Лучшее-2016. Геннадий Орлов. Две ночи на диване Бродского

– Вы же общались с Бродским?

– С Иосифом?! Да мы с Наташей две ночи провели на его знаменитом диване!

– Вот это номер.

– Сначала познакомился с Толей Найманом, поэтом, секретарем Ахматовой. У меня начались передряги с "Зенитом", а Толя так тепло отнесся, к каждой житейской проблеме. Я уезжал играть в Харьков, надо было куда-то пристроить свою румынскую мебель. Найман узнал: "Давай так. На Карла Маркса живут мои родители, последний этаж. Рядом дверь на чердак. Ставим там!" Все организовал.

– С Бродским он вас свел?

– Да, одна компания. Иосиф только вернулся из лагеря. Синие джинсы, замшевый пиджак и спидола.

– Вы хоть поняли, что это за человек?

– Еще бы! Тем более, Бродский любил футбол. Это же он написал:

Я бы вплетал свой голос в общий звериный вой
Там, где нога продолжает начатое головой.
Изо всех законов, изданных Хаммурапи,
Самые главные – пенальти и угловой.

– Замечательно.

– Бродский обожал Стрельцова. Я играл за ленинградское "Динамо" – они с Найманом ходили за меня болеть. Потом с ними пошли на стрелку Васильевского острова. Наутро ко мне явился человек в сером костюме с вопросом: "Это правда был Бродский?" – "Да…"

Иосиф же находился под наблюдением после лагеря. Отправляли в ссылку, куда-то в Архангельскую область. Я спросил: "Была помощь от Запада?" Бродский усмехнулся: "Приехал какой-то русский. Привез мне вот эти джинсы, пиджак и спидолу. Всё".

– Так как оказались на диване у Бродского?

– Я вернулся из Харькова, начал играть за "Динамо". А жить негде. Иосиф предложил: "Генка, давай пока ко мне!" Очень хорошо помню эту комнату. Шкаф без задней стенки, облеплен коробками из-под яиц. Перегородка. Две ночи провели с женой там.

– Что еще помнится из обстановки?

– Дерматиновый диван – такие в судах стояли. Вдвоем можно было спать, хоть и узковат. Но мы молодые люди – в обнимку укладывались… Черный телефон. Фотографии с подписями.

Мама Иосифа готовила нам завтрак. Наташа моя все время вспоминает историю: чувствует – за дверью кто-то сопит, слушает у замочной скважины… Резко открывает дверь.

– Кто был?

– Соседка, которая "стучала" на Иосифа. Так Наташа ей лоб расшибла! Дверью засадила!

– Поделом.

– У Иосифа вещей не было – а казался щеголем! Эрудированный, мог сходу кусками читать Батюшкова, например. Сколько знал стихов – фантастика. Необыкновенной доброты парень. Если уж диван мне свой уступил!

– Не из этой квартиры сейчас делают музей?

– Именно! Но никак не могут выселить соседку. Не исключено, ту самую, которой моя жена разбила лоб. Не уходит, и все. Цену заломила несусветную.

Однажды заглядываю к Бродскому, встречает в коридоре: "Генка, явился бы чуть раньше – мог бы познакомиться с Мэрилин Монро". Я отстранился: "Ка-а-к? Приезжала, что ли?" Да нет, отвечает. Приезжала новая жена Артура Миллера. А предыдущей была как раз Монро!

– Новая чем занималась?

– Журналистка. Записывала интервью и фотографировала Иосифа для "Нью-Йорк Таймс". Вот, говорит, полчаса назад сидели, пили кофе, печеньем ее угощал.

Компания была потрясающая. Леша Лифшиц – который стал Львом Лосевым… Тоже Найман познакомил. Лосев отвечал в "Костре" за публицистику, поэзию и спорт. Мне говорит: "Давай что-нибудь придумаем для журнала?" Недавно отыскал этот номер и выкупил. В статье описываю вымышленный матч между сборной СССР и мира – а я, футболист Орлов, комментирую!

– Невероятно.

– Решающий гол по моей версии забивает Стрельцов. Вот такой шутливый репортаж. 1 июля 1968 года ленинградское "Динамо" играло в Риге. Утром вышел из гостиницы, вижу в киоске "Костер", беру в руки. А там – Орлов, публикация! Цветная! Вот тогда я и понял, что такое журналистика… А друг мой Лифшиц вскоре уехал в Америку. Стал там биографом Бродского.

– Странно, что с Довлатовым вы не пересеклись.

– Еще как пересекался! Лена Довлатова служила корректором в "Строительном рабочем". Довлатов нередко бывал с нами на редакционных посиделках. Маленькая газета – как семья. Фонтанка, 59, здание Лениздата.

– Чем Довлатов поражал, кроме роста?

– Мы и в "Костре" встречались – он там подкармливался. Остроумный парень. Хотя никто не подозревал, что станет писать так здорово. Рядом был Леша Орлов, с которым Довлатов разругается уже в "Новом американце". Когда я уходил из "Строительного рабочего" на телевидение, редактору привел этого Лешу. Получилось, Орлова сменил Орлов. А тот вдруг эмигрировал! Мне попеняли: "Кого ж ты рекомендовал в газету обкома партии?"

– Лена Довлатова какой была?

– Замечательная девушка. Черненькая, симпатичная. А отделом писем у нас заведовала Галя Невзорова, мама Александра Глебовича. Газета была полна талантливыми людьми.

Полная версия "Разговора по пятницам" с Геннадием Орловым – по ссылке