выбрал Лушин не тех. Жаловаться на Управление футбола мог он только главе Спорткомитета страны Сергею Павлову или искать справедливости у небожителей, обитавших на партийном Олимпе.

От футбола Лушина отстранили на год. Следующий, 1980-й, стал в его карьере (имею в виду высшую лигу) последним.

Укрепляем международные связи

Условно можем разделить подготовительный период на два этапа: до турнира «Недели» и после. Следуя хронологии — этапы январский и февральский. Возможен и третий вариант: период советский и зарубежный. Этот последний начали торпедовцы. Находясь в ФРГ, они в первый день Нового года, 1 января, с бодуна разгромили в Мюнхене немецкую команду, находившуюся (во всяком случае должна была) в таком же состоянии — 6:1. Еще одно подтверждение бытующего в народе убеждения: что для русского норма, для немца — смерть. Название команды, как и двух следующих (обыгранных скромно, по 1:0) мало что читателям скажет. Коли настаиваете, назову. Ту, что с Новым годом «поздравили», звали «Штадверке». Две остальные — «Эммерих» и «БКА Аахен». Ни в бундеслиге, ни во второй немецкой лиге в тот год эта троица не значилась. Ниже, вы уж извините, я не углубился.

Помимо «Торпедо» еще шесть советских клубов часть предсезонной подготовки провели за рубежом, преимущественно в Болгарии. Это ЦСКА, «Черноморец», «Крылья Советов» и московское «Динамо». Динамовцы, в отличие от коллег, побывали и в капстране, самой развитой, могущественной в смысле экономики и военной мощи. Чего не скажешь о футболе, который «соккером» обозвали. Туда же держал путь и «Спартак». Подробности последуют.

Наш чемпион, тбилисское «Динамо», ограничил себя двумя матчами в Тунисе. Оба выиграл: у молодежной сборной — 2:0, у национальной — 2:1. Остальное время, отказавшись от турнира «Недели», тренировался (и играл) в стране по намеченному главным тренером Нодаром Ахалкаци плану. Нацелился он (аппетит приходит во время еды) на повторение прошлогоднего успеха в чемпионате и победу в розыгрыше Кубка. То есть на дубль. Выиграть два в одном тбилисцам еще не удавалось.

«Локомотив» в последние годы гостил в Югославии, на берегах Адриатики. Радушный прием и предоставленные хозяевами условия, вполне железнодорожников устраивали. Провели две недели с огромным удовольствием и, по словам тренеров, пользой. Тренировки чередовали спаррингами с местными клубами.

Об избравших местом паломничества Болгарию сказать по большому счету нечего. Все как обычно: тренировки и контрольные встречи с соперниками разной степени сложности. Лучшие среди них не значились. Арифметический итог в целом положительный, о творческом говорить не возьмусь, да и тренеры особо не распространялись.

За океаном

«Спартак» и «Динамо» отправились за тридевять земель. Спартаковцы ступили на землю открытой Колумбом Америки раньше, с них и начну. Все шесть матчей, согласно предварительной договоренности, — мини-футбольные. Футбол миниатюрный, более зрелищный и результативный, пользовался в Штатах популярностью не меньшей (поговаривали — даже большей), нежели соккер. Чемпионат страны разыгрывался ежегодно. Контингент сравнительно небольшой, потому играли друг с другом часто — по 12 раз.

Правила — нечто среднее между нашей версией мини-футбола и хоккеем. Матч состоял из четырех периодов (их терминология) по 15 минут каждый. Хоккейного размера площадка разделена цветными линиями на три зоны. Пасы разрешены через две зоны и только низом. Оставшимся в меньшинстве предназначался «бонус»: разрешались верховые передачи. Удаляли, как в хоккее, на две минуты. Несогласным с решением арбитра добавляли еще две. С этими диковинными правилами ознакомил арбитр спартаковцев... за час до начала первого матча.

Состоялся в Питтсбурге 2 февраля, на третий день после прибытия в страну. Хоть и не успели пройти полноценную акклиматизацию, а местный клуб «Спирит» обыграли знатно — 8:2. Через день — матч в Нью-Йорке. График, надо сказать, жестокий: шесть игр за десять дней в шести городах. Налетали тысячи километров. Не восстановившись, выходили на площадку.

Итак, Нью-Йорк. Соперник — «Эрроуз». Одолели его не без труда — 9:7. На следующий день доставили гостей в Хьюстон, где ждал спартаковцев чемпион и актуальный лидер — «Саммит». Попали на игру, как Чацкий, с корабля на бал. Все складывалось неплохо, минут за восемь до конца успели отгрузить заокеанскому чемпиону пять мячей, себе позволили забить два. Что дальше случилось? Не знаю, не имею информации. Могу лишь констатировать печальный факт: в оставшееся время забивали только хозяева. Сделали это пять раз. Итог — 5:7.

