Кроссворд Черчесова
КУДА ДАЖЕ ОРЛЫ НЕ ДОЛЕТАЮТ
"Когда тебе девять лет, и живешь ты в горном Алагире, куда даже орлы не долетают, – никто у тебя не спрашивает, где ты окажешься в будущем", – когда-то говорил мне Станислав Черчесов. Его не спрашивали – а он загадал, что когда-нибудь обязательно будет играть в московском "Спартаке". При том, что видел его только по телевизору. И однажды в тулупе приехал из Северной Осетии в дубль красно-белых, и Константин Бесков почему-то его оставил, при том, что за три игры, во время которых его просматривали, Стас пропустил двадцать (!) мячей...
А ведь наверняка парню было бы намного комфортнее дышать свежим горным воздухом и жить рядом с семьей в родном Алагаре, а не пробиваться в видные футбольные люди в Москве, Дрездене, Инсбруке, Варшаве. И сейчас швырять на кон всю свою репутацию перед домашним чемпионатом мира, когда никто не будет разбираться, что за четверть века сборная России выходила из группы на чемпионатах мира и Европы один раз – если что, проклинать, как всегда, будут главного тренера. Но он сам думает об этом и боится этого меньше всего.
Черчесов никогда не искал легких путей. В конце 2002 года его пригласит в свой кабинет тогдашний одиозный президент "Спартака" Андрей Червиченко – и предложит новый годовой контракт, причем на более выгодных условиях, чем во второй половине 2002-го. Голкипер ответит: "Нет" и объяснит: "Потому что эти деньги не отработаю. Один мяч отобью, другой, но это ничего не изменит. Знаю, что и со мной мы не займем то место, к которому вы стремитесь". Циничный Червиченко произнес: "Первый раз вижу футболиста, который от денег отказывается".
Вот так Станислав, которому только предстояло стать Саламовичем, закончил карьеру голкипера. И начал тренерскую, отправившись получать лицензию в Австрию, где сделать это гораздо сложнее и формализованнее, чем дома. А потом – тренировать сначала 12-летних, потом 14-летних, затем региональную лигу, второй дивизион и лишь далее – высший, "Тироль". Ему надо – и интересно – было пройти через все.
МАРАДОНА БАБАЮ НЕ ЗАБИЛ
Он ведь и уезжал играть за границу, сделав в 1993 году то, на что решались немногие, – пошел на личный разговор к Олегу Романцеву. Тот же Егор Титов, например, на подобное так и не решился. Но первый капитан сборной России (в контрольном матче с Мексикой в августе 1992-го) Черчесов чувствовал, что его мотивация играть в чемпионате России становится все ниже – и отправился к главному тренеру на трудный разговор, понимая, что для его карьеры без этого не обойтись, и не всегда все в этой жизни бывает по шерстке. "Я понимал, что, войдя в конфликт с собой, автоматически войду в конфликт с Романцевым и клубом, – объяснял мне много лет спустя Черчесов. – И ничем хорошим это не закончится".
Романцев его понял, хотя проблемы уход основного вратаря создавал ему немалые.
Кстати, беседуя с Черчесовым, я нередко ловил себя на ощущениях, что те или иные его решения как тренера имеют корни в его собственной игровой биографии – и наблюдениях за поступками того же Романцева, Бескова и даже Йоахима Лева. Например:
"Константин Иванович не сказал, что я буду основным вратарем. И никогда он никому не говорил: "Приходи, будешь у меня все время играть". Никаких обещаний, кроме одного: у тебя будет шанс. Я поступаю так же". Речь шла о моменте, когда Бесков – именно он, а не Романцев – звал Черчесова обратно в "Спартак". Смена власти в команде произошла уже после.
Или: "Доводилось слышать, что для опытных игроков, много сделавших для клуба, отправка в дубль – унижение. Но вратаря Черчесова в "Тироле" небезызвестный тренер Йоахим Лев тоже отправлял в резервный состав. Я получил тяжелую травму, и, когда он пришел, на меня вообще не рассчитывал. Возраст, то да се...
