Футболист, шпион, заговорщик. Британец из старейшего клуба Москвы планировал убить Ленина и свергнуть советскую власть

Кто такой Брюс Локкарт? Откроем энциклопедическую статью, она нам расскажет: «агент британской дипломатической службы, журналист... глава специальной британской миссии при советском правительстве... в августе 1918-го арестован сотрудниками ВЧК как организатор шпионажа и антисоветского заговора». Все это прекрасно, но при чем здесь футбол?

Очень даже при чем. Локкарт сыграл свою роль не только в политических делах нашей страны, но и в ее спортивной истории, пусть и в значительно меньшей степени. Что же он натворил?

Коммерсант и соблазнитель

Роберт Брюс Локкарт родился в 1887 году в обеспеченной шотландской семье и то ли в шутку, то ли всерьез гордился тем, что в нем нет ни капли английской крови. Будущий дипломат рос спортивным ребенком, и это не случайно.

«Мой отец был завзятым игроком в футбол, в регби и состоял членом шотландского футбольного жюри. Братья моей матери были хорошо известными шотландскими атлетами, и потому, как только я научился ходить, я уже умел забивать гол», — вспоминал он.

В 21 год Брюс попытал счастья в коммерции: уплыл вместе с дядей в далекую Малайю руководить его каучуковой компанией. Здесь он не только научил местных жителей играть в футбол, но и соблазнил одну здешнюю красавицу, которая должна была выйти замуж за двоюродного брата султана. От греха подальше (а также из-за того, что Локкарт тяжело заболел малярией) ему было строго предписано вернуться на родину.

Вернувшись домой и оправившись от болезни, Локкарт взялся за ум. Он успешно сдал экзамены и поступил на государственную службу. Его первым назначением стала должность вице-консула в британском представительстве в Москве.

Переезд из-за убийства отца, утраченный шанс в «Боруссии». Владимир Бут мог стать легендой Дортмунда, но оказался забыт

Москва, «Блэкберн» и старообрядцы

«Приключения, опасности, романы представлялись в моем уме», — писал Локкарт о том, как он предвкушал поездку в Россию. Все это, конечно, будет, но не сразу. Должность младшего вице-консула оказалась чем-то вроде «подай-принеси», родное посольство, которое располагалось в Петербурге, смотрело на него как на «ненужного пришельца» и почти не контактировало с находившимся в Москве консульством. Зато у Локкарта на первых порах, похоже, было немало свободного времени, чем он и воспользовался.

Основной обязанностью Локкарта было содействие русско-британской торговле. Неудивительно, что он завел много знакомств в сфере бизнеса. Так судьба свела его с братьями Чарноками, англичанами, связанными с хлопчатобумажной промышленностью. Младший из них, Гарри (или, как его звали в России, Андрей Васильевич) был директором хлопчатобумажной фабрики Викулы Морозова в Орехово-Зуеве.

Именно с братьями Чарноками тесно связана история орехово-зуевского футбола. Старший, Клемент, когда-то играл за британскую команду «Блэкберн Роверс» и в 1887 году предпринял первую попытку перенести британские футбольные традиции на подмосковную почву. Но она окончилась неудачей. Десять лет спустя, однако, за дело взялся уже Гарри Чарнок.

Любопытно, что созданная им команда имела форму тех же цветов, что и «Блэкберн»: голубые майки с белым воротником и белыми манжетами, белые трусы. Похоже, британцы просто прислали в Россию несколько комплектов своей амуниции. Но окончательной датой создания КСО (Клуб спорта «Орехово») стал 1909 год.

Гарри Чарноку наконец удалось сломить сопротивление противников футбола. Наиболее ожесточенное неприятие он встречал в среде старообрядцев (напомню, что и сами купцы Морозовы, владельцы местной фабрики, придерживались дониконовских обрядов). Однако футбол имел и заметные плюсы: считалось, что он отвлекает народ от пьянства и участия в стачечном движении. Поэтому в конце концов начинание Чарнока поддержали и местные власти, и даже духовенство.

Вписавшись в Московскую футбольную лигу, клуб «Орехово», или, как их чаще называли, «морозовцы», стал одним из ее лидеров. За команду играло немало англичан, из которых особенно выделялся «Рыжий Вилли» — 17-летний Уильям Чарнок, племянник основателей клуба. Неудивительно, что шотландец Локкарт оказался в рядах этой команды.