Восьмого февраля реваншировались в Филадельфии, на ни в чем не повинном «Февере» — 11:4. Через день в Цинциннати «уговорили» местный клуб «Кидс» — 7:3. 10 февраля в Кливленде на посошок распотрошили, да что это я деликатничаю, просто уничтожили «Форс» — 20:2 (!). Вот так вот, знай наших. Итог, несмотря на горький осадок от упущенной в Хьюстоне победы, превосходный: +5=0-1, 60-25.

Играли двумя пятерками. Ворота неизменно защищал Дасаев. В поле пятерки выглядели так: первая — Самохин, Букиевский, Шавло, Гаврилов, Ярцев; вторая — Сорокин, Кокорев, Черенков, Булгаков, Сидоров.

В первой декаде февраля высадился на американской земле динамовский десант. График чуть легче, но тоже бесчеловечный: в те же десять дней сыграли пять раз. Разница еще и в том, что встречались не только в зале, но и на большой поляне. В коробке получалось здорово, две крупные победы: Толса. «Рафнекс» — 10:3. Тампа. «Бэй Раудис» — 8:1.

На воле уломать американцев не смогли: за сутки до мини-футбольного матча в зале Тампа сыграли в том же городе с тем же клубом в большой футбол. Ничья — 1:1. В Сан-Диего проиграли с оскорбительным для имиджа знаменитого нашего клуба счетом — 2:5. В заключительном матче в Анахайме с «Калифорнией Серф» разошлись миром — 1:1.

Славные органы на страже

После возвращения домой «Динамо» обезглавили. Сняли с работы главного тренера Александра Севидова, превосходного специалиста, доброго, порядочного человека. Киевское и московское «Динамо» выиграли под его руководством медали разного достоинства. Киев получил золото в 1971-м, столичные динамовцы — в 1976-м (в последний раз в советской и российской истории), а в 1977-м и Кубок. Севидов стабилизировал состав, наладил игру. В команде его уважали, он умел находить общий язык с игроками. Так за что же его уволили? Слухов роилось множество. Изложу наиболее достоверную версию, рассказанную мне игроком того состава.

Перед поездкой в США знакомый Александра Александровича попросил передать сверток (о содержании которого он не имел ни малейшего представления) проживающему в Америке то ли приятелю, то ли родственнику. Тренер поручение выполнил, встретился с этим человеком (оказался эмигрантом) в Лос-Анджелесе и сверток передал. Знал ли, что находится (как и все советские люди за рубежами отчизны) под бдительным оком работника всевидящих, всеслышащих, проникающих в мысли и души людей органов? Если и знал, вряд ли от встречи отказался бы, ведь ничего противозаконного он не делал, основ системы не подрывал.

Служитель самой бдительной в стране конторы тут же отправил соответствующий рапорт по известному адресу, и ни в чем не повинный тренер оказался не у дел. В тюрьму его не заключили, жизни не лишили. В описываемое время инакомыслящих чаще в психушках «лечили» или из страны изгоняли. Не знаю, как мыслил Александр Севидов, прилюдно компрометирующие передовое учение и порочащие правящую партийную элиту мысли он не высказывал. Возможно, потому и оставили его на свободе. В «Динамо» он еще вернется.

Помощника его, Ивана Мозера, в прошлом игрока минского и московского «Спартака» и сборной СССР, назначили старшим. Состав Севидов успел усилить. Из «Шахтера» пришли Николай Латыш и Юрий Резник, из «Спартака» — не поладивший с тренером Евгений Ловчев и переросший «Локомотив» Валерий Газзаев.

Тренеров и в других клубах перед началом сезона сменили. «Шахтер» после нескольких лет плодотворной работы покинул Владимир Сальков. Отношения его с игроками зашли в тупик, и он сменил обстановку, переехал в Москву, в «Торпедо». Не один, прихватил с собой вратаря Вячеслава Чанова. А Валентин Иванов, без которого за последние четверть века «Торпедо» невозможно было представить, остался без работы. В сложном положении оказался возглавивший «Шахтер» Виктор Носов, бывший его игрок: принял команду без нескольких игроков основы. Справится? Если поживем — увидим.

Армейский клуб, верный себе, продолжал тасовать тренерскую колоду. На сей раз Всеволод Бобров его не устроил. Пригласили поднимать команду Сергея Шапошникова. Поменял наставника «Локомотив», пригласивший Виктора Марьенко. Йожеф Беца, вы должны его помнить, несколько лет ростовский СКА возглавлял, подался в «Арарат», а яркая звезда советского футбола, Игорь Нетто — в Баку. Доработать до конца сезона ему не придется, как и еще нескольким его коллегам. Ох, до чего же нелегок, я бы сказал, горек, тренерский хлеб.?