А потом я сыграл пять матчей за дубль. В которых кое-что, видимо, ему доказал. И он вернул меня в "основу", и в том сезоне мы стали чемпионами Австрии".
Пройдут годы, он отправит в дубль "Спартака" Романа Павлюченко, потом вернет – и месяц спустя форвард войдет в символическую сборную Евро-2008. А сделает то же самое с Егором Титовым – и... С разными людьми одни и те же методы работают по-разному.
...Терпеть он умел как мало кто, а Бескову – верил. Поэтому, когда в 87-м его позвали в тбилисское "Динамо", но Константин Иванович отговаривал – остался в "Спартаке". Зато, когда годом позже пригласил в "Локомотив" Юрий Семин, один из бесковских учеников, мэтр сказал: "А вот туда можешь идти!"
Так после четырех лет беспрерывной учебы у Рината Дасаева, называвшего Черчесова Бабаем, молодой вратарь получил первый шанс стать основным. Воспользовался им сполна (хотя и подчеркивает: "Нельзя сказать, чтобы в первом круге в "Локомотиве" я был Китайской стеной) – и год спустя вернулся в "Спартак" уже основным: Дасаев уехал в "Севилью". И уже к Олегу Романцеву. Чтобы в первый же сезон стать чемпионом СССР, а во второй – пройти "Наполи" Марадоны (не пропустив ни гола) с "Реалом" и дойти до полуфинала Кубка чемпионов.
" Когда сказали, что достался "Наполи" с Марадоной – маленький столбняк у нас был,– признается Черчесов. – Потом готовились к нему специально, конечно. Ничего страшного – пару кассет посмотрели, кое-что вспомнил, аутотренинг использовал. Когда в тоннеле встречаешься глазами – знаешь, готов или нет. Обе игры показали, что мы были готовы. И вот размышляешь – обыграли мы тогда и "Наполи", и "Реал". А ведь не было у нас никаких иностранцев. Выбирали из своих – и мозгами думали. Побеждать такие команды, оказывается, и с нашими можно было".
Тирада эта прозвучала восемь лет назад. Но перечитываешь – и проецируешь на сегодняшнюю нашу сборную. Но тогда-то совсем другие времена были. И уровень наших игроков – тоже.
В московском матче с "Наполи" решающий пенальти в послематчевой серии забил Александр Мостовой. Сосед вратаря по номеру в Тарасовке. Он первым узнал, каким будет Черчесов-тренер. И рассказал, что режим в номере с ним был жестче, чем с Дасаевым. Черчесов объясняет:
"Я не вывешивал распорядок дня в номере – Боже упаси. Но если у меня бутсы чистые, лежат аккуратно, постель застелена, все убрано, книжки как следует расставлены – тут уж сосед, каким бы неряхой ни был, начинает у себя менять что-то сам. Безо всякого понукания. Ему-то кажется, что это я сказал бутсы почистить – а ничего подобного! И после обеда он автоматически начинает ложиться спать, глядя на меня. Это называется – личный пример как метод воспитания".
В СИТУАЦИИ С ТИТОВЫМ НЕ ХВАТИЛО "ПОНДУСА"
В "Спартак" он пришел сначала на должность спортивного директора. Практическое знакомство с новой работой получилось таким. Квинси – но не Промес, а Овусу-Абейе – опоздал на сборы на три дня. Черчесов разговаривал с футболистом по-английски, сидя вместе с Владимиром Федотовым. Диалог был таким. "Откуда ты к нам пришел?" – "Из “Арсенала”". – "Так вот, парень, запомни: “Спартак” – это для тебя сейчас “Арсенал”, а Федотов – твой Арсен Венгер. И ответь на главный вопрос: тебе Венгер в “Арсенале” мог позволить опоздать на три дня?" Ответа не было. Зато был крупный штраф. "Не понимаю, почему кто-то называет это жесткостью, – удивляется Черчесов. – Это требование профессионально относиться к своему клубу, не более того. Почему Черенков, Родионов, Дасаев, ваш покорный слуга никуда не опаздывали? В чем я не прав?"