В британской диаспоре ходили слухи о его футбольных талантах, однако в мемуарах Локкарт скромно заметил, что его, скорее всего, перепутали с его братом. Как бы то ни было, в двадцатых числах марта 1912 года во время товарищеских игр в Харькове состоялся дебют Локкарта в составе «морозовцев» на позиции левого инсайда.

«Я боюсь, что опыт этот принес мне больше пользы, чем моему клубу. С трудом я справлялся с порученным местом в команде», — вспоминал Локкарт. Но он скромничает: его игра получила в прессе высокую оценку, особенно всем запомнился гол дипломата в ворота команды «Меркур», петербургского чемпиона.

Были и забавные моменты. Однажды «морозовцы» противостояли в Москве немецкой команде (команда была местной, но играли за нее немцы). Судил тоже немец, который, по словам Локкарта, закрывал глаза на многочисленные грубости своих соотечественников. После очередного фола против «рыжего Вилли» Локкарт не сдержался и разразился мощной тирадой, в результате судья пригрозил его удалить.

Слово мемуаристу: «Выражения, которые я употребил, не были так уж ужасны. Это было обращение к Всевышнему с просьбой поразить немца и отправить его в самые глубокие недра преисподней. Но в тот момент я все же содрогнулся. Как молния, мелькнули у меня перед глазами заголовки в английской прессе: «Британский вице-консул удален с поля за сквернословие», и я тут же подло и пространно извинился. После игры я сообщил о своих опасениях судье.

— Если бы я знал, кто вы, — заметил он со смехом, — я удалил бы вас с поля без предупреждения».

Локкарт играл за команду недолго, всего один сезон. Вскоре его поглотила служба. «Я всегда считал мой футбольный опыт с русским пролетариатом самой ценной частью моего русского воспитания», — вспоминал он впоследствии.

На службе Его Величества

В тяжелые годы Первой мировой войны Локкарт получил повышение до генерального консула. К тому моменту он обжился в Москве, оброс связями. Локкарт общался с политическими и общественными деятелями, как провластными, так и оппозиционными, промышленниками, военными, творческой богемой.

Благодаря этим знакомствам он часто получал инсайдерскую информацию о положении дел в стране, общественных настроениях, планах политических партий и делился ей в информативных, точных и прозорливых отчетах. Посол Бьюкенен очень ценил эти отчеты и замолвил о Локкарте словечко перед министром иностранных дел.

Тем удивительнее для всех был его внезапный отзыв обратно в Лондон в августе 1917 года, в разгар политического противостояния главы Временного правительства Керенского и главнокомандующего Корнилова. О причинах особо не распространялись в силу их деликатного характера — Локкарт не смог устоять перед некой «мадам Вермель» (женатый, между прочим, человек!), и, видимо, эта связь могла оказаться слишком компрометирующей, поэтому его и сплавили..

Но маховик истории закручивался все стремительнее, в России бушевала революция, Восточный фронт разваливался, и Великобритании очень нужен был свой надежный человек в эпицентре этих событий. Поэтому скоро, в январе 1918 года, Локкарт вернулся. Но уже в Советскую Россию. И в новом качестве.

Октябрьская революция, как известно, потрясла мир. Но напомню, что мир и без того уже не первый год сотрясался от грохота гаубиц на фронтах Первой мировой, и Россия для Великобритании и Франции, ее союзников по Антанте, была страной, на которой держался весь Восточный фронт. На протяжении всего 1917 года он трещал по швам, а после прихода к власти большевиков рухнул окончательно.

«Полный стадион и тишина. Люди понимали, что могут больше не встретиться»

И теперь, пока большевики, провалив первый раунд переговоров с немцами, пытались сдержать стремительно наступающую армию и одновременно искали пути к тому, чтобы выйти из войны, задача Локкарта была иной: добиться восстановления фронта ради победы над Германией и ее союзниками.

Дело было крайне непростым, и вот почему. Великобритания не признавала новую власть, а ее министры склонны были смотреть на Ленина, Троцкого и других большевистских лидеров как на немецких шпионов, действующих исключительно в интересах Германии. Поэтому Брюс Локкарт был не послом, а всего лишь главой британской специальной миссии при советском правительстве.

У него было особое мнение: Локкарт видел в большевиках самостоятельную, самодостаточную и устойчивую политическую силу и считал, что с ними нужно наладить рабочие отношения. Он вел с Лениным, Троцким, наркомом иностранных дел Чичериным напряженные переговоры о высадке британских войск в портах для защиты ценных стратегических грузов от немцев.

Большевики на тот момент были скорее заинтересованы в таком сотрудничестве, но прекрасно знали, как к ним относится британское правительство. Локкарт оказался между двух огней: в британском МИДе подозревали, что он попал под влияние советской пропаганды, а советские деятели считали, что экс-футболист спортивного клуба «Орехово» вешает им на уши красивую лапшу, маскируя реальные захватнические планы своих хозяев.

Владимир Ленин.

Фото Global Look Press

Ситуация накаляется

Март 1918 года принес новый сюжетный поворот в эту историю. Большевики заключили с немцами мир. «Похабный» Брестский мир, как называл его Ленин. А это означало, что в британской помощи они теперь не были заинтересованы, а немцы спокойно могли перебросить всю мощь своих армий на Западный фронт. Положение стало критическим.

На протяжении весны и лета 1918 года ситуация стремительно обострялась. Еще в марте британцы по договоренности с советским правительством (!) высадили небольшой контингент в Мурманске, но постепенно увеличивали его численность. Вызревала мысль о необходимости полномасштабной интервенции.

В конце мая начался мятеж чехословацкого корпуса, рассеянного по всей Транссибирской магистрали. Бывшие военнопленные чехи при попытке их разоружить дали серьезный отпор, и советская власть посыпалась, как домино, на всем протяжении Транссиба. Левые эсеры, которые поначалу поддерживали большевиков и даже вошли в состав коалиционного правительства, но были резко против подписания мира с немцами, 6 июля убили германского посла Мирбаха, чтобы спровоцировать возобновление военных действий.

Андрей Будогосский: «Муравьев пришел в футбол по заветам Ленина»

Практически одновременно с этим подпольная организация «Союз защиты Родины и Свободы», возглавляемая Борисом Савинковым, подняла восстания в Ярославле, Рыбинске и Муроме, надеясь на скорую помощь сил Антанты. Помощь, однако, не пришла, и восстания захлебнулись.

Вы спросите: а что Локкарт? В мемуарах он старательно прикидывается шлангом и даже на момент августа 1918 года, когда англичане высадились в Архангельске и образовали там марионеточное правительство, а ниточки того, что войдет в историю как «заговор послов» или «заговор Локкарта», уже начали сплетаться, он предпочитает писать о рутине. Например, о том, как дипломаты играли в футбол:

«Днем мы играли в футбол в английском генеральном консульстве. Здесь произошло историческое сражение между англичанами и французами, в котором принял участие даже генерал Лавернь, игравший в рубашке, бриджах и сапогах. Он совершал чудеса, голова его отливала серебром, освещенная августовским солнцем. Садуль, французский социалистический депутат, впоследствии примкнувший к большевикам, был голкипером.

Так как рефери не было, атаки были ужасны. У французов было несколько хороших хавбеков, а так как, кроме того, мы были в теннисной обуви, то было несколько несчастных случаев. Однако результат был такой же, как и при Ватерлоо, хотя на этот раз без помощи немцев. Одержав победу, мы вынесли генерала с поля битвы и выпили русское пиво за его здоровье. Это была последняя игра в футбол, в которой я участвовал».

Как-то так. И с Савинковым он якобы почти не контактировал, и денег ему якобы не давал. И никаких заговоров не строил, все само получилось.

Шпионские игры

А между тем еще в мае 1918 года Локкарт обсуждал с французским и американским послами Жозефом Нулансом и Дэвидом Роулендом Фрэнсисом и консулами Ф. Гренаром и Д. Пулом дальнейшие действия.

Контакт с Туманным Альбионом он поддерживать не мог (большевики раскрыли шифр), поэтому действовать приходилось на свой страх и риск. Возникла идея поднять восстание изнутри и задействовать для этого наиболее преданную большевикам военную силу — латышских стрелков, сыграв на их патриотизме: мол, после свержения большевиков и восстановления Восточного фронта получится прогнать немецкие войска из Латвии и добиться ее независимости.

План был такой: поднять восстание в Москве, арестовать членов ВЦИК и СНК, немедленно расстрелять Ленина и Троцкого, занять Госбанк и телеграф, а также отправить два латышских полка в Вологду для оказания помощи идущим с севера силам Антанты.

На заседании в американском консульстве обсуждался и циничный план взорвать железнодорожный мост через реку Волхов, чтобы обречь Петроград на голод и создать тем самым почву для антибольшевистского бунта. Также британский военно-морской атташе капитан Фрэнсис Кроми должен был потопить Балтийский флот.

Герой. Человек труда. Полковник. Яшин

Важным связующим звеном заговора был Ксенофонт Каламантиано, руководитель американского информационного бюро, который добывал для консула США разнообразную (в том числе и секретную) информацию и должен был координировать действия британских и французских агентов в будущей операции.

Ключевую роль в заговоре должен был играть Сидней Рейли. Если Брюса Локкарта можно назвать шпионом лишь с большими оговорками (все же он скорее политический деятель, дипломат, заговорщик), то Рейли часто называют «королем шпионов» и даже прототипом Джеймса Бонда. Этот эксцентричный и загадочный человек вместе с французским разведчиком капитаном Вертимоном и уже упомянутым Каламантиано должен был непосредственно руководить операцией.

В июле появились и доверенные лица из числа латышских стрелков — некие офицеры Шмидхен и Спрогис, которые имели рекомендательное письмо от Фридриха Бриедиса, одного из соратников Савинкова. Сначала они направились в Петроград, где вступили в контакт с Кроми и Рейли, а уже затем Шмидхен и кремлевский комендант Берзин (тоже латыш) встретились в Москве с Локкартом. Тот ввел Берзина в курс дела и щедро спонсировал деньгами на подкуп командиров латышских частей и кремлевского гарнизона. Словом, все шло как по маслу, если бы не одно но.

Не было никаких Шмидхена и Спрогиса.

ЧК наносит ответный удар

Пока послы стран Антанты вынашивали свой хитрый план, ВЧК не дремала. Ее руководители Феликс Дзержинский и Яков Петерс сделали ответный ход и внедрили в ряды заговорщиков своих агентов под видом Шмидхена и Спрогиса. Секретность была такова, что каждый из них писал подробные отчеты не только о планах Локкарта и компании, но и о своем напарнике, считая того участником заговора. Берзин, разумеется, тоже был в деле (и тоже видел в своем напарнике «Шмидхене» маскирующегося контрреволюционера). Так что и британские денежки до адресатов не дошли, и все участники планируемой операции были под колпаком.

Все рухнуло очень стремительно. 30 августа в Петрограде Леонид Каннегисер застрелил главу Петроградской ЧК Моисея Урицкого. В тот же день в Москве на заводе имени Михельсона Фанни Каплан стреляла в Ленина. В ответ на эти покушения большевики развернули полномасштабный красный террор, а заодно Дзержинский и Петерс решили, что с организацией Локкарта пора заканчивать.

На следующую ночь вооруженный отряд чекистов вломился в здание британского посольства. Фрэнсис Кроми погиб, отстреливаясь. Тогда же арестовали Локкарта, Каламантиано (будто в плохом шпионском детективе, в его трости нашли денежные расписки завербованных агентов) и еще более 60 человек. «Королю шпионов» Сиднею Рейли удалось скрыться.

Чем же эта история кончилась для бывшего нападающего «морозовцев» и его соратников? Брюс Локкарт легко отделался. Он провел в застенках чуть больше месяца, а затем его выслали из страны, обменяв на задержанного в Великобритании советского представителя Максима Литвинова. Заочно его все же осудили, объявив «врагом трудящихся» и подлежащим расстрелу при появлении на территории РСФСР.

Перед судом предстали 20 человек, из них 8 оправдали, 10 человек получили разные сроки. Каламантиано сначала должны были расстрелять, но затем заменили расстрел 20-летним заключением, а в 1921 году и вовсе амнистировали и выслали в Эстонию. Другому участнику заговора, подполковнику Александру Фриде, повезло чуть меньше: его все же расстреляли. Стоит заметить, что решение революционного трибунала после распада СССР не было пересмотрено и Локкарт все еще числится врагом, злодеем, шпионом и т. д., не подлежащим реабилитации.

P.S.

Вернувшись на родину, Локкарт вскоре оставил дипломатическую службу и подался в журналистику, а заодно открыл в себе талант мемуариста. В годы Второй мировой войны его опыт оказался востребован, и он снова оказался на руководящих должностях в ряде организаций и отделов, связанных с дипломатией, разведкой и пропагандой. Локкарт прожил долгую жизнь и умер в 1970 году. А Клуб спорта «Орехово», с которым британца свела судьба, существует до сих пор. Сейчас он называется «Знамя труда», играет на симпатичном одноименном стадионе и выступает в данный момент в дивизионе «Б» второй лиги.