Автор книги «Стрельцов» Уилсон рассказал, как появилась ее идея и о многочасовой встрече с Акселем Вартаняном

Знаменитый английский футбольный журналист и писатель Джонатан Уилсон, в конце прошлого года вслед за 11 документальными книгами выпустивший художественную книгу об Эдуарде Стрельцове, в интервью «СЭ» рассказал о том, как появилась ее идея, а также вспомнил свою многочасовую встречу с историком футбола, постоянным автором «СЭ» Акселем Вартаняном.

— Идея появилась 10-12 лет назад, — сказал Уилсон. — Я осознал, что эта история потрясающа, и при этом у нее есть невосполнимая дыра в самой сердцевине. Никто так и не знает и уже никогда не узнает, что тогда в действительности произошло. Все знают, что было до и после, но сам момент так и остался тайной. А это — идеальная почва именно для фантазирования, для художественного произведения. Ты можешь предполагать, что могло произойти, без утверждения, что именно это и произошло.

На то, чтобы преодолеть барьер между нон-фикшн и художественной литературой и решиться взяться за новеллу, меня сподвиг... локдаун. Вокруг ничего не происходило. Было элементарно нечего делать! Неожиданно появилось свободное время, которого не было никогда. Вы абсолютно правы насчет сложности переключения сознания. Когда ты живешь в мире реальных фактов, историй, цифр, точных цитат, это совсем другое — вдруг погрузиться в мир воображения.

Но тут должен заметить, что для книги о Стрельцове проводил очень много исследований. Пара моих русских друзей многое для меня перевела. Приезжал в свое время в Москву, общался с людьми. Соблюдал все известные факты и детали — вплоть до того, где расположена его могила на Ваганьковском кладбище, как там стоят деревья... Так что эта книга, художественная по форме, основана на реальности.

Объективно говоря, это вряд ли стало бы возможным без локдауна. Обычно я трачу от семи до десяти часов в день на обычную журналистскую работу. В то время для нее хватало трех часов. Остальное высвободилось. Ничегонеделанию я предпочел вот такую идею, для которой потребовалось перенести свой мозг из тела журналиста в тело писателя. Было ведь время не только писать, но и думать, размышлять, приходить к каким-то неожиданным умозаключениям, лежащим не на верхнем слое. Что для такой книги очень важно.

Она написана не от лица Стрельцова и не для того, чтобы выразить то, что думал и чувствовал он. Такой задачи я перед собой не ставил, и в этом смысле работа была в чем-то сродни журналистской. Тем не менее, когда писал ее, ощущение было, как будто я на каникулах! Переход с нон-фикшн к фантазии — будто переход от работы к отпуску, смена деятельности, другой образ мысли. Тут, не имея точной информации, ты можешь себе позволить такое: «А может, было так», — и дальше уже идешь от этой версии. В журналистике ты на такое права не имеешь.

— Вы ведь провели много часов в московской квартире у Акселя Вартаняна, потрясающего и дотошного историка нашего футбола, многолетнего автора «СЭ». Говорили о Стрельцове или не только?

— Это было очень давно, в 2004 или 2005 году. По-моему, как раз зимой с 2004-го на 2005-й. Тогда еще мыслей о такой книге не было. Стрельцов был однозначно главной темой разговора, который продолжался шесть-семь часов! Конечно, часть этого времени тратилась на перевод, иногда мы брали паузы...

Вартанян — изумительный. Он показывал копии документов, в свое время найденных им в архивах КГБ, и это было невероятно интересно и познавательно. Этот человек — потрясающий источник знаний. Не уверен, что он помнит меня, — прошло очень много времени. Но, если увидите его или будете говорить по телефону, обязательно передайте мою огромную благодарность. Никогда не забуду той нашей встречи.

Холанн напоминает Стрельцова, тактическая революция Маслова, ЧМ-2018 — лучший. Интервью о России знаменитого английского журналиста Джонатана Уилсона