Когда в 2008-м Черчесов после разгрома 1:5 от ЦСКА отправил в дубль Егора Титова, Максима Калиниченко и Моцарта (вернулся оттуда в итоге только бразилец), молва списала это сверхжесткое решение на пожелание владельца клуба Леонида Федуна. Но это оказалось неправдой, и, когда мы беседовали с Черчесовым для книги "Спартаковские исповеди", он подчеркнул: "Непопулярные решения, в том числе по Титову, принимал я и только я. И я же несу за них ответственность".
Кстати, то, что ни в "Химках", ни в Казахстане у Титова не пошло, говорит о том, что по сути (на мой взгляд, в отличие от ситуации с Калиниченко) своего решения Черчесов был прав. А вот с формой, вероятно, перегнул. С одной стороны, отправка в дубль не есть отчисление, и при желании оттуда и к Черчесову можно вернуться – вспомним примеры Романа Павлюченко в том же "Спартаке" и Георгия Пеева в "Амкаре", с которыми никаких разногласий после этого у тренера не было. "Когда меня просят рассказать об обстоятельствах отправки Павлюченко в дубль весной 2008-го, я отвечаю: "А не лучше ли рассказать об обстоятельствах его топ-выступления на чемпионате Европы?" Ведь между двумя этими событиями прошло совсем немного времени, и выводы об их взаимосвязи делайте сами".
Но опытнейший Титов почувствовал себя униженным, а болельщики, в свою очередь, Черчесова за это решение не простили – при том что после 1:5 от ЦСКА он вышел к разъяренным фанатам и долго отвечал на их вопросы. Многие ли бы на его месте так поступили? И когда случились 1:4 от киевского "Динамо" в квалификации Лиги чемпионов, последовала отставка.
В той ситуации неопытный еще тренер Черчесов не рассчитал, что уровень его авторитета среди болельщиков недостаточен для того, чтобы расстаться с Титовым подобным образом, и торсида это "съела". Прощание Романцева с Андреем Тихоновым получилось еще более жестким и неожиданным, а будущее показало, что намного менее объективным – если Титов после "Спартака" уже откровенно заканчивал, и продолжалось это недолго, то Тихонов отыграл еще доброе десятилетие, сделав массу полезных вещей для "Крыльев Советов" и "Химок". Например, он стал капитаном единственной в истории бронзовой самарской команды.
Тем не менее болельщики красно-белых никаких антироманцевских акций после отчисления (заметьте, а не отправки в дубль) Тихонова не предприняли. Слишком велик был авторитет тренера-мэтра. Сдается мне, что, если бы Черчесов после шестилетнего перерыва выиграл со "Спартаком" чемпионат России в 2007-м, к чему был очень близок, – отношение фанатов к его решениям стало бы совсем другим. Он получил бы в их глазах тот пресловутый "пондус", которого после серебра не было. Допускаю, что этого Черчесов не предусмотрел.
Впрочем, сам он с этим моим тезисом не согласился. По крайней мере, восемь лет назад. "Сегодня ты занимаешь этот пост – главного тренера "Спартака". И независимо от того, сколько у тебя титулов, ты должен принимать решения, которые помогут команде развиваться и выходить на новый уровень. Если же думаешь только о себе: хорошо ли, красиво ли, поймут ли? – значит, ты не то место занял. Если человек чувствует, чтобы для принятия серьезного решения сначала должен девять раз чемпионат выиграть или Кубок УЕФА завоевать, – он с таким менталитетом даже первенство двора не выиграет".
Но уроки из не случившегося спартаковского золота, кстати, он извлек. В "Спартаке" молодому специалисту казалось, что все идет гладко, и он отпустил ситуацию, не желая лишний раз во что-то вмешиваться и передергивать. В "Легии", ликвидировав десятиочковое отставание и выйдя в лидеры, он вспомнил тот опыт – и сделал все, чтобы его игроки не успокоились раньше времени. Результатом стал золотой дубль.
О 2007-м он размышлял: "Делал ли я ошибки? Ошибки – наверное, неправильное слово. Просчеты – вернее. Видимо, надо было больше объяснять игрокам. Я много с ними говорил. Но если ты произнес правильные слова – еще не значит, что был ими понят. И что твои аргументы они приняли". В 2016-м в "Легии" Черчесов до последнего следил за тем, чтобы его понимали.
А затем – не подписал новый контракт. Дав понять руководству клуба, что своих требований по укреплению состава к Лиге чемпионов снимать не собирается. Руководство же, в свою очередь, выполнять их не спешило. Все решилось при мне – мы с Черчесовым сидели на трибуне стадиона в Инсбруке и наблюдали за контрольным матчем еще не его сборной России перед Евро-2016. Наше интервью было прервано телефонным звонком из Варшавы. Когда он начинался, Черчесов еще был главным тренером "Легии". Когда закончился – уже нет.
Неисповедимы пути футбольные – и в тот момент ему и в голову не могло прийти, что не пройдет и трех месяцев, как он возглавит команду, на которую сейчас смотрит с трибуны...
Кстати, насчет ошибок и просчетов. У Черчесова есть свой язык, и это уже само по себе интересно. Да – словам "просчет", "месседж", "контрольный" (о матче). Нет – "ошибка", "если", "товарищеский". Ой, не завидую репортеру, который в разговоре с тренером по незнанию произнес бы фразу: "Если в товарищеском матче вы совершите ошибку..."
КОГДА ВЫПОЛНЯЕШЬ ТРЕБОВАНИЯ – ТОГДА ТЕБЕ КОМФОРТНО
Черчесов не перекладывает ответственность за других и не прячется за чужими спинами. По навязшей уже в зубах ситуации с Игорем Денисовым на недавний вопрос тележурналиста после матча с Бразилией он дал четко понять: это его личное решение и объяснил, что именно он, Черчесов, – главный тренер, и ему, а не кому-то другому, такие вещи решать. Тогда как Роберто Манчини в "Зените" до того, говоря об Артеме Дзюбе и Олеге Шатове, прятался за слова Вячеслава Малафеева.
Да, далеко не всем футболистам с Черчесовым комфортно, мягко и уютно. Но не надо путать. Мягкость и уют – это понятия из области сервиса, а не управления футбольной командой. Задача последней – выжать из игроков максимум. Конечно, есть тренеры, которые добиваются этого при помощи комфортной атмосферы в коллективе, юмора – например, Гус Хиддинк и Леонид Слуцкий. Но и у них хватало случаев, когда приходилось принимать решения, которые даже их самих резали, как ножом по сердцу. Спорт – вещь на самом деле довольно жестокая, здесь за то, чтобы стать первым, жертвовать и расплачиваться приходится многим. В том числе зачастую и человеческими отношениями. С кем-то из тех, кто чувствует себя обиженными, они восстанавливаются лишь много лет спустя, а с кем-то – вообще никогда.
Что такое вообще понятие комфорта применительно к отношениям главного тренера и спортсменов в профессиональной команде? Спорная ведь вещь, согласитесь. Недаром жесткий Романцев, выигравший девять чемпионатов России и один – СССР, дошедший до трех полуфиналов каждого из существовавших тогда еврокубков, любил повторять: "Не нужно, чтобы игроки меня любили. Нужно, чтобы они профессионально относились к работе".
Черчесов в беседе для "Спартаковских исповедей" рассказывал мне:
"Будучи тренером, ты не должен поддаваться на внешние эффекты. Вот ситуация. Играем кубковый матч с брянским "Динамо", выигрываем – 2:1, оба мяча забивает Дзюба, один из них – с пенальти.
А я недоволен. Проходит день, – сразу старался никогда не реагировать, дать эмоциям схлынуть, – вызываю: "Артем, это что за футбол?" Он понять ничего не может: в газетах-то пишут, что он гений. Включаю компьютер, распечатываю его технико-тактические действия – с “Тулузой” на Кубок УЕФА и с Брянском на Кубок России. "Вот, – говорю, – смотри. С "Тулузой" ты сделал 95 ТТД, забив гол, сделав пенальти. А с последним местом первого дивизиона – 28 действий, из них во втором тайме – 8. Сравни. И сделай вывод, почему я недоволен". Можно было промолчать – все-таки два гола забил – и к тебе все относились бы хорошо, говорили, какой ты добрый. Но, чтобы ты рос и много требовал от себя, есть вещи, которые я должен тебе сказать! Иначе так и ограничишься двумя голами брянскому "Динамо" с 70 процентами брака. А на уровень "Тулузы" больше не выйдешь".
Кстати, цифрам – нередко противоречащим эмоциональному впечатлению от игры того или иного игрока – Черчесов уделяет огромное внимание и сегодня.
Он не то чтобы сознательно стремится лютовать, но требования перед футболистами всегда выдвигает четкие и влюблять в себя никого не собирается. Тем не менее участники Кубка конфедераций в составе сборной России могут подтвердить, что никакого дискомфорта в работе с ним у них не было. Потому что они бились на поле, отдавались целиком работе на тренировках и не вольничали в быту. А тем, кто профессионально относится к прямым обязанностям и не "звездит", с Черчесовым вполне комфортно. Об этом неоднократно, например, говорил Георгий Джикия.
ДОРОГА В ГОРКУ
Джикия, кстати, недавно приходил в редакцию "СЭ" и произвел впечатление человека, который искренне верит, что сможет-таки сыграть на ЧМ-2018. Слушая его, трудно не пропитаться этой верой – особенно зная футболиста и его одержимость.
Ну а если все-таки нет? Кем играть сзади? Без Джикии, Васина, братьев Березуцких, Игнашевича... Черчесова, понятно, не может это не волновать, но он всегда отрезает: "Никогда не ищу алиби". Если такая ситуация сложилась – значит, это проверка свыше.
Его 15-летний тренерский путь никак не назовешь карьерой баловня судьбы. "Куфштайн", "Ваккер-Тироль" (не тот, золотой "Тироль", где три чемпионских титула подряд выигрывал сам Черчесов-вратарь, а новая команда, созданная на обломках обанкротившегося клуба), "Спартак", "Жемчужина", "Терек", "Амкар", "Динамо", "Легия"...
После "Спартака" была довольно большая пауза – и новая извилистая дорога в горку. С клубами, в одном из которых полгода не платили, другой представлял особенный регион, третий предоставлял крайне скудные возможности для комплектования.
"Динамо", клуб, пожалуй, с наиболее сильным составом в его карьере, Черчесов покинул не из-за неудач (два четвертых места, шесть побед в шести матчах группы Лиги Европы и выход в 1/8 финала – это разве неудачи?), а из-за резкой смены курса и руководства. Год спустя бело-голубые оказались в первом дивизионе, а сам тренер – чемпионом и обладателем Кубка Польши. При том, что принял команду из чужой ему до тех пор страны, когда та отставала на десять очков от лидера.
После чего и возглавил сборную. С одной стороны – это большая гордость, стоять на бровке во время домашнего чемпионата мира. С другой – такая ответственность, что не позавидуешь. Потому что это тот случай, когда наши ожидания могут стать не нашими, а его проблемами.
Но Черчесов от ответственности никогда не бежал. И не искал легких путей. Его далеко не всегда понимали и понимают, но он – человек самодостаточный и уверенный в своей правоте. Сможет ли он внушить эту уверенность футболистам, среди которых и нет Марадон?
"Убежден, что кое-что игрок должен додумывать сам. Потому что, если будешь им все разжевывать, они, и находясь на поле, будут на тебя смотреть: что нам делать? Мое дело – навести человека на определенное направление мысли. И не думаю, что все вокруг – "одуванчики", а я один такой сложный. Кому надо – те этот "кроссворд" быстро разгадывают", – формулирует Черчесов.
Главное, чтобы не разгадали египтяне